Лоренсо Сильва - Нетерпеливый алхимик

• Название: Нетерпеливый алхимик
• Автор: Лоренсо Сильва
• Издательство: ИД «Флюид»
• Жанр: Триллер
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-98358-243-9

«Нетерпеливый алхимик» — это человек, который в погоне за золотом теряет самого себя и продает душу дьяволу. Именно таким оказался тихий и неприметный Тринидад Солер: инженер АЭС, добропорядочный семьянин, любящий отец и муж, обнаруженный мертвым в пригородном мотеле. Лоренсо Сильва мастерски закручивает интригу, наделяет главного героя, помимо прочих достоинств, еще и чувством юмора, создает целую галерею ярких портретов, затрагивает в романе множество самых разнообразных проблем современной Испании (от захоронения ядерных отходов и использования атомной энергии до иммиграции из Восточной Европы). Яркие и живые персонажи, легкий и ироничный стиль повествования, щедро сдобренный испанским колоритом, и смелый, нетривиальный сюжет не дают читателю заскучать и держат в напряжении до самого конца.

---

— Есть, Чаморро! — воскликнул я.

— Что?

— Это он, Василий! — Я осторожно кивнул в сторону пришедших. — Вон там.

Мы, затаив дыхание, смотрели, как компания подошла к стойке бара, образовав вокруг себя пустое пространство. Они заказали выпивку. Обслуживающая их официантка поставила на стойку восемь стаканов, ведерко со льдом и заиндевелую бутылку водки. Василий тут же завладел бутылкой, отбросившей платиновый блик на фиолетовую подсветку, и отошел от стойки. Остальные потянулись за ним. Толпа расступалась перед ними, как воды Черного моря перед Моисеем. Компания уселась в укромном углу на возвышении.

— Что будем делать? — спросила Чаморро с тревогой в голосе.

— Пусть прежде выпьют, а потом посмотрим, — решил я, опустошив до дна свой стакан.

Мы продолжали наблюдать за ними на расстоянии. Они ничем не проявляли оживления — только потягивали медленными глотками водку и смотрели в зал, словно на клетку с обезьянами в зоопарке. Через некоторое время две темноволосые девушки и блондинка спустились на помост, стали в центр и принялись выделывать па, не обращая ни на кого внимания, хотя иногда сталкивались с другими танцующими. Я отслеживал уровень алкоголя в бутылке и порции, которые перекочевывали в желудок Василия. Он пил много.

— Будем любоваться на них всю ночь? — тормошила меня Чаморро.

— Нет. Не будем.

— Тогда что?

— Произведем лобовую атаку без предварительной подготовки. Я сначала подумал завести флирт с той белобрысой на танцплощадке, чтобы посмотреть на реакцию ее приятелей. Но боюсь, девица нацепила линзы с фильтрами и не сумеет меня разглядеть. А ты бы тем временем занялась Василием, однако он не танцует, поэтому эта идея отметается в корне. Давай лучше сразу возьмем их на абордаж, официально представившись гвардейцами, но для этого надо подождать, пока они не выпьют всю водку.

— Ты уверен в успехе?

— Нет, но придется рискнуть, Чаморро.

Один из парней тоже спустился на помост со второй светловолосой девушкой. За столом остались Василий, третий мужчина и последняя блондинка.

— Как раз подходящий случай. Пошли, — сказал я.

Мы пересекли зал и поднялись к столику Василия и его компании. Они заметили нас, когда мы только подходили к возвышению: мужчины смотрели на нас мутным взглядом, словно спрашивая, какого рожна нам надо; на лице блондинки нарисовалось выражение смертельной скуки, смешанной с отвращением.

— Василий Олекминский? — спросил я, выбрав из своего запасника самую строгую интонацию.

— Слушаю вас, — ответил он, все еще недоумевая.

Его приятель уставился на Чаморро, а в глазах блондинки проклюнулось что-то вроде любопытства: она смотрела на меня, как смотрят на насупленную мордочку хомячка, которого вдруг поднимают за задние лапки.

— Гражданская гвардия, — представился я и показал Василию удостоверение. — Не могли бы уделить нам минуту внимания? Мы хотим задать вам несколько вопросов.

Блондинка резким движением расцепила свои невообразимо длинные и невообразимо бледные с синими прожилками ноги и испуганно откинулась назад. Жалкий триумф, но, отдавая дань справедливости, я вынужден признать, что добился его не столько своей находчивостью, сколько трусостью противника, тем не менее он меня воодушевил на дальнейшие действия.

— О чем ты хочешь меня спросить? — поинтересовался Василий. Он говорил с сильным иностранным акцентом.

— Об Ирине Котовой.

Василий резко помрачнел. Я воспользовался заминкой и несколько секунд украдкой наблюдал за поведением блондинки, но она еще не опомнилась от страха. Парень за столом опасливо глянул на Василия.

— Не надо так пугаться, — заверил я. — Мы только хотим развеять кое-какие сомнения.

— Вы ее нашли? — спросил Василий с неожиданной тоской в голосе.

— Может, отойдем в сторонку?

— Что с ней произошло? Отвечай!

На его лице появилось выражение непритворной мольбы, и если он ломал комедию, то добился желаемого эффекта. Глаза подернулись слезой, хотя у меня возникли подозрения, что тут не последнюю роль сыграло количество выпитой водки. Я почувствовал за спиной чье-то присутствие и, обернувшись, увидел темноволосую девицу, которая только что вернулась с танцплощадки и вся лоснилась от пота. Она буравила меня сердитым взглядом и через ее руки, покрытые перламутровыми капельками влаги, я увидел, как к столику подходят трое остальных девиц. Вскоре на меня уставилось четыре пары глаз, искрящихся всеми оттенками радужной оболочки — от светлого, подернутого матовой дымкой, до темного, как ночной океан. В этот момент мое вздорное подсознание отдало приказ втянуть диафрагму, да так резко, что я едва не задохнулся. Однако смог взять себя в руки и расслабиться, крепко выругавшись себе под нос.

— Лучше поговорим наедине, сеньор Олекминский, — настаивал я.

Пока мы удалялись от оставшейся за столиком компании, я успел уговорить свой живот вести себя прилично, но действовал исключительно лаской. В конце концов, он является полноправным членом моего организма и может на свой лад выражать восхищение при виде такой неописуемой красоты.

Глава 10 У нее была душа

После «Распутина» у меня в ушах стоял такой страшный шум, что я временно потерял способность воспринимать окружающие звуки, в том числе собственный голос. Повысив его до крика, я предложил Василию пойти на открытую террасу уличного кафе, видневшуюся в конце приморского бульвара. Он кивнул с тем же выражением обреченности и подавленности, которое появились у него на лице, когда мы объяснили ему цель нашего визита в клуб, и поплелся за мной с поникшей головой, не вынимая рук из карманов. Мне было странно и отчасти неловко шагать рядом с этим великаном. Его голубая переливающаяся металлическим блеском майка уныло повисла на мощных плечах и казалась карикатурно-уродливым атрибутом балаганного шута.

Мы сели, Василий вытер глаза своими ручищами и поднял на меня испытующий взгляд.

— Выкладывай, не томи, — попросил он.

— Боюсь, у меня плохие новости, — начал я издалека. — Прежде всего, должен вас предупредить: информация носит гипотетический характер, несмотря на основания считать ее близкой к истине. Однако, повторяю, это всего лишь версия, и вы нам нужны для того, чтобы ее подтвердить или опровергнуть.

— Она мертва, — прошептал Василий чуть слышно, но я понял его по движению губ.

— Может быть, и так. Мы обнаружили труп со сходными физическими параметрами далеко отсюда, в Паленсии. По заключению эксперта, предположительное время смерти вполне сопоставимо с датой исчезновения Ирины.

Далее произошла непостижимая вещь, заставившая нас с Чаморро опешить от изумления. Гигант согнулся пополам, закрыл лицо руками и безутешно разрыдался. Через полминуты он сложил их перед собой, будто в молитве, а сам поднял глаза к небу и исторгнул жалобный стон, в котором слышались произносимые на чужом языке слова. По его щекам катились слезы, геркулесовские мускулы дрожали как листья на ветру. Мы растерянно молчали, ожидая, пока он не успокоится и не преодолеет душевную боль. Наконец, всхлипывая и вздыхая, он проговорил:

— Я все это время предвидел несчастье и как в воду глядел. Ирина не могла уйти от меня просто так, не объяснив причины.

— Есть маленький шанс, что это не она, — повторил я.

— Она, я чувствую, — возразил он, покачав головой. Потом прижал ладонь к груди и добавил: — Вот здесь, внутри.

— Вероятно, вы догадываетесь, почему мы к вам обратились. Нам понадобится ваша помощь для ее опознания.

— Она… в плохом состоянии? — запинаясь, спросил он.

Я опустил глаза и ответил, подбирая щадящие слова:

— Опознание будет нелегким, тело слишком долго пролежало в земле.

— Но… Отчего она умерла?

— От пулевого ранения, — сказал я, не вдаваясь в подробности.

— Нет, твою мать, не верю! — взорвался он и яростно стукнул кулаком по столу, едва не расколов его пополам.

Я наблюдал за Василием. Несмотря на несуразную манеру одеваться, он, безусловно, принадлежал к числу натур с огромным обаянием. Наряду с физической мощью, в его поведении была раскованность, присущая уверенным в своей неотразимости красавцам. Она ощущалась в непринужденных жестах, в кошачьих движениях гибкого тела, в повадке время от времени поглаживать себя по рукам и бицепсам. Многие из тех, кого природа обделила прирожденной естественностью, пытаются повторить ее в неуклюжей, вымученной форме и выглядят совершенными идиотами. Напротив, в Василии все чувства проявлялись спонтанно, а потому внушали расположение. От него исходил мощный заряд энергии. Его слезы и горе, которые он даже не дал себе труда скрыть или хотя бы не обнажать до такой степени, выдавали внутреннюю импульсивность, сравнимую лишь с той яростью, с какой он минуту назад ударил по столу. Я вспомнил, что ему всего двадцать семь, то есть на десять лет меньше, чем мне. Подумать только — такой великан, а младше меня! Разум отказывался принимать разницу в возрасте, причем не в мою пользу, тем не менее я не находил иного выхода, кроме как сделать над собой усилие и достойно исполнять отведенную мне роль.