Ольга Макарова - Осколки чего-то красивого

• Название: Осколки чего-то красивого
• Автор: Ольга Макарова
• Жанр: Фэнтези

Это дневник сказочника. Бальгар — 18-летний парень, студент биофака, но у него есть особый талант — находить в событиях обычной жизни ключи к сказкам. Очень рекомендуется тем, кому мир кажется скучным и безнадежным. Окрыляет.

Этот мир был околдован нефритовой осенью. Здесь затихали птицы перед последней прощальной песней, прежде чем улететь; а цветы здесь не вяли, а таяли, как туман. Листья же вяли… и пахли зеленым чаем… На траве лежал крылатый человек…

---

У меня был к нему один ключ — боль. Оно началось для меня с боли. Оно отзывалось на боль.

А теперь… посмотрим, что будет дальше…

243.

Когда прошлое наслаивается, оно мешает дышать. Поэтому я люблю начинать все с чистого листа…

Я был рад уйти из школы, и ничуть об этом не жалею. Там остались скука, интрижки, тычки и драки… "Чистым листом" стал университет. Никогда не думал, что в учебное заведение можно каждый день ходить с радостью.

Не могу вести бесконечный дневник. Я пробовал. Даже назвал первый дневник "Бесконечная история"… но он не прожил и года. Этот тоже не доживет до моего 19го дня Р.

"Чистый лист", чем бы он ни был, — это глоток свежего воздуха. Это избавление от чего-то в жизни, что мешает уже жить и дышать. Это как одежда, из которой вырастаешь — она давит и душит и мешает двигаться.

Это все естественно…

244.

Сейчас мне мешает жить то, от чего я хочу отказаться, — творчество, пустившее корни в боль.

Если это такой цветок(не сомневаюсь, что прелестный и хищный), я вырву его из этой почвы и пересажу в новую.

И сделаю все, чтоб он прижился.

245. —Мегадэт

Мегадэт — это город. Гигантский мегаполис, напичканный техникой. Он светится неоновыми лампами по ночам, а днем над ним кружат стаи яликов — здесь без такой маленькой шустрой машинки, как без рук, — Мегадэт слишком большой, чтобы можно было ходить пешком. Невообразимо большой. Это планета-город…

Так вот, жил в этом городе парнишка по прозвищу Марсер. Он был странный. Странных обычно не любят. В школе дразнят, во взрослом мире — игнорируют. Но Марсера любили. Он, конечно, был не от мира сего, но, как ни странно, как ни удивительно, — его любили. У него была куча друзей. Людям с ним было тепло и хорошо…

Была у Марсера великая мечта. И не был он вундеркиндом, и не был он гением. Его просто любили. С детства. Сотни и сотни его друзей росли, заканчивали университеты, становились специалистами, погружались в мир подлости и проблем, но оставались Друзьями Марсера. Они друг друга так и называли. Их объединяло то, что был на свете чудак Марсер со своей великой мечтой. Они так в нее верили, что уже считали ее своей.

Марсер стал генетиком. Он разработал "программу терраформинга Марса при помощи генетически измененных организмов", но мечта взлетела выше: создать на Цветущем Марсе новый мир, новое общество, где будут править дружба и любовь…

Как в юности складывались на баллон пива, повзрослевшие, разбогатевшие Друзья Марсера сложились на колониальный корабль. И, бросив все, что увезти было нельзя, да и не надо, улетели на нем на Марс, стартовав на рассвете с центрального космопорта славного города Мегадэта. Он только и успел, что сверкнуть неоновыми огоньками на прощание… Марсер сидел в кабине рядом с командиром корабля, которая была когда-то его одноклашкой, и смотрел и не верил, что мечта всей его жизни начинает сбываться… зато Друзья Марсера верили… Они летели создавать новый мир. Технари, биологи, великие генетики, легендарные врачи, замечательные писатели, гениальные психологи… — каждый был мастером и фанатом своего дела… Мегадэт даже и не понял, что потерял.

Через 55 лет Марс зацвел. Цветами нежными и колючими, медовыми и хищными. Там летали бабочки величиной с ладонь. Там в нежно-синем и совсем уже не розовом небе светили две луны. И у детишек в песочнице был красный песок, из которого они строили замирские замки и колдовские города. Один из них назывался Мегадэт…

(7 июля 2003 г)

246.

Мегадэт — надпись на футболке. Увидел на спине пробегавшего мимо пацаненка. Ну мегадэт и мегадэт… а смотри-ка — Замирье открылось…

247. 8 июля 2003 г —Полюс

В подсыхающей луже плавал прибалдевший от недостатка кислорода аксолотль. Путешественники — Дикий и Не Очень Дикий(ласково — Нео) — подошли, попинали лужу ногами и констатировали: надо же — аксолотль!

Потом пошли дальше.

Дикий виртуозно размахивал мачете, а Нео сражался с гнусом (у него в одной руке был репеллент, а в другой — бренные остатки газеты).

"Хоп, надо же, змея, — замер на секунду Дикий, столкнувшись нос к носу с обожравшимся удавом (откушал он, видимо недавно, так как в пятнистом брюхе что-то еще шевелилось).

Оглядываясь, Дикий пошел дальше. Нео, машинально брызнув удаву в рожу репеллентом и огрев его по черепушке газетой, побежал догонять Дикого… "Уроды какие-то," — подумал удав.

"Красота!" — поэтично восхитился Дикий, предварительно сделав два екомен-учи по зарослям (кэн-до увлекался в юности).

"Да, обалдеть. Красота," — согласился Нео, и, как бы подчеркивая последнее слово, нанес газетой сокрушительный шомен газетой по мухе не голове Дикого…

Восхищаясь джунглями, оба пошли дальше. Какой-то местный крокодил расслышал: "…да, а проф говорил, что на полюсе этом холодно. Во дурак!.."

"Это смотря какую сторону полюсом считать…" — философски подумал крокодил.

(1:27 утра, 8 июля 2003 г)

248.

((примечательный e-mail))

Tyler: "Я попробовал почитать твои сказки с точки зрения логики. Испортил все впечатление. Теперь понимаю, что их так нельзя читать.

А ты настоящий анархист, Бальгар:-)"

249. 9 июля 2003 г

Ты не плачь, моя милая Магалин.
Ты не плачь, я тебя приласкаю.
Заварю тебе чаю я с сахаром,
Сказок на ночь тебе почитаю…
Я укрою тебя от злой полночи,
От чужого поступка жестокого.
Погрызем с тобой хлебные корочки,
Да Луну поглядим сероокую.
Ты не плачь, моя милая Магалин,
За того, кто не любит и ранит так.
В моем Логове сыро заплаканном,
А слеза, пусть слеза, но водой вода.
Ты должна быть любима и счастлива,
Для тебя я построю Вселенную
Многозвездную и прекрасную…
И тебя назову я Веленою…

250.

Спотыкались рифмы, минута растянулась в вечность… никогда, никогда не сочинял стихов…

Как Замирье отзывчиво на боль! Особенно на чужую…

Нет, ее зовут не Магалин. Просто я посмотрел на заплаканное личико, и имя само пришло.

Я гладил ее по волосам и напевал откуда-то внезапно взявшийся стишок, как колыбельную. И она задремала на моих руках.

Не плачь, не плачь, Магалин. Ты не одна.

251. 10 июля 2003 г

Что-то нам возвращает ушедшее,
Что-то делает память живой.
Помнишь, Магалин, мы, сумасшедшие,
Пили чай, что заварен с ганджой?
Нам не снилось снов ярких и сказочных,
И ничто не сменило цвета…
А стихов, уж тем паче — загадочных,
Я вообще не писал никогда…

252.

Я заметил…

Когда кого-то любишь, начинаешь по-другому относиться ко всем людям вообще. Будто видишь блеск глаз любимого человека в их глазах.

Куда-то девается равнодушие. И откуда-то появляется желание помочь, порадовать, утешить…

А равнодушие вообще — самое страшное зло, которое только может быть… Это слепота, это неумение заметить и осознать, что вот этот человек — тоже живой, что у него тоже бьется сердце, что ему тоже может быть больно и грустно, и радостно, и хорошо; что ты можешь сделать ему больно каким-то своим словом или делом.

Я был равнодушным. Я даже гордился тем, что я такой великий пофигист. Я говорил и делал все, что хотел, не задумываясь, что могу причинить кому-то боль.

Это была свобода? Когда я сам себя ничем не ограничивал и никому этого не позволял.

Нет, это было время гордыни… и я рад, что оно было очень, очень давно…

Я вспомнил об этом, потому что вчера утешал Магалин, которой случилось в жизни встретить такого великого пофигиста, каким и я был когда-то. Я только сегодня и понял, что, наверное, слишком часто в эру своего великого пофигизма заставлял милых и замечательных людей плакать…

253.

В августе Джулай с Ингаром уезжают в Питер. Из этого следует, что мы с Сашкой едем на море.

…взгрустнулось мне сегодня…

Вымыл окна, прибрался в Логове, чем несказанно порадовал тетю Нелю.

Позвонил своей Джулай, но получил всего лишь обещание встретиться завтра на тренировке — у нее какие-то суперважные дела.

Почувствовал себя брошенным.

Нарисовал задумчивого дракона. Повесил на стену.

Позвонил Магалин; она сообщила, что на личном фронте без перемен.

Пожелал ей удачи.

Сел читать анатомию.

…жара…