Лоренсо Сильва - Нетерпеливый алхимик

• Название: Нетерпеливый алхимик
• Автор: Лоренсо Сильва
• Издательство: ИД «Флюид»
• Жанр: Триллер
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-98358-243-9

«Нетерпеливый алхимик» — это человек, который в погоне за золотом теряет самого себя и продает душу дьяволу. Именно таким оказался тихий и неприметный Тринидад Солер: инженер АЭС, добропорядочный семьянин, любящий отец и муж, обнаруженный мертвым в пригородном мотеле. Лоренсо Сильва мастерски закручивает интригу, наделяет главного героя, помимо прочих достоинств, еще и чувством юмора, создает целую галерею ярких портретов, затрагивает в романе множество самых разнообразных проблем современной Испании (от захоронения ядерных отходов и использования атомной энергии до иммиграции из Восточной Европы). Яркие и живые персонажи, легкий и ироничный стиль повествования, щедро сдобренный испанским колоритом, и смелый, нетривиальный сюжет не дают читателю заскучать и держат в напряжении до самого конца.

---

— Что-нибудь еще?

— Освободите меня и Чаморро от текучки. Сейчас надо бросить все силы на расследование убийства Тринидада Солера и Ирины Котовой.

— Не зарывайся. Ты слишком запал на это дело и потерял профессиональную объективность восприятия.

— Оно само на меня запало, господин майор. И я крепко рассердился, поскольку все время чуял, как меня водят за нос, используя в своих интересах. Вы бы на моем месте тоже рассердились.

— Пожалуй, ты прав. А вот насчет судьи из Гвадалахары, так лучше я его уведомлю о твоем приезде, а то еще, чего доброго, обидится.

И все-таки мой шеф — предусмотрительный человек Подобные мелочи иной раз ускользают от моего внимания, а наметанный глаз Перейры еще никогда не давал осечек Чиновник действительно мог оскорбиться, если вместо командира или офицера ему для переговоров пришлют такую мелочь, как сержант, которого с высоты его величия и в лупу не разглядеть. У кого другого слова бы застряли в горле, только не у Перейры: воображаю, какие небылицы он наплел обо мне судье из Гвадалахары.

Как бы там ни было, посредничество Перейры возымело действие, и его честь дал нам аудиенцию на следующий день после звонка. Он принял нас в кабинете, где, против ожидания, не чувствовалось даже намека на роскошь: небольшая комната была донельзя захламлена папками с делами, судебными решениями, постановлениями; некоторые из них лежали прямо на полу. Такой же плачевный вид имело все здание суда. Пока мы ожидали в приемной, с нами разговорился один из секретарей. По его словам, на общую неразбериху влияли два фактора: тесное помещение и небывалый рост уголовных преступлений в провинции.

— Видите, что у меня тут творится, — сказал судья, когда мы сели. — Поэтому не сочтите за нелюбезность просьбу быть лаконичными и придерживаться фактов.

Я так и сделал. Судья внимал моим пояснениям по поводу вновь открывшихся обстоятельств с тем же сонным и утомленным заботами лицом, с каким осматривал место происшествия в Алькаррии. Однако выслушал меня до конца, после чего тяжело вздохнул и, откинув голову назад, заявил:

— Отличная работа, сержант. Разумеется, мы возобновим расследование. Поговорите с прокурором, пусть он подготовит соответствующие распоряжения.

— Еще одна просьба, Ваша честь. Для совершения некоторых следственных действий нам необходимы санкции, отданные лично вами, — добавил я.

— Сколько угодно, — ответил судья с нетерпением. — Поговорите с прокурором и изложите ваши планы. Не волнуйтесь, я завизирую все предоставленные им документы, разве за исключением какой-нибудь несусветной чуши.

Толковать было больше не о чем. Однако судья, вероятно, заметил, какое неприятное впечатление произвела на нас с Чаморро его резкость, а может, заподозрил (и не без оснований), что в его стремлении побыстрее сплавить нас прокурору мы усмотрели желание устраниться от дела Тринидада Солера.

— Не думайте, будто я недооцениваю важности этого следствия, сержант, — оправдывался он, глядя на нас невыразимо грустными глазами. — Откровенно говоря, я предпочел бы обладать большей осведомленностью и неукоснительно исполнять свой долг. Но на моих плечах лежат гражданские и уголовные дела всей провинции. А Гвадалахара — отнюдь не малая территория, как вы уже имели случай убедиться. И любое происходящее в ней правонарушение, начиная с убийств и кончая незаконными захватами пустующих квартир, касается непосредственно меня, — а я еще не разобрал до конца завалы, оставленные моим предшественником. Надеюсь, видя мою загруженность, вы поймете, почему я перекладываю часть работы на ваши плечи.

— Можете на нас рассчитывать, Ваша честь.

— И еще одно замечание. Я крайне заинтересован в том, чтобы узнать, кто убил этих людей, — добавил он с чувством. — Чрезвычайно заинтересован, и буду с нетерпением ждать новостей. Но, к сожалению, не могу вам помочь прямым участием.

Мы поговорили с прокурором, и судья исполнил обещанное. После возобновления следствия он тотчас же утвердил все запрошенные санкции, и, воспрянув духом, мы пустились в охоту с высоко поднятой головой. Теперь нам было предельно ясно: лиса прячется где-то неподалеку от курятника, и мы обязательно ее найдем.

Глава 11 Дебет-кредит

О чем у меня имелось ясное представление, так это о времени, которое теперь целиком и полностью принадлежало нам, и мы могли тратить его по собственному усмотрению. Пустившись в длительное путешествие по второму кругу, я настроился на совершение любого греха, кроме поспешности. Для исполнения юридических актов, назначенных судьей из Гвадалахары, требовался определенный срок, и нам оставалось лишь ждать, набираясь сил перед большими маневрами.

Первым и заведомо бесплодным шагом следствия стало подключение к телефонной линии Бланки Диес. Вдова Тринидада Солера общалась только с ближайшими членами семьи да с заказчиками переводов. Эпизодически поступали звонки от соседки по бывшей квартире, от подруги детства и от какого-то дальнего родственника: то ли двоюродного, то ли троюродного брата. Тон и содержание разговоров ограничивались формальными изъявлениями соболезнования и оказанием моральной поддержки в стремлении Бланки преодолеть душевную травму и вернуться к полнокровной жизни. Что до самой вдовы, то в записи ее голос звучал так же, как и четыре месяца назад: решительно и спокойно.

Попытки обнаружить след в архивах Управления по ядерной безопасности, где хранились распоряжения властей в отношении инцидентов на атомной станции с момента ее пуска, несмотря на их внушительный объем и устрашающий гриф секретности, на мой взгляд, совершенно излишний, равным образом не дали искомых результатов. Большею частью документы оказались выше нашего разумения, однако с помощью назначенного судьей специалиста мы сумели сделать важное для нас заключение: ни одно из происшествий не коснулось сферы ответственности службы противолучевой защиты. Ко всему прочему, в этой якобы конфиденциальной информации мы не усмотрели ничего такого, что в свое время не явилось бы предметом подробнейшего обсуждения в прессе и, следовательно, достоянием гласности.

Наконец рыбка попалась в сети, и не где-нибудь, а в мутных водах финансовых махинаций самого Тринидада Солера. Судья поручил Агентству по налогам и сборам досконально разобраться в его имущественном положении. Мы были много наслышаны о жизни инженера на широкую ногу, и на первых порах нас вполне устраивали объяснения руководителей атомной станции и вдовы, однако в нынешних условиях, когда отпали всякие сомнения в насильственном характере его смерти, нам представлялось необходимым копнуть глубже. Если не принимать во внимание несчастные случаи, непредумышленные убийства и другие криминальные ситуации, иной раз столь же редкие, сколь и курьезные, люди имеют обыкновение проливать кровь себе подобных по двум основным причинам: из-за оскорбленного самолюбия и ради денег. Обе причины, в конечном счете, зиждутся на гордыне, ибо только она питает как исступленную ненависть к обидчику, так и умопомрачительную алчность тех, кто не довольствуется спокойным существованием в достатке. Тем не менее, ни для кого не секрет, что механика убийств ради денег разительно отличается от убийств под влиянием аффекта; не схожи между собой и жертвы, тяготеющие к проявлению совершенно разных свойств человеческой натуры. Поставленные перед выбором, мы посчитали маловероятным предположение, будто Тринидад Солер пал от мстительной руки некоего недоброжелателя. Таким образом, проверка источников его материального благополучия превратилась в первоочередную задачу следствия.

Первая же странность всплыла в декларации о доходах. За последние три финансовых года, помимо получаемой на атомной станции заработной платы, Тринидад указал в ней денежные вознаграждения за предоставление каких-то непонятных профессиональных консультаций и дивиденды, которые поступали на его счет от четырех или пяти компаний с загадочными названиями, неизменно завершавшимися аббревиатурой АОО.[56] Правда, выплаты не составляли астрономических сумм, но и презренно малыми их тоже не назовешь. Во всем этом присутствовало одно подозрительное совпадение: за тот же период доходы его жены от переводческой деятельности увеличились по меньшей мере втрое по сравнению с гонорарами за предыдущие годы. Порывшись еще немного в бумагах, мы сделали весьма ценное наблюдение: среди работодателей Бланки Диес фигурировали несколько компаний, выплачивавших дивиденды ее мужу.

Изучение документов позволило выявить еще одно противоречие: Тринидад и Бланка вопреки огромным затратам на строительство дома имели вложения на десятки миллионов песет в нескольких фондах, и все они были сделаны за последние три года. Супруги предусмотрительно распределили капитал по разным компаниям, благодаря чему сумели избежать сосредоточения в одном месте сумм, приближающихся к тому минимуму, когда внесенные средства облагаются налогом. Но взятые в совокупности активы настолько превышали установленный предел, что закон, так или иначе, обязывал подавать декларацию. Агентство зафиксировало факт уклонения от налогов, в результате чего у Тринидада Солера и его жены накопился значительный долг. Очевидно, к нему следовало бы присовокупить еще и долг по неуплаченным налогам от получаемых с капитала процентов, поскольку заявленные денежные поступления не соответствовали общему инвестиционному потенциалу. Отсюда вытекали два вывода: первый — Тринидад Солер запутался в расчетах, и второй — богатство свалилось на инженера неожиданно, и у него недостало ни опыта, ни хитрости, чтобы разработать умную стратегию по сокрытию доходов. Любой мало-мальски грамотный человек нашел бы способ переписать часть имущества на подставное лицо, а он пренебрег этой возможностью, — глупость, которая делала его добычей налоговой инспекции при первой же проверке.