Рассел Малкахи - Горец _ Чужие _ Чернокнижник (сборник)

• Название: Горец _ Чужие _ Чернокнижник (сборник)
• Автор: Рассел Малкахи
• Издательство: Фирма "Русич"
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1993
• ISBN: 5-88590-081-7

В сборник включены впервые переведенные на русский язык три остросюжетных романа боевой фантастики и приключений: «Горец», «Чужаки» и «Чернокнижник».

---

Мак-Левуд остановил машину на 23-й улице, защелкнул дверцу и медленной, усталой походкой поднялся по лестнице к бару. Машину не закрывал — в этом не было необходимости. Вряд ли угонщик смог бы проехать на ней дальше первого светофора, полиция знала каждый автомобиль и его владельца, что называется, в лицо.

В помещении профессор первым делом направился к музыкальному автомату и вбросил монету. Её было достаточно, чтобы семья из четырех человек кормилась два дня. Персональная пенсия Мак-Левуда позволяла ему ни в чем себе не отказывать, хотя старческая скупость приучила хорошенько упрятывать деньги. Он нажал ту же кнопку, которую нажимал всегда, приходя в это заведение. Зазвучал почти забытый людьми, но дорогой профессору голос Фреди Меркури. В баре, как всегда, господствовал полумрак. Посетители в отдаленных углах сосредоточенно вливали в свои желудки привычную дозу спиртного. Мак-Левуд подошел к стойке:

— Привет, Джимми!

— Здравствуйте, мистер Мак-Левуд! — с уважением ответил бармен и расплылся в улыбке. О визите профессора он знал уже по зазвучавшей музыке. — Как поживаете?

— Спасибо, хорошо.

— Ну и славно…

Разговор редко был более содержательным. Прежде Джимми побаивался профессора, а теперь, когда Мак-Левуд окончательно потерял свой былой почет и привилегии, относился к нему с определенным покровительством молодого и сильного человека над немощным стариком. Такие отношения с бывшей знаменитостью льстили бармену. Кроме всего прочего, он попросту любил своего давнишнего клиента. На столе появились стаканы, Джимми взял в руку бутылку:

— Как всегда?

— Конечно, — слабым голосом прохрипел профессор и поднял свой усталый взгляд на экран телевизора.

На этот раз о положении на реакторе несколько взволнованным голосом говорил сам Ричард Блейк. «Добрый вечер! — обращался он к телезрителям. — Мы только что получили сообщение, что декабристы напали на установку «Декабрь». Эта группа смогла удачно совершить свою акцию, видимо, чисто в пропагандистских целях. Они не понимают, что при разрушении экрана погибнет всё население экрана: женщины, мужчины, дети. Группой террористов руководила женщина по имени Луиза Маркес».

Осоловевшие глаза некоторых посетителей заведения вспыхнули странным огнем. Джимми с профессиональным спокойствием наполнил стаканы и жестом пригласил профессора выпить:

— Будем здоровы!

— Тебя зовут Мак-Левуд? — пьяным голосом проговорила крупная цветущая женщина, о роде занятий которой недвусмысленно свидетельствовал её вид.

От подобных интервью профессор не ожидал ничего хорошего и промолчал.

— Я задала тебе вопрос, — настаивала на своем посетительница. — Тебя зовут Мак-Левуд?

— Да, это я.

Как видно, женщина не сомневалась в этом раньше. Еще лет пять назад трудно было найти место, где бы ни попадался на глаза портрет Конора Мак-Левуда, спасителя человечества.

Посетительница сделала очередной глоток виски, с трудом оторвалась от стула, подошла к мужчине и с удовлетворением проговорила, делая ударение на последнем слове:

— Замечательно. Я всегда хотела встретиться с парнем, который мир окунул в дерьмо.

Мак-Левуд с нескрываемым безразличием взглянул на женщину.

— Вот что я тебе скажу, если бы ты спросила меня, то я бы сказал, что они спасли мир… — Джимми попытался защитить профессора.

— Я тебя не спрашивала, — пышногрудая дама резко оборвала бармена и снова обратилась к Мак-Левуду:

— Слушай, ты думал о том, что произойдет, прежде чем установил эту блевотину наверху?

Чтобы как-то защититься, пожилой человек равнодушно спросил:

— Ты кто такая? — и отвернулся.

— Я? Никто! Понятно? Я работаю целыми днями, и жизнь моя — как вонючка. А ты, паскуда, не смей поворачиваться спиной, когда с тобой разговаривают!

Джимми, решив, что разговор принимает нежелательный оборот, перепрыгнул одним движением через стойку, закрыл собою профессора и, заботясь о его нервах, как можно более спокойно стал оттеснять хулиганку вглубь зала.

— Ладно-ладно, мисс Никто. Давай, вали отсюда. Пошла, пошла! Уходи!

— Мы еще увидимся! — с ненавистью процедила толстуха.

— Пожалуйста, когда угодно, — огрызнулся Джимми и, отогнав женщину на приличное расстояние, повернулся к ней спиной.

То, что произошло дальше, было неожиданным даже для самой потаскухи. Она молниеносно схватила оказавшуюся под рукой пустую бутылку, в два шага очутилась возле Мак-Левуда и с удивительной для такого грузного тела проворностью ударила его. Чувство самосохранения и немалая практика в прошлом помогли пожилому человеку вовремя защититься рукой. Бутылка разбилась, а Мак-Левуд скорчился от боли. Чувства стыда и обиды, охватившие профессора, были еще невыносимее. Джимми виновато проговорил:

— О господи, всегда вечно какие-то безобразия у меня… Знаете что, давайте я за неё извинюсь.

— Да ничего, нет проблем, — ответил Мак-Левуд, прижимая носовой платок к руке.

— всё в порядке? Вы не пострадали?

Убедившись, что со стариком ничего страшного не случилось, бармен бросился за злоумышленницей, выкрикивая на ходу:

— Подождите, мистер Мак-Левуд. Я сейчас вернусь.

Прекрасно зная, что система оповещения полиции уже сработала и через несколько минут патруль будет на месте, Мак-Левуд решил не задерживаться в баре. Не хотелось, чтобы в сводках криминальных новостей мелькало его имя. Спрятав глаза от любопытных взглядов одиноких посетителей, он быстрым шагом направился к двери.

На улице Конор почувствовал себя куда более обеспокоенным, чем до посещения бара. Желаемого расслабления, конечно, не получилось. Старик с сожалением подумал о предстоящем вечере, если его можно так назвать. С тех пор, как его собственными руками был включен защитный экран, вечер, день, ночь, утро — всё стало однообразно, серо и уныло.

Сегодня он опять будет сидеть в одиночестве в своей огромной квартире и вспоминать. Вспоминать, вспоминать, вспоминать. Только это и осталось в его однообразной жизни. А 500-летнеё проживание на планете Земля давало достаточный простор для мыслей одинокого человека.

— Мистер Мак-Левуд! — возвратил его к действительности приятный молодой голос. — Меня зовут Луиза Маркес.

Ученый сразу же понял, с кем разговаривает. Перед ним — руководитель террористической группы декабристов, совершившей сегодняшнеё нападение. Мак-Левуд с большим сожалением подумал о своем преклонном возрасте. Женщина была удивительно хороша собой. Кроме всего прочего, её лицо говорило о сохранившейся способности думать и действовать. Редкостью это стало очень давно.

Профессор отогнал нахлынувшие на него мысли и еще более хриплым, чем всегда, голосом проговорил:

— Вы знаете, я никогда не уважал террористические методы, я не террорист.

Сделав небольшую паузу, он добавил;

— Простите, я устал. Прощайте, мисс Маркес.

— Послушайте, я много о вас читала. Я поняла вашу страсть к жизни, я восхищалась вами. Но, мне кажется, от этого ничего не осталось. Вы просто старый… и действительно очень устали.

— Больше, чем вы думаете.

Посчитав, что разговор закончен, Мак-Левуд повернулся и направился к машине. Раньше с такой интересной женщиной он пообщался бы с большим удовольствием. Но сейчас ему хотелось одного — покоя.

Она следовала за ним по пятам, а когда поняла, что ученый сейчас попросту уедет, решительно открыла дверцу автомобиля и села рядом с Мак-Левудом.

— Мир умирает, Мак-Левуд! Ему нужна твоя помощь.

Физик сделал последнюю неуверенную попытку избавиться от назойливой собеседницы:

— Прошу вас, выходите из машины.

— Ни за что.

— Смотрите сами, — Мак-Левуд решил никоим образом не изменять своих планов. Он включил зажигание, стартер с трудом прокрутил двигатель, но машина, как всегда, завелась. Автомобиль дал задний ход и выскочил на проезжую часть. Основным транспортом тут были старые поржавевшие велосипеды.

— Слушайте, Мак-Левуд, прежде я работала в Корпорации. И мне всё время казалось, что там происходит что-то странное. А сейчас, когда мы побывали там, я почти уверена — Блейк что-то скрывает. Поверьте, это не просто мои фантазии.

Пассажирка предусмотрительно замолчала. Он, Конар Мак-Левуд, житель планеты Земля, гражданин вселенной, вдруг ясно понял, что в его существовании наступает какой-то новый, чрезвычайно важный период: он снова будет должен принимать ответственные решения и действовать. Что именно предстоит делать, он еще не знал. Это смутное, но бодрящеё чувство охватило старика с ног до головы.

На пересечении с 31-й улицей профессору стало невероятно плохо, он застонал, скорчился от боли, тело затряслось в мелких судорогах. Луиза Маркес не на шутку испугалась за жизнь собеседника: