Ольга Горовая - Любовь как закладная жизни

• Название: Любовь как закладная жизни
• Автор: Ольга Горовая
• Жанр: Современные любовные романы

Десять лет назад их объединил случай, ее беда и чужая жадность. А разъединяла целая жизнь. Два человека из разных миров: Вячеслав Боруцкий — бандит, заправляющий криминалом города, и Агния Сотенко — сирота, собирающаяся стать оперной певицей. Они нашли друг в друге то, чего никто из них не искал и не мог предположить. А спустя несколько лет — потеряли столько, что не каждый сможет вынести. Можно ли забыть о боли и собственной вине? Можно ли исправить чужое зло, переломившее жизнь надвое? И можно ли победить в себе зависимость, которую никогда и не думал начинать?

Кто-то бы сдался и опустил руки, но эти двое слишком упрямы, чтобы хотя бы не попробовать.

---

Злоба плеснулась в Вячеславе с новой силой. Причем так, что захотелось тут же заехать Федоту по морде. За все. За клуб, с которым еще ничего не успели выяснить и решить, так как Бусинка во дворе церкви появилась. За то, что раньше ничего про деньги и ее чудачества не сказал, а девчонка на голодном пайке сидела. За то, что сейчас лез с гребанными комментариями, в которых Вячеслав не нуждался. Бусинка, конечно, зря деньги на ветер выбрасывала. Только его бесило, что Федот так об этом отозвался. Боров еще сам не знал, как относиться к ее заявлению и поступку.

Серьезно, он во всю эту хрень с душой и отмаливанием в церкви — слабо верил. Вообще, не верил, по ходу. Но когда Федот прикалываться начал… Не его это долбанное дело, в конце концов! Она, между прочим, о нем заботится, пусть и в такой… ну, ладно, и правда дурацкой форме. И ему даже приятно, наверное. Хоть и тупо столько денег выбрасывать черт знает на что. И все-таки Боров не хотел, чтоб Федот глумился с его Бусинки и ее поступков, таких же чистых и открытых, какой и была вся она. Даже детских, по сути, а все равно, выворачивающих у него все изнутри.

Пытаясь хоть на какое-то время успокоиться, он рванул двери и тяжело опустился на водительское место. Завел машину и только тут понял, что рядом никого и нет. На пассажирском месте, где всегда сидела Бусинка, ее сейчас не было. Он резко обернулся к заднему сидению и глянул на малышку. Она сидела по центру, обхватив себя руками за пояс, все еще в дурацком платке, почему-то разозлившем Вячеслава больше всего остального, и смотрела на него грустными и настороженными глазами.

У него в груди словно кол по центру вколотили, так закололо. Совсем как пять минут назад, когда этот поп велел Агнии отойти от него и остаться в церкви, а Вячеслав на какую-то пару мгновений поверил, что его малышка именно так и сделает. Так и захотелось обхватить ее двумя руками и прижать к себе с дурным рыком: «мое! Не пущу! Никому не отдам!». И как же его попустило, когда Агния сама к нему прижалась, не послушав долбаного попа. Что бы там между ними не происходило, а она его выбрала, к нему потянулась. Только сейчас с какой радости назад залезла?

— Ты чего? Ты боишься меня, малышка? — у него голос осип от этой треклятой колющей боли внутри. И страха, что и правда боится. Вот же ж, блин.

В настороженных глазах Бусинки появилось недоумение:

— Нет, Вячеслав Генрихович, — она мотнула головой и как-то неуверенно сжала губы, — а надо, да? Вы сейчас очень на меня сердитесь?

Он отвернулся. Закрыл глаза и только теперь понял, что вцепился в руль мертвой хваткой. Разжал пальцы, вздохнул и покачал головой, отвечая на ее вопрос:

— Если не боишься, то чего, вдруг, сзади уселась? — продолжая свои попытки совсем успокоиться, уточнил он.

— Ну, я думала, что вы злитесь. И сейчас так думаю, если честно, — Агния неуверенно повела плечами. — Не хотела вам мешать или раздражать вас еще сильнее. Я ж не специально, Вячеслав Генрихович, — она вдруг наклонилась вперед, стараясь заглянуть ему в лицо. — То есть, специально, конечно, — потупилась Бусинка, наткнувшись видно, на его недоверчивый взгляд. — Я специально приходила в церковь, и знала, что делаю. Но злить вас этим не хотела. И чтоб вы знали, тоже не хотела.

— Это я как раз понял, — он хмыкнул и завел двигатель. Выехал со стоянки, удостоверившись в боковом зеркале, что Федот едет следом, а не смылся. — Ты мне другое скажи, как тебе такое, вообще в голову стукнуло? С какой стати ты бабки решила сюда выбрасывать? — Боров глянул на нее в зеркало заднего вида и вдруг ругнулся, вновь зацепившись глазами за ее платок.

Это его бесило Конкретно. Будто бы показывало, что кто-то другой имеет на нее большее влияние. Тот же поп, который его малышку еще и за руки хватал, когда Боров вошел в их церковь.

— Сними это с головы, блин! — зло потребовал он.

Бусинка удивленно моргнула, но послушно потянула платок. А ему аж дышать легче стало, когда он увидел ее волосы. Его она. Только его. И никому Вячеслав между ними стать не позволит.

Агния как-то неловко свернула ткань, сжала в руках, перебирая пальцами. Но на свой вопрос ответа он что-то не слышал.

— Бусинка, я тебя еще раз спрашиваю, ты с какого дуба рухнула, что решила на такую чушь деньги тратить, а сама голодная сидела?

— Ну, не голодная, что вы, совсем, — попыталась возразить малышка.

— Ты еще поспорь! Че я, не помню, как у тебя в холодильнике ни хрена не было, и ты даже чая себе купить не могла? Еще и от денег отказывалась, блин! — он даже по рулю хлопнул ладонью, опять начав заводиться. — Сколько ты сюда денег отнесла? — он глянул на нее в зеркало заднего вида.

Бусинка смотрела на пальцы, дергающие этот дурацкий платок. На него глаз не поднимала. И молчала

— Бусинка, — с предупреждением в голосе произнес Вячеслав.

— Две семьсот, — едва слышно буркнула она в ответ на это предупреждение.

— Сколько?! — Он не просто офигел. Боров даже обернулся, отвернувшись от дороги, уставившись на девчонку. — Ты что, вообще себе денег не оставляла?! Ты с голоду решила подохнуть? Или просто дура?

— Вячеслав Генрихович! Мы же так врежемся!

Ого, теперь он видел разницу, Бусинка и правда испугалась. Так вцепилась в спинку его сиденья, что пальцы побелели.

Было б с чего. Он же не идиот, посмотрел сначала, что дорога пустая. И скорость у него черепашья.

— Тьфу на тебя, нашла когда бояться, — фыркнул Вячеслав, сев нормально. — Ты чего переполошилась так?

— Так ведь разбиться можно, Вячеслав Генрихович, — все еще испуганным голосом пробурчала малышка. — Врезаться в столб. И насмерть.

Он со смешком покачал головой.

— Не боись, малышка. Не пропадем. Сам подохну, тебе не дам, — со смешком пообещал Вячеслав, пытаясь ее успокоить. Подмигнул он Бусинке в зеркало. — Ты с темы-то не спрыгивай, давай, объясняй, как ты до фигни такой додумалась, и все бабки на это ухнула? — он повернул руль, заехав в ее двор.

— Не все. У меня часть была уже. Я раньше откладывала понемногу с каждой зарплаты. Ну, думала, вдруг вы меня уволите, или случится что-то, надо же, чтоб были какие-то деньги. Так что я не всю зарплату, не думайте. И мне хватало на все, и сапоги я же новые купила…

— Твою ж… — он оборвал себя, глянув на ее лицо в зеркале. Ну, что с ней делать? — Не всю зарплату. Бл…ин! Да, зато все, что до этого копила — спустила! И на что? А про сапоги, лучше молчи, вижу я, что ты купила, — скривился он. — Ради чего, Бусинка? Ты мне объяснить можешь, как ты до такого додумалась?! — Боров заглушил двигатель и обернулся к ней.

Она снова уставилась на свои колени.

— Ну, вы сами, наверное, в церковь не ходите, да? — непонятно, спросила или констатировала она, — а много всякого… — Бусинка закусила уголок губы. — Я не мешаюсь, не думайте. И ничего такого. Просто… профессия у вас, такая…вы много чего делаете. И делали, наверное, — бессвязно и путанно бормотала она, глядя на свои ладони. — Нет, я понимаю, что вы так… не знаю, ну привыкли, может. Или надо вам так, и вы не хотите иначе. Но и просто знать, а ничего не делать, я тоже не могу, Вячеслав Генрихович, поймите. Вы обо мне заботитесь, помогаете, поддерживаете. Ну, а я о вас, о том, о чем вы, может, и не думаете. И неважным считаете. Или не положено вам… Но ведь не так это. Вы не сердитесь только. Но это же ваша жизнь, ваша душа… И важно… Очень.

— Для кого важно?! — он даже голос повысил, пытаясь достучаться до нее, донести, что бред это.

А Бусинка упрямо сжала губы.

— Для вас, — решительно заявила она ему. — И для меня, тоже, — после небольшой паузы добавила его девочка, так и не подняв глаз.

Он даже не знал, чего ей сказать. Вот честно. И смех, и грех с его Бусинкой.

И обнять ее хотелось, в волосы зарыться, даже «спасибо» сказать, что вот так свою заботу о нем проявила. Что не пустое место он для нее. И думает, и беспокоится. И не просто так, как о знакомом, там. За Семена вон, непосредственного своего начальника, деньги в церковь не носит же. Только вот, зачем же так? Надавать бы по одному месту, чтоб головой думала перед тем, как сделать что-то. Девочка, девочка.

Вячеслав протянул руку и сжал ее ладони, заставив прекратить заламывать пальцы и глянуть на него.

— Бусинка, ты хоть понимаешь, что фигня это все? Не верю я в это. И ты прекрати дурью голову забивать. Эти попы из тебя все деньги вытащат, обвинят во всем, чем только можно. И ты им еще по гроб жизни должна будешь. Лучше бы себе что-то купила. А ты… — он покачал головой. — Я ж, даже, не в курсах: крестили меня или нет, а ты и подавно. А деньги на ветер бухаешь. У них же своя мафия, левых не отмолят, а деньги с тебя все равно сдерут. Ну что ты, в самом деле, как маленькая? — постарался он донести основную идею как-то помягче. Чтоб не совсем расстраивать и не прямо сказать, что профукала она эти деньги без толку.