Игорь Андреев - Четвертый тоннель

• Название: Четвертый тоннель
• Автор: Игорь Андреев
• Издательство: Технологии развития
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9901857-1-5

Большинство людей живут не свою жизнь… Нелюбимая работа. Ненастоящие друзья. Нездоровые отношения с близким (?) человеком. Натянутые отношения с родителями/детьми. Страхи, предрассудки, дискомфорт в отношениях с коллегами, начальством, бизнес-партнерами… Недостигнутые цели. Незавершенные дела. Не хватает денег (как оригинально). Нет времени (уже?) «Так сложилось». «Не повезло». «У меня нет выбора»… Каждый день рождения приходит все быстрее и радует все меньше. Вечером 31 декабря ты с надеждой думаешь, что в наступающем году многое изменится к лучшему, а в глубине себя сам в это не веришь…

Знакомо? Если так, то ты застрял где-то в Четвертом тоннеле. Оставить все как есть — будет только хуже. Прошлое повторяет себя — и всегда в более мрачныхтонах.

Плохая новость: тебе никто не поможет. Есть только один человек, способный все наладить. Ты.

Хорошая новость: ты уже начал все налаживать. Ты же начал читать эту книгу, так?

Роман «Четвертый тоннель» основан на реальных событиях. Главный герой честно признает проигранную жизнь и начинает новую. Тренинги личностного роста. Трансформационные практики. Эксперименты в отношениях. Переосмысления и открытия. Новые отношения и новые возможности. Содержит много откровенных сцен и интимных переживаний, а также нерафинированную лексику. Для широкого круга читателей, желающих отремонтировать свою жизнь.

---

Ориф решает вопросы. Бизнесом тоже занимается. У него «Мерседес 500 брабус», и когда он пересекает двойную сплошную, гаишники ему отдают честь. Очень энергичный и контактный. Любит женщин и марихуану. Если первых трахает порой вместе с младшим братом, то вторую тщательно скрывает от него — тот говорит, что пить и курить нельзя, Коран не велит, а Ориф брата очень уважает и боится.

Нурик — исключительно красочный человек. Ничего подобного я не встречал. Всегда спокойный как удав. Говорит долго и подробно, погружаясь в мельчайшие детали, даже когда не накуренный, причем остановить его невозможно, потому что пока не выскажется до конца, остается внутри своей мысли и не замечает, что его, допустим, кто-то просит остановиться. Говорит с трудным акцентом. Общаясь с ним, я часто ловил себя на том, что сам начинаю говорить так же, как Нурик, медленно и с таким же акцентом. Как если бы думал, что ему так понятнее. Автоматически подстраивался.

Я сказал мужикам, что мне нужно несколько дней провести в Душанбе, чтобы оформить визу в посольстве Афганистана.

— Никаких проблем, брат, — ответил Ориф. — Живи у меня, сколько хочешь.

Он снимал двухкомнатную квартиру в центре, напротив президентского дворца, за четыреста долларов. Называл ее офисом. На практике офис служил для неспешного приятного общения под косячок, а также как место для несанкционированных молодой женой встреч с другими женщинами. Жена — нелюбимая, мама заставила жениться, «чтобы была семья, потому что пора», поэтому оргии в офисе проходят в среднем три раза в неделю. Но Ориф сказал, что мне это не помешает, потому что «в офисе места хватит для всех»…

Пребывание в гостяху Орифа слегка затянулось, под неспешные разговоры под косячок, выезды на стрелки и плов. Был один из обыкновенных дней. Сидели, курили и тупо смотрели телевизор. Канал «РуТВ» транслировал песню про отсос. Пели красивые девушки, дуэт «Виагра»:

Направляй меня своей рукой,
Заслони собою от полнолуния,
Я готова быть ведомой тобой,
Чем выше любовь, тем ниже поцелуи.

Мы смотрели на девушек, время от времени передавая сигарету друг другу. Я сказал:

— Интересно, а если поцелуи не туда, а, скажем, в щечку, то, значит, любовь совсем низкая?

Ориф перебил поток моих мыслей:

— Игорь, а зачем тебе ехать в Афганистан? У них там летом пыль, зимой грязь, и всегда стреляют. Люди дикие. Пидорасы — ебут друг друга. Женщин нет. По-русски не говорят, — он передал мне сигарету. — Зачем тебе туда?

— Хочу посмотреть, — ответил я, затягиваясь. — Интересно же. Мы же там воевали. И вообще.

— Оставайся лучше у нас. Поедем в горы. Ты знаешь, какие у нас горы красивые?

Нурик щелкнул пультом телевизора. На канале «Россия», подумать только, показывали фильм про современный Афганистан! Репортер ездил по местам наших боев.

— Смотри! — закричал я. — Я в России ни разу не видел сюжет про Афганистан! А сейчас, когда моя виза оформляется, показывают! Значит, я все правильно делаю…

Вечером мы с Орифом, Нуриком и еще одним парнем по имени Муслим поехали в баню. Начали раздеваться. Я снял трусы и собрался в парилку. У мужиков помрачнели лица, оживленный разговор мгновенно сменился молчанием. Через полминуты они начали объяснять. Оказывается, здесь нельзя, чтобы мужики увидели члены друг друга. Так беззаботно делать свой член доступным зрению окружающих — оскорбительно для окружающих. Я спросил:

— А как же париться?

Сказали, что или в трусах, или обернутым в простыню. Я обмотался простыней, как они. Зашли в парилку. Ориф стал объяснять, что здесь так принято. В общественной бане ни одного голого человека не увидишь. Когда моешься в душе и одеваешься, все происходит точно так же. А когда после душа снимаешь с себя простыню, чтобы вытереться полотенцем и одеться, остальные всегда деликатно отворачиваются. Видеть мужчину голым неприятно. Причинять ему дискомфорт тем, что он оказался увиденным голым, тоже нехорошо.

— А как же групповухи? — спросил я. — Ты же сам говорил, что вы с Нуриком кого-то вместе трахали. Тоже что ли в простынях?

— Групповуха это совсем другое дело, — ответил Ориф. — Там можно…

Раньше я думал, что проститутки это женщины, которые за деньги предоставляют мужчинам свое тело, чтобы совать в него член. В Душанбе выяснилось, что все может быть намного сложнее. Проститутки, которые приезжают к Орифу и его ребятам, — девушки очень строгих нравов. Они по вызову приходят как бы в гости, и уже на месте решают, кому и как дать, и на каких условиях. Все это я узнал после того, как гостеприимный хозяин дома решил угостить меня одной из девушек, а после переговоров с ними сообщил, что угощение отменяется. Первая сказала, что не хочет изменять хозяину дома — самому Орифу. Она ему хранит верность. То есть не трахается с другими в его присутствии. Другая не может со мной, потому что я не мусульманин и у меня член необрезанный. И так далее.

По правде говоря, проститутки мне не очень интересны. Нет отношений, игры соблазнения, эмоций. Но, по крайней мере, мне казалось, что я знаю это явление как таковое. Я думал, что получить отказ от проститутки невозможно — она же работает за деньги. Эти девушки были, по их самоидентификации, как бы не проститутками. Честные девушки, которые трахаются за деньги. Порядочные — ислам, традиции и все такое. Ориф сказал, что не впервые встречается с проститутскими отказами — раньше угощал ими друзей из России, с тем же результатом.

— Если бы они меня не знали, было бы по-другому, — сказал он. — Им важно, чтобы я думал, что они «не такие». Я же их трахал. Они мне показывают, что с первым встречным не будут, порядочные. Хотя ко мне приезжают только за деньги…

Я не местный. Со мной можно говорить о чем угодно. Однажды едем на стрелку вдвоем, и Ориф за рулем спрашивает:

— Ты пизду когда-нибудь лизал?

Вопрос меня озадачил. Примерно как спросить: «Ты пешеходный переход когда-нибудь переходил?», только с таким смущением и напряжением в голосе, будто сам вопрос констатирует факт низкого падения спрашивающего на глубину, где обитают худшие представители человечества, отвергнутые обществом за чудовищные преступлениях против морали и нравственности. Я пожал плечами и ответил:

— Конечно.

Он впал в тихую задумчивость на полминуты. Я спросил:

— А ты что, нет?

Хотя я и не местный, ему все-таки не очень удобно говорить. Тем не менее, состоялся диалог, приоткрывший для меня здешнюю сексуальную культуру. Оказывается, прикоснуться губами к женским половым органам — крутое унижение для мужчины. Все равно, что член мужику пососать. Как говорят в русскоязычной уголовной среде, опуститься. Для женщины тоже — она причастна к унижению мужчины. Правда, Ориф говорил не такими словами, больше междометиями, я просто пытаюсь пересказать содержание его ответа.

— Ну вы, блин, даете. Как же так? Это же секс, — сказал я. — Это природа у нас у всех такая. Мы — часть животного мира. Все животные так делают.

— У нас даже говорить об этом не принято. Нельзя. Нехорошо.

— А у нас в Москве по-другому. Ну, конечно, никто об интимных тонкостях своей жизни не кричит на всех углах. Зачем людей смущать. У каждого ведь свои тараканы в голове. Есть и такие бедолаги, для кого потрахаться — то же, что совершить преступление. Кончил — и в церковь на неделю, грехи замаливать. Но вообще «нехорошо» — это не истина, а оценка. Для нас с девушкой нехорошо то, что нам не нравится. А все, что мы оба хотим, то и можно, и хорошо.

Ориф начал рассказывать об отношении людей к сексу, принятом в Таджикистане. Я слушал его, разинув рот. Насколько я понял, женщины в целом условно разделены на две категории. Хорошие и плохие. Хорошую надо брать в жены, чтобы рожала детей. С плохой — развлекаться, но чтобы не рожала детей, и жениться на такой, понятное дело, нельзя. И желательно, чтобы вообще никто не знал, что тебе, так сказать, свойственно хотеть проводить время с плохими девушками. Ты же сам хороший мальчик, юноша и в перспективе отец семейства. Так сказать, береги честь — в том виде, в каком ее понимаешь, — смолоду.

С женой сексуальные отношения особые. Жена это такой человек, который ведет хозяйство, а ее женское начало реализуется в рождении детей, и все. Поскольку секс — дело грязное, жену, как бы поделикатнее сказать, трахать почти нельзя. Только в позе сверху, и преимущественно с целью оплодотворения. Всякие там оргазмы, сексуальные игры, чувства — это отвлечения не по теме. А поскольку заниматься сексом мужчины все-таки любят, для этого есть проститутки и вообще плохие женщины. Проститутки — самые плохие женщины. Их хотят. На них тратят деньги и личное время. А еще плохими считаются женщины, которые хотя и не проститутки, но делают секс с мужчиной не в браке. Потому что не целки. Так сказать, warranty void if seal removed. На таких нельзя жениться. Знать, что кто-то спал с твоей Гюльчатай, до того, как она стала твоей — кошмар! Ну, это все равно, что носить трусы, купленные в магазине «Second hand». (Правда, тогда магазин должен бы называться «Second ass»). Кто-то эту женщину уже испортил — как с этим жить? Такую плохую в жены брать нельзя. Зато с плохой женщиной можно заняться грязным, бесстыжим сексом — отодрать ее как следует, по ходу попить вина, покурить травы, побеситься. Раз она плохая, то можно вести себя с ней плохо. Так, чтобы обоим было хорошо.