Мария Чурсина - Императрица и ветер

• Название: Императрица и ветер
• Автор: Мария Чурсина
• Жанр: Фэнтези

---

Она трудно сглотнула и посмотрела в окно, на проплывающие мимо поля. Если они будут ехать ещё долго, она успеет всё рассказать. Если нет, то и начинать не стоит.

- Нам ещё долго?

- Почти приехали, - неожиданно откликнулся водитель. Как будто бы он был случайным попутчиком, а Маша попросила подбросить её до ближайшей окраины города.

За дрожащей стеной метели проглядывались чёрные кубики домов. Он помолчал и спросил:

- Ты хотела умереть?

Или убить. Тогда она уже не помнила, что пришло первое. Солнце, промелькнувшее за тучами, ударило в глаза лучом. Маша сидела на подоконнике в своём кабинете и понимала, что способна. Уже способна.

Что будет сжимать и разжимать пальцы, хватая плотный воздух, который никак не желал просачиваться в горло. Она подойдёт к зеркалу на стене и спросит у своего отражения:

- Неужели ты не можешь отпустить?

И поймёт, что уже отпустила. Вот только дело не в этом.

Дело не в Луксоре. Дело в том, что она может убивать.

Хочет.

Есть боль, которая смывается только кровью. Есть слёзы, которые падают на белую ночную рубашку - в запертой ванной - и не высыхают. Есть крик о любви, который не вырывается из горла, подступает колючим комом и хрипит в лёгких.

- Я люблю его, Вселенский разум, я до того люблю его. За что он так поступил со мной?...

- Ты хотела умереть?

Маша схватилась за горло, пытаясь сдержать судорожный болезненный порыв.

- Останови машину, мне плохо, - голос прозвучал совсем по-чужому. - Останови.

Он послушался, может и правда так дико и призрачно выглядела побледневшая вдруг Маша - она уловила своё отражение в зеркале заднего вида. Маша зашарила рукой, пытаясь открыть дверцу.

Когда она выпала из душного салона машины на заснеженную обочину, тошнота ещё два раза сжала горло и отпустила. Маша стояла на коленках, чувствуя, что замерзает, и вдыхала свежий воздух.

- Нормально? - краем глаза она заметила слева силуэт похитителя, но оборачиваться к нему сил не осталось.

Маша помотала головой, понимая, что этот жест можно понимать как угодно. Он протянул ей руку, а она, уцепившись за чужую влажную ладонь, поднялась и упала, снова поднялась. На джинсы налип мокрый снег.

Было холодно. Он оставил открытым окно, поэтому по дому носился ветер, и снежинки не таяли на ладонях.

Закрыли окно и долго сидели на кухне - прямо в одежде, дожидаясь, пока на старенькой газовой плите согреется чайник. Маше всё равно чудился ледяной ветер, он пробирался под куртку. Сидели в молчании. Как два знакомых, которым вдруг оказалось не о чем разговаривать.

Маг задумчиво достал из кармана пальто пистолет, положил его на стол рядом с собой. Зима пахла тревогой. Пахла криком. Чайник всё никак не закипал.

- Ты не думай, - сказал вдруг он, проводя пальцем по лакированной столешнице. - Я тебе зла не хочу. Только знаешь, я всё сделаю. Так надо. Мне без этого полная крышка. Ты прости.

Маша трудно сглотнула, понимая, за что он просит прощения сейчас - за возможное исполнение своих самых страшных угроз. В ожидании горячего чая будничным тоном выдаёт: не обижайся, но я убью тебя.

Нет, не будничным. Он царапает лакированную столешницу. Он отбивает ногой постоянно сбивающийся ритм.

- А мне всё равно, - он поднимает глаза, и ветер шевелит его растрёпанные тёмные волосы - из окна всё же дует. - Мне уже не выбраться. Уже никак.

И в его голосе проступает истерика.

Он протягивает руку вперёд, как будто хочет поймать её пальцы, но в самый последний момент не решается, и на его запястье, из-под задравшегося рукава пальто выбирается чёрный символ - спираль ветра.

И закипает чайник.

Иногда приходил сон, но даже в нём Маша осторожно сползала с кровати, кралась к двери, пряталась за выступающим на половину прихожей шкафом и дёргала засов. Тяжёлый засов не поддавался во сне. Она дёргала за него снова, лопатками ощущая, как за спиной поднимается на неё дуло пистолета, и просыпалась.

Маша несколько секунд успокаивала колотящееся сердце, глядя в вылинявший от солнца ворс настенного ковра, поправляла одеяло и прислушивалась. Нет, он по-прежнему сидел за столом, изредка щёлкая по кнопке компьютерной мыши.

Он и понятия не имел, что Маша, которая отправилась "полежать" сразу после скромного чаепития, строит планы побега. Ключи от машины он оставил в кармане куртки, а куртка висела прямо рядом с дверью. А в прихожей можно спрятаться за выступающим шкафом. Маша пошевелилась под душным одеялом. Ни куртки, ни сапог она так и не сняла, сначала - из-за морозного ветра в окно.

Он изредка щёлкал кнопкой мыши, а Маша даже не знала его имени. Мерно гудел процессор, как будто шумела за окном метель. Но метель, засыпав снегом их следы, улеглась спать в виднеющемся из окна овраге.

- Как тебя зовут? - спросила вдруг Маша, проводя пальцем линию по ворсу ковра, по белой ленте на красном фоне. Ворс приминался под её пальцем.

Маг оторвался от компьютера и обернулся к ней: Маша почувствовала это затылком.

- А тебя... как? - кажется, как будто в комнате темнеет, и из оврага поднимается метель. Восстаёт, как из мёртвых, стряхивает с себя сухие листья и воробьёв.

- А меня зовут Орлана, - чуть слышно произнесла Маша и закрыла глаза. Ворс на ковре был примят, там теперь было написано имя.

Маг молчал, словно вообще не расслышал её слов. Маша закрыла глаза и вывела на ковре ещё одну букву. Первую букву своего имени. Он поднялся, ножки стула заскрипели по деревянному полу. Шагнул к двери, но тут же, словно передумал, остановился.

- Ты хочешь меня обмануть и сбежать. Не может быть такого. Не может.

Маша отбросила угол старого зелёного одеяла и повернулась к нему. Поднялась на локте.

- Просто скажи. Зачем ты это устроил, - она потянулась, поймала его за рукав и снизу вверх уставилась ему в глаза, не просительно, насмешливо и жутко. Мама всегда пугалась такого её взгляда.

Из оврага поднималась метель и швыряла в окно снегом, как будто говорила - замолчи.

- Я ушёл из "Белого ветра". А ты не Орлана, ты вообще не магичка, - маг дёрнул руку, и она выпустила его рукав.

- Как смело, - Маша повернулась на спину, закинула ногу на ногу. От её сапог запачкалось выцветшее синее покрывало. - Как смело думать, что ты можешь так вот разговаривать с императрицей. Вы же меня искали, правда.

- Я ушёл... из "Белого ветра".

И глаза опущены к полу.

- Теперь они убьют меня.

Потолок был изукрашен подтёками побелки - неровные мазки напоминали лошадь. Маша скользила взглядом по изогнутой спине. Он помотал головой.

- Нет. Поэтому я и затеял всё это похищение. Меня спасёт Центр. За тебя.

Маша рассмеялась. Смех вышел нервным, громким, и на глаза навернулись слёзы. Она слышала, как её похититель нервно мерит шагами комнату. Из угла, где на тонкой пыльной тумбочке стоит горшок с увядшей геранью, к двери. И обратно. Потом опять щёлкают клавиши - он садится за ноутбук и набирает быстро, поправляет экран - блики света прыгают по стене - и снова набирает.

- А завтра будет взрыв. В пункте регистрации магов, - произнёс он. Спокойно. - Кел там должна была быть. А я её спас.

Щёлкали клавиши, и вдруг в комнате раздался длинный гудок. Такой же, как если бы набрать номер на огромном телефоне, а потом бросить трубку, чтобы она болталась на спирали провода возле самого пола. Маша поднялась на локте. Гудок повторился.

И.М. приблизилась к нему: по экрану ноутбука бежала неровная линия - шло соединение. Гудок оборвался, и послышался сорванный расстоянием голос.

- Я слушаю.

Маша всё равно узнала Рауля, как бы ни исказили его голос помехи. Он ждал вызова, значит, они уже всё знают. Значит, ей недолго осталось валяться на продавленной пыльной кровати.

- Ну что же, я на связи. У меня заложник, - голос мага вздрогнул.

- Мы знаем. Пусть она что-нибудь скажет, - голос его был именно такой, какой нужно. Маг терялся от этого голоса. Маша сдержала вздох облегчения.

- Рауль, я здесь, - позвала его она.

- Говорите ваши условия, - он говорил не это. Он говорил ей "не бойся". Говорила его интонация, и помехи шипели - не надо бояться.

- Я буду разговаривать только с Кел Авин-Эил, - маг нервничает. - Найдите её. Через час я снова свяжусь с вами. Кел Авин-Эил.

Он сбросил вызов и обернулся на Машу. Та стояла, сложив руки на груди, за спинкой его стула. На вопросительный взгляд она не ответила. Всё, на что нашлись силы и желание - отойти и снова лечь в кровать, свернуться там эмбрионом. Ну и пусть сапоги пачкают выцветшее покрывало.

Всего час, и как пережить его. По ту сторону экрана проще - нужно найти загадочную Кел. Список регистрации - а вдруг она не зарегистрирована? Нет, нет, тогда бы он не просил её найти. Значит, потом - кнопки телефона и заснеженные улицы города, где воет вьюга, и большие оранжевые машины чистят улицы от снега, только его не становится меньше. Он всё сыпет, и неясно, откуда берётся такой белый и мелкий, как сахарная пудра, снег в сером небе.