Вирджиния Эндрюс - Паутина грез

• Название: Паутина грез
• Автор: Вирджиния Эндрюс
• Издательство: Издательство «Новости»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7020-0986-Х

Приехав на похороны отца, Энни случайно находит дневник своей бабушки Ли. Он раскрывает ей ошеломляющие семейные тайны: о насильнике-отчиме, обесчестившем тринадцатилетнюю Ли, о побеге беременной девочки из дома, о встрече с «добрым рыцарем» Люком и трагической ее смерти…

---

Я замялась. Не предам ли я папу, разрешив это. Папа каждый вечер непременно приходил поцеловать меня перед сном. Но Тони казался таким искренним и добрым, что я не смогла отказать ему. Ведь он столько со мной возился сегодня, и отворачиваться от него было бы несправедливо… Я кивнула в знак согласия, он наклонился, мягко поцеловал меня в лоб. Прикосновение это было длительнее, чем я ожидала.

А потом он ушел.

Я лежала, пребывая в какой-то прострации. Слушала отдаленные звуки, доносившиеся снизу, на несколько минут проваливалась в сон и внезапно просыпалась, каждый раз пугаясь незнакомой обстановки… А потом, уже совсем поздно, зашла мама. Но вопреки своему обещанию «поболтать о медовом месяце» она завела разговор о сегодняшнем ужине, о том, какие собрались гости, какие подавали блюда, какие велись беседы за столом. Ее монолог окончательно усыпил меня. Глаза закрывались сами собой, и наконец мать объявила, что пора спать и ей.

— Завтра встанем пораньше — и сразу в Бостон. — Она поднялась и вдруг звонко хохотнула: — Какой необычный и все же удивительный был день! У меня предчувствие, что отныне и навсегда жизнь наша будет полна чудес. Во всяком случае, я все сделаю для этого. Ты поддержишь меня, Ли?

Я в недоумении открыла глаза и посмотрела на мать. Каких чудес ей еще надо? Разве брак с Тони не воплощение ее мечты? И что я могу сделать для ее счастья?

— Ты поможешь мне, Ли?

Это был не вопрос. Это был резкий, как удар хлыста, приказ.

После такого трудного дня сил у меня уже ни на что не осталось, поэтому я слабым голосом пискнула:

— Конечно, мамочка.

Сразу после завтрака, как и наметила мать, мы выехали в Бостон. Снегопад прекратился после полуночи, но зато оставил на память сугробы высотой почти в фут. Фартинггейл напоминал зимнюю сказку — золотое солнце, голубоватые тени, хрустальный блеск белоснежных ковров. Высокие ели, казалось, полностью утратили вечную свою зелень, настолько густо укутала их снежная кисея.

На обратном пути мама наконец-то открыла свои планы относительно медового месяца. После свадебных торжеств они с Тони собирались вылететь в Сент-Морис, где в «Палас-отеле» их будут ждать роскошные апартаменты. Я вспомнила, что мама чуть ли не полжизни мечтала об этом курорте, а поскольку Тони был заядлым горнолыжником, эта идея пришлась по вкусу и ему.

— Для медового месяца это идеальное место, — говорила мама. — Там собирается вся европейская аристократия. А у меня, между прочим, не было настоящего медового месяца. После свадьбы твой отец сразу привез меня в Бостон, хотя клялся, что мы обязательно поедем в Гавану… И что ты думаешь? Стоило нам оказаться в Бостоне, как он заявил, что бизнес на грани срыва, не преминув заметить, что причина этого — его столь долгое пребывание в Техасе. Представляешь? То есть уже тогда он обвинял меня, пусть косвенно, в своих неудачах. Ему, видите ли, понадобилось столько проторчать в Техасе, чтобы добиться моей руки! Но ничего, — тряхнув головой, заявила мать. — Теперь я получу положенный мне медовый месяц. К сожалению, на Рождество и на Новый год нас не будет, но скучать тебе не придется. В твоем распоряжении весь Фартинггейл и горы подарков. Если пожелаешь, Майлс отвезет тебя куда угодно — в магазин, в парикмахерскую… Понимаешь? — Мать явно ожидала, что я непременно разделю ее восторги.

— Да, мама, — кивнула я, хотя тяжелое предчувствие не покидало меня. Я боялась начинать жизнь в Фартинггейле одна. К тому же никогда еще рождественские праздники я не проводила без мамы и папы.

— Не волнуйся, мы все восполним тебе. Кстати, Тони выяснил, где здесь поблизости лучшее частное учебное заведения для девочек.

Это было для меня новостью. Я понимала, что не буду больше учиться в Бостоне, но думала, что просто перейду в обычную школу неподалеку от Фарти.

— А что это — частная школа?

— Да. Уинтерхевен. Неплохое название для учебного заведения, а? Так и чувствуется аристократический дух. Между прочим, список желающих попасть туда тянется на несколько ярдов, но Тони уверен, что ему надо лишь потянуть за кое-какие ниточки и ты будешь принята. Тем более ты отличница. Это школа с полным пансионом.

— Как?! Я буду жить там?

— Если пожелаешь, Майлс будет отвозить тебя туда в воскресенье вечером, а забирать в пятницу. А захочешь, можешь проводить там выходные. Ну не чудо ли? Представь, каких замечательных друзей ты там обретешь — из знатных, богатых, уважаемых семей. У тебя будет возможность бывать в обществе приличных молодых людей. Программа школы предусматривает по некоторым предметам совместные занятия с мальчиками из соседнего частного колледжа. Наконец-то ты окажешься среди людей своего круга, Ли! — с придыханием проговорила мать и вернулась к животрепещущей теме медового месяца.

А я застыла в оцепенении. Неожиданности одна за другой обрушивались на меня: я проведу праздники без семьи, перейду в частную школу-пансион для девочек, обзаведусь новыми друзьями. Моя жизнь действительно шла наперекосяк. Я должна была предвидеть это, но избегала мрачных мыслей, в глубине души продолжая надеяться, что все еще вернется на круги своя. А теперь подробности будущей жизни как стрелы протыкали мыльные пузыри надежд. И я ничего не могла поделать.

В Бостоне настроение омрачилось еще больше. Потому что дома не было папы, потому что я навсегда покидала родное гнездо, потому что разлетались в разные стороны и другие его обитатели. Дворецкий Кларенс и повар Свенсон вообще были для меня как родственники. Я помнила их с раннего детства, и мы были искренне привязаны друг к другу. Но, похоже, нам предстояло расстаться навеки. Правда, я с облегчением узнала, что отец подыскал им работу на своих судах. Океанские лайнеры всегда испытывали нужду в хорошем поваре, и талант Свенсона туристы оценят по достоинству. А Кларенс, как безупречный дворецкий, заслужил чести стать личным слугой капитана одного из судов.

Дома меня ждало письмо от папы. Оно было отправлено с Канарских островов. Кларенс не откладывая принес его мне, и по выражению его лица я поняла, что хозяйку, то есть маму, он в это не посвящал. Возможно, дворецкий следовал указаниям отца. От мамы у меня никогда не было секретов, но в данном случае я сочла, что лучше не расстраивать ее.

Я быстро вскрыла конверт и начала читать:

Дорогая моя Ли,

Надеюсь, ты будешь весела и здорова, когда к тебе попадет это письмо. Знаю, что некоторые жизненные обстоятельства омрачили твое счастье, но уверен, скоро все огорчения останутся позади. А я, со своей стороны, сделаю для этого все, что в моих силах. Плавание на Канары прошло без происшествий. Места здесь, между прочим, удивительные, и я рад, что утвердил этот маршрут. Скоро мы покинем острова и возьмем курс на Флориду, где в Майами состоятся переговоры с береговыми туристическими фирмами. В общем, продолжаю осваивать Карибский регион. Похоже, задержусь здесь на все праздники, но в новогоднюю ночь обязательно позвоню тебе. Где найти тебя, я знаю.

Да, Ли, я в курсе планов твоей мамы вступить в новый брак. Об этом мы говорили с ней, когда я последний раз был дома. Поэтому разговор и проходил в твое отсутствие. Я не хотел усугублять твои страдания. Возможно, теперь твоя мать обретет счастье, о котором всегда мечтала. Кстати, она рассказала тогда и о намерении определить тебя в одну из лучших частных школ на Восточном побережье. Меня утешает, по крайней мере, то, что твоя жизнь будет комфортна и обеспеченна.

Обещаю при любой возможности навещать тебя. Хотя на какое-то время я намерен с головой уйти в работу. Это всегда помогало мне преодолевать кризисы в семейной и личной жизни. Однако теперь только ты остаешься для меня светом и отрадой. Не хочу терзать тебя более, поэтому не плакать, слушать мою команду: «Задраить люки!» и ждать возвращения на берег твоего верного друга. Даю слово, что это обязательно будет. Я тебя люблю, принцесса.

Папа.

Сердце разрывалось на части. Я глотала слезы, сдерживала рыдания, готовые вырваться потоком, но папа просил меня не плакать. Он не хотел, чтобы его письмо опечалило меня, но невозможно было читать эти строки и не слышать его голос, не видеть его седобородое обветренное лицо, ясные глаза, полные отцовской гордости и любви. Невозможно было представить, что сейчас пуст его кабинет, где стоит старый стол и пахнет книгами и пылью. Нет, нет, ничего этого не было!!! Мне хотелось отчаянными криками изгнать из жизни все несчастья и вернуть светлые, безмятежные дни. Я не хочу! Я не поддамся!

Меня разрывало от тоски и злости, но слабые кулачки лишь беспомощно стучали по столу. Кто услышит мои стенания? Кого волнует мое горе? Что я могу изменить? Я уронила голову на папино письмо, судорожно вздохнула и проглотила слезы. Затем, аккуратно сложив дорогое мне послание, убрала его в дневник. Я уже знала, скоро оно потускнеет и истреплется по краям, потому что снова и снова буду обращаться к нему, чтобы «встретиться» с папой.