Родерик Грэм - Мария Стюарт

• Название: Мария Стюарт
• Автор: Родерик Грэм
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03335-1

Трагическая судьба Марии Стюарт (1542–1587), «самой неудачливой британской правительницы», на протяжении столетий не дает покоя как ученым-историкам, так и деятелям искусства, ей посвящено немало научных исследований и художественных произведений. Автор, шотландский писатель и сценарист, в своей книге удачно сочетает обстоятельность и скрупулезность историка с присущей ему как сценаристу «кинематографичностью»: драматические эпизоды жизни шотландской королевы представлены на фоне подробных бытовых деталей, что позволяет читателю как бы увидеть происходящее, а широкое использование писем и других документов создает эффект драматического диалога. На страницах книги словно оживают люди XVI столетия с их страстями и интригами, верностью и предательством, любовью и ненавистью. Присущая автору исследовательская добросовестность побуждает его представить в своем труде различные толкования самых спорных эпизодов, давая читателю простор для размышления.

Перевод осуществлен по изданию: Roderick Graham. An accidental tragedy. The life of Mary, Queen of Scots. Edinburgh, Birlinn Limited West Newington House

---

Но в середине ноября Мария невольно подверглась еще большей угрозе со стороны Елизаветы. Северяне — графы Уэстморленд[103] и Нортумберленд были полны решимости восстановить католическую веру и выступили на юг с плохо организованной армией в тысячу пехотинцев и полторы тысячи кавалеристов. Они выслушали мессу в Даремском соборе, восстановили алтари и купели с освященной водой и сожгли все протестантские служебники. Смотритель Северной марки Сассекс не посмел атаковать численно превосходящие силы восставших, и те быстро захватили замок Барнард и нацелились на Йорк. К 23 ноября они подошли к Тадкастеру, всего в пятидесяти милях от Татбери, и возможность того, что они в течение ближайших нескольких дней освободят Марию и провозгласят ее королевой Англии, стала вполне реальной. Епископ Росский написал им, стараясь убедить восставших захватить Харлтпул, который можно было бы использовать как порт высадки прибывшей из Нидерландов армии Альбы. Понятно, что эти события породили в Татбери настоящую панику. Сама Мария опасалась, что у Хантингдона есть приказ убить ее, если освобождение покажется вероятным. По прямому приказу Елизаветы Марию поспешно перевезли в Ковентри.

Поскольку елизаветинский совет в Лондоне рассматривал Ковентри как удобно расположенную точку на карте, он и не подозревал, что там нет подходящего замка или дворца аристократа, в котором могла бы остановиться Мария. Отчаявшийся Шрусбери разместил ее сначала в Булл-Инне, куда она прибыла, когда уже стемнело, и была заперта в комнате, чтобы избежать «скопления народа». С Елизаветой чуть не случился удар от ярости, когда она узнала, что предполагаемый центр притяжения Северного восстания помещен в обычную таверну. Королева немедленно потребовала, чтобы Марию отправили «в более удобный дом».

Силы восставших рассеивались по мере продвижения на юг, а к 20 декабря их остатки повернули на север и искали убежища в Шотландии. Шестьсот человек повесили, Морей захватил Нортумберленда и, словно в насмешку, поместил его в замок Лохливен, а затем отправил на юг — на казнь. Немногие выжившие бежали в Испанские Нидерланды, превратившись в вечных изгнанников. Не в последний раз неразумная привязанность к лишенному власти представителю рода Стюартов приводила к гибели или изгнанию.

Оба графа, Нортумберленд и Уэстморленд, пытались утверждать, что Норфолк был причастен к неудачному восстанию, но он прямо отрицал это в длинном письме Елизавете, а также тот факт, что просил Марию выйти за него замуж. В начале 1570 года Мария вернулась в Татбери и паника начала стихать.

Тем не менее один из людей Эрендела, а тот был одним из многочисленных родственников Норфолка[104], планировал «увезти ее из Татбери, переправить в Эрендел в Сассексе, а оттуда — на корабле во Францию». Когда об этом сообщили шотландской королеве, она ответила: «Если граф Эрендел или Пемброк пошлют для этого своего рыцаря, я соглашусь на этот план, в противном случае я не рискну». В конце декабря 1569 года Мария написала Норфолку, благодаря за подаренный ей бриллиант, поклялась носить его «незаметно на шее», любить его «верно до самой смерти» и предостерегала его от вернувшегося в Лондон Хантингдона. 15 января она умоляла его «не верить ни одному человеку, который скажет, что я когда-либо хотела оставить вас». Хотя Мария и использовала шифр, она должна была знать, что Сесил читает ее корреспонденцию, поэтому, поощряя Норфолка, все еще находившегося в Тауэре, она надевала веревку на шею несчастного очарованного мужчины. Тот факт, что они никогда не встречались, делает ее девчоночье поведение еще более достойным порицания, но для Марии Стюарт граф Норфолк олицетворял возможность освобождения. В сочетании с романтической идеей о том, как ее спасет благородный лорд, этот план вытеснил из ее головы всяческое представление о реальной политике, если оно у нее вообще было.

Во время восстания Мария нашла возможность отправить своему сыну, трехлетнему Якову, несколько предметов одежды, а также «двух пони-иноходцев», а Джон Лесли, епископ Росский, подобающим образом запросил паспорта для сопровождавших их слуг. Как и в прошлом, воспитание Гизов не дало Марии забыть о тщательном исполнении своих общественных и семейных обязанностей, хотя материнский долг для арестантки превращается в трагедию. Паспорта выдали, однако их задержали до 29 декабря 1569 года. Около месяца спустя, 22 января, Мария написала Якову, напоминая ему, что у него есть «любящая мать, которая желает Вам в надлежащее время научиться любить и бояться Бога». Получил ли Яков подарки, сомнительно, ведь его воспитание находилось в руках Джорджа Бьюкенена, автора самой отвратительной клеветы на Марию. Королева также послала сыну несколько нарядов и букварь — «показывающий, как пишутся буквы», — при посредничестве графини Мар, умоляя ее не дать Якову забыть, что у него есть любящая мать.

Казалось, Морей полностью контролировал Шотландию, перепуганный Норфолк был готов выполнять все желания Елизаветы. Северное восстание подавили, а за Марией постоянно наблюдали — с дверей комнат, где спали ее слуги, сняли замки, так что их можно было проверять в любое время, даже когда они спали.

В начале 1570 года наступил период спокойствия. Но дипломатические маневры продолжались по-прежнему. Испанский посол Герау де Спее уверился, что, если Альба и Филипп окажут помощь, английские католики «поднимутся в один день и будут сражаться до тех пор, пока страна опять не станет католической, а на престоле не утвердится королева Шотландская». В некоем противоречии с этим Филиппу поклялись в том, что Мария всегда желала «найти убежище в его владениях». Английских католиков должна была поощрить к восстанию папская булла, объявлявшая об отлучении Елизаветы от церкви. Филипп, которому не хватало денег, не собирался делать ничего, кроме как высказывать свое ободрение письменно и ждать. К хору просивших освобождения Марии присоединил свой голос французский посол Монлюк.

Трудно поверить, что все эти махинации были чем-то большим, нежели вежливыми ответами на мольбы Марии, передававшиеся через епископа Росского. Ни Франция, ни Испания не имели ни малейшего намерения провоцировать войну с Англией ради восстановления на престоле шотландской королевы. Они отправили подобающие благочестивые обращения в Рим, который в тот момент был практически бессилен, и старались предотвратить взрыв, раздавая невнятные обещания, которым никто не верил.

Спокойствие, однако, было нарушено 23 января, когда, игнорируя многочисленные предостережения, касавшиеся его личной безопасности, регент Морей медленно ехал верхом по улицам Литлингоу. Из принадлежавшего архиепископу Сент-Эндрюсскому дома прозвучал выстрел: его произвел Джеймс Хэмилтон из Босуэллхолла, прятавшийся за развешанным бельем. Ждавший поблизости мул помог убийце скрыться. Пуля попала регенту «немного ниже пупка», тем не менее он смог спешиться и пешком добраться до своего жилища. Однако в течение дня его состояние резко ухудшилось, и в одиннадцать часов вечера он был мертв.

Морей был сводным братом Марии и одним из ее доверенных советников по ее возвращении из Франции. Вместе с Летингтоном он всегда находился рядом с Марией в течение ее короткого царствования; он и сам стоял рядом с престолом, а шотландская знать наделила его властью регента. Но он никогда не пытался использовать политические меры, чтобы отвратить династические претензии клана Хэмилтонов, а вместо этого погрузил страну в состояние не прекращавшейся гражданской войны. Сам Хэмилтон, с типичной для его семьи нерешительностью, не воспользовался открывшейся благодаря гибели Морея возможностью, и конфликты, едва не развязавшие новую гражданскую войну, продолжались всю весну. Только летом 1570 года был назначен новый регент — Леннокс, в затылок которому дышали Хэмилтоны. Отец Дарнли, Леннокс был заклятым врагом Марии, он также был противником партии Хэмилтонов, но Елизавета считала, что его регентство может быть полезным Англии. Как только стало известно о ее поддержке, королева получила длинное умоляющее письмо от Маргарет, графини Леннокс: «Я не представляю, как его кошелек сможет выдержать такое дорогостоящее путешествие, какое ему предстоит… Я была вынуждена заложить мои драгоценности».

Хотя Северное восстание было подавлено, опасность все еще существовала: ее олицетворял кузен Нортумберленда Леонард Дейкр[105], «один из самых буйных людей», планировавший освобождение Марии. 19 февраля Генри, лорд Скроуп, смотритель Уэльской марки, издал предостережение к населению относительно Дейкра. Еще в январе Сесил говорил о нем: «Если бы Ее Величество правильно поняла, какую роль мистер Леонард Дейкр играл с начала до конца Северного восстания, она бы повесила его выше всех остальных». Различие между Дейкром и восставшими графами заключалось в том, что Северное восстание было политическим движением, ставившим своей целью восстановление католической веры, Марию предполагалось использовать как замену Елизавете. Дейкр же планировал просто освободить ее из сурового заключения. В своих собственных глазах он был странствующим рыцарем, собиравшимся освободить прекрасную принцессу из «отвратительного заключения» у жестокого тирана. Мария, уже имевшая рыцаря — хотя и колеблющегося — в лице Норфолка, отговорила его. Так же поступил и Норфолк, опасавшийся, что действия Дейкра помешают его собственным брачным планам. Епископ Росский утверждал, что Дейкр встретился с Марией «в окрестностях Уингфилда и изложил ей план побега, но по совету Норфолка она решила отказаться от него». Поощрение Марией Норфолка было частью той же игры, и после того, как ее фантазия получила подпитку в виде идеи побега при помощи верного ей рыцаря, всякое чувство реальности было потеряно и Мария с готовностью приняла новую роль окруженной врагами принцессы, заключенной в темной башне. Вместе со всеми людьми, которых он сумел завербовать, Дейкр 20 февраля атаковал армию Хансдона у Карлайла и был наголову разбит. Дейкр, однако, сумел бежать и даже отправил свои извинения Елизавете при посредстве Шрусбери. Извинения приняты не были.