Белтон Купер - Смертельные ловушки: Выживание американской бронетанковой дивизии во Второй мировой войне

• Название: Смертельные ловушки: Выживание американской бронетанковой дивизии во Второй мировой войне
• Автор: Белтон Купер
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24792-9

От Нормандии до Эльбы прошел с 3‑й Бронетанковой дивизией армии США молодой офицер Белтон Купер. Написанные живым языком, насыщенные интереснейшими деталями, его воспоминания освещают боевое применение армией США танков в заключительной фазе Второй мировой войны в Европе. Трагедии поражений и блестящие победы, окопный юмор, боль от потерь и даже просто зарисовки быта американских солдат и младших офицеров в годы войны делают эту книгу интересной даже для самого взыскательного читателя.

---

Семь «Королевских Тигров» по левую сторону дороги прошли вдоль всего строя колонны, развернулись и двинулись обратно, не переставая поражать ее огнем с минимальной дистанции, составлявшей менее ста метров. Кое-кто из выживших заметил потом, что это походило скорее на морскую баталию, нежели на танковый бой.

Пехота немедленно укрылась в придорожных канавах. Один из «Шерманов», оснащенный 76‑мм орудием, вырвался из колонны и нашел укрытие за небольшим домиком слева, у самого края дороги, — примерно напротив того места, где атака застала середину колонны. Когда «Тигры» завершили свой первый галс, экипаж «Шермана» развернул башню на 180 градусов и почти в упор произвел выстрел из 76‑мм пушки. Тонкая броня над моторным отделением «Тигра» была пробита, и танк загорелся. Однако торжество отважного танкового экипажа оказалось недолгим: на обратном галсе их машину подбил другой «Тигр».

Хотя в ловушке оказалась вся колонна, более опытные экипажи сохранили присутствие духа и воспользовались своими преимуществами. Один из «Шерманов», вооруженных короткоствольной 75‑мм пушкой М2, находился в середине колонны, когда справа показались три «Королевских Тигра». Командир танка сразу же осознал два момента. Первое — что «Королевские Тигры» оснащались ручным механизмом поворота башни и немецкому наводчику потребуется потратить силы и время, чтобы развернуть башню и навести орудие на цель. И второе — что бронебойный снаряд 75‑мм американской пушки (имевшей низкую начальную скорость снаряда) от брони «Тигра» попросту отскочит.

Командир тут же скомандовал стрелку заряжать дымовым. Начиненный белым фосфором снаряд ударил в лобовую броню «Тигра» прямо над водительским отделением. Вспыхнуло пламя, и повалил дым. Пробить броню снаряд, конечно, не мог, но его удар, должно быть, здорово сотряс машину. Вся носовая часть машины и часть бортов были залеплены горящими кусочками белого фосфора. Танк окутало облако дыма, а вентиляторы в моторном отделении засасывали его в боевое. Экипаж немецкого танка, должно быть, решил, что танк горит, и повыскакивал наружу. Хотя машина почти не пострадала, экипаж задохнулся бы в ядовитом дыму, если бы не покинул ее немедленно. «Шерман» тут же навел орудие на следующий немецкий танк и снова выстрелил дымовым — с тем же результатом. Но хотя изобретательный танкист вывел из строя два «Королевских Тигра» (даже не поцарапав при этом их броню), его машина оказалась затем подбита следующим «Тигром».

«Королевские Тигры» на левой стороне дороги проследовали до самого конца колонны и подбили замыкающую машину, один из наших истребителей танков М36, перекрыв колонне путь отхода. Головная машина уже горела, и теперь вся колонна оказалась в ловушке. Возвращаясь к началу колонны, «Тигры» развернули башни на другой борт, выцеливая уцелевшие танки и бронетранспортеры, словно били уток в пруду! Затем уцелевшие «Королевские Тигры» отступили, оставив разгромленную колонну догорать[80].

Когда наша ремонтная бригада прибыла на место, мы увидали результаты трагедии. Немцы подбили 17 танков М4 «Шерман», 17 бронетранспортеров, 3 грузовика, 2 джипа и 1 истребитель танков М36. Колонна была уничтожена. К счастью, потери личного состава были не так велики, как можно было подумать при взгляде на весь этот разгром. Немецкие танки прошли так близко, что стволы установленных в их башнях пулеметов невозможно было опустить настолько, чтобы поразить укрывшихся в кюветах пехотинцев. Мы немедленно взялись за эвакуацию менее пострадавших машин. Выгоревшие напрочь мы оттаскивали на обочину и там бросали.

Масштаб разрушений потряс меня. Было очевидно, что наши танкисты не имели ни единого шанса в бою с немецкими «Тиграми». К несчастью, в составе колонны не было ни единого «Першинга». Меня не оставляла мысль, что с ними исход боя мог оказаться совершенно иным.

Мы переписали серийные номера всех машин, которые уже не подлежали ремонту, — эти номера, да еще координаты на карте, требовались мне для составления отчета о боевых потерях, чтобы получить пополнение. Пока механики работали, я осмотрел три выведенных из строя «Королевских Тигра». Один получил попадание в верхний левый угол кормового бронелиста. Пробив его, 76‑мм снаряд угодил прямо в бензобак, и машина загорелась, но попадание пришлось под таким углом, что, пробив бак, снаряд прошел дальше в боевое отделение и ударил в 150‑мм лобовую броню изнутри. Поскольку энергии на то, чтобы пробить ее, ему не хватило, снаряд рикошетировал внутри, кромсая экипаж. Танк выгорел напрочь, и трудно сказать, какая смерть была для танкистов предпочтительней.

Меня всегда интересовала реальная пробивная способность панцерфаустов и прочность брони «Королевского Тигра», и я решил, что сейчас самое время испытать и то и другое. Я попросил Рэйфорда принести мне «стометровый» панцерфауст[81] и выбрал позицию для стрельбы примерно в 25—30 метров перед сгоревшей машиной и на те же 25 метров установил прицел. В качестве мишени я выбрал имевшую 25‑сантиметровую ширину заплатку на лобовой броне башни, чуть в сторону от орудийного навеса. Прицелившись прямо в нее, я выстрелил, и граната ударила точно в цель. Грянул страшный взрыв, и нас осыпало цементной крошкой (немцы для защиты от магнитных мин покрывали свои танки тонким слоем цемента)[82].

Точка попадания находилась на десяток сантиметров правее пулеметной амбразуры. При ближайшем рассмотрении я увидал явную пробоину, наружный диаметр которой составлял полтора-два сантиметра, а внутренний — чуть меньше. Канал насквозь проходил через 215 миллиметров лобовой брони башни. Если бы кто-то из экипажа находился внутри, его убило бы на месте ливнем осколков.

Я осмотрел также два «Тигра», пораженных дымовыми снарядами. Немцы для экономии времени применяли необычный метод крепления 165‑мм лобовой брони к 88‑мм броне верхних спонсонов. Обычно по краям лобового и бортовых броневых листов оставляли клиновидные пазы глубиной около 75 мм, которые при сварке заливали наплавленным металлом. Сварку проводили дважды, изнутри и снаружи, так что наплавленные валики сливались внутри паза, образуя сплошной шов на всем протяжении стыка. Но такая сварка отнимала массу времени, и немцы начали хитрить. Края обоих листов они с высокой точностью протачивали таким образом, что прямоугольные выступы с обеих сторон сходились друг с другом, как переплетенные пальцы. Контакт обеих плит оказывался очень тесным, а поверх стыка листы изнутри и снаружи сваривали зигзагообразным швом на глубину не более полутора сантиметров, завершая соединение.

Оба «Тигра» получили попадание дымовым снарядом в одну и ту же точку: в правый верхний угол лобового бронелиста, в полуметре от его края. Водитель, должно быть, оглох от грохота, но главное — под действием взрыва сварной шов разошелся[83]. Сквозь трещины внутрь танка просочилось еще больше фосфорного дыма, отчего паника экипажа еще усилилась. Других видимых повреждений ни одна, ни другая машины не имели.

Три роты ремонтного батальона организовали сборный пункт аварийных машин к югу от Корбаха, и там начали скапливаться подбитые танки и прочая бронетехника. Мне пришлось одолеть почти 80 километров, пробираясь на юг, к штабу батальона, разместившемуся под самым Марбургом. Дивизии пришлось обходить множество окопавшихся частей, немцы постоянно перерезали наши линии связи. Автоколонны снабжения передвигались только с конвоем бронетехники; нашего связного офицера с 1‑й пехотной на левом фланге приходилось сопровождать легким танкам. Я наконец осознал, что выражение «пройти сквозь строй» приобрело новое значение, и мне придется двигаться с особой осторожностью.

Когда я сообщил майору Аррингтону о гибели оперативной группы под Падерборном, тот был потрясен. Новости о смерти генерала Роуза уже просочились в тыл, все были на взводе. Противотанковые батареи и охрана внешнего периметра были соответственно усилены, все готовы были сию же минуту столкнуться с отрядом блуждающих по нашим тылам немцев. Майор Аррингтон поручил мне проводить обратно в роту «Си» несколько присланных в пополнение средних танков и бронетранспортеров.

— Купер, — гаркнул он мне в спину, когда я уходил, — береги свою задницу, понапрасну не рискуй!

Я напомнил экипажам танков и бронемашин, чтобы те были предельно бдительны, и мы без дальнейших приключений возвратились в расположение ремроты «Си». Когда мы прибыли, видно было, что работы в роте «Си» выше головы. Танковое пополнение немедленно разошлось по частям.

Один из поступивших в ремроту «Си» танков лишился почти двух метров орудийного ствола. Вначале мы заподозрили, что немецкий снаряд по несчастной случайности срезал его поперечным ударом, но при ближайшем рассмотрении стало ясно, что иззубренный, рваный скол никак не мог образоваться от единственного удара бронебойным. Было похоже на то, что повреждение вызвано взрывом внутри ствола. Но если бы танкисты стреляли 76‑мм фугасным снарядом и тот разорвался при выстреле, он не покинул бы ствола, а ствол, в свою очередь, не отошел бы силой отдачи до конца, позволяя открыть затвор! Здесь же затвор был открыт, и взрывная волна вызвала серьезные повреждения внутри башни. Мы заключили, что случилось почти невероятное. Американские танкисты только что произвели выстрел, ствол орудия отошел назад, затвор был открыт, и вылетела отстрелянная гильза. В тот же момент точно в просвет ствола попал немецкий фугасный снаряд и прошел по нему в глубину почти два метра, прежде чем взорваться. Конец ствола оторвало взрывом, головную же часть немецкого снаряда швырнуло дальше, в казенник, и через открытый затвор — внутрь танка. Двое членов экипажа погибли.