В. Храковский - 40 лет Санкт-Петербургской типологической школе

• Название: 40 лет Санкт-Петербургской типологической школе
• Автор: В. Храковский
• Издательство: Знак
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2004
• ISBN: 5-9551-0003-2

Сборник подготовлен в связи с 40-летием группы структурно-типологического изучения языков Института лингвистических исследований РАН и 95-летием со дня рождения основателя группы — проф. А. А. Холодовича. Статьи, включенные в сборник, посвящены следующим вопросам: теория диатез и залогов, проблемы синтаксиса разноструктурных языков, проблемы грамматической теории. Тематика статей отражает круг научных проблем, находившихся в центре внимания А. А. Холодовича, его учеников, последователей и всех российских и зарубежных лингвистов, связывающих себя с традицией Санкт-Петербургской типологической школы. Статьи подготовлены авторами на основе докладов, прочитанных на международной юбилейной конференции «Категории глагола и структура предложения», которая проходила в Институте лингвистических исследований РАН в мае 2001 г.

---

Кибрик А. Е. Внешний посессор как результат расщепления валентности // Слово в тексте и в словаре: Сб. ст. к семидесятилетию академика Ю. Д. Апресяна / Отв. ред. Л. Л. Иомдин, Л. П. Крысин. М., 2000.

Мельчук И. А. Русский язык в модели «Смысл о Текст». М.; Вена, 1995.

Мельчук И. А. Курс общей морфологии. Т. II. М.; Вена, 1998.

Мельчук И. А., Холодович А. А. К теории грамматического залога // Народы Африки и Азии. 1970. № 4.

Падучева Е. В. О семантике синтаксиса. М., 1974.

Падучева Е. В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М., 1985.

Падучева Е. В. Семантические исследования. М., 1996.

Падучева Е. В. Аспектуальные свойства глаголов с семантическим актантом Результат // Вопр. филологии, 1999. № 3.

Падучева Е. В. Каузативные глаголы и декаузативы в русском языке // Рус. яз. в науч. освещении. 2001. № 1.

Плунгян В. А. Общая морфология. М., 2000.

Шмелев А. Д. Референциальные механизмы русского языка. Тампере, 1996.

Храковский В. С. Пассивные конструкции // Типология пассивных конструкций. Диатезы и залоги. Л., 1974.

Храковский В. С. Диатеза и референтность // Залоговые различия в разноструктурных языках. Л., 1981.

Comrie B. Causative verb formation and other verb-deriving morphology // Shopen T. (ed.). Language Typology and Syntactic Description. Vol. HI: Grammatical Categories and the Lexicon. Cambridge, 1985.

Dik S. C. The Theory of Functional Grammar. Dordrecht (Holland), 1989.

Dowty D. R. Thematic proto-roles and argument selection // Language. 1991. Vol. 67. Pt 3.

Geniušieni E. The Typology of Reflexives. Berlin; N. Y.; Amsterdam, 1987.

Jackendoff R. Semantic Structures. 3rd ed. Cambridge etc., 1993.

Levin B. English Verb Classes and Alternations: A preliminary investigation. Chicago, 1993.

Wierzbicka A. The Case for Surface Case. Ann Arbor, 1980.

УПОТРЕБЛЕНИЕ ГЛАГОЛЬНЫХ ВРЕМЕН В НЕКОТОРЫХ ТИПАХ СЛОЖНОПОДЧИНЕННЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ (на материале чешского языка)

Я. Паневова Употребление глагольных времен в некоторых типах сложноподчиненных предложений (на материале чешского языка)

1

Употребление глагольных временных форм в сложноподчиненном предложении определяется обычно специфическими правилами, которые зависят от типа языка, а внутри языка от типа предложения. Даже в языках, где имеется простая (трехчленная) система глагольных времен, как в чешском, есть правила употребления форм настоящего, прошедшего и будущего времени для выражения одновременности, предшествования и следования событий. Они формально отличаются от системы «consecutio temporum», представленной, например, в английском языке. Кроме того, правила употребления глагольных времен не совсем точно отражены в современных грамматических описаниях. В них правильно отмечен только тот факт, что относительность выражается в чешском языке следующим образом: одновременность выражается как настоящее, предшествование как прошедшее и следование как будущее; однако граница того, где выражается абсолютное время, а где относительное (ср. ниже), проведена неточно.

Для более точного описания этого явления мы будем пользоваться модифицированной версией понятий, употребляемых в известной схеме Райхенбаха [Reichenbach 1947]:

S — момент речи (point of speech),

Е — момент действия (point of event),

R — пункт референции (point of reference).

О моменте действия можно говорить и в тех случаях, когда налицо продолжительность действия. В соответсвии с традиционным понятием абсолютного и относительного времени (ср. также понятие временного таксиса у Бондарко [Бондарко 1987; 1990:16 и далее]), в чешском языке при абсолютном времени пунктом референции служит S (момент речи), а при относительном времени момент Е какого-то другого действия в сложном предложении.

Мы ставим перед собой задачу рассмотреть вопросы (i) и (ii), учитывая при этом только грамматические средства выражения времени (морфологическую категорию глагольного времени). Вторичные средства (глагольный вид, средства лексические и контекстуальные), из которых выводимы посредством логической инференции некоторые темпоральные отношения, используются нами только как средства эвристические:

(i) в каких типах предложений выражается абсолютное и в каких относительное время,

(ii) каким образом определяется в отдельных типах предложений R (пункт референции).

Чтобы ответить на эти вопросы, мы будем пользоваться понятиями из грамматики зависимостей, так как для нас важна позиция и тип данного предложения (clause) в структуре сложного предложения (sentence). Глагол рассматривается как корень дерева зависимостей с рекурсией, т. е. каждое поддерево, представляемое одним предложением (clause), имеет свой вербальный корень.

Будем различать следующие позиции:

— главное предложение (main clause): Vm,

— предложение (глагольная форма), управляющее непосредственно или опосредованно (immediately/nonimmediately governing): Vg,

— предложение (глагольная форма) непосредственно или опосредованно зависимое (управляемое) (immediately or non-immediately dependent clause): Vd

Что касается придаточных предложений, то мы будем пользоваться следующими понятиями:

— изъяснительные предложения (content clauses): Vc (прототипически это косвенные высказывания);

— остальные придаточные предложения (атрибутивные и обстоятельственные) (adjunct clauses): cVad.

В чешских грамматиках до сих пор можно найти утверждения, на неточность которых мы обратили внимание уже в начале 70-х годов [Panevová, Benešová, Sgall 1971]. Эти утверждения можно кратко сформулировать следующим образом:

(A) Абсолютное (основное) время употребляется в предложениях Vm и Vgd.

(B) Относительное время употребляется в предложениях Vc.

На примерах предложений с более сложной структурой, чем главное предложение с одним придаточным, мы продемонстрируем, что эти формулировки недостаточны:

(1) Marie mi napsala (E1), že mi přiveze (E2) zajímavý dárek, který koupí (E3) přimo od autora

«Мария мне написала, что привезет мне интересный подарок, который купит прямо у мастера».

(1a) Marie mi včera napsala (E1), že mi na Vánoce přiveze (E2) zajímavy dárek, který koupi (Е3) příští týden přímo od autora

«Мария мне вчера написала, что привезет мне на Рождество интересный подарок, который купит на следующей неделе прямо у мастера».

(1b) Marie mi před měsícem napsala (E1), že mi až о Vánocích přiveze (E2) zajímavý dárek, který koupí (E3) následující den přímo od autora

«Мария мне месяц тому назад написала, что только на Рождество привезет мне интересный подарок, который на следующий день купит прямо у мастера».

Синтаксическая характеристика действий следующая:

E1 — Vm, Е2 = Vc, Е3 = Vad.

Для демонстрации того, что в предложении Е3 не выражено абсолютное время, т. е. формулировка (А) выше неверна, мы используем. варианты (1а) и (1b), с обстоятельствами, указывающими на порядок действий в данном сложном предложении. Порядок Е2 и Е3 определяется логически (сначала нужно купить, потом можно подарить). Во всех трех вариантах (1) временные формы одни и те же, однако после уточнения с помощью обстоятельств мы получаем две разные схемы, отличающиеся позицией Е3 по отношению к S. Таким образом мы опровергаем утверждение (А). В Е3, которое является адъюнктивным предложением, следовательно, выражено не абсолютное время, а относительное. Однако, возникает вопрос, «относительное» по отношению к чему. Это мы и будем выяснять с помощью примеров (2) и (3):

(2) Marie mi (už v listopadu) napsala (E1), že mi (o Vánocích) přiveze (E2) zajímavý dárek, který koupí následující týden na vernisáži (E3) přímo od autora, a už je s ním tady (E4)

«Мария мне (уже в ноябре) написала, что привезет мне (на Рождество) интересный подарок, который (на будущей неделе) купит на вернисаже прямо у мастера, и вот она с ним уже здесь».

(3) Marie mi (už v listopadu) napsala (E1), že mi (o Vánocích) přiveze (E2) zajímavý dárek, který už v létě koupila (E3) na vernisáži přímo od autora, nemohu se proto už Vánoc dočkat (E4) «Мария мне (уже в ноябре) написала, что привезет мне (на Рождество) интересный подарок, который (уже давно) купила прямо у мастера, поэтому я уже с нетерпением жду Рождества».

Контекст и обстоятельства в (2) и (3) показывают, что в Е3 не только не выражается абсолютное время — в (2) оно осуществилось в прошлом и форма выражает футуральность, — но оно не выражает грамматически отношение к своему управляющему действию (Vg); их взаимный порядок мы устанавливаем логически (то, что человек хочет привезти с собой, сначала нужно купить). Глагольная форма Е3 выражает отношение к Е1 в (2) у Марии в ноябре еще подарка не было, в то время как в (3) он уже в ноябре, когда она об этом сообщала, был куплен. Взаимный порядок действий (включая пояснительные контексты) показан на схемах (2а) и (За).