Сакс Ромер - Ведьмино отродье

• Название: Ведьмино отродье
• Автор: Сакс Ромер
• Жанр: Ужасы и Мистика

Имя Сакса Ромера, весьма популярного в начале двадцатого столетия писателя, успело позабыться, но когда-то он стоял одним из первых в рядах авторов, работающих в жанре детективной, приключенческой и мистической прозы. Славу Саксу Ромеру принес цикл о зловещем докторе Фу Манчу, но его сфера интересов лежала также и в области сверхъестественного. Являясь членом оккультного «Герметического Ордена Золотой Зари», он немало времени посвятил изучению магии, что не могло не отразиться на произведениях. Одно из них сейчас перед вами. Когда-то этот роман был высоко оценен Г. Ф. Лавкрафтом. Есть мнение, что именно «Книга Тота», описанная в нем Саксом Ромером, послужила прототипом всемирно известного «Некрономикона». Сегодня проза Сакса Ромера может показаться несколько наивной, но это один из первых кирпичиков, заложенных в основу литературы ужасов.

---

И вот где-то вдалеке один раз ударили куранты — осталось лишь три часа!

Роберт начал нервно бить кулаком правой руки о левую ладонь. Отец не пошевелился, лишь между бровями залегла глубокая морщина…

— Боже мой! — доктор вскочил и принялся лихорадочно шарить в связке ключей.

— Что, сэр? Что?

Брюс отпер ящик письменного стола и вынул оттуда толстую рукопись, написанную мелким и чрезвычайно аккуратным почерком. Он положил ее под лампу и начал быстро переворачивать страницы.

— Надежда есть! — взяв себя в руки, спокойно сказал он.

Роберт обошел стол и склонился над плечом отца:

— Почерк сэра Майкла Феррары!

— Его неопубликованная книга, Роб. Мы собирались закончить ее вместе, но смерть забрала его, а я, еще раз все просмотрев, возможно, из-за предрассудков отказался обнародовать ее. Вот!

Доктор поставил палец на аккуратно сделанный набросок, служащий иллюстрацией к тексту. Он явно представлял из себя копию древнеегипетского рисунка. Несколько жриц с волосами, туго заплетенными в толстые косы, стояли перед служителем храма, а в руках тот держал ножницы. В центре изображался алтарь, на нем — ваза с цветами; справа находились мумии — их было столько же, сколько жриц слева.

— Боже мой! — повторил доктор. — Мы оба ошибались, мы оба ошибались!

— Почему, сэр? Ради всего святого, что это значит?

— Этот рисунок скопирован со стены некой гробницы, сейчас закрытой, — ответил отец. — Мы знали, что захоронение принадлежит одному из самых могущественных колдунов Египта, поэтому предполагали, что изображение представляет из себя нечто магическое. Мы знали, что цветы на фреске — вид уже вымершего священного Лотоса. Но нам так и не удалось выяснить, зачем и каким образом выращивались эти растения. Также мы не узнали и значение, — он провел пальцем по рисунку, — ритуала отрезания волос жриц первосвященником богини…

— Какой богини, сэр?

— Богини, Роб, а какой — об этом египтологи не знают! Некий таинственный культ, о существовании которого что-то подозревал один французский ученый… Но сейчас не время рассуждать, — доктор закрыл рукопись, положил обратно в ящик и запер его. Потом он взглянул на часы. — Четверть второго. Нам пора!

Ни секунды не мешкая, они вышли из дома. Их ожидал автомобиль, и вскоре они неслись по пустынным улицам туда, где смерть в странном обличье нависла над Майрой Дюкен. Когда машина тронулась, доктор спросил:

— Ты не в курсе, покупал ли Сондерсон орхидеи, я имею в виду совсем недавно?

— Да, — непонимающе ответил сын, — купил несколько луковиц пару недель назад.

— Пару недель! — возбужденно воскликнул отец. — Ты уверен? То есть покупка была сделана после того, как Феррара…

— Перестал посещать дом? Да. Точно! На следующий день после этого!

Доктор Кеан явно боролся с сильным волнением.

— Где он купил орхидеи? — спросил он, уже спокойно.

— Кто-то пришел прямо к ним, кто-то незнакомый.

Брюс, положив руки на колени, барабанил пальцами:

— Он их высадил?

— Взошли только две. Одна должна вот-вот зацвести, если еще не зацвела. Он называет ее «Тайной».

Тут волнение все же одержало верх. Брюс закричал шоферу:

— Быстрей! Быстрей! К черту безопасность! Поезжайте на максимальной скорости!

— Почему? — забеспокоился сын. — Боже, почему?

— Ты ведь сам говорил, что, наверное, цветок уже зацвел, Роб!

— Три дня назад Майра, — Роберт громко сглотнул, — сказала мне, что он зацветет к концу недели.

— Как он выглядит?

— Четыре фута в высоту, с огромными яйцеобразными бутонами.

— Боже помоги нам, мы не должны опоздать, — прошептал доктор Кеан. — Я вновь поверю в справедливость Небес, если обширные познания сэра Майкла Феррары действительно станут оружием, способным сразить врага, которого мы с ним сами же воспитали, да простит нас Господь!

Роберт ужасно волновался:

— Почему вы молчите? На что надеетесь? Чего надо бояться?

— Не спрашивай, Роб. Сам через пять минут всё узнаешь.

Машина, подпрыгивая, неслась по темным дорогам городских окраин на бешеной скорости. Шофер, как заправский гонщик, срезал углы — время от времени колеса просто отрывались от земли; пару раз автомобиль заносило, но, благодаря мастерству водителя, все обошлось.

С диким громоподобным рыком съехали они по уходящей вниз аллее к воротам дома мистера Сондерсона, и пассажиры практически вылетели из сидений, когда шофер резко ударил по тормозам.

Доктор Кеан выскочил из машины, распахнул калитку и побежал к дому. Роберт старался не отставать. В холле горел свет: мисс Сондерсон, ожидавшая их, открыла дверь, как только услышала приближающийся рев мотора.

Оказавшись внутри, доктор сказал:

— Подожди-ка тут секундочку.

Не обращая внимания на вышедшего из библиотеки Сондерсона, он бросился вверх по лестнице. Минуту спустя, сильно побледнев, он сбежал вниз.

— Ей хуже? — начал Сондерсон. — Но…

— Мне нужен ключ от оранжереи! — сухо потребовал Брюс.

— От оранжереи…

— Быстрее. Нет времени. Дай ключ.

По лицу Сондерсона было заметно, что он считает Кеана сумасшедшим; тем не менее, он опустил руку в карман и вытащил связку ключей. Брюс сразу схватил ее.

— Который из них? — рявкнул он.

— С бородкой, но…

— Роб, за мной.

Он побежал по коридору, сын за ним, мистер Сондерсон чуть отстал. Потом в сад, через лужайку к кустарнику.

Оранжереи лежали в полной темноте, но доктор сразу помчался к двери.

— Зажги спичку! — задыхался он. — Не надо, открыл.

Дверь с грохотом распахнулась. Из теплицы на них обрушился тошнотворный запах.

— Спички, спички! Роб, сюда!

Спотыкаясь, они зашли. Роберт вынул коробок и чиркнул спичкой. Отец уже стоял посреди оранжереи.

— Дай нож, мальчик, скорей! Скорей!

Неяркий огонек осветил проход между рядами орхидей, и Роберт увидел искаженное ужасом лицо отца, а за ним — ярко зеленое растение в кадке. На голых ветвях красовались четыре огромных гладких яйцеобразных бутона: два из них набухли, а один почти раскрылся, показав сочные розовые лепестки.

Доктор Кеан выхватил нож из трясущихся рук сына. Спичка погасла. Послышался удар, мягкий треск и глухой стук чего-то упавшего на плитки пола.

Когда вспыхнула еще одна спичка, таинственная орхидея, срубленная под корень, выпала из кадки. Доктор затаптывал набухшие бутоны. Бесцветный сок обильно лился на пол. В теплице запахло не только дурманящими цветами, но и чем-то похожим на кровь.

Спичка потухла.

— Зажигай еще, — громко прошептал доктор. Дрожащими пальцами Роберт чиркнул спичкой о коробок. Отец вырвал из соседней кадки орхидею поменьше и затоптал ее мягкие стебли. В оранжерее пахло, как в операционной. Доктора пошатывало и, когда погасла третья спичка, он вцепился в сына, стараясь не упасть.

— Растение жило за счет нее, мой мальчик! — сказал Брюс. — В ту самую минуту, когда оно бы зацвело, она могла умереть. Жриц приносили в жертву этому… Мне нужен воздух…

Онемевший от удивления Сондерсон вышел им навстречу.

— Ничего не говори, — обратился к нему доктор. — Полюбуйся на остатки своей «Тайны». Внутри каждого растения ты найдешь прядь волос!

* * *

Доктор Кеан открыл дверь в комнату больной и жестом подозвал сына, который, изможденный и взволнованный, ждал в коридоре.

— Мальчик, заходи, — тихо сказал он, — и благодари Господа!

Роберт, на цыпочках, вошел. Майра Дюкен, все еще очень бледная, но без ужасной, зловещей тени на лице, подняла грустные глаза на дверь — в них засветилась радость.

— Роб, — вздохнула она и протянула руки.

Глава 25. Кеан встречается с Феррарой

За время противостояния с обладающим магической силой врагом Роберт Кеан вынес многое, но не менее тяжким испытанием, постоянно занимающим мысли и изменившим сам ход жизни молодого человека, оказалось длительное пребывание в неизвестности.

Иногда он сталкивался с людьми, общавшимися с Феррарой, но для них тот был всего лишь знакомцем с весьма сомнительной репутацией. Даже им Роберт не осмеливался рассказать об истинной сущности Энтони: безусловно, они сочли бы Кеана ненормальным, заикнись он о тайном знании и деяниях этого жуткого, этого дьявольского создания. Да и будут ли они слушать его, попытайся он заговорить о логовище пауков в Порт-Саиде, о летучих мышах из Медума, о загадочных благовониях и способе их изготовления, обо всех многочисленных убийствах и мерзостях, творимых этим нелюдем, до сих пор считающимся приемным сыном покойного сэра Майкла Феррары.

Ему было некому довериться, кроме отца, и в первую очередь он был вынужден утаивать правду от Майры Дюкен — от той, что являлась средоточием его мира, от той, что по-прежнему называла ужасное отродье, осмелившееся пробудить магию темных веков, своим братом. Пока Майра была больна, все еще не оправившись от коварного удара, нанесенного рукой того, кому она доверяла, Кеан с отцом безуспешно разыскивал Феррару — то здесь, то там встречая свидетельства того, что он в Лондоне; каждую ночь ожидая незваного гостя из ада, послушного воле этого современного мага; ежечасно преследуемый страхами, опасениями, сомнениями и догадками, кружащимися в дьявольском хороводе в его голове и не дающими ни жить, ни работать. А работать было по многим причинам необходимо, поэтому он подолгу просиживал над серией статей о своей недавней поездке в Египет — редактор и так поручил ему задание менее сложное и тягостное, чем те, что выпадают на долю большинства репортеров на Флит-стрит.