Иоганн Висс - Новый швейцарский Робинзон

• Название: Новый швейцарский Робинзон
• Автор: Иоганн Висс
• Издательство: Т-во М. О. Вольф
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1909

«Новый швейцарский Робинзон» отличается от своего знаменитого образца «Робинзон Крузо» тем, что в нем занимательная судьба человека, потерпевшего крушение и предоставленного исключительно только своим силам, переживается целой семьей: отцом, матерью и четырьмя детьми.

---

Новый швейцарский Робинзон обработанный по новѣйшимъ даннымъ естественныхъ наукъ П. Сталемъ и И. Масе (обработка сочинения Висса)

I. Кораблекрушение и приготовления к спасению

Буря продолжалась уже шесть дней и не только не стихала, но постоянно усиливалась. Сбитые с нашего пути к юго-западу, мы не могли определить местности, в которой находились. Корабль лишился мачт и повсюду обнаруживал течь. Бывшие на нем люди, поручая душу свою Богу, молили Его о средстве избавиться от смерти.

— Дети! — обратился я к моим четырем сыновьям, в слезах окружавшим мать, — если Богу угодно, Он может еще спасти нас; но если Он решил иначе, то покоримся Его воле.

Жена моя отерла слезы и, по моему примеру, старалась казаться спокойной, чтобы ободрить детей.

Вдруг, среди шума ветра и волн, я услышал восторженный крик матросов: «Земля, земля!» Но вслед за тем мы почувствовали сильный толчок, который сопровождался долгим и страшным треском. Неподвижность судна и глухой шум волн, врывавшихся на корабль, сказали мне, что мы сели на скалы, выдавшиеся на поверхность моря, и что судно пробито.

— Мы погибли; шлюпки на воду! — раздался голос капитана.

— Погибли! — повторили дети, глядя на меня с отчаянием.

— Успокойтесь, — сказал я им, — не отчаивайтесь. Я пойду посмотрю, что можно сделать для нашего спасения.

Я покинул каюту и вышел на палубу. Облитый, ослепленный и даже опрокинутый волнами, я несколько минут не мог разглядеть ничего. Наконец, достигнув верхней части палубы, я увидел в море шлюпки, уже переполненные народом и старавшиеся отчалить от корабля. Один из матросов перерезывал последнюю веревку. О нас забыли…

Я звал, кричал; но голос мой терялся в шуме бури, и я с ужасом сознал, что нас покинули на разбившемся корабле.

Однако некоторым утешением в этом крайнем положении послужило мне то, что, по положению корабля на скале, корма его, в которой находилась наша каюта, стояла поверх волн. В то же время, несмотря на падавший частый дождь, я увидел, на небольшом расстоянии к югу, берег. Каким пустым он ни казался, но стал целью моих последних надежд.

Я возвратился к своим и, показывая спокойствие, которого далеко не ощущал, произнес:

— Ободритесь; для нас не все кончено; часть корабля крепко утверждена над водой. Завтра ветер и море стихнут, и мы можем достигнуть берега.

Дети, с обычным их возрасту доверием, приняли эту надежду за несомненную.

По знаку моей жены я понял, что она угадала истину, но я понял также, что ее вера в Божий Промысел не ослабела.

— Нам придется провести тяжелую ночь. Поедим немного: пища ободряет.

Действительно, уже вечерело; буря, все еще чрезвычайно сильная, яростно хлестала корабль. Я ежеминутно боялся, чтоб она не разбила его окончательно.

Мать наскоро приготовила простой обед; дети поели с аппетитом, а затем легли и заснули. Старший из них, Фриц, который лучше братьев понимал наше положение, захотел в продолжение ночи бодрствовать вместе с нами.

— Батюшка, — сказал он мне, — я придумывал средство достигнуть берега. Если б у нас были пробки или пузыри, чтоб устроить плавательные пояса для матушки и моих братьев! Ты и я доплыли бы до берега и без поясов.

— Мысль недурна, — отвечал я. — На всякий случай попытаемся возможно скорее выполнить ее.

Собрав несколько пустых бочонков и жестяных кувшинов, в которых на море обыкновенно сберегают пресную воду, я, при помощи Фрица, связал их платками и подвязал, по два, под руки каждого из детей и моей отважной жены. Затем Фриц и я наполнили свои собственные и их карманы ножами, веревками, кремнями, огнивами и другими вещами, которые могли наиболее понадобиться нам в случае, если б корабль был разрушен, а нам счастливо удалось бы добраться до берега.

Приняв эти предосторожности, Фриц, успокоенный и сильно уставший, лег подле братьев и скоро заснул. Но жена моя и я продолжали бодрствовать.

Мы провели эту страшную ночь в молитве. К утру я заметил, что буря стихает. С рассветом я поднялся на палубу. Ветер почти стих, море успокаивалось, а светлый горизонт заалел.

Ободренный этим видом я позвал жену и детей. Дети опечалились, увидя, что на корабле остались только мы одни.

— А где же матросы? — спросили дети. — Если они отплыли, то почему не взяли нас? Что станет с нами?

— Дети, — ответил я, — матросы растерялись в беде. Они бросились в шлюпки, не думая о нас, и можно думать, что они погибли вследствие своей поспешности. Может быть, теперь о них следует сожалеть более, чем о нас. Смотрите: небо чисто, земля недалеко, и, пожалуй, то, что о нас забыли, наше счастье. Будем надеяться на Бога, который нас не покинул, и обдумаем средство спастись.

Фриц, предприимчивый и склонный к необычайным приключениям, настаивал на мысли переправиться на берег вплавь.

Эрнест, мой второй сын, около 12 лет, смышленый, но робкий и ленивый, испугался подобной переправы и предложил постройку плота.

Я заметил ему, что такая постройка потребовала бы очень много времени и, кроме того, представляла бы еще то неудобство, что плотом трудно управлять. Эти соображения заставили Эрнеста почти тотчас же отказаться от своей мысли.

— Но какой бы способ переправы мы не предпочли, — сказал я детям, осмотрим сперва корабль и, не переставая думать о средстве переправы, соберем на палубе все вещи, которые могут принести нам пользу на земле.

Все разбрелись на поиски. Я прежде всего отправился в ту часть судна, где хранились продовольственные припасы, чтобы обеспечить нам первые средства к жизни. Фриц осмотрел кладовую для оружия и пороха и вынес оттуда ружья, пистолеты, порох, пули и дробь. Эрнест забрался в каморку плотника и вынес из нее разные инструменты и гвозди. Маленький Франсуа, младший из моих сыновей шести лет, также захотел показать нам свою заботливость и принес ящик, полный рыболовных крючков. Фриц и Эрнест посмеялись над ним, но я счел за лучшее не пренебрегать этой находкой, так как могло случиться, что мы будем вынуждены кормиться рыбной ловлей. Что же касается Жака, моего третьего сына, шалуна десяти лет, то он явился с двумя огромными бульдогами, которых он нашел запертыми в каюте капитана и которые, став покорными от голода, дозволили Жаку вести их каждого за ухо.

Жена сказала мне, что нашла корову, осла, двух коз, супоросую свинью, которым она дала есть и пить, именно вовремя, чтобы они не сдохли, так как бедные животные уже около двух суток оставались без пищи.

Таким образом, все, казалось мне, сделали полезные открытия, за исключением Жака.

— Ты привел нам, — сказал я ему, — двух страшных объедал, прокормление которых будет стоить многого, а между тем не принесет пользы.

— Я думал, папа, — ответил он, — что когда мы будем на земле, они помогут нам охотиться.

— Правда; но мы еще не на земле. Думал ли ты о том, как нам добраться до нее?

— Э, — отвечал он, — разве мы не можем переплыть в бочках, как прежде я плавал на пруду крестного папы.

— Мысль хороша! — воскликнул я. — Скорее примемся за работу.

Я тотчас же, в сопровождении детей, отправился в трюм, где плавало много больших пустых бочек. Я вытащил четыре такие бочки на ту часть палубы, которая находилась в уровень с поверхностью моря. Эти бочки были сделаны из крепкого дерева и стянуты железными обручами, и я признал их очень удобными для нашей цели. С помощью Фрица я начал распиливать их на две ровные половины.

Получив таким образом восемь чанов, которые мне очень нравились, мы поставили их рядом, и я стал искать гибкой доски, достаточно длинной, чтобы связать их, и которая, поднимаясь на обоих концах, могла бы образовать киль. Мы прибили чаны к этой доске и связали их между собой планками. Кроме того, чаны были охвачены со сторон двумя досками, которые сходились острием.

Скрепив все части, мы увидели в своем распоряжении судно, которое, по крайней мере, в тихую погоду, могло, на мой взгляд, служить безопасным средством к переправе.

Оставалось спустить это судно на воду, но оно было так тяжело, что мы даже соединенными силами не могли сдвинуть его с места.

Я упомянул, что в этом случае большую услугу оказал бы нам подъем с блоком. Фриц, который вспомнил, что видел где-то это орудие, отправился отыскивать его.

При помощи этого орудия мне удалось поднять нашу тяжелую постройку; Фриц подложил под нее валики, и тогда нам стало уже легко сдвинуть ее с места.

Дети изумились силе подъема. Я обещал пояснить им ее в первую свободную минуту, если удастся еще найти ее.

Несколько времени спустя наше судно соскользнуло с палубы так быстро, что мы лишились бы его, если б я не позаботился привязать его крепким канатом к одному из бревен корабля. Дети, увидев судно на воде, подняли восторженный крик. Я был менее доволен: на воде судно накренилось на один бок. На мгновение я отчаялся, но вскоре увидел, что могу поправить дело балластом.