Юрий Гавриков - Че Гевара. Последний романтик революции

• Название: Че Гевара. Последний романтик революции
• Автор: Юрий Гавриков
• Издательство: ООО «Издательский дом «Вече»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-9533-0361-0

Эрнесто Гевара де ла Серна, или просто Че, — легендарная личность, соратник Фиделя Кастро, человек, ставший для нескольких поколений идеалом борца за свободу и справедливость. Он погиб около 40 лет назад в маленькой боливийской деревушке, так и не успев осуществить свой грандиозный план всеамериканской партизанской войны против господства США в Южной Америке. За эти годы интерес к Че Геваре нисколько не ослабевает, напротив — даже растет. Кроме его прямых наследников — революционных партизан различных политических направлений, воюющих в разных точках планеты, — о нем помнят его бывшие и нынешние противники. О нем слагают песни, ему посвящают стихи, его портреты можно увидеть и в витринах фешенебельных магазинов Парижа, и на облупившихся стенах домов беднейших латиноамериканских деревень. Многие боливийские крестьяне сегодня почитают Че Гевару как святого. Но, несмотря на живейший интерес к Че Геваре и возрастающую популярность революционера-романтика, вызывает удивление почти полное безмолвие российских исследователей и журналистов.

Книга Ю.П. Гаврикова, написанная с большой любовью, станет заметным вкладом в изучение личности Че Гевары. Особенно важно отметить, что автор был лично знаком с легендарным героем, не раз встречался с ним на Кубе.

---

Гевара предложил нам лететь с ним, но несколько осторожный Дортикос отказался, сказав, что большой лайнер долетит быстрее. И мы вскоре полетели. Но Че обогнал нас в пути минут на пятнадцать, быстро приземлился в Гаване и с помощью техников подкатил трап к нашему самолету. Когда мы появились на нем, посматривая на часы, Эрнесто серьезно заметил: «Что- то медленно вы передвигаетесь... Я уже два часа вас поджидаю!» А на мой вопрос, что он делает здесь, шутник Че сказал: «Вы же спешили, вот я и решил побыстрее подать вам трап...»[223].

* * *

Суммируя взгляды Эрнесто Гевары, его высказывания, мечты и повеление, можно сделать только такой вывод, какой сделал после его смерти Фидель Кастро:

«Я бы сказал, что это был такого типа человек, с которым трудно кого-нибудь сравнивать и которого практически невозможно превзойти!»[224].

На наш взгляд, крайне важно, что Эрнесто Че Гевара не только борец, но и созидатель в теории и практике строительства нового общества. Он аргументировал и разработал «последовательную и глубокую концепцию относительно действий революционеров в социалистическом строительстве»[225]. Это позволило Фиделю Кастро назвать его «человеком доктрины, человеком великих идей, способным выработать инструменты, принципы, которые, несомненно, являются существенными на пути созидания нового общества»[226].

Глава 6 ПОКОЙ НАМ ТОЛЬКО СНИТСЯ

Слова поэта взяты для названия этой главы, посвященной созиданию новой жизни на постреволюционной Кубе, не случайно. Перед Фиделем Кастро и его соратниками одновременно встало много задач и неожиданных проблем. Столько, что сегодня, почти полвека спустя, не перестаешь удивляться (и, естественно, восхищаться!) решимости, самоотверженности и твердости духа молодых преобразователей.

Отдавая должное всем им, особо нужно отметить роль Фиделя и Че: самый большой груз революция возложила на них. Выше мы уже говорили о взаимоотношениях этих руководителей. Теперь нам остается лишь добавить несколько слов о степени ответственности каждого из них.

По большому счету, она была равной. Другое дело, что у Ф. Кастро — более «на виду». Сначала признанный руководитель Повстанческой армии, а затем глава нового государства, он был призван в первую очередь публично выступать по всем вопросам внутренней и внешней политики Кубы в стране и за рубежом, озвучивать ее позиции, достижения и проблемы. Э. Гевара, которому Фидель несомненно доверял и работал с ним в тесном контакте, занимался разработкой стратегии и доктрин созидания, а также решением неотложных тактических задач, от которого зависел ход процесса в целом: зашита завоеваний, банковское дело, промышленное строительство. Сказанное, конечно, не исключало выполнение Геварой и некоторых миссий, обычно входивших в круг обязанностей самого Фиделя, — публичные выступления от имени страны, зарубежное представительство и др.

Наконец, еще один момент, важный для правильного понимания читателем содержания данной главы. Это — знакомство, пусть даже весьма поверхностное, с некоторыми особенностями характера и поведения обоих лидеров. Автор понимает, что писать об этом — дело деликатное и неблагодарное (тем более что недавно у нас каждый второй был «специалистом» по Кубе), тем не менее, он предпринимает эту попытку ради читателя и основываясь исключительно на собственных наблюдениях и оценках.

На мой взгляд, Фидель — человек взрывного, холерического склада, красноречивый полемист и талантливый оратор, усидчивой кабинетной работе предпочитающий подвижный образ жизни и деятельности, еще со времени учебы в иезуитском колледже — тонкий дипломат, взвешивающий каждое свое слово, не склонен к романтике.

Че — несколько иной. Он — спокойный (по крайней мере, внешне) и внимательный наблюдатель или слушатель, малоразговорчивый интраверт, с высокой требовательностью к себе (прежде всего!) и к близким, способный высказать открыто и прямо кому угодно свое мнение, если считает его правильным. Имел склонность к аналитической, исследовательской работе, публицистике. В душе — романтик, поэт и мечтатель с высокой степенью (как и должно быть у настоящего врача) сострадания к людям.

Теперь, как говорят французы, «вернемся к нашим овцам». Итак, Гавана, 1959 год. «Зимний» месяц январь. Крепость «Кабанья». В крошечном кабинете коменданта раздается телефонный звонок. Геваре сообщают о приезде к нему чилийского гостя — политика Сальвадора Альенде. Вот как вспоминал позднее первый народный президент Чили об этом визите:

«В течение четверти часа я мог созерцать его и видеть блеск воспаленных глаз, его беспокойный взгляд (в эту ночь Че спал только два часа и, будучи нездоров, спешил выехать по срочным делам. — Ю.Г.). Передо мной находился один из великих борцов Америки»[227].

Альенде, чтобы взглянуть на кубинские события собственными глазами, прилетел туда уже 20 января 1959 года. (Прим. авт.: Надо сказать, что впечатления первого дня пребывания в Гаване чуть было не разочаровали чилийского политика. Услышав под окнами отеля шум какого-то празднества, он вышел па улицу и увидел, по его словам, «невероятную сцену»: но набережной строевым маршем и под музыку оркестра шла возглавляемая мэром Майами колонна из 200 здоровенных североамериканских полицейских. Возмущенный Сальвадор хотел уже звонить, чтобы заказать обратный авиабилет, но, к счастью, встретил в отеле своего старого знакомого Карлоса Рафаэля Родригеса — того самого, что вел в Сьерра-Маэстре переговоры от имени кубинских коммунистов и который посоветовал не спешить с выводами, а поговорить с революционными руководителями.)

Гевара назвал приезд Альенде «символическим»: это был вообще первый визит к нему в крепость.

— Послушайте, Альенде, я знаю прекрасно, кто вы такой, — сказал Че визитеру. — Я слышал два ваших выступления во время президентских выборов 1952 года: одно очень хорошее и другое — очень плохое. Поэтому будем говорить без оглядок, так как у меня сложилось ясное представление о вас.

Гевара рассказал, что последний раз был на родине Сальвадора до президентских выборов, на которых победил генерал Ибаньес. Тем не менее, он удивляет Альенде точной характеристикой нового президента — «отставной военный с диктаторскими тенденциями и политическими взглядами, близкими к Перону»[228].

На вопрос визитера о самых насущных кубинских проблемах Че с лукавой улыбкой говорит, что их «не так много»: всего лишь покончить с наследием диктатуры и сделать жизнь народа счастливой. Потом более серьезно рассказывает (хотя и очень лаконично) о роспуске старой армии, полиции, секретных служб, о примерном наказании батистовских палачей, которые за семилетний срок диктатуры замучили и убили около 20 тысяч кубинцев, о работе в этой связи революционных трибуналов. Гевара рассказал также, что подсудимым будет предоставлено право приглашать в качестве защитников лучших адвокатов, вызывать любых свидетелей. (Прим. авт.: Забегая вперед, скажем, что процессы проходили открыто, в присутствии народа, журналистов, отдельные передавались по телевидению. Улики против подсудимых были столь неопровержимы, что, как правило, все они признавали себя виновными в совершенных злодеяниях. Наиболее одиозные палачи были приговорены к расстрелу.)

Когда речь зашла о бедственном положении трудящихся в Латинской Америке, Че отметил (и Альенде с ним согласился), что в Чили оно намного хуже, чем в Аргентине, что объясняет растущую волну эмиграции чилийцев в эту соседнюю страну. Гевара вспоминал, как он, посетив студентом Чили, охарактеризовал состояние здравоохранения в Чили как «оставляющее желать лучшего», но позднее увидел, что оно намного лучше, чем в других странах континента, которые он посетил[229]. ...В заключение беседы оба доктора-политика успели даже поспорить о невмешательстве латиноамериканских военных в политику: Альенде доказывал, что чилийские военные стояли всегда «в стороне от политики». Че поставил такое утверждение под сомнение, сказав, что на это не надо рассчитывать, даже в Чили. Если бы будущий чилийский президент внял тому совету!..

В заключение беседы Че договорился с Раулем Кастро о визите к нему С. Альенде (позднее была организована встреча и с Фиделем).

После этих трех встреч у Сальвадора Альенде установились дружеские отношения с кубинскими руководителями. Он высоко оценил Кубинскую революцию как новый высший этап в национально-освободительном движении Латинской Америки. Будущий президент Чили обрел и нового последовательного защитника для своей родины.

(Прим. авт.: Многое объединяло Альенде со всеми тремя — идеологическая общность, социальное происхождение, общие кумиры в годы юности — Симон Боливар, Хосе Марти, Сесар Сандино, Пабло Неруда, великий мексиканский художник-муралист Давид А. Сикейрос; с Геварой их роднила и профессия врача. Но были между ними и некоторые различия. В отличие от своих новых друзей Альенде был почти вдвое их старше. К тому же он был парламентским политиком, привыкшим бороться словом, а не с автоматом в руках. И если те с помощью вооруженной борьбы добились победы, то Альенде еще предстояло доказать на деле, что в условиях его страны народ мог победить также через посредство избирательных бюллетеней. Че не только верил в честность Альенде-революционера, но и пришел к выводу, глубоко проанализировав внутриполитическую обстановку в Чили, что Альенде прав в своих намерениях действовать методами, отличными от вооруженного восстания или партизанской войны. Это подтверждает и надпись, которую Э. Гевара сделал на экземпляре своей книги «Партизанская война», которую подарил чилийскому другу. «Сальвадору Альенде, который другими средствами стремится добиться того же. С симпатией, Че»[230].