Андрей Степаненко - Великий мертвый

• Название: Великий мертвый
• Автор: Андрей Степаненко
• Жанр: Исторические приключения

История завоевания Мехико Эрнаном Кортесом и его конкистадорами.

---

Он снова перевел дух, но продолжить не успел.

— А ну-ка, объясни еще раз: кто пойдет в арьергарде… — подал голос один из капитанов Нарваэса.

«Началось!» — понял Кортес.

— Ты и пойдешь, — отрезал он.

Новички, составляющие практически все войско, заволновались.

— Ну, да! Ты с золотишком и своими людьми вперед проскочишь, а нам — ваши зады прикрывать?!

— У вас у каждого контракт! — жестко напомнил Кортес. — И каждый подписан в присутствии Королевского нотариуса!

— Да, в ж… засунь себе этот контракт! — пронзительно выкрикнул кто-то. — Мы из-за тебя подыхать здесь не будем!

— Правильно! — загудело войско. — Сюда шли, — золотые горы обещал…

Кортес побледнел и подался вперед.

— Я не понял! — заорал он. — Вы что, — вперед меня, вашего генерал-капитана, драпать собрались?!

Солдаты немного поутихли.

— Да, никто и не пытается удрать вперед тебя, Кортес! — раздался все тот же пронзительный голос. — Все равно не выйдет!

По войску пробежали злые смешки.

— Постыдились бы! — поддержал Кортеса из толпы Берналь Диас. — Мы, «старички» половину людей потеряли, пока этот край завоевали, но никто же не ноет!

Но поддержка определенно запоздала.

— Порознь надо выходить! — отчаянно крикнул кто-то. — Раз уж золотишко порознь, так пусть и риск будет порознь!

Кортес вскипел.

— Кто хочет золота?! — во всю глотку заорал он.

Толпа недоуменно умолкла.

— Я еще раз спрашиваю: кто хочет золота?!

— Золото еще никому не мешало… — мрачно отозвался кто-то.

— Будет! — решительно и зло рубанул рукой воздух Кортес. — Всем будет! И в арьергард я вас уже не поставлю, — нельзя такое г… положиться! Следом за бабами индейскими из гарема пойдете.

— А в арьергарде, значит, я? — басисто прогудел Альварадо.

— А ты что думал?! — рявкнул Кортес. — Ты эту кашу заварил, тебе и расхлебывать!

В следующие два часа в присутствии Королевских чиновников и доверенных лиц от каждого отряда он отделил королевскую пятину, навьючил ее на восемь раненых и хромых лошадей и на восемьдесят самых крепких тлашкальцев и призвал внимание всех присутствующих.

— Я требую вашего свидетельствования: больше ни вывезти, ни вынести невозможно. Ни долю Веласкеса, ни солдатскую, ни тем более мою. Потому что и лошади, и люди будут участвовать в бою.

— Подтверждаем… верно… все так, Кортес, — хмуро отозвались свидетели.

— Тогда составляем акт, — поджал губы Кортес и повернулся к Годою. — Напишите и проверьте, чтобы каждый подписал.

Годой быстро составил акт, и грамотные подписали его, а неграмотные поставили крест, и вот тогда Кортес вышел к ожидающим его войскам.

— Все остальное — ничье, — кивнул он в сторону тайника за часовней. — Пусть каждый возьмет, сколько ему заблагорассудится. И чтоб не говорили потом, что Кортес жаден. Я даже свое бросил.

Солдаты растерянно переглянулись. Такого не ждал никто, и лишь Берналь Диас, да еще два десятка самых опытных солдат смотрели на ринувшихся в тайник, отталкивающих друг друга новичков с презрительной и брезгливой ухмылкой. Но вот ни стыдить их, ни, тем более, отговаривать они явно не собирались.

* * *

Разведчики отслеживали каждый шаг вышедшей около полуночи огромной колонны.

— Они вынесли переносной мост, — докладывала разведка. — Если отнять и сжечь, они уже не выберутся никогда!

Но Куит-Лауак лишь качал головой.

— Пусть идут, — не обращая внимания на изнемогающих от желания отомстить воинов, твердил он. — И не трогать, пока они не дойдут до пролома в дамбе.

— Но почему?!

— Если атаковать в городе, — терпеливо объяснял Куит-Лауак, — они засядут в домах. Месяц придется выбивать… А на дамбе им спрятаться будет негде — и справа, и слева только вода и наши пироги.

Прошло еще совсем немного времени, и разведка донесла следующую весть.

— С ним все жены и дети Мотекусомы и Какама-цина! Что делать?!

— Ждать, — отрезал Куит-Лауак. — На дамбе женщины и дети начнут мешать движению колонны, и всех их бросят.

А потом прошло еще немного времени, и разведчики донесли, что в самом хвосте колонны идет Альварадо. Куит-Лауак невольно скрипнул зубами: он слишком хорошо запомнил свой позор, когда солнечный кастиланин грабил хлебного Уицилопочтли, а он, будущий вождь всего Союза, лежал, притворяясь мертвым среди мертвых.

— Ждать! — хрипло выдохнул он. — Альварадо всего лишь один, совсем незначительный вождь, а нам нужно убить всех!

И лишь когда мост был уложен через пролом, и по нему пошли, а точнее, побежали первые кастилане, Куит-Лауак отдал приказ:

— Начинаем! Убейте их всех!

* * *

Кортес подгонял тлашкальцев — каждый с грузом золота на спине — и конюхов, под узды ведущих «золотых» лошадей, и словом, и кулаком, но когда над озером прогремел клич «Пироги в атаку», плюнул на всех и вся и пустил жеребца галопом. А едва последняя лошадь Кортеса перешла мост, Берналь Диас в двух местах перерубил связывающие бревна канаты, и перегруженный мост начал стремительно рассыпаться.

— Ты что делаешь, нехристь?! — проревел один из капитанов Нарваэса, видевший, что произошло.

Но и его лошадь уже провалилась ногой в щель между бревен, а сам он, получив индейскую стрелу в горло, захрипел и откинулся на спину.

И вот дальше пошло, как по писаному. Озеро вмиг покрылось бесчисленными пирогами, и воины бросались в воду и, стоя по шею в воде, принялись яростно растаскивать разъезжающиеся бревна моста в разные стороны. А сзади по перегруженным золотом, а потому безнадежно отставшим от всех, новичкам ударили отборные силы Куит-Лауака.

Они настолько разъярились, что даже не думали ни об ушедшем небольшом передовом отряде, ни о том, что где-то здесь, посреди давящих друг друга кастилан должны быть и члены семей Мотекусомы и Какама-цина.

Альварадо кинул взгляд назад: кое-кто из людей Нарваэса уже не выдержал и рванулся назад, под защиту стоящих на суше стен… и это было хорошо. Затем он глянул на доверенные ему, но уже брошенные тлашкальцами пушки и понял, что спасать здесь нечего. И лишь там, впереди, среди сотен торчащих из воды голов и вскинутых в мольбе рук еще брезжила надежда.

Он пришпорил коня и, сшибая с дамбы подворачивающихся баб и пацанов из гарема, подъехал к тому, что когда-то было мостом. Мигом оценил обстановку, развернул коня и галопом помчался назад, в самый конец огромной, почти двухтысячной толпы членов двух высочайших семей.

— Всем идти вперед! — рявкнул он по-мешикски и поднял коня на дыбы. — Вперед или мой Громовой Тапир всех пожрет! Сантьяго Матаиндес!

Вставшая на дыбы лошадь до смерти ужасала всех мавров, каких он только видел, — в каждом городке, когда-либо посещенном их армадой. Подействовало это и теперь. Бабы завизжали, подхватили детей и рванули по дамбе прочь от исходящей пеной гигантской свиньи.

— Быстрее! — уже на кастильском орал Альварадо. — Быстрее, чертовы дикари!

И они давили и давили друг друга, пытаясь убежать от этого кошмара и спихивая в пролом тех, кто волей судьбы оказался впереди. И когда их, еще удерживающихся на суше, осталось от силы полсотни, Альварадо ударил шпорами и направил спотыкающуюся и проваливающуюся кобылу через шевелящийся сотнями тел пролом — прямо по головам.

* * *

Сандоваль нагнал Кортеса с его двумя с половиной сотнями отборных солдат и грузом золота уже на суше — неподалеку от города Тлакопана.

— Кортес! — страшно заорал он. — Они гибнут!

— Заткнись! — на ходу огрызнулся генерал-капитан.

— Но они гибнут! — уже в совершенном отчаянии выкрикнул Сандоваль. — Их еще можно спасти!

Кортес грязно выругался и остановил коня.

— Ты себя спаси, Сандоваль, а потом уже о других думай!

— Сандоваль прав! — подъехал запыхавшийся Кристобаль де Олид. — Там еще многих можно вытащить! Ты не можешь их просто бросить!

Кортес кинул в них ненавидящий взгляд. И Сандоваль, и Олид намеревались настаивать на своем до конца, — это было видно.

— Черт с вами! — зло выдохнул он и развернул коня. — Носильщикам стоять! Остальные — за мной!

В четверть часа они домчались по широкой, мощеной шлифованным камнем дамбе почти до самого города, но едва подъехали к пролому, как поняли, что все кончено. Воду возле пролома сплошным ковром покрывали трупы и редкие бревна, а на той стороне стоял вой добиваемых солдат. И лишь на этой стороне еще остался пяток израненных кастильцев, да восемь тлашкальцев, из последних сил отбивающихся от наседающих на них и тоже порядком измотанных «охотников за пленными».

— Ну, что вы стоите?! — взревел один из кастильцев и вдруг развернулся и, хромая, двинулся к Кортесу. — Или ждете, когда я свою долю вам в наследство оставлю?!