Евгений Акельев - Повседневная жизнь воровского мира Москвы во времена Ваньки Каина

• Название: Повседневная жизнь воровского мира Москвы во времена Ваньки Каина
• Автор: Евгений Акельев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: ISBN 978-5-235-03508-9

Ванька Каин — беглый дворовый, лихой вор, «московский сыщик», каторжник, фольклорный персонаж — стоит на первом месте в череде знаменитых отечественных уголовников. С кем вместе он совершал кражи и почему сдал властям бывших приятелей? Кого в XVIII веке называли вором и чем занимались в то время мошенники? Что отличает тогдашних преступников от их современных коллег? На эти вопросы отвечает книга кандидата исторических наук Евгения Акельева, написанная на основе архивных документов, запечатлевших результаты семилетней доносительской деятельности Каина. Её страницы пропитаны атмосферой преступного мира Москвы середины XVIII века, когда на Красной площади бурлила торговля, воры чистили карманы зевак и сбывали добычу держателям краденого, нищие и арестанты громко требовали милостыню, конвоиры вели задержанных в располагавшийся прямо у кремлевской стены Сыскной приказ — предок современного МУРа, а в Зарядье усадьбы знатных господ, притягивавшие воров, соседствовали с притонами, где обитали беглые, карманники, разбойники, скупщики краденого.

---

Характеристику официального статуса доносителя необходимо дополнить замечанием, что Каин не получал за свою сыскную деятельность никакого жалованья (напомним, за службу в Сыскном приказе не получали денег также секретари и канцелярские служители, которые «кормились от челобитчиковых дел» до 1750 года). Об этом свидетельствует дело «о выдаче доносителю Ивану Каину денег за привод им в Сыскной приказ воров и разбойников», начавшееся с доношения Ивана Осипова от 29 июля 1746 года, в котором он жаловался, что «пал в долги и платить тех долгов нечем», и просил «справясь по делам, коликое число мною воров и разбойников в приводе имелось… что надлежит, деньги повелено б было выдать». Решение дела затянулось аж на два года, но зато исследователь может узнать, «с прошлого 742 году по нынешний 748 год доносителю Ивану Каину за привод воров в награждение коликое число денег было дано и в котором году». Справку составили, сверяясь с расходными книгами Сыскного приказа, поэтому 50 рублей, выданные в сентябре 1744 года по указу Правительствующего сената из Штатс-канторы, не были учтены. Оказалось, что из казны Сыскного приказа за все годы службы в качестве доносителя Каину выдали деньги только два раза! Первый раз, как уже говорилось, это было в 1742 году. Второй раз доноситель получил деньги в награду за… честность! Тогда он привел в Сыскной приказ разбойника Якова Шеветалова, который ему предлагал крупную взятку — 15 рублей. Каин деньги взял, но разбойника не отпустил и рассказал о взятке в Сыскном приказе. Тогда члены приказного присутствия решили отдать «означенные деньги пятнадцать рублев ему, Каину, за привод показанного разбойника… в награждение». Документ заканчивается словами: «…а окроме вышеписанных денег в даче тому Каину ничего не было»[174].

Таким образом, бывший карманник Иван Каин занимал присяжную должность «доносителя» и «сыщика» при Сыскном приказе. Целью его деятельности было искоренение преступного мира Москвы, для чего он был наделен сенаторами большими полномочиями и мог распоряжаться воинскими командами присутственных мест Москвы. Самому Каину были не только прощены прежние вины, но также фактически обещана неприкосновенность. При этом его не только не обеспечили постоянным жалованьем, но также и не были созданы механизмы контроля за его деятельностью. Несмотря на то, что сенаторы предполагали возможность злоупотреблений со стороны Каина, они предпочли положиться на честность бывшего вора и ограничиться внушениями и угрозами.

К чему всё это привело, мы узнаем ниже. Пока же попробуем выяснить, насколько эффективной была сыскная деятельность «доносителя из воров». В связи с уже упоминавшимся делом «о выдаче доносителю Ивану Каину денег за привод им в Сыскной приказ воров и разбойников» в 1748 году была составлена справка о количестве пойманных им преступников:

«И по вышеписанным подпискам по доношениям оного Каина в приводе явилось, а имянно:

Мошенников 137

Воров 153

Церковных татей 1

Разбойников 48

Денежных воровских мастеров 7

Становщиков 79

Покупщиков 157

Выжежников 29

Держателей 61

Беглых салдат 43

Ссылочных утеклец 16

Беглых людей и крестьян 33

В письме и продаже воровских пашпортов 10

И того по нынешней 748-й год 774 человека»[175].

Итак, если верить этой канцелярской справке, Каин за основной период своей деятельности поймал и привел в Сыскной приказ почти восемь сотен преступников, из которых почти половину составляли «мошенники», «воры», «покупщики» и «держатели» краденого. Другая половина — укрывавшиеся в Москве разбойники, беглые солдаты и крепостные, «ссылочные утеклецы» (сбежавшие из ссылки), а также «становщики» (укрыватели преступников), «денежные воровские мастера» (фальшивомонетчики), «выжежники» (нелегальные торговцы выжигой{20}), изготовители и распространители «воровских» (фальшивых) паспортов, «церковные тати» (воры, специализировавшиеся на кражах церковной утвари).

Изучение следственной документации Сыскного приказа за период с конца 1741 года по начало 1749-го и протокольных книг за 1742 год позволило обнаружить сведения о 119 отчетах, в которых сообщается об арестах, произведенных либо по «указыванию» Каина, либо им самим, 227 подозреваемых.

При этом в конце 1741-го — начале 1742 года деятельность Каина была направлена почти исключительно на задержание профессиональных преступников (воров, содержателей притонов, торговцев краденым). Неожиданность и массовость арестов характеризуют этот короткий этап, который оказался весьма продуктивным: тогда было арестовано более ста связанных друг с другом представителей преступного мира.

Но в дальнейшем, по мере получения Каином самостоятельности, оформления его статуса профессионального доносителя (с февраля 1742 года), после получения права пользоваться военными командами и, вместе с этим, гарантий собственной неподсудности по чужим доносам (осень — зима 1744 года), содержание его деятельности постепенно менялось. Облавы в местах скопления профессиональных преступников с массовыми арестами стали осуществляться лишь изредка. В этот период Каин занимался главным образом патрулированием московских улиц с солдатами Сыскного приказа и арестом подозрительных лиц (беглых, подозреваемых в торговле краденым, нелегальных торговцев выжигой и т. п.).

Вместе с этим Каин выстраивал свои отношения с московским преступным миром. Уже весной 1742 года он имел контакты с профессиональными «мошенниками» с целью получения информации. Так, осенью 1741 года в Сыскной приказ был прислан из полиции «фабричный» Авраам Звезда с делом «об обрезании им, Звездой, на Каменном мосту скрыни деревянной из коляски». На допросе он отрицал свою вину, утверждая, что десятские{21} его схватили на Каменном мосту, когда он возвращался на мануфактуру, а затем подняли с мостовой «деревянную скрынь да три кулька» и отвели его на съезжий двор. Десятские же настаивали на том, что подозреваемый выбросил краденые вещи в момент задержания. Тогда члены присутствия Сыскного приказа обратились с просьбой добыть сведения о подозреваемом к Каину. 7 апреля 1742 года тот объявил, что «означенной суконщик Авраам Звезда подлинно мошенник и обрезывает у всяких проезжих людей у колясок на Каменном мосту и по дорогам пожитки, и вынимает у разных людей ис карманов платки и деньги, о чем де он сведом того ж Суконного двора от суконщика Алексея Емельянова, которой де ему сказывал в разговорах на одине, и тот де Емельянов и сам мошенничает же»[176]. Каин получил эту информацию через своего знакомого, известного «фабричного» вора Алексея Емелина, чье имя мы находим в числе тридцати трех «мошенников», названных в реестре Каина от 27 декабря 1741 года. Поскольку в 1742 году Емелин оставался на свободе, можно предполагать, что ею он был обязан контактам с доносителем. Лишь летом 1743 года он был арестован Каином на Красной площади при совершении карманной кражи[177] (возможно, к тому времени бывшие приятели успели по какой-то причине поссориться и разойтись).

Как мы видим, «сыщик из воров» постоянно плел интриги, в результате которых преступный мир Москвы оказался расколот на две части. Одни преступники, бывшие «товарищи» Каина, старые воры, враждебно относились к доносителю. Они, по-видимому, представляли угрозу личной безопасности Каина, поэтому тот прикладывал особые усилия к их розыску и аресту. Так, 19 февраля 1746 года Каин поймал за Покровскими воротами в торговых банях известного вора и разбойника Гаврилу Рыжего[178]. Спустя полгода, 2 августа 1746-го, ему удалось схватить старого 56-летнего вора Ивана Яковлева по прозвищу Жегала, которого он 27 декабря 1741 года при составлении реестра своих «товарищей» поставил на первое место. Это, конечно, не могло быть случайностью. Очевидно, Иван Яковлев был одним из самых авторитетных московских воров. В августе 1748 года доносчик доставил в Сыскной приказ своего старого друга, «мошенника» Петра Камчатку[179]. Если верить «Автобиографии» Каина, Камчатка сыграл в его жизни важную роль — помог ему бежать от хозяина. Затем они были неразлучны почти до того самого момента, когда Каин явился в Сыскной приказ с повинной.

Но среди профессиональных «мошенников» Москвы нашлось много таких, которые стали лояльно относиться к Каину и его доносительской деятельности. Тот с ними общался, закрывал глаза на совершаемые ими преступления и даже покрывал их, регулярно получая взамен информацию о событиях, происходящих в преступном мире Москвы. В дальнейшем целая группа профессиональных воров превратилась в агентов Каина. В их числе были «фабричные» Алексей Шинкара, Дмитрий Маз, Василий Базан, Петр Волк, Сергей Соколов, Иван Буза, Дмитрий Монах и др. Некоторые из них даже проживали в доме доносителя[180]. Вместе с солдатами Сыскного приказа они помогали Каину осуществлять сыск и задержание преступников, что нашло отражение в протоколах допросов арестованных им подозреваемых.