Тина Уэлш - Если любишь — поверь…

• Название: Если любишь — поверь…
• Автор: Тина Уэлш
• Издательство: Панорама
• Жанр: Короткие любовные романы

В автокатастрофе погибли родители Кэрол, и она осталась одна в целом свете. Но вот, разбирая архив матери, девушка обнаруживает, что, человек, которого она считала своим отцом, на самом деле ей не отец. Кэрол без труда находит адрес своего настоящего отца — его зовут Джеффри Вудстоун — и, свернув дела, едет знакомиться с ним. В аэропорту ее встречает Эдвин Вудстоун — сын второй жены Джеффри, — молодой преуспевающий адвокат. Кэрол влюбляется в него с первого взгляда, но Джеффри настроен по отношению к девушке крайне враждебно, и Кэрол никак не может понять почему…

---

Он снова схватил ее за локоть и повернул к себе лицом.

— Кэрол, пожалуйста, не надо!

— Не прикасайся ко мне! — Она сердито оттолкнула его.

— Ну хорошо. — Он поднял руки над головой. — Я не буду прикасаться к тебе. Но ты можешь меня выслушать?

— У меня что, есть выбор?

Она держалась очень уверенно, но он видел, каких усилий ей это стоит. На глаза навернулись слезы, голос слегка дрожал.

— Послушай, — мягко произнес он. — Я вижу, как тебе нелегко. Но, если тебе от этого станет легче, я тебе признаюсь, мне тоже очень плохо.

— Потому что ты не выполнил обещание, данное Джеффри?

Он кивнул.

— Я должен был послушаться его. Посчитаться с его мудростью и жизненным опытом. Он с самого начала знал, что правда о Стефании не принесет тебе ничего хорошего, лишь горечь и разочарование.

— Я приняла ее ошибки, — спокойно сказала Кэрол. — Пусть она не была совершенством. А кто из нас безгрешен? Ни Джеффри, ни ты, ни я. Конечно, я испытала шок, когда услышала правду, но я могу жить с ней, потому что есть и другая правда. Все случилось еще до моего рождения. Какова бы ни была ее вина, Стефания была прекрасной матерью. Оба моих родителя были замечательными. Я не имею в виду Джеффри.

— Тогда почему же ты выглядишь такой несчастной? Я нашел твою сережку, если ты переживаешь из-за этого. Под кушеткой.

Она посмотрела на него широко распахнутыми глазами.

— Ты можешь предполагать, что я способна переживать из-за безделушки?

Он не мог припомнить, когда краснел в последний раз, но точно знал, что где-то в возрасте лет десяти. Время как будто вернулось назад, его лицо залила краска смущения.

— Конечно нет. Думаю, потому… потому, что мы… были вместе.

— Святые угодники! Эдвин, давай называть вещи своими именами. Мы просто переспали. Так говорят мужчины о связи с женщиной, которая их больше не интересует?

— Кэрол, перестань. Я не хочу говорить в таком тоне.

— Почему же? Я приношу тебе новые неудобства? Разве правда колет тебе глаза?

— Это не правда, и ты это знаешь.

— Неужели? Я чувствую себя грязной дешевкой после всего. Ты не первый мой мужчина, но ты первый, кто заставил меня чувствовать себя уличной девкой.

— Не смей говорить такие вещи! — Он положил руки ей на плечи, несмотря на сопротивление. — Если тебе хочется поносить саму себя, я здесь ни при чем.

— Нет, очень даже при чем! — закричала она, пытаясь его ударить, но промахнулась и разразилась горькими слезами.

Как и раньше, ее рот напомнил ему распускающийся розовый бутон, а глаза — бездонный влекущий омут. Он крепко обнял и прижал к себе ее сотрясающееся от рыданий тело, хрупкое, нежное и трепещущее от его прикосновений.

— Хочешь знать, что происходит на самом деле? — Он зарылся лицом в ее шелковистые волосы. — Я хотел бы быть твоим первым и единственным мужчиной. Я хотел бы, чтобы мы встретились при других обстоятельствах. Тогда, возможно…

Хотя он не докончил фразы, она поняла направление его мыслей.

— Тогда мы могли бы полюбить друг друга? — Она судорожно вздохнула. — Я так не думаю, Эдвин. Любовь приходит, не выбирая подходящих обстоятельств. Ее невозможно ни просчитать и ни проконтролировать.

Ни заставить кого-либо быть желанным. Обнимая ее, он вновь почувствовал в себе необоримое желание, уже бросившее его в омут неприятностей две недели назад. Все доводы рассудка расплавились в густую нечленораздельную массу, и осталось одно горячее неистребимое желание. Ее кожа вспыхивала от его прикосновений и была мягкой и нежной на ощупь. Ему захотелось гладить ее обнаженное тело. И пробовать его на вкус.

Кэрол подняла к нему лицо. Луч заходящего солнца осветил след от слезинки и очертил чувственную линию ее рта.

— Отпусти меня, Эдвин, — прошептала она. — Мне трудно, когда ты так по-доброму обращаешься со мной.

— Это не доброта. — Его голос стал глухим. Эмоции перехлестывали через край и мешали ему анализировать происходящее. Но не только страсть руководила им. Было что-то другое, чего он пока не мог осознать. — Господи, помоги! Кэрол, я хочу тебя. Больше, чем когда-нибудь. Я знаю, и ты меня хочешь.

Она отвернулась и промолчала.

Он слегка тряхнул ее, в результате чего их тела соприкоснулись еще теснее, и его захлестнула новая волна желания.

— Или я не прав? — настойчиво и торопливо спросил он.

— Прекрати экзаменовать меня, — возразила она. — Мы не в зале заседаний, а я не обвиняемая.

— Отвечай на вопрос. Если я ошибаюсь, то отпущу тебя.

— Да, я хочу тебя, — беспомощно призналась она. — И презираю себя за это.

Сгущались сумерки. Их могли увидеть из окна коттеджа.

— В сарае есть надувная резиновая лодка, — сказал он, поворачиваясь к озеру. — Пойдем скорее. Есть место, где нас никто не найдет, мы будем совсем одни.

Она колебалась. Уже отодвинувшись от него, она все еще кончиками пальцев касалась его груди, и он ощутил ее нерешительность, как будто они были связаны невидимой нитью.

— Пожалуйста, — взмолился он и настойчиво повлек ее за собой. — Ну пойдем, Кэрол.

17

Прозрачная дымка висела над озером, чистым как стекло. Кроме звуков весел, ударяющих о воду, и выкриков гагар не было слышно ни звука. Сильными гребками он переправил лодку к берегу острова, расположенного примерно в миле от берега.

— Обычно мы приплывали сюда, когда были детьми, — сказал он, ступая на песчаный берег и привязывая лодку к ближайшему дереву.

— А когда стали взрослыми?

Он услышал подтекст в ее вопросе и ответил:

— До сегодняшнего дня я никогда не привозил сюда женщин, Кэрол, если ты это имеешь в виду. Ты — первая.

Он попытался поймать ее за руку и привлечь к себе, но она увернулась и пошла вдоль берега, прислушиваясь к шепоту волн, набегающих на мягкий белый песок. На ней были шорты и майка из хлопка. Волосы, сначала закрепленные гребнем на затылке, теперь рассыпались по плечам темными шелковыми волнами.

Хотя ему очень хотелось обнять ее и крепко прижать к себе, вид ее стройного тела восхитил его в который раз непередаваемой грацией и элегантностью. С первого взгляда в аэропорту он оценил ее неброскую красоту, способную затмить любые яркие краски.

Пройдя метров двадцать, она остановилась и повернулась к нему. В тишине ночи ее голос прозвучал особенно четко:

— Не думаю, что я буду последней.

Он беспомощно пожал плечами.

— Не знаю. Но каждый раз, когда я думаю о наших отношениях, одна часть моего существа говорит, что это добром не кончится, а другая — не хочет согласиться с этим заключением.

— Догадываюсь, какая именно часть.

— Я говорю о том, что не связано с физической близостью.

— Ты не можешь обозначить эти чувства или не хочешь? — В ее голосе прозвучала горечь.

— Ты хочешь, чтобы я назвал это любовью, но мы оба знаем, что это несколько преждевременно. — Он тяжело вздохнул. — Мы знаем друг друга меньше двух месяцев. Почему бы нам не отложить определения хотя бы до конца лета и не дать событиям развиваться самим по себе?

— Украдкой заниматься сексом и делать вид перед всей семьей, что мы просто друзья?

— Неужели так плохо, если мы на самом деле будем друзьями?

— Мы оба знаем, что это невозможно. — Из-за ближайших холмов на востоке показалась луна. Освещенная ее светом, Кэрол казалась беспомощной и уязвимой. — Когда дела идут плохо, они никогда не заканчиваются дружбой, Эдвин, а заканчиваются болью, горечью и сожалением.

Он не мог смотреть так далеко в будущее, ибо оставалось слишком много неизвестных.

— Все, что я знаю в эту минуту, это то, что я хочу обладать тобой, Кэрол. — Он раскрыл объятия. — Иди ко мне, дорогая. Ну, пожалуйста.

Она начертила носком круг на песке, выражая всем своим обликом внутреннюю борьбу с собственным желанием. Это так напомнило ему его ощущения, что он чуть было не рассмеялся.

Но она посмотрела на него и облизнула пересохшие губы, а потом провела рукой от шеи вдоль по телу, и ему стало не до смеха. Мощная сила притяжения неожиданным толчком бросила их навстречу друг другу. В мгновение ока их тела оказались сплетенными на холодном песке. Ее доверчивые губы плавились и таяли под его жаждущими губами, а руки легко проникли под расстегнутую рубашку и пробежали по его волосатой груди.

Внутри у него все перевернулось и запульсировало. Ему хотелось как можно дольше продлить момент счастья, подаренный ею. Хотелось изучить каждую клеточку ее драгоценного тела. Но тысячи демонов окружили его, заставив потерять контроль. Он хотел иметь ее… прямо сейчас!

Не владея собой, он сорвал с нее одежду и почувствовал ее жаркое влажное тело, услышал стон, сорвавшийся с губ, когда коснулся сокровенных уголков, уже знакомых ему.

Ей хотелось, чтобы он любил ее не торопясь, изощренно и тонко. Но он слишком долго ждал этого момента и поэтому уже через несколько секунд овладел ею и окончательно потерял себя внутри нее.