Джим Батчер - Холодные деньки

• Название: Холодные деньки
• Автор: Джим Батчер
• Жанр: Ужасы и Мистика

Гарри Дрезден ЖИВ!

После того, как был убит таинственным противником, проложил себе путь через царство между жизнью и смертью, и вернулся обратно в мир смертных, Гарри понял, что, возможно, смерть была не так уж и плоха. Потому теперь он больше не Гарри Дрезден — единственный профессиональный чародей в Чикаго.

Он теперь Гарри Дрезден — Зимний рыцарь Мэб, Королевы Воздуха и Тьмы. После того, как у Гарри не осталось другого выбора, кроме как дать клятву верности, Мэб не собиралась позволить чему-то столь незначительному, как смерть, украсть приз, который она стремилась заполучить так долго. И каждое её слово стало для него приказом — что бы она ни требовала сделать, куда бы ни велела пойти, кого бы ни приказала убить.

Угадайте, кого Мэб закажет в первую очередь?

Конечно, это не будет обычным, повседневным убийством. Мэб хочет, чтобы её новый миньон совершил невозможное: убил бессмертного. Неплохое задание, а? И что ещё хуже, возникла растущая угроза от непостижимого источника магии, который может создать Гарри такие проблемы, по сравнению с которыми смерть похожа на праздник.

Окружённый старыми и новыми врагами, Гарри должен собрать своих друзей и союзников, предотвратить уничтожение бесчисленных невинных людей, и найти выход из своего вечного рабства, прежде чем новоприобретённые силы лишат его того единственного, что он ещё может назвать своим…

Его души.

---

- Бессмыслица какая-то, - сказал я. - Для ритуала нужна площадка, я для ее постройки потребуется время - минимум день. Это было бы заметно. Они даже не высадились на остр… - Догадка резанула меня ножом. - Они разворачивают место для ритуала на одной из барж. - поделился я. - Это единственное предположение, которое имеет смысл.

- Воды озера наверняка ослабят силу, которую они могли бы вычерпать из лей-линии под островом. - ответил Эрлкинг.

- Ага, - произнес я. - Вот почему они осаждают берег. Они собираются пробить брешь в защите и сесть на мель. Это даст им прямую связь с лей-линией.

Здесь весьма много Иных, Сэр Рыцарь, - отметил Эрлкинг. - Более чем достаточно чтобы мы в них увязли. Они бросятся на нас все сразу, как только поймут, какую опасность мы для них представляем. Позаботься о выборе места, в котором мы вступим в битву.

- Лучше сделаем ставку на внезапность. - ответил я. - Три баржи. На которой из них площадка?

- А почему ты вообще считаешь, что она только одна? - спросила меня Кэррин. - Если бы на их месте была я, то подготовила бы ритуал на всех трех для верности.

- Возможно они подготовили ритуал на всех трех баржах для верности, - серьезно сказал я.

В ответ она легонько ударила мне локтем в живот.

- Начнем нападение с потопления баржи, - решил я. Затем я моргнул и взглянул на Эрлкинга. - А мы можем потопить баржу?

Скрытый за теневым маскарадом Эрлкинг немного наклонил голову набок, сузив свои горящие глаза. - Не говори ерунды, чародей.

- Точно, - признал я. - Прости. Раз, два, три, четыре, пять - идем Акулу проучать. - Я указал на центр баржи, где только что видел Иного. - Вот эту. А когда она потонет, мы разделимся на две группы. Ты поведешь половину Охоты к дальней барже, а я со своей половиной возьму на себя ближнюю. Если мы сведем на нет любую возможность провести ритуал, то возможно они устанут и разойдутся по домам.

- Это вряд ли, - сказал Эрлкинг. Он медленно согнул руку, в которую я ему выстрелил, и я почувствовал, что хотя рана все еще доставляла неудобства, но повелитель гоблинов уже оправился от ранения.

- Пока не попробуешь не узнаешь, - возразил я. Повернувшись к Охоте, я указал на центральную баржу. Я повторил свои инструкции, и черные, будто покрытые сажей руки выхватили дюжины столь же темных орудий.

Я немного наклонился к Кэррин и сказал ей на ухо: - Ты готова?

- Только сумасшедший будет готов к такому, - сказала она. Я услышал улыбку в ее голосе. Затем она повернула ко мне голову, и перед тем как я смог как-то отреагировать, поцеловала меня прямо в губы.

Я чуть не свалился с Харлея.

Она отодвинулась от меня, блеснула озорной улыбкой и произнесла: - На удачу. В стиле Звездных Войн.

- Ты сейчас такая сексуальная, - сказал я ей. Я поднял винчестер над головой, затем бросил на землю так, чтобы он указывал стволом вперед, и Охота хлынула вперед на пределе своей безумной скорости, тихо, незримо и неизбежно.

- Едь прямо через заднюю часть баржи, - сказал я Мерфи.

- Ты имеешь ввиду корму?

- Да, именно ее, - ответил я, закатив глаза. Затем я начал концентрировать волю.

Это оказалось тяжело, вроде попытки вздохнуть, лежа под кучей тяжелой одежды. Еще это было похоже на попытку удержать в руке горсть песка - каждая частица магии, которую я собирал, пыталась от меня ускользнуть, и чем больше я пытался удержать ее, тем больше этих песчинок просачивалось сквозь пальцы.

Так что я стиснул зубы, смирился с тем, что не буду жаловаться на избыток магии для работы и пытался держать ее свободно и аккуратно, пока мы приближались к барже. Мы подплыли к ней первыми, и я выбросив вперед руку выкрикнул:

- Forzare!

Сырая магия лей-линии распространилась в воздухе, разрушая скрывающую нас завесу. Я сфокусировал энергию в форму конуса, острием указывающим вверх, и постепенном расширившимся на длину шести дюймов - невидимое копье. Это все что я мог, с той скудной магией в моем распоряжении. Копье ударило в корпус баржи с лязгом разрывающегося металла, а потом мы проехали мимо. Кэррин совершила наклонный поворот Харлеем.

Я оглянулся через плечо и увидел Эрлкинга, наклонившегося в седле и наносящего удар мечом. Раздался шипящий звук, затем скрежет металла. Эрлкинг ударил в то место, которое я пробил своим заклинанием, а затем расширил пробоину, легко рассекая корпус корабля и оставляя за собой полосу раскаленного металла. За ним ударили следующие всадники, их оружие резало сталь как чахлую сосенку, рубя поврежденный участок корпуса и все больше расширяя отверстие, которое я сделал.

Я услышал яростный вой, взглянул на палубу баржи и увидел там Акулью Морду, уже концентрирующего волю, чтобы обрушить ее на всадников Охоты.

Он не принял в расчет гончих.

До того как он успел высвободить свою силу, в него вцепилась дюжина зверей, единой психотической собачьей волной. Учитывая, что они бежали с достаточной скоростью, чтобы получить штраф за превышение скорости в большей части штата Иллинойс, удар получился знатный. Гончие и Иные перелетали через леерное ограждение баржи и исчезали в темных водах озера Мичиган. Я откуда-то знал, что схватка продолжалась и там.

Эрлкинг издал ободряющий крик, который подхватили остальные всадники, в то время как хвост их колонны миновал баржу. Как только атаковал последний всадник, столб сверхъестественного зеленого огня поднялся из светящихся краев искромсанного стального корпуса, и со стоном напряженных швов корпуса баржа начала сильно крениться набок - на правый борт, я думаю. Вода ринулась внутрь через отверстие, проделанное Дикой Охотой.

Кэррин уже совершила поворот рычащего Харлея, что позволило нам увидеть, как начала тонуть палуба. Умно. Она просчитывала все на шаг впереди меня. Я ясно видел дюжины линий и рисунков нарисованных на палубе баржи, как видел и свечи, ладан и маленькие тушки неподвижных жертв - в основном кроликов, кошек и собак, насколько я смог разглядеть.

Однако ритуалы, независимо от своей формы, всегда проводятся с начертанием круга, явного или наоборот - круг был нужен по крайней мере для того, чтобы сдерживать энергию которую они накапливали с помощью принесенных жертв. Этот был начертан незримо, возможно с помощью ладана или вроде того. Но как только вода нарушила границы круга, он сразу начал распространять сдерживаемую энергию, видимую как множество мерцающих искр, вроде статического электричества, которые проплясали по поверхности воды.

И, всего на секунду, в ночи вокруг все смолкло.

Затем вода начала беспокоиться, разливая снизу все тот же уродливый зеленый свет. Вода внезапно устремилась вверх, вытесняемая чем-то движущимся под ее поверхностью, а затем из глубин вырвался Акулья Морда. Его уродливый лоскутный плащ развернулся вокруг него на манер кучи похожих на щупальца отростков. Он повернул свое безглазое лицо ко мне - именно ко мне, а не к Кэррин или к Эрлкингу - и издал такой громкий яростный крик, что вода на расстоянии пятьдесяти футов во всех направлениях завибрировала и заколыхалась в ритм с этим криком.

И гримаса чистой, жестокой, ослепляющей, тошнотворной боли исказила лицо озера Мичиган.

Глава 43

Внезапно я понял, что я уже не на заднем сидении Мерфиного Харлея. Я висел в воздухе, и меня сотрясала агония.

Я открыл глаза и лихорадочно огляделся вокруг себя. Бесплодная, покрытая льдом почва. Холодное серое небо. Мои ноги и руки вытянуты в форме креста, и лед насыщенного лазурного цвета приковал их, по моим ощущениям, к старому сучковатому дереву. Мышцы и связки по всему телу дрожали от напряжения. Само биение сердца было для меня мукой. Мое лицо пылало, открытое холоду такому суровому, что даже я его чувствовал.

Я попытался закричать, но не смог. Вместо крика я издал тихий булькающий стон и выкашлял кровь в морозный воздух.

— Ты знал, что это случится, – произнес голос, и что-то в моем теле, что-то примитивное, стихийное, чему было наплевать на то, сколько она еще будет меня мучить, отозвалось на него. — Знал, что этот день настанет. Я та, кто я есть. Как и ты.

Мэб вступила в поле моего зрения. Сил моих едва хватало на то, чтобы удерживать на ней взгляд.

— Ты видел, что случилось с последним Рыцарем, – произнесла она, неспешным шагом подступая ко мне. Я не хотел доставлять ей подобного удовольствия, но все же не смог сдержаться, невольно издал тихий крик и предпринял безуспешную попытку пошевелиться или освободиться. Заметив это, она сверкнула глазами.

— Сила была дана тебе с определенной целью, и цель эта достигнута.

Она медленно повернула руку и продемонстрировала мне небольшой металлический шип — слишком длинный для иглы, слишком маленький для гвоздя. Она с улыбкой приблизилась ко мне, поигрывая остроконечной гравировальной иглой.

Ее пальцы прошлись по моей груди и ребрам, и я содрогнулся. Она высечет слово "слабый" по всему моему телу. Разными письменами, на сотнях языков, врезая его в мою плоть, ладони, подошвы ступней милями шрамов.