Вячеслав Марченко - Гнет

• Название: Гнет
• Автор: Вячеслав Марченко
• Издательство: П.Н.Шамрай
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-966-8442-98-8

На примере одной семьи автор описывает исторические события, обусловленные политическими обстоятельствами: репрессии на селе 20 - 30-х годов ХХ столетия во время коллективизации, раскулачивания, ужасный голод 1932 - 1933 годов, 1946 - 1947 годов, военная мясорубка с тысячами невинных и ненужных жертв в период Великой Отечественной войны.

   С документальной точностью в книге приводятся свидетельства о тяжелой, рабской жизни простого украинского крестьянина на Николаевщине в 30 – 50-е годы прошлого столетия.

---

   Люди с голоду тогда пухли, но вынуждены были деньги добывать не для того, чтобы выжить, а для того, чтобы эти бумажки у государства выкупить. Валялись они потом у людей дома, только место среди документов занимали,… многие  люди жгли их -  после денежной реформы в декабре 1947 года им цена уже копейки была.

   Вот так наше родное государство с народом расправлялось!

   Замолчав, баба Киля стала нервно собирать своими натруженными старушечьими руками разбросанные по столу крошки хлеба. 

   - Бабуся, а Вы любите свою страну?.. – только, чтобы что-нибудь сказать,  вдруг тихо спросил я ее после затянувшегося молчания.

   - Люблю ли я?.. – подняв на меня свои опечаленные глаза, баба Киля запнулась. Какое-то время она вновь сидела молча, точно вспоминая и размышляя о чем-то, затем, чуть слышно она проронила: - я никому, даже своим детям не внушала ненависти к стране, в которой они живут,…  я не люблю свою нищую, безрадостную и полную оскорблений жизнь, а в том, что моя жизнь была именно такой,  виновна Советская власть… Я ненавижу ее!

   Я и раньше, слушая рассказ бабы Кили, ощущал ее отношение к Советской власти, но после этих слов внутри у меня словно что-то перевернулось. Я не знал, что сказать и, потупившись, молчал, пытаясь усмирить свои противоречиво-болезненные чувства и жалея о том, что я задал бабе Киле вопрос, ответ на который так взбудоражил мое сознание. А баба Киля после продолжительной паузы вновь заговорила:

   - Я понимаю, внучек, что тебе мои слова неприятны, но неужели после того, что мне пришлось пережить,  ты надеялся услышать от меня другой ответ?.. Разве можно с любовью относиться к власти, которая  исковеркала не только мою жизнь, но и жизнь миллионов таких же, как я, людей?

   Я продолжал молчать и баба Киля, видя мое внутреннее замешательство, сосредоточенно посмотрев в мои глаза, в ожидании ответа спросила меня:

   - Ну, скажи мне, а за что я должна Советскую власть любить?..

   - Ну… - поморщился я, лихорадочно перебирая в памяти все то, что могло бы хоть как-то вызвать в ней чувство гордости за свою Советскую страну. Там была и  Победа над Германией в Великой Отечественной войне; и покорение космоса; и военное могущество страны; и освоение целинных земель; и рост промышленности, и даже советский балет…  В памяти было много разного, чем, как я считал, должен гордиться каждый советский человек, но, перебирая все это в своей памяти, я постоянно ловил себя на мысли, что никакие успехи страны не могут оправдать тот цинизм и жестокость, которую проявляла Советская власть в отношении  миллионов ни в чем не повинных своих граждан.

   Ни ко времени, мне в голову тогда почему-то врывался недавний эпизод, связанный с тем, как я отвозил на Родину гроб с погибшим в Афганистане солдатом.

   Проклятья со стороны родителей погибшего в Афганистане сына в адрес Советского руководства неслись тогда такие, что мне, простому офицеру Пограничных войск, своими глазами уже насмотревшемуся на то, как, с кем и кому наше правительство пытается «помочь» построить социализм, и какой ценой,  даже стыдно перед ними стало за принадлежность к государственной военной структуре, и ощутил я тогда невыносимо горькое чувство  вины своей перед ними.      

    Передав гроб, я тогда поторопился куда-нибудь уединиться и выпить с горя, а еще я тогда понял, что все те злые слова, направленные родителями погибшего, не за свою Родину, солдата, в адрес Советской власти отражают мнение всего народа. И разве мог я тогда представить, что буквально через семь лет после того случая, никто из простых советских граждан  даже не попытается спасти ту, опостылевшую власть нашу Советскую, от краха своего.  

   …Молчание длилось минуту.

   - Ну, так за что же мне ее любить?.. - прерывая молчание, отчаянным голосом вновь спросила меня баба Киля и, видя, что я не нахожу ответа, с неожиданной горячностью, заговорила: – За то, что Советская власть моих близких родственников вместе с их малыми детьми в том, в чем они одеты были, из их же собственных домов повыгоняла?..  За то, что моих родителей она голодом уморила и детей моих – едва не убила голодом, выгребая из кастрюль все до последнего зернышка?.. За то, что меня и всю мою семью, как бесправных рабов, она бесплатно заставляла от зори до зори в колхозе работать?.. За то, что эта «народная» власть не смогла нас от немцев  защитить, а потом нас же, людей, оставшихся в оккупации, считала людьми второго сорта?.. За то, что людей, не сумевших заплатить непомерные налоги, она на каторгу ссылала или за то, что она нас лишила возможности  жить там, где мы хотим, – запретив нам иметь паспорта?.. Или, может быть, за пенсию, которую мне «великодушно» выделила Советская власть, в размере: сначала 8, а потом - 14 рублей?..

   Ну, - вновь обращаясь ко мне, спросила баба Киля после образовавшейся небольшой паузы,- так за что же мне  любить Советскую власть?

    Не зная, что ответить, я молча налил в стакан вино и выпил, а баба Киля, глубоко вздохнув, тяжело поднялась с табуретки, всем своим видом давая мне понять, что на этом наш разговор окончен, вышла из дома и усталой походкой поплелась в сторону своей летней кухни. А я, потупившись, продолжал сидеть за столом, и мне больше не хотелось ни пить, ни есть: какая-то душевная тошнота охватила все мое существо - я, офицер Пограничных войск  КГБ СССР, только что впервые в моей жизни разговаривал с человеком, откровенно презиравшим Советскую власть, и этим, ненавидящим Советскую власть человеком,  была моя любимая бабушка –  баба Киля.

   А еще, осмысливая  услышанное, я тогда почувствовал, как в моем сердце зарождается какое-то новое чувство, пока еще непонятное и далекое, но глубокое и важное. Спустя годы я понял, что тем чувством была любовь к моему многострадальному украинскому народу и ненависть к коммунистическому режиму.

                                                     ПОСЛЕСЛОВИЕ

   О том, что было дальше в жизни бабы Кили, я ее больше не расспрашивал: я знал, что в 1957 году, в возрасте пятидесяти девяти лет, после долгой болезни, вызванной осколочным ранением  в голову, умер мой дед Ваня. Лечить его, ветерана Гражданской и Великой Отечественной войн, тогда было не чем. Я хорошо помню, как он мучился от боли, а меня – его пятилетнего внука, моя мама подталкивала к его постели, чтобы я своим детским присутствием скрасил его безрадостное существование. И помню я еще, как для того, чтобы хоть как-то снять его невыносимую боль, мои родители по ночам лазили вокруг камышовой крыши хаты и вылавливали в гнездах спящих там  воробьев. Потом, разрезав их крохотные тушки, мои отец с матерью прикладывали их к так и не зажившей, кровоточившей ране на голове деда Вани.

   Потом, после долгой и тяжелой болезни, в возрасте 47 лет, умерла старшая дочь бабы Кили – Анюта, моя крестная мама. А в 1986 году умерла и баба Киля. Она утром пошла в свой сад и там, возле толстого ствола грецкого ореха, вдавленного в землю немецкими танками и не погибшего тогда, потеряв сознание, упала. Ее парализовало, и уже к ночи в своей постели она тихо умерла на глазах своей дочери,  Нины – моей мамы.

  Я очень жалею о том, что наполненное болью сердце бабы Кили остановилось за каких-то пять лет до того дня, когда Советская власть, называвшая себя «народной» и причинившая ей столько горя, бесславно прекратила свое существование. А глядя на реалии сегодняшнего дня, мне жаль еще и другое:  в Украине слишком много людей, слепо верящих  в коммунистическую утопию. Они, словно «призрак коммунизма», продолжают озлобленно «бродить» по Украине с красными флагами и портретами Сталина – изверга, погубившего многие миллионы человеческих судеб.

   Да, слишком быстро люди забывают о том, о чем, как мне казалось, они никогда не смогут забыть…          

*Искатели

**Собаки босы – живы и доныне.

2011 год.