Кресли Коул - Нет голода неистовей

• Название: Нет голода неистовей
• Автор: Кресли Коул
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Аннотация (не официальная)

Где-то глубоко под Парижем в катакомбах, прикованный цепями к стене, ждет своего смертного часа предводитель Ликанов — Лаклейн Макрив. Ждет смерти, которая не наступит, так как его бессмертие оказывает ему плохую услугу, заживляя раны, наносимые ему огнем преисподни, у врат которой, он томится. Лаклейн не помнит, сколько времени прошло с тех пор, как орда вампиров заточило его в этом месте, но каждый день полон жажды мести и ярости, разрывающей его сердце и распаляющей огонь, что обжигает его тело, еще сильнее.

Временами, слыша отделенные голоса и ощущая смену сезонов, он даже не надеялся ни на что, и особенно почувствовать ЕЕ. Отдаленное присутствие, слабое, но безошибочно близкое. Его Пару. Что делать узнику, словно свет во тьме, ощутившему свою половинку, ту самую женщину, которую ждал уже тысячу лет? Когда та, что он желает и жаждет так близко, способны ли цепи удержать Ликана?!

Она уникальна даже для мистичного мира. Ведь она наполовину вампир / наполовину валькирия. Эммалин Трой. Всю жизнь она жила под бдительным оком своих тетушек. Их забота включала все, вплоть до того, что ей есть, пить и с кем общаться. Все время скрывая свою сущность, в ее сознании никогда не закрадывалось даже мысли возразить их опеке из-за страха перед своей сущностью. Но жестокая судьба, как считает Эмма, решила преподнести ей еще один сюрприз. Дикого, неудержимого, властного Ликана, который, похитив ее, не намеривается впредь отпускать, даже если Возлюбленная вампир для него что-то вопиюще-невозможное. Сущность Лаклейна кричит об обладании, властности, желании к этой хрупкой, нежной вампирше. А для Эммы это кошмар наяву, ведь ранее, заключенная, словно птица в клетку, она не знала жизни в любом ее проявлении, а теперь ей придется познать и страсть, и голод, и силу обладания кем-то, перед кем она с каждым днем все слабее в своем желании.

Небольшое пояснение:

Учитывая, что Лаклейн и его подчиненные родом из Шотландии и говорят с акцентом, переводчицы попытались как-то обыграть это в речи. Потому, встречающееся слово «конешна» и многие другие слова — не является опечаткой.

---

Он, должно быть, напился вдрызг перед тем, как прийти к ней.

Ублюдок.

Когда Эмма, завернувшись в полотенце, вышла из ванны и пошла в гардеробную одеваться, Лаклейн последовал за ней. Прислонившись к косяку, он смотрел, как она подбирала одежду. Повсюду в комнате лежали новые вещи, сумочки, туфли.

Двигаясь по гардеробной, Эмма изучала и рассматривала дары критичным взглядом. Она требовательно относилась к своей одежде и всегда отказывалась от того, что не соответствовало ее битническому стилю[37]. Она считала, что любые не винтажные или не эксклюзивные вещи не соответствовали…

— Тебе всё нравится? — спросил Лаклейн.

Эмма наклонила голову. Ярость забурлила в ней, когда она заметила очевидное отсутствие собственного багажа.

— О, я пришлю за всеми этими вещами, когда вернусь домой, — ответила она совершенно искренне.

Эмма покрутила пальцем, показывая, что он должен отвернуться. Когда Лаклейн послушался, она быстро надела нижнее белье, джинсы и свободный свитер.

Только пройдя мимо него и сев на кровать, она увидела, что все окна закрыты ставнями. Разумеется, он позаботился об этом. Ведь, в конце концов, он не верил, что она куда-нибудь денется — не помышлял, что она сможет сбежать от него.

— Когда установили эти штуки?

— Сегодня. Они автоматически поднимаются на закате и опускаются на рассвете.

— Но сейчас они закрыты.

Лаклейн посмотрел на нее.

— Солнце еще не село.

Эмма равнодушно пожала плечами, хотя на самом деле ей было интересно, почему она так рано встала.

— Ты не спросил, буду ли я пить.

Он вскинул бровь.

— А ты будешь?

— Только после того, как подышишь в трубочку. — Лаклейн нахмурился, и она пояснила: — Она показывает уровень алкоголя в крови.

Он даже не смутился.

— Я сегодня не употреблял алкоголь и только хочу, чтобы ты попила. — Лаклейн сел рядом. Близко, слишком близко.

— Почему ты кинулся в душ прошлой ночью? Посчитал случившееся настолько нечистым?

Он коротко рассмеялся.

— Эмма, это самое эротичное, что когда-либо происходило со мной. А в душе я получил разрядку, чтобы не нарушить свое обещание тебе.

Она нахмурилась.

— Ты имеешь в виду…

— О да, — он посмотрел ей в глаза, и его губы изогнулись. — Каждую ночь ты превращаешь меня в похотливого юнца.

Он совершенно не смущался, признавая, что мастурбировал всего в нескольких метрах от нее. В тот самый момент она сама каталась по его кровати, пытаясь удержаться и не коснуться собственного тела. Невероятно… возбуждающе. Его признание и собственные мысли заставили Эмму покраснеть. Как бы я хотела застать его за этим занятием.

Нет, нет, нет. Если она так и будет таращиться на его сексуальную усмешку, то забудет о своем плане, о той боли, которую испытала, поняв, что он обманул ее: порезал себя и вынудил пить его кровь, удерживая возле себя силой.

Последствия. Теперь, если связываешься с вампиршей Эммалин Трой, будь готов к последствиям.

Когда, открывая ночь, тихо поднялись ставни, Эмма сказала:

— Лаклейн, у меня есть идея. — Действительно ли у нее хватит храбрости, чтобы отомстить? Последствия. Долг платежом красен. К собственному удивлению, она поняла, что ответ — да. — Думаю, есть способ, чтобы мы оба «получили разрядку», пока я пью.

— Я слушаю, — быстро сказал он.

— В смысле от самого акта, — промурлыкала она, плавно опускаясь на пол и вставая перед ним на колени. Тонкими бледными руками она нерешительно раздвинула его ноги.

Поняв, что происходит, Лаклейн от удивления открыл рот.

— Ты же не хочешь сказать, что… — ему должно быть противно. Но его член поднялся по стойке смирно.

— Я хочу тебя всего, Лаклейн. — Мурлыкающие слова. Прекрасная Эммалин с пухлыми губами и молящим взглядом голубых глаз. — Хочу всё, что ты можешь дать.

Он хотел дать ей всё, чего она желала. Всё. Дрожащей рукой Эмма расстегнула пуговицу на его джинсах.

Лаклейн с трудом сглотнул.

Не должен ли он, по крайней мере, сначала подумать об этом? Помоги ему Боже, но он боролся с собой, пытаясь не положить руки ей на голову и не поторопить ее. Он чувствовал, что в любой момент Эмма может растерять свою решимость, знал, что никогда прежде она не дарила мужчине подобного наслаждения. Начать ночь полнолуния так..? Он, должно быть, грезит.

Эмма медленно расстегнула его джинсы и задохнулась, когда его член вырвался на волю, а затем одарила его робкой, но соблазнительной улыбкой. Его эрекция, казалось, порадовала ее. Она обхватила член двумя руками, словно ни за что на свете не собиралась его отпускать.

— Эмма, — голос Лаклейна звучал прерывисто.

— Продержись столько, сколько сможешь, — сказала она, проводя рукой по всей его длине. От удовольствия у него закрылись глаза.

Сначала Лаклейн ощутил ее дыхание, заставившее его задрожать. Затем ее влажные губы и язык, скользящий и пробегающий по его плоти. О, у нее был порочный маленький язычок…

Господь всемогущий, ее укус.

Издав страдальческий стон, Лаклейн упал спиной на кровать, но сразу же обхватил ладонью ее лицо и поднял голову, чтобы видеть ее ротик на своем члене. Он просто извращенец…

— Я не… знал. Теперь только так, — прорычал он, — всегда.

Лаклейн не понимал, кончит ли он сейчас же или потеряет сознание. Ее руки были повсюду — обхватывали, дразнили, сводили его с ума. Он ощутил стон Эммы кожей, ее глотки стали более жадными. Никогда прежде она не пила так много, но если ей это необходимо, он даст. Лаклейн слабел, но не хотел, чтобы это прекращалось.

— Эмма, я сейчас… — его глаза закатились, и всё почернело.

Глава 26

Не оглядывайся! Обуешься в машине. Беги, что есть сил!

Рванув прямо к огромному гаражу, Эмма проверила кучу машин на наличие ключей, но ни в одной так их и не нашла. Отчаяние и паника все больше овладевали ей.

Внезапно в голове прозвучало еле слышное «БЕГИ!».

Да ведь она пыталась. Эмма кинулась обратно к замку и обыскала окрестности, надеясь найти рабочий грузовик. Сейчас ее бы устроил даже чертов трактор.

Но тут она, нахмурившись, замерла. Прямо из-за горизонта исходило тепло.

Будто в трансе, Эмма подняла лицо ему навстречу. Сегодня… всходила полная луна.

И она чувствовала ее свет. Именно так — как ей всегда казалось — чувствовали тепло солнца люди.

Ее слух обострился. Что-то из лесу взывало к ней. Но именно это темное место Эмма всегда обходила стороной, изучая окрестности замка. Даже сейчас одного взгляда в том направлении было достаточно, чтобы убить в ней обретенную смелость.

Беги туда! — нашептывал ей голос.

Эмме пришлось побороть внезапное желание стремглав броситься в этот жутковатого вида лес. Лаклейн наверняка поймал бы ее там. Он охотник, ищейка. Это у него в крови. У нее бы попросту не было там шансов.

И все же, ее тело трепетало, она с трудом владела собой. Казалось, ей безумно не хватало этого чувства, бега по лесу, хотя ей никогда не приходилось делать ничего подобного. Не обезумела ли она, уже даже допуская подобную мысль?

Беги!

С криком она бросила свои туфли и поддалась зову, убегая от особняка и взбешенного ликана, который должен был вот-вот проснуться. Нырнув вглубь леса, Эмма поняла, что может все отчетливо видеть. Ее и так неплохое ночное зрение сейчас было просто безупречным.

Но в чем причина? Неужели это кровь Лаклейна так на нее подействовала? Хотя… Она и правда выпила немало…

Тут ей стало ясно — ликаны могли видеть ночью не хуже, чем днем.

Эмма чувствовала запахи всего вокруг: травы, влажной почвы, мха. Да что там, даже камней, покрытых каплями росы. От этих ощущений голова шла кругом. И если бы ноги не держали ее сейчас уверенно на земле — так, будто она уже тысячи раз бегала этим лесом, — она бы попросту упала.

Окружающие ее запахи, звук учащенного дыхания и удары сердца, воздух, щекочущий кожу… рай. Все это было похоже на рай.

И тут она осознала… Для нее бег был афродизиаком. Каждый новый шаг, подобно сильному толчку, отдавался вибрацией глубоко внутри нее.

Где-то вдалеке в замке эхом отозвался яростный рев Лаклейна, и весь тот черный мир, что окружал ее, будто содрогнулся. Слыша, что он бежит по пятам, Эмма ощутила потребность в разрядке. Не страх того, что он с ней сделает она чувствовала в этот миг, а предвкушение. Он был уже так близко, что Эмма могла слышать неистовые удары его сердца. Даже будучи ослабленным, он гнался за ней что было сил.

Лаклейн будет преследовать ее вечно.

Казалось, эти слова пронеслись в ее голове. Он заклеймит ее и никогда не отпустит. Вот как поступали мужчины его вида.

Теперь ты тоже принадлежишь его виду, — раздался шепот в ее голове. НЕТ! Она не сдастся.

А пара ликана позволила бы себя поймать. Она ждала бы его голая на траве, готовая к ласкам, или у дерева, выпятив попку: бедра приподняты, руки над головой. Она бы наслаждалась этой погоней, предвкушала бы его свирепость.