M. Nemo - Кровь Ардана

• Название: Кровь Ардана
• Автор: M. Nemo
• Жанр: Фэнтези

Ксандер — революционер. Он вампир и бунтарь. Смелый и отважный. Готовый бороться за справедливость и равенство. И всё бы хорошо, если б во время очередной операции на его пути не вырисовался оборзевший вкрай котяра. Который теперь вечно портит планы, издевается да ещё путается под ногами.

А тем временем над башнями собираются старые боги в чёрных юбках и шарфах в шашку. И откуда ни возьмись, появляется Фантазёр. Да давно ходит легенда о… Но об этом уже молчит Королева-Мать в Высоких Покоях.

Мир Творца-Мечтателя открылся.

В соавторстве с Mia-May (http://mia-may.daportfolio.com)

---

Вдруг стало тихо-тихо и мы медленнее пошли. Замерли ветки по воде, замолчала трескотня. Болото заглохло. Взорвалась ночь и всё припустилось с новой силой.

— Смотри, у цветов клыки!

На болоте нужно быть отважным. Нельзя ничего пугаться, потому что можешь побежать и сразу засосет какая трясина. Или случится ещё что «ужасное и непоправимое». Так всегда матушка говорила. Когда вешала бельё и смотрела в сторону чащи. «Никогда и ни при каких обстоятельствах, Асмер, не смей забегать в болотную чащу. Там живут ужасные монстры, земля движется и везде ужасный смрад. Никто ещё из болота живым не вернулся. Лучше доживи до своей доли. Вот Рюк…».

Да-да-да. конечно, Рюк великий и всеобязательный. Он то уже до каменств добрался. И теперь весь такой гордый, смотрите на меня, любуйтесь. Можно подумать.

— Фу гадость!

— Да иду я, видишь, след в след, как ты и говорил.

— И вообще, где это место?

— А ты говорил мы до темноты придем.

— Что? Уже скоро?

Впереди я заметил торчащую палку и схватил на ходу. И принялся лихо рубить заросли. На! Получай! А палка как треснет. Пришлось выкинуть. Между прочим, мне она не очень-то и нужна была. Хлипкая и с сучком.

За деревьями и луны видно не было. Так, местами прорезался бледнючий свет. За нами следили глаза коварных монстров. Я им не обед! Я так грозно сверкнул глазами, что все они тут же спрятались обратно в темноту. Пусть знают своё место.

Я болота не боюсь. Хотя и не лезу туда как бестолочь-Риска. Ей бы пробраться сюда и везде скакать. Нет, мне сюда лезть не нужно, я и так знаю, что не боюсь. Пусть Риска всё изучает. У меня и в деревне есть чем заняться. Умный человек всегда себе приключение найдёт.

А болото — вот в гадость вляпался, пришлось отряхивать — Бе. Воняет.

— Меня скоро хватятся.

Он промолчал потому что не услышал. Ничего, вот я нагоню и нечего будет уже глухаря изображать.

— По-го-иди. Я… ну погоди же.

Треснуло. Стрельнуло. Ухнуло над самой головой. Я вскинулся вверх, готовясь отразить опасность. А потом меня вроде позвали и я решил не тратить попусту время. Побежал к нему и пошёл рядом.

— А полночь скоро?

— Нет.

Да и правда вроде. Хотя мне казалось… Ладно, потом подумаю.

Мы прошли жутко много.

— Где эта штука?

Впереди повыскакивали кочки. На одной сидела и сверкала синими глазами белая жаба.

— Ну, которая самая большущая и странная.

— Скоро.

— Поскорее бы. Я как представлю как у Фука челюсть отвиснет. А то он шкуру саламандры раздобыл и цветные шарики. Теперь ходит всем меняться предлагает. А эта штука. Ты говорил, она на части раскладывается.

— Да.

— Вот и я себе ухвачу. Слушай, а ты ведь не из нашей деревни.

— А почему ты никогда к нам не заходил?

— И вечно в болотах торчишь?

— А где твоя деревня?

— Ой, а что это за ящерица?

Меня так резко рвануло назад, что дух вышибло.

— А-а-а.

— Не реви.

— А-а-а.

— Саламандра.

Да, в носу защипало. И в глаза попало. Я рукавом-то вытерся, а лицо всё в саже.

— Ты чего не сказал, что это саламандра?!

Молчит. Как всегда.

— Чего, говорю…

— Тсс.

Не люблю когда так тихо. В деревне всегда шумно. Говорят, у нас в предках феи. Свинки хрюкают, песни поют. Люди, в смысле, песни поют.

Ух и темно кругом! Ти-и-хо. Я… Что это там в кустах? Почему рык слышу? Кусты трясутся и стучат ветки. Куст купается в лунном свете под дырой в кронах деревьев. Трясётся аж не может.

И тут вдруг как!..

— Ааааа!

— Ай, больно, ты зачем мне подзатыльник дал? Ой, ааааа!

— Да хватит, ну, — я оскорбился. Честное слово оскорбился. Я думал, мы друзяки, а он дерётся.

— Мама!

Страшная. Рыжая. С белой мордой! Не мама, нет, зверюка двулапая. Ой что же это творится?

Я бы… да, но он меня сам за спину запихнул, честно слово.

— Фух.

Чего?

— Это же ужасный руж?

— Да.

— Так чего ты радуешься?!

— Я думал, это люди.

— А?

— Ничего, пойдём дальше.

А ужасный руж заклокотал на нас и проводил хмурым взглядом. На последок я показал ему язык и поспешил дальше.

— Ты говорил, это очень интересное место, — напомнил я, перескакивая через кочку. Кочка на меня уставилась одним единственным глазом, а потом — раз — и ничего себе обычненький холмик! И не пялился точно. Я уж стал подозревать каждое дерево. Мало ли что может скрываться в болотах. Вот мы живём в деревьях и от одного к другому по навесным мостам ходим. А я летаю на верёвке. Да. Нет, мне это совсем не сложно. Я же не Риска. Та так вообще еле научилась на верёвке лететь. Пришлось её пару секретам обучить. Ну и что, помогать людям нужно, так говорит мой отец. Он надеялся, что Рюк станет старостой. И тот стал, пока не ушёл. Тьфу ты, теперь каждый вечер слушай, Рюк то, Рюк это. И как он стоит хорошо. И какое лицо.

А я что? А я только радовался, когда увидел, как ему белокрыл на голову облегчился. Вот потехи-то было!

— Там точно совсем комаров нет? Вот прямо совсем-совсем. Нюшка говорит, комары есть везде по свету. Хотя она уже замуж собралась, что с неё взять?

— А мне сказали, — решил поведать я, — что я с таким поведением никогда в каменства никогда не попаду. Как бы не так! Я их всех обгоню. И позу получше уж Рюка придумаю. Ей, ты что спешишь так? Уже же темно всё равно.

Да не, полночь точно наступила. Вон клыкастые летучие мыши полетели.

— Они, правда, кровь не пьют?

— Правда.

Я вспомнил лесовиков.

— А лесовики?

— И лесовики не пьют.

— А мне мать говорила, пьют.

Тишина.

— А домашники?

Хотя это я уже перебрал. Домашники помогают, если им чего вкусненького ночью у печки оставить. А печки у нас, кстати, мелкие были, чтоб дерево не подпалить. Раз такое случилось — вот смеху было! Все носились как ужаленные. Тут ещё мух-огнежорок налетело. Потом выгонять пришлось. А с них же пыль дымная сыпется.

Отмывать пришлось нам. Взрослые, видите ли, и так умахались. Рюк тогда разошёлся командовать что кому делать. Я ему, значит, заявил вот прямо в лицо, что если хочет — пусть сам возюкается. И если бы не лужа — я бы победил. А то поскользнулся и полетел вниз.

«Ха-ха, — поднялся в голове насмешливый голос Риски, — как-то тебя за подштанники держат. Рюк. Не отпускай его, а то разобьётся, и нам ещё его соскребать».

«Не отпущу».

Я тряхнул головой. Вот уже!

— Слушай, а если нам тропу спутают?

— Здесь нет тропы.

Вот утешил.

— А если, — тут я малость струхнул, а что? Я ведь не о абы чём вспомнил, а о самых них. — А если… мы огоньки увидим.

Тишина.

— Блуждающие огоньки.

Он меня вообще расслышал?

— Они ведь заведут в самую топь и погубят.

Прямо мать на память процитировал. И отца, и Нюшку. И Дед-Не-Ответ так говорил. Да у нас так вечно одно и тоже бормотали. С болотными огоньками лучше никогда и ни за что не встречаться. А то так уведут за собой, ничего не объяснят, заманят в самую топь и всё — поминай как звали. Нет-нет, я на такую удочку не попадусь.

— А когда мы уже придём?

— Скоро.

— Правда?

— Да.

Собственно, я зачем пошёл? Мне нужна эта ужасно удивительная штука. Чтобы принести её в деревню и чтоб все задохнулись от зависти. Тогда они поймут, что мне и пятнадцати не будет, а я уже в каменствах стану. Вот Дед-Не-Ответ. С ним какая история. С ним все разговаривают, но по существу и лишним словом не обмолвятся. Хотя недавно мать ему каравай испекла. К Деду только неделю назад во сне пришла весть, что он в каменства может идти.

Я поёжился. Вот так всю жизнь прожить, и только под восемьдесят лет… Ни за что так не хочу.

Нужно было с собой поесть прихватить. В животе засосало. А у нас к обеду хлеб горячий был. Ого! Это сколько уж я здесь брожу? Постойте-ка. Я увидел его утром на поляне… так. А потом он что? Меня позвал. Говорит, иди за мной, я покажу тебе место где гулять и самую интересную на свете штуку. Ещё солнце слабо светило и дым поднимался от ночных костров.

Я тогда как всегда бродил на поляне. То есть это поля такие. Но мы их все поляной называем. Тем более там и правда полянка есть, чуть деревьями отгороженная. Рюк её себе облюбовал. Оно и верно, там все наши.

Болота там нет. Оно только дальше за деревьями тянется. И мошкара не летает. Каменства же — не просто так тебе.

Вообще, там кроме которой травы ничего не растёт. Стоит себе поле. Вот я и приключаюсь каждый день. Приключения у меня, в общем. Это нужно видеть, в какой в каменствах одежде стоят. Мать говорила, что её бабка, Дулься, так в своём любимом платье с бомбонами и пошла, и стала вытянувшись. А по мне, смешное платье — ну чистый цирк.

Цирк у нас бывает, если что. Мы его сами делаем. Я обычно вампир.

— Есть охота. У тебя ничего нет?

— Нет.

Идём.

— Ты неправильно спрашиваешь.