Генри Мортон - Прогулки по Испании: От Пиренеев до Гибралтара

• Название: Прогулки по Испании: От Пиренеев до Гибралтара
• Автор: Генри Мортон
• Издательство: Эксмо, Мидгард
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-32420-0

Как и едва ли не для каждой страны, для Испании существует свой стереотип: коррида, фламенко, вино, Кармен… И, разумеется, этими образами Испания не только не исчерпывается, но даже и не начинается. Она удивительно красива и многолика, эта страна между Пиренеями и морем.

Неутомимый путешественник Генри Мортон приехал в Испанию не за стереотипами — он хотел увидеть страну изнутри, окинуть ее взглядом «доброжелательного постороннего», чтобы понять, принять и восхититься. «Испания» Мортона — книга такая же разноликая, контрастная, солнечная и сумрачная, величественная и карнавальная, чинная и вольная, как и страна, которой она посвящена.

---

Каждое мгновение в Бургосе было исполнено значения. Однажды утром, шагая мимо церкви, я увидел полк, который прослушал мессу и теперь выходил колонной из здания и строился на улице снаружи. Сержант-англичанин нашел бы в этих солдатах единственный недочет — сапоги; в остальном все было в порядке, а белые перчатки, как я успел узнать, символизировали высокую нравственность солдат и офицеров. Я вошел в церковь, как только полк удалился, маршируя, и увидел два военных мотоцикла, в блеске почти небесной красоты и полировки, по обеим сторонам алтарных ступеней. Благословлял ли священник новую модель, не знаю, но подобное проникновение религии в обычную жизнь придает самым обыденным предметам ауру чудесного.

В одно прекрасное утро я отправился осмотреть дворец эпохи Возрождения, который реставрировали, чтобы устроить в нем городской музей. Он обнаружился в узкой улочке, застроенной такими же дворцами — все поделены на квартиры, а нижние этажи использовались в основном для хранения угля. Я заглянул внутрь и увидел мраморные колонны, поднимающиеся из угольных куч. При наличии денег в Бургосе можно отреставрировать целую улицу ренессансных дворцов. Casa Miranda — тот особняк, который я пришел осмотреть, — оказался одним из самых красивых дворцов, что мне посчастливилось посетить в Испании. Во мраморном дворике восемнадцать коринфских колонн с каннелюрами поддерживали богато украшенный балкон, от которого расходились комнаты. Это дало мне общее представление о красотах, скрытых под тоннами угля на этой улице.

Я осмотрел роскошно отделанный Дом коннетабля, где королева Изабелла принимала Колумба после его второго возвращения из Америки; еще там умер Филипп I: тело короля возлежало в окружении свечей, а несчастная обезумевшая жена цеплялась за гроб и отказывалась верить в его смерть. Контрастом этим возвышенным сценам и воспоминаниям стал автобус с названием города Стаффорда на боку — когда я как-то днем шел по улице, он проехал мимо; и я с удовольствием увидел английские лица, глазеющие из окон на великолепную испанскость Испании.

После прощального визита к прекрасной работе Хиля де Силоэ я с сожалением упаковал вещи и выехал из Бургоса в Памплону, где вот-вот должен был начаться праздник Сан-Фермин. Все в Испании говорили мне, что ни в коем случае нельзя пропустить зрелище бойцовых быков, бегущих по улицам города, и потому я решил поспешить туда. Есть две дороги от Бургоса до Памплоны: одна автострада, а вторая местная, похуже, — зато когда-то она была частью паломнического пути к святому Иакову из Компостелы. Этот старый маршрут шел из Франции через Пиренеи и ущелье Ронсеваль в Памплону и дальше — в Логроньо, Бургос, Саагун, Леон и на запад, в Компостелу. Я решил, что эту дорогу и следует избрать. Ею пользовались паломники со средних веков, и в большинстве городов имелись постоялые дворы, известные как «франкский постой». Какой чудесный пеший тур предлагает эта старая дорога в Компостелу людям, крепким телом и преданным сердцем — и также нашедшим в себе силы хоть чуть-чуть выучить испанский!

Пока я ехал, ландшафт менялся: мили пробкового дуба, вереска и папоротника, которых я раньше в Испании не видел. Мне почудился в воздухе аромат Франции или, возможно, Страны басков. Крестьяне носили береты; воздух был свеж и приятен; с трудом верилось, что через несколько часов я снова могу оказаться в мадридском пекле. Проехав около тридцати миль, я остановился в городке, показавшемся мне привлекательным — старинном, с живописным собором из камня цвета мела. Это оказалась деревушка Санто-Доминго де ла Кальсада; «calzada» означает «тракт». Обходя собор, полный чудесных старинных картин, литья и позолоты, я услышал пение петуха и подумал, что, наверное, какой-то петушок случайно забежал сюда. Кукареканье раздалось снова, теперь прямо над моей головой; взглянув вверх, я увидел, к своему изумлению, белых петушка и курочку в самом роскошном курятнике — если только это можно так назвать — на земле: в прелестном маленьком курином храме из средних веков, раззолоченном и украшенном резьбой и картинами. По конструкции он походил на крыльцо с портиком в средневековом доме, но на месте окна спальни над портиком была железная решетка, за которой виднелись птицы. Маленькая арка в портике, очевидно, вела на лестницу наверх, к двери домика — чтобы кормить и поить птиц. Я стоял, задрав голову, глядел на кур, вспоминал павлина Юноны и змею Асклепия и думал, что никогда во всех моих путешествиях я не видел птиц на почетном месте в христианской церкви. Пока я раздумывал, почему они здесь, в собор вошла женщина с метлой и стала убирать; вот какую историю она мне рассказала.

Давным-давно жил около городка святой отшельник по имени Доминго и по прозвищу Доминго-де-ла-Кальсада, ибо он спрямил дорогу для паломников в этой местности, срубил деревья и построил мост, чтобы людям было легче добираться до Сантьяго-де-Компостела. В число его добрых дел входил также постоялый двор в городке; там пилигримы ночевали. Завершив земные труды, отшельник удалился на небеса, где в свое время присоединился к обществу избранных. Через много лет после его смерти здесь проходила семья паломников, красивый молодой француз с отцом и матерью. Женщина, управлявшая гостиницей, страстно влюбилась в юношу, но он, посвятив свое сердце иным сферам, не ответил ей взаимностью. Ее страсть тогда обернулась во зло, и когда юноша с родителями уезжали, она подсунула кусок серебра в его кошелек, а потом побежала к alcalde и обвинила молодого паломника в воровстве. Юношу схватили, нашли в кошельке серебро и казнили беднягу на виселице за пределами города. Отец и мать, полные скорби, продолжили путь в Сантьяго, где поверили свое горе святому Иакову.

Возвращаясь домой, они снова прошли через Санто-Доминго-де-ла-Кальсада и помолились под виселицей, где до сих пор висело тело их сына. Внезапно они услышали, как он говорит: «Я не мертв — Господь и слуга Его святой Иаков сохранили мне жизнь. Идите же к alcalde города и просите его прийти и снять меня». Родители тут же поспешили к главе города, который как раз приступал к ужину: перед ним лежали два жареных цыпленка, петушок и курочка. Когда паломники рассказали свою историю, алькальд рассмеялся: «Вы бы еще сказали, что эти птицы передо мной сейчас закукарекают!» В тот же миг жареный петушок запел. Алькальд, пораженный и напуганный, бросился вместе со своими помощниками к виселице, обрезал веревку юного пилигрима — и тот продолжил свой путь. С тех пор в городке Санто-Доминго держат в соборе белого петушка и белую курочку в память о великом чуде.

Я спросил, как отбирают птиц для этой почетной должности и проводят ли они в соборе всю свою жизнь. Женщина ответила, что, когда крестьяне выращивают особенно красивую птицу чистейшего белого цвета, они приносят ее в дар церкви. Позади дома служителя есть двор, где держат этих кур; каждые две недели в церковь помещают пару птиц, а по прошествии этого срока заменяют ее другой парой. Кур держат в соборе только с апреля по сентябрь, поскольку в остальное время в здании для них слишком холодно.

§ 11

Размышляя об этой истории и неуступчивом испанском характере, я приехал миль через двадцать в Городок Нахера, чье название мне было знакомо по битве, в которой Педро Жестокий в 1367 году сражался со своим незаконнорожденным братом Энрике Трастамарой. На стороне Педро выступали Черный Принц и английская армия, а на стороне Энрике — дю Геклен и французские войска. Английские рыцари и лучники рассеяли французов и вошли в Испанию, чтобы умереть от жары и болезней, в тщетном ожидании, когда же Педро заплатит им за службу.

Что за городок эта Нахера! Маленький, пыльный, старый, с каменными домишками, похожими на крепости, сверкающей прозрачной речкой Нахерильо, бегущей с гор к Эбро, и разрушенным замком на холме! Женщины развешивали белье на балкончиках, нависавших над резными гербами. Я видел сено и уголь, сложенные в средневековых подвалах; солнце, поблескивающее на камнях, по которым струились воды реки; маленьких мальчиков в закатанных штанах, стоявших посреди русла с рыболовными сетями. Словом, одно из тех мест, в какие я влюбляюсь с первого взгляда.

Крытую телегу разгружали во дворе маленькой прибрежной гостиницы; у столбов стояли привязанные мулы; и вся картина была исполнена готической живости и колорита, которые появляются к северу от Авилы. Я нашел столовую наверху, рядом с кухней, где женщины склонялись над дымящимися горшками и кастрюлями; аромат их трудов, аппетитно окаймленных чесноком, весело струился вниз по лестнице и даже вытекал на улицу. Мне дали столик у окна, выходящего на реку, где я мог наблюдать за рыбачащими ребятишками. Приятно было видеть испанскую реку, не похожую цветом на cafe au lait[120] Девушка поставила на стол бутылку красного вина из Логроньо; за этим последовали бобовый суп, омлет с беконом, жареная курица и салат, карамельный соус и фрукты — неплохое достижение для деревенского трактира. Большая часть хлеба в Испании хороша, но этот, нахерский, оказался особенно восхитителен. Вошли возчики и вместе с ними несколько мужчин неопрятного вида, явно путешественники, они сели обедать за соседними столиками. Мне так понравилось это местечко, что не спеши я в Памплону, чтобы увидеть утром бег быков, я не поехал бы дальше, а остался бы в чудесном трактире у реки.