Иоганн Висс - Новый швейцарский Робинзон

• Название: Новый швейцарский Робинзон
• Автор: Иоганн Висс
• Издательство: Т-во М. О. Вольф
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1909

«Новый швейцарский Робинзон» отличается от своего знаменитого образца «Робинзон Крузо» тем, что в нем занимательная судьба человека, потерпевшего крушение и предоставленного исключительно только своим силам, переживается целой семьей: отцом, матерью и четырьмя детьми.

---

— Этого не может быть, — ответил я. — Во-первых, наш осленок еще слишком молод, чтобы издавать до того сильный звук, а во-вторых, невозможно, чтоб он опередил нас так, что мы его не заметили. Я думаю, что это скорее выпь, называемая также водяным быком, именно по своему крику, похожему на отдаленное мычание.

— Но, папа, как же может небольшая птица кричать так громко!?

— Дитя мое, по голосу животного нельзя судить о его росте. Например, у соловьев и чижей, птиц очень маленьких, голос до того силен, что их слышно дальше уток и индюшек; это зависит от особого устройства их горла и величины их легких. Выпь перед криком всовывает часть своего клюва в грязь болота, отчего крик этой птицы, тотчас же отражаясь в воде, достигает такой же силы как мычание быка.

Франсуа очень хотелось дать свой первый выстрел по этой необыкновенной птице. Чтобы доставить ему это удовольствие, я подозвал наших собак и указал им направление, где должна была находиться выпь и в котором готовился выстрелить мальчуган. По прошествии нескольких минут тростник зашуршал; вслед затем раздался выстрел, и торжествующий крик мальчугана удостоверил меня, что первый опыт его был успешен.

— Попал! попал! — кричал он во все горло.

— Во что же? — спросил я его, потому что находился на некотором расстоянии и не мог рассмотреть добычи.

— В кабана, папа, в славного кабана.

— Да не попал ли ты в одного из наших же поросят, пущенных на волю?

И я приблизился к Франсуа и его добыче, принесенной одной из наших собак. То не был к счастью, один из наших поросят, а была водосвинка, длиною около двух с половиной футов. У этого животного шерсть жесткая, гладкая, чернобурая, менее темная под брюхом. Пальцы соединены перепонкой. Это самое большое из всех известных грызунов и служит представителем семейства, к которому принадлежит и так называемая морская свинка, которую в Европе держат в домах. Водосвинка питается водными растениями и может потому оставаться под водой.

Перед отправлением в дальнейший путь Франсуа, как истовый охотник, вздумал взвалить водосвинку себе на плечи, но не мог вынести такой тяжести. Я забавлялся его затруднительным положением, но не хотел помочь ребенку желая научить его самопомощи.

— Если б выпотрошить животное! — воскликнул Франсуа, пройдя насколько шагов. — Весу убавилось бы, и, может быть, тогда я смог бы дотащить водосвинку до фермы.

Мысль была хороша, и несмотря на свое естественное отвращение к такому занятию, Франсуа тотчас же выполнил ее. Но тяжесть водосвинки все-таки превышала его силы, и мальчик, вздыхая, стал придумывать какое-либо другое средство выйти из затруднения.

— А, знаю! — воскликнул он. — Я привяжу добычу на спину Бурого, который довольно силен, чтобы нести ее.

— Тем более ты вправе это сделать, дорогой мой, что приучил к этому обеих собак и что, следовательно, только воспользуешься своим же трудом.

Освободившись таким образом от ноши, которую Бурый нес весьма покорно, Франсуа пошел вперед так же легко и с таким же довольством, как прежде. Скоро мы достигли леса из южной сосны, где немного отдохнули и возвратились на ферму, не найдя никаких следов боа.

На ферме мы нашли Эрнеста среди множества только что убитых крыс. Я с удивлением спросил его, откуда они взялись.

— Это Кнопс открыл их, — ответил Эрнест, — в их собственном гнезде, на конце рисового поля. Гнездо это походило на печь, и из него выбежали сперва одна крыса, потом две, потом три. Можете представить себе, как Кнопс скрежетал зубами и свистал. Я прибежал, вооруженный палкой, и неосторожно вошел в эту печь, чтобы лучше видеть, с каким числом врагов придется воевать мне и Кнопсу. Побивая крыс палкой, я в то же время оглядывал местность. Нора походила на большой цилиндр, искусно построенный из грязи, стеблей риса и перегрызенных листьев. Вдруг я был совершенно окружен целым войском этих животных и невольно вспомнил епископа Гаттона в его башне. Я отбивался ногами и палкой, сидевший у меня на спине Кнопс скрежетал зубами и свистел резче, чем когда-либо; но скверные животные не переставали нападать и притом с таким остервенением, что я, в отчаянии, принялся жалобно взывать о помощи. Но меня никто не слышал кроме Билля, который тотчас же явился и в миг расчистил около меня зубами значительное пространство. Я был спасен. Крысы, которые не попали на зубы Биллю, убежали еще поспешнее, чем явились, и уступили поле битвы, с которого подошедшая вскоре мама помогла мне подобрать трупы побежденных врагов.

Рассказ Эрнеста занял меня вдвойне: во-первых, потому что, касался его самого, а во-вторых, что возбуждалось мое любопытство относительно встреченных животных. Я попросил сына проводить меня на место побоища и увидел, что постройка, о которой он говорил, походила на жилье бобров.

— Догадки мои подтверждаются, — сказал я Эрнесту, — твои враги ни крысы, ни настоящие бобры, а мускусные крысы или ондатры, как их называют в Северной Америке, их родине.

Возвратившись к матери, мы встретили Фрица и Жака; они казались недовольными своим походом, из которого не принесли почти ничего: Фриц застрелил тетерева и тетерку, а Жак добыл лишь дюжину яиц.

Дети рассказывали друг другу подвиги, которые они совершили, или совершили бы при более благоприятных обстоятельствах. Я напомнил им, что еще до обеда нам предстояла работа: снять шкуры с убитых ондатр, величиной равнявшихся зайцам. Не теряя времени, мы принялись за этот труд: сняв шкуры, растянули их поодиночке при помощи небольших деревянных колышков, посолили, натерли золой и выставили сушиться на солнце. Что же касается водосвинки Франсуа, то она была разрезана на части, одна часть зажарена на вертеле и тотчас же съедена. Остальное мясо было припрятано назавтра, хотя мы почти не ели его по причине сильного болотного запаха.

Во время еды дети расспрашивали меня об ондатре и преимущественно об ее необыкновенном запахе.

— Запах этот производиться, — сказал я, — преимущественно железками, расположенными в нижних частях тела, между кожею и мясом, и выделяющими жирную влагу с запахом то приятным, то отвратительным. Относительно употребления этого мускусного вещества я не могу сообщить вам ничего определенного, и я не признаю за этим веществом никакой полезности. Самому животному оно служит защитой от врагов, не терпящих мускусного запаха. Такими же мускусными железками снабжены бобер, гиена, барсук и, особенно циветта; мускусное вещество всегда пахнет дурно в свежем состоянии и приобретает свойства благовония только со временем.

Под конец обеда лакомка Эрнест стал жаловаться на то, что ему нечем заглушить неприятный вкус, оставшийся во рту от мяса ондатры.

Тогда кинувшись к своим сумкам, Фриц и Жак подали брату: один горсть орешков южной сосны и два маленьких кокосовых ореха, а другой несколько светло-зеленых плодов довольно приятного запаха.

— Отлично, дорогие мои! — сказал я. — Но какой же это новый плод у Жака? Попробовал ли ты его прежде, чем предложить брагу?

— Нет, папа, ответил ветреник. — Я сделал бы это, если б мне не помешал Фриц, говоря, что плоды могут принадлежать какому-нибудь ядовитому растению, например манканиле. Но запах и вид плодов великолепен, и я думаю, что Фриц ошибается.

Я похвалил Фрица за его осторожность, но, разрезав один из этих неизвестных плодов, заметил, что они не похожи на плоды манканилы, представляя зернышки, тогда как плод манканилы содержит косточку. В это время подкравшийся ко мне Кнопс схватил положенную мною на землю половинку плода и с очевидным удовольствием съел ее. Это послужило как бы условным знаком. Все кинулись на Жаковы яблоки с такой поспешностью, что я с трудом мог спасти одно из них для жены. Устыдившись этого порыва жадности, дети взапуски предлагали матери каждый свое яблоко, правда, уже надкусанное.

— Нет, спасибо, лакомки, — сказала она, — кушайте сами.

Я хотел снова расспросить Жака, где и на каком дереве он нашел этот плод, в котором я подозревал плод сулейника колючего Антильских островов. Но я заметил, что, вследствие усталости, всех четырех мальчиков клонит в сон, и потому предложил им лечь спать и сам подал им пример.

XXVIII. Привал у сахарницы. Пекари. Отаитское жаркое. Исполинский бамбук. Продолжение похода

Проснувшись на рассвете, после спокойного и укрепившего нас сна, мы снова пустились в путь, по направлению к болоту с сахарным тростником, которые мы назвали своей сахарницей. Еще раньше мы устроили там, из переплетных ветвей, шалаш, который нам предстояло лишь накрыть парусом, чтобы предохранить себя от палящих лучей солнца, в течение того короткого времени, на которое мы хотели остановиться в этой местности.

Пока жена готовила завтрак, я с детьми бродил по окрестности, ища следов боа; но мы возвратились, не увидав их.