Виктор Крафт - Венский кружок. Возникновение неопозитивизма.

• Название: Венский кружок. Возникновение неопозитивизма.
• Автор: Виктор Крафт
• Издательство: Идея-Пресс
• Жанр: Философия
• Год: 2003
• ISBN: 5-7333-0077-9

Это была первая книга о Венском кружке. Крафт описал в ней историю формирования уникального сообщества философов и ученых, дал обзор и глубокий анализ его основных идей и концепций. Книга до сих пор не утратила своей ценности как взгляд изнутри одного из участников кружка и знакомство с ней необходимо каждому, кого интересует развитие философии XX века.

---

Вследствие этого между верифицируемостью и фальсифицируемостью имеется определенная асимметрия: нет окончательной верифицируемое™, но есть окончательная фальсифицируемость, поэтому нет полной разрешимости, существует только частичная разрешимость. Однако она имеет место только при определенных условиях. Можно избежать противоречия между общим и сингулярным предложениями не просто за счет того, что не признают противоречащего сингулярного высказывания, а за счет того, что вводят вспомогательную гипотезу, «объясняющую» и устраняющую противоречие, как это было с гипотезой сокращения Лоренца—Фитцджеральда в отношении опыта Майкельсона, или же изменяют предпосылки так, чтобы устранить противоречие. Проверка высказывания, общего или единичного, всегда требует привлечения других вспомогательных высказываний, общих или сингулярных. Этим предпосылкам можно придать такой вид, например, посредством изменения соподчиняющих определений, что никакого протаворечия больше не возникнет. Это подчеркивал, прежде всего, конвенционализм. Если бы измерение углов эмпирического треугольника (о котором в свое время говорил Гаусс) дало сумму, не равную двум прямым, то это еще не противоречило бы евклидовости эмпирического пространства, если бы приняли, что лучи света распространяются не по прямой линии, а искривляются191. Поэтому подтвердить или опровергнуть всегда можно только систему высказываний в целом, а отдельное высказывание (новую гипотезу) лишь тогда, когда остальная часть системы считается достоверной и не вызывает сомнений. Если не хотят отказаться от эмпиризма и перейти на позиции конвенционализма, то такое устранение противоречия между следствием проверяемой гипотезы и признанным базисным предложением можно допустить только при определенных условиях. Нельзя в предпосылки вводить произвольные вспомогательные гипотезы или вносить изменения, которые служат только для устранения противоречия и никак не обоснованы. Такие средства являются произвольными, если сами они не могут быть проверены новыми наблюдениями или не выведены из уже признанных предложений. Это методологическое правило, на которое опирается эмпиризм192. Это правило не является произвольным, оно необходимо, ибо только его соблюдение обеспечивает однозначность фактического знания и приближает нас к закономерности193.

Не все гипотезы или теории проверяемы в равной мере. Они тем более проверяемы, чем больше у них возможностей фальсификации. Относительную степень проверяемости (фальсифицируемости) Поппер пытался точно определить двояким образом: Во-первых, посредством сравнения классов возможных фальсификаторов двух предложений. Одно предложение в большей мере фальсифицируемо или лучше проверяемо, чем другое, если класс его возможных фальсификаторов включает в себя как часть класс возможных фальсификаторов другого предложения. Они проверяемы в равной мере, если оба эти класса равны по объему. Однако если нельзя установить какого-то соотношения этих классов, если классы возможных фальсификаторов несравнимы, то такой способ определения оказывается невозможным. Второй способ измерения степеней проверяемости Поппер пытается получить за счет того, что некий класс предложений он выделяет как класс «относительно атомарных» предложений. Он определяет их как те предложения, которые возникают благодаря подстановке в произвольно установленную функцию-высказывание (содержащую, например, схему измерений). Если некоторое предложение может быть фальсифицировано только с помощью конъюнкции, состоящей из п различных предложений класса таких атомарных предложений, но не может быть фальсифицировано конъюнкцией из л-1 предложений, то число п обозначает степень сложности этого предложения относительно класса атомарных предложений и степень его проверяемости, если атомарные предложения определены как базисные предложения194.

Благодаря этому Поппер получает возможность точно определить понятие простоты. В прежнем эмпиризиме — у Кирхгофа, Маха и Авенариуса под названием «экономия мышления» — и в конвенционализме у Пуанкаре понятие простоты играло важную роль. Она определяла выбор гипотезы или теории. Однако все прежние попытки определить, в чем именно состоит простота, и сформулировать меру простоты оказывались безуспешными. То, что считалось простым, оказывалось таковым отчасти с практической точки зрения (как экономия мышления), отчасти — с эстетической, но в любом случае с внелогической точки зрения. Логическое истолкование простоты Поппер попытался дать с помощью степеней фальсифицируемости. По краткому изложению, конечно, трудно судить, в какой мере такое понятие простоты может быть практически полезно. По-видимому, оно заслуживает более подробного обсуждения.

3. Истина и подтверждение

Общие высказывания о фактах не являются полностью верифицируемыми, поэтому их достоверность поддерживается лишь тем, что выводимые из них высказывания всегда верифицируются. Таким образом, нельзя с уверенностью судить о достоверности общих высказываний. Их достоверность определяется только числом проведенных проверок и не исключена возможность того, что новые проверки опровергнут их. Поэтому относительно общего высказывания нельзя сказать, что оно истинно. Может быть, оно и истинно, но об этом нельзя узнать. Однако благодаря асимметрии между верифицируе-мостью и фальсифицируемостью можно узнать, что оно ложно, когда оно опровергнуто. Поэтому относительно общих высказываний можно говорить не об их истинности, а только об их подтверждении.

Менее ясно то, как обстоят дела с единичными и частными высказываниями. Они представляются нам гораздо более достоверными.

То, что предметы моего обихода состоят из таких-то и таких материалов, что в моей квартире столько-то комнат, что я вижу перед собой такие-то предметы, короче, что определенные мои восприятия верны — во всем этом мы полностью уверены, и было бы смешно сомневаться в них. В этом состоит наше субъективное убеждение.

Однако оно носит лишь психологический характер. Можно ли его сделать познавательно достоверным? Только при определенных предпосылках. Такие несомненные высказывания всегда относятся к хорошо известным вещам, к нашему обычному окружению, к знакомым объектам или классам объектов. Наша уверенность в них обусловлена бесчисленными проверками соответствующих положений дел. Если же какие-то высказывания относятся к новым, необычным ситуациям, то мы не считаем их несомненными, мы должны сначала проверить их.

Высказывание о многократно проверенном положении дел мы считаем несомненным, исходя из предположения о том, что его структура не изменяется, что в мире сохраняется единообразие, т. е. существует некая законосообразность195. Однако это предположение не дает несомненного знания, оно само представляет собой общее высказывание неограниченной общности, т. е. относится к еще неизвестным вещам, о которых мы ничего не знаем. У нас нет никакой уверенности в том, что мы застрахованы от неожиданностей. Это — вера, причем настолько прочная, что во имя ее мы даже рискуем своей жизнью, но это недоказанное знание. Если принять предположение о наличии закономерностей, то проверенные и подтвержденные высказывания о хорошо известных ситуациях можно считать несомненно истинными, ибо они выводимы из этого предположения. Однако они истинны лишь условно, а не абсолютно. С точки зрения теории познания, такие частные высказывания не обладают никаким преимуществом. Вследствие своей логической зависимости от общих высказываний, которые принципиально недостоверны, ибо их истинность недоказуема, эти высказывания не могут быть более достоверными, чем общие высказывания, из которых они выведены. Если говорить о доказуемости их истинности, то она доказана и обоснована в той же степени, что и истинность более общих предположений, из которых они следуют.

Если частные высказывания должны подвергаться проверке, то это происходит точно так же, как и в случае общих высказываний: из них выводятся следствия, которые проверяются путем сравнения с признанными базисными предложениями. Проверка всех таких следствий здесь также невозможна, поэтому полной верификации нет и для частных высказываний196.

Поскольку высказывания проверяемы в различной степени, постольку они в разной мере могут быть подтверждены. Степень подтверждения увеличивается с числом подтверждающих примеров, однако она зависит не столько от количества подтверждающих случаев, сколько от строгости проверок. Степень подтверждения зависит также, хотя и не исключительно, от степени проверяемости.

Условия и виды подтверждения уточнил и систематически описал Карнап197. Он отличает проверяемость высказывания от его подтверждаемое™. Высказывание обладает возможностью подтверждения, если можно задать обстоятельства, при которых оно будет истинно. Высказывание может быть подтверждено с помощью других высказываний, к которым оно может быть сведено, — прямо или косвенно, полностью или частично. Эмпирическое высказывание может быть подтверждено, если его подтверждение можно свеста к подтверждению наблюдаемого предиката. Молекулярное предложение (состоящее из простых предложений) с подтверждаемыми предикатами может быть подтверждено как в утвердительной, так и в отрицательной форме, оно обладает способностью к двустороннему подтверждению. То же самое справедливо и для предложений, образованных с помощью подтверждаемых предикатов, пропозициональных связок (и, или и т.п.) и операторов общности и существования.