Пэт Конрой - Принц приливов

• Название: Принц приливов
• Автор: Пэт Конрой
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: ISBN 978-5-699-43929-4

Том Винго приезжает в Нью-Йорк, чтобы помочь своей сестре-близнецу Саванне, талантливой поэтессе. Пытаясь решить ее проблемы, он ищет ответ в непростой истории их необычной семьи, наполненной драматическими событиями и потрясениями. Том заново проживает годы детства, оценивая их с позиции зрелого человека…

Роман «Принц приливов» — настоящая сага о боли и радости, о чуткости и отчуждении, о детских страхах и о призраках взрослой жизни.

Одноименная экранизация романа (в 1991-м с Барбарой Стрейзанд и Ником Нолти в главных ролях) была выдвинута на премию «Оскар» и получила «Золотой глобус».

---

— Представляешь, Том, это был настоящий рис, а не дерьмо от дядюшки Бена[189], — восхищался потом Люк. — Как ни крути, но вьетнамцы — потрясающие крестьяне.

— Как по-твоему, пилот мог уцелеть? — спросил я.

— Нет. Когда мы увидели самолет, то сразу это поняли.

— Тогда что же вы сразу не пошли обратно?

Наш разговор происходил через год после возвращения Люка в Коллетон. Но брат и тогда ответил с гордостью:

— Мы были морскими спецназовцами, Том.

— Но вы напрасно рисковали собой.

— Приказы отдавал Блэксток. Он решил убедиться наверняка. Блэксток был для меня не просто старшим по званию. Первоклассный солдат. Если бы он приказал мне ползти на брюхе до самого Ханоя, я бы пополз.

Когда они приблизились к врезавшемуся в поле самолету, Блэксток жестом приказал Люку прикрывать его, а сам взобрался на уцелевшее крыло и заглянул в пустую кабину. И тут на границе поля и джунглей, среди деревьев, возникло движение. Блэксток едва успел спрыгнуть на хлюпающую землю, как залп автоматного огня из АК-47 начисто снес фюзеляж. Со стороны джунглей к ним бежали северовьетнамские солдаты. Люк насчитал пятерых, чьи фигуры мелькали среди рисовых стеблей. Он подождал, пока ветер пригнет стебли, и одиночными выстрелами из своего автомата уложил всех, о чем свидетельствовали шумные всплески воды. Но уже в следующее мгновение Люку и Блэкстоку показалось, что против них поднялся весь Северный Вьетнам, преграждая путь к отступлению.

Вьетнамцы решетили самолет из минометов, стараясь зацепить американцев. Люк с Блэкстоком, пригибаясь, побежали по кромке земли. В темноте слышались отрывистые команды на вьетнамском языке. К счастью, самолет по-прежнему принимал на себя значительную часть беспорядочной пальбы. Мой брат и Блэксток удалились от него на максимально возможное расстояние и только тогда переменили направление. Противники не жалели боеприпасов, наращивая интенсивность огня. В ста ярдах от Люка разорвалась ручная граната.

— Ведь их всего около сотни, — шепнул Люку младший лейтенант.

— А я уж подумал, что у них численное преимущество, — отозвался Люк.

— Жаль мне этих ребят. Не знают, что напоролись на спецназовцев, — продолжал Блэксток.

— Вряд ли, сэр, они представляют себе, кто мы такие.

— Давай к деревьям. Там темно, пусть нас ищут, — закончил короткий разговор Блэксток.

Пока они ползли к спасительным джунглям, северовьетнамские солдаты продвинулись за изрешеченный самолет и обнаружили, что американцы прорвались через засаду. Сзади слышался топот ног, плеск воды и возбужденные крики. Но поле было большим; обилие рисовых чеков и перемычек делало организованные поиски бессмысленными. За считаные секунды Люк и Блэксток убили семерых вьетнамцев и теперь, не обращая внимания на свистящие пули, бросились бежать к спасительной кромке джунглей. Блэксток достиг ее первым. Со стороны деревьев прозвучала одиночная очередь из «Калашникова». Младший лейтенант вскинул свой автомат и ответил. И вдруг он упал. Подбежавший Люк наугад поливал пространство из автомата. Он стрелял до тех пор, пока не кончились патроны. Тогда Люк подхватил автомат младшего лейтенанта и продолжил пальбу. Когда замолчал и второй автомат, он швырнул несколько гранат. Люк признался мне, что толку от этого не было, но он делал все возможное, стремясь отвлечь внимание противника.

Безоружный Люк оттащил тело Блэкстока от тела убившего его вьетнамца, взвалил себе на плечи и двинулся к берегу Южно-Китайского моря. Солдаты не прекращали погони, но земля уже была иной. Люк шел и все время прислушивался. При каждом подозрительном шорохе он замирал и дожидался тишины. Свой путь к берегу он воспринимал как долгую охоту на оленей. Брат хорошо знал повадки белохвостых оленей и сполна использовал эти знания. Для оленя каждое движение становилось либо губительным, либо спасительным; все зависело от мудрости сделанного выбора. Оленю помогало еще и развитое обоняние. Люку помогали разум и смекалка. Почти час он прятался под корнями поваленного дерева со странными плодами. Где-то рядом раздавались шаги, голоса, выстрелы. Потом звуки удалились. Выждав еще немного, Люк взвалил на плечи тело своего командира и продолжил идти, ожидая плеска еще далеких волн. Расстояние в полмили заняло у него три часа. Люк не поддавался панике. Он перемещался только тогда, когда был уверен, что поблизости нет ни одного вьетнамца. Люк постоянно твердил себе, что находится на вражеской территории и противник обладает громадным преимуществом, поскольку хорошо знает местность, впрочем, не слишком отличную от прибрежных районов Южной Каролины; в детстве брат любил забредать в самые глухие уголки. Однако Люка укрывала темнота — это было его главным преимуществом.

В четыре часа утра Люк добрался до берега, по которому как раз шагал патруль с заряженными автоматами в руках. Брат подождал, пока вьетнамцы отойдут на три четверти мили, а затем направился прямо к воде, неся мертвого Блэкстока и не оглядываясь по сторонам. Конечно, в тот момент Люк был легкой мишенью. Но если бы он стал дожидаться рассвета, его шансы уцелеть уменьшились бы до нуля. Он опустил тело младшего лейтенанта на воду, затем вошел сам. За четверть часа Люк миновал прибрежные волноломы и выбрался в открытое море. Он не представлял, сколько времени ему придется провести в воде. Но знал главное: здесь, в соленом море, главное преимущество снова на его стороне. Здесь ни один вьетнамец не сможет тягаться с Люком Винго.

В море он сориентировался по звездам и выбрал направление. Люк проплыл три мили, не оставляя и тела Кристофера Блэкстока. В одиннадцать часов утра их подобрал американский сторожевой катер. К этому времени Люк находился в воде шесть с половиной часов.

Адмирал Тихоокеанского флота захотел лично услышать донесение Люка. Брат доложил, что пилота в сбитом самолете не оказалось, в чем младший лейтенант Блэксток убедился лично. Был ли пилот убит, взят в плен или выпрыгнул с парашютом — ему неизвестно. Далее Люк сообщил, что на рисовом поле они столкнулись с большим отрядом солдат Северного Вьетнама и были вынуждены с боем отступать к берегу. На границе прибрежных джунглей младший лейтенант Блэксток был сражен вражеской автоматной очередью. Люк сумел выбраться из леса, был подобран сторожевым катером и теперь готов продолжать несение службы.

— Рядовой, почему вы с таким упорством тащили за собой тело младшего лейтенанта, зная, что он мертв и ему уже ничем не помочь? — спросил адмирал.

— Нас так учили в лагере подготовки, сэр, — ответил Люк.

— Учили чему?

— Тому, что морской спецназ не бросает своих погибших товарищей, сэр, — сказал Люк.

Когда Люк вернулся в Коллетон, мы устроились с ним на том же мосту, где несколько лет назад праздновали окончание школы. Люк был награжден медалью «Серебряная звезда» и двумя медалями «Бронзовая звезда».

Как и тогда, мы сидели с бутылкой «Дикой индюшки». Не хватало лишь Саванны.

— Люк, ты научился ненавидеть северовьетнамцев и вьетконговцев? — поинтересовался я.

— Нет. Вьетнамцы вызывали у меня только восхищение. Трудолюбивые люди. Великолепные крестьяне. Умелые рыбаки.

— Но ведь они убивали твоих друзей. Блэкстока, например.

— Когда я попал на то рисовое поле, то подумал, что, возможно, я — первый белый человек, который там появился. Но пришел не на экскурсию. У меня был автомат. Вьетнамцы имели полное право меня прикончить. Они нас не звали.

— Тогда за что же ты боролся? — удивился я.

— Мы живем в стране, где за отказ от службы могут запихнуть в тюрьму. Я зарабатывал свое право вернуться в Коллетон. Больше с нашего острова я никуда не уеду. Я заслужил возможность оставаться здесь до конца своих дней.

— Нам повезло родиться в Америке, — заметил я. — Мы можем не бояться войны на своей территории.

— Не знаю, Том. Мир — до жути поганое место.

— Зато в Коллетоне жизнь как текла, так и течет.

— Потому-то я и люблю Коллетон, — улыбнулся Люк. — Здесь как будто все происходит впервые. Такое ощущение, что пребываешь в раю.

Глава 25

Хотя брак моих родителей и мог бы служить «боевым уставом» по мезальянсам, мне думается, он продержался так долго исключительно из-за силы привычки. Почтение матери к отцу напоминало песчаный берег, подвергающийся непрестанной эрозии. В детстве и подростковом возрасте мне это было очень заметно, но когда у меня появились свои дети, степень уважения Лилы Винго к ее мужу перестала меня занимать. Да и мать обратила свою кипучую энергию на цели и замыслы вне дома. Взрослея, мы утрачивали внушенное матерью восхищение ее необыкновенными качествами, что воспринималось ею как ужасное преступление. Но одновременно мы освобождали мать от ее прежней ограниченной роли, успевшей ей надоесть. Мать давным-давно ждала подходящего момента, когда ее инстинктивная тяга к власти и интригам найдет применение в провинциальном городке. Когда этот час настал, он не застиг ее врасплох. Одной своей красотой Лила Винго могла бы потревожить сладострастные мечты королей. Однако, соединив внешность с изобретательностью, она могла бы заставить восторженных анархистов и цареубийц принести ей на голубых тарелках веджвудского фарфора головы дюжины королей, украшенные розами и петрушкой.