Сергей Девкин - Тайпэн. Оскал войны

• Название: Тайпэн. Оскал войны
• Автор: Сергей Девкин
• Жанр: Фэнтези

Что такое на самом деле война? «Все средства дозволены и правил нет»? «Мы люди, а не скоты, и имеем уважение к противнику»? Или что–то еще? Кто из философов древности прав, а кто лишь пытается оправдать чужие поступки? Искать ответы на эти вопросы не просто, особенно когда видишь перед собой разоренные города и деревни родной страны. Но тайпэну Ли Ханю придется пройти новую часть своего Пути, чтобы остаться собой или измениться уже безвозвратно.

---

Пять каменных ядер, выпущенных с верхней палубы, и шесть обтесанных бревен с железными наконечниками, вылетевших из бортовых портиков, тяжеловесной тучей устремились в сторону ближайшего имперского корабля. Цели достигли лишь три, но обломки дерева и бронзы, полетевшие в разные стороны от пробитых бортов и перекрытий, матросы–юнь встретили с радостным ревом. Парусная джонка нефритового флота, вынужденно сбавив скорость, хоть и ответила собственным залпом, поддержанным ее боевой товаркой, но все их десять снарядов, да еще и более легких, чем те, что метали юнь, на фоне возможностей «Ненасытного» выглядели довольно жалко. К тому же большая дыра возле «высоко вздернутого» носа имперского судна была прекрасно видна сейчас царским матросам даже невооруженным глазом.

«Ненасытный» практически не пострадал от обстрела, несколько вмятин и сеть трещин от впечатавшихся в обшивку снарядов были смешной проблемой даже для корабельных плотников. По счастью, шаров с взрывающейся начинкой имперцы не использовали, или, что более вероятно, они все попросту ушли по воду, так и не достигнув галеры. Умелые артиллеристы перезаряжали машины на всех кораблях довольно быстро, поэтому между повторными залпами минула едва пара–тройка минут. Судно капитана Кёрнчи уже как раз заканчивало свой «разворот к бегству», а «Пламенный Вихрь», прижимаясь к берегу, подходил все ближе. Бронзовая полая труба на носу огнеметного корабля, медленно вращаясь, начинала вытягиваться вперед.

— Весла по правому борту — ритм пять! Поставить малые «кся» и «рёу»! Балласт — четыре! Правому борту — заряжать!

Быстро пролаяв команды, Вако навалился на рычаг всем телом. Нос «Ненасытного» заметно дрогнул и еще быстрее двинулся вправо.

— Стрелять всем! Прицельно! По готовности!

То, что что–то пошло не так, императорские хайтины поняли практически сразу. Корабль Юнь вместо того, чтобы попытаться поймать прибрежный ветер, развернул лишь косые треугольники маневровых парусов и резко накренился влево. Если бы не прилив, капитану Кёрнчи никогда бы не удался этот рискованный поворот. Киль «Ненасытного» глухо заскрежетал по морскому дну, цепляясь за мель, а корма галеры, подталкиваемая течением, все быстрее стала загибаться вокруг судовой оси.

«Вихрь», сокративший к тому моменту, половину дистанции до вражеского корабля, оказался в зоне обстрела его правого борта. Ни времени, ни места для разворота у огнеметного судна не было. Каменные шары и тяжелые бревна обрушились на чудо военно–инженерной мысли Империи, ломая борта и перекрытия. Один из снарядов буквально снес угол носовой надстройки, два проделали пробоины в киле, а еще один угодил в переплетения такелажа, перекосив главный парус и рухнув куда–то на верхнюю палубу. Мику–дзё рвались на помощь, и их собственные заряды застучали о корму «Ненасытного», но галера упорно удерживалась в своем положении — идеальном для повторного залпа по «Пламенному вихрю».

Руль дрожал все сильнее, вырываясь из рук Кёрнчи и желая поддаться воле морской стихии. Капитан вцепился в рычаг всем телом, стиснув зубы и не в силах сейчас даже выругаться. Каблуки сапог Вако медленно заскользили по решетчатой палубе, и громада галеры содрогнулась вновь. Командир корабля был уже почти на грани отчаяния, когда рядом с его руками на рулевой рычаг легли чужие. Тысячник Нуен навалился всем телом с другой стороны, а спустя мгновения к нему присоединились десятник панцирников и матросы–вестовые.

— Так держите, так, — задыхаясь, прохрипел Вако. — Где чертов залп?!

Орудие «Вихря» успело первым. Тугая спиральная струя рубинового пламени вырвалась из бронзовой трубы, раскрываясь огненным цветком, грозящим захлестнуть собой весь правый борт «Ненасытного». Но, видимо, нервы сыграли дурную шутку с кем–то из имперских механиков. Лишь несколько язычков багрового пламени сумели дотянуться до обшивки галеры в бессильной попытке вгрызться в мореное дерево. Если бы кто–то повременил со стрельбой еще пять–семь секунд, то результат мог бы быть совсем иным. А так все завершилось новым залпом юньских артиллеристов, и, учитывая дистанцию, с которой они стреляли на этот раз, результат был вполне предсказуем.

Тучи обломков и щепы от «Вихря» в разные стороны. Крыша надстройки, расположенной на корме, со скрипом накренилась и рухнула в воду, увлекая вслед за сбой еще и не малую часть всего сооружения. Имперский корабль заметно просел вправо, а болтавшийся парус окончательно отвалился, накрыв палубу одеялом из белого полотна и узких реек.

Яростный огонь двух мику–дзё, приблизившихся к «Ненасытному» настолько же близко, как и огнеметный корабль, быстро отрезвил экипаж галеры, обрадованный первоначальным успехом. Один из вытянутых снарядов проломил портик по правому борту и разнес на куски третью баллисту, не пощадив и большую часть ее обслуги. Каменный шар оставил на верхней палубе широкую борозду, буквально пропахав толстые доски, и застрял в перекрытиях левого борта. На корме вспыхнул пожар — туда угодил одни из зажигательных «подарков» имперцев.

— Ставить паруса! Веслам по левому борту — ритм пять! — прорычал Кёрнчи, медленно возвращая рычаг на центральную позицию. — Потушить пламя! Орудиям верхней палубы — стрелять по готовности! В навесную!

Получив еще несколько чувствительных ударов в корму, «Ненасытный» сумел лечь на тот курс, который изначально прогнозировали хайтины Империи. Оторвавшись на некоторую дистанцию и выйдя из зоны взаимного обстрела, геллера легла на левый борт, вновь готовясь встретить преследователей. Вако, подскочив к перилам, вскинул «зоркий глаз», разглядывая через линзы вражеские суда. Запах дыма и треск огня, с которым все еще боролись матросы, долетали до капитана вполне отчетливо, но сейчас совсем не это было самым главным.

«Пламенный вихрь» по–прежнему был на плаву. Несмотря на то, что корабль находился в преотвратном состоянии, он удерживался на воде и, несмотря на опасный крен, похоже не собирался идти ко дну. Мику–дзё, которой тоже порядком досталось от «Ненасытного», подошла к огнеметному судну практически борт к борту. Между бортами уже было переброшено несколько канатов и цепей, сомнений не было — имперцы намерены буксировать «Вихрь». Второй вспомогательный корабль кружил на границе зоны обстрела, «приглядывая» за противником.

— Продолжения не будет, — удовлетворенно хмыкнул Вако, пряча «зоркий глаз» обратно в чехол на поясе и поворачиваясь Нуену. — Мы потрепали их слишком сильно, а они никак не могут себе позволить потерять такую драгоценность как «Вихрь». Его потащат обратно в Цзя–Цзы, боязливо оглядываясь по дороге и опасаясь, что мы бросимся в погоню. В нашу бухту они точно не сунутся, ведь даже если их абордажники сумеют занять берег, выход из гавани только один, и мы легко перекроем его. Теперь осталось лишь дождаться ухода имперских джонок и можно возвращаться обратно. Пара суток ремонта, и мы снова готовы отплыть в благословенные владения правящего дома…

Ведя свой неторопливый рассказ, капитан приблизился обратно к рулевому рычагу и непринужденно оперся на него правым локтем. Десятник, сопровождавший Басо, был сейчас у борта там, где недавно стоял Кёрнчи, и разглядывал оттуда суда Империи. Нуен, похоже, погрузился в свои собственные мысли, слушая Вако, но ничего не замечая вокруг. Рука капитана мягко скользнула в тайник под горизонтальной планкой, перехватывая холодный эфес абордажного кинжала.

Убийство Басо должно было послужить сигналом для остальных. Глупо было надеяться, что можно было полностью разоружить команду корабля, даже после тотального обыска. На «Ненасытном» было слишком много укромных уголков, где челны экипажа хранили самые разные вещи для всех вероятных и невероятных ситуаций. Уходить без добычи было бы грустно, но свобода и голова на плечах вполне устраивали Вако, как и многих его матросов. Оставаться же в компании Нуена и Зошу, надеясь при этом сохранить себе жизнь, было бы, по меньшей мере, глупо. Сейчас «Ненасытный» вполне был способен уйти в морской переход, уж до ближайшего порта во владениях Юнь он точно смог бы добраться. Оставалось лишь избавиться от сотни незваных гостей, и вернуть себе контроль над судном, который был утерян Вако из–за нелепой случайности.

Капитан ударил тысячника снизу вверх, метя в открытое пространство в том месте, где шея переходит в нижнюю челюсть. Полоса кольчужного воротника не защищала этот участок кожи, а открытый шлем, украшенный парой полосатых перьев, только с боков прикрывал горло Нуена вытянутыми стальными пластинами. Атака была безупречна, бойцовский опыт и ярость, клокотавшая в груди у Вако и столь долго им сдерживаемая, слились в смертоносное движение, не оставлявшее противнику ни единого шанса. Кёрнчи уже видел, как блестящее лезвие входит в податливую плоть, но рука царского военачальника взметнулась вверх, перехватывая клинок за отточенные грани. Кинжал рассек толстую кожу, которой была покрыта латная перчатка Басо со стороны ладони, и в лицо капитану брызнула кровь. Она ослепила его всего на какое–то мгновение, но Нуену хватило этого, чтобы окончательно отвести удар в сторону. Тысячник успел схватить вторую руку Вако, которой тот пытался вцепиться в меч на поясе у офицера, и, не разжимая окровавленный кулак, вогнал абордажный нож в грудь командиру галеры точно меж двух дубленых накладок, защищавших сердце Кёрнчи.