Кинер Крейг - Новый Завет: культурно-исторический контекст

• Название: Новый Завет: культурно-исторический контекст
• Автор: Кинер Крейг
• Жанр: Религия: христианство

---

17:6–8.0 том, что людей, присутствовавших при Богоявлении, всегда охватывал такой же страх, какой испытывают здесь ученики, сообщают как Ветхий Завет, так и позднейшая иудаистская традиция.

17:9—13. Евреи верили, что Илия придет перед наступлением конца времен и восстановит порядок (Мал. 4:5,6); воскресение всех праведных должно свершиться после его прихода, в конце времен.

17:14–23 Маловерие учеников

17:14–21. Дополнительные сведения см. в коммент. к Мк. 9:14–29. Сойдя с горы, Иисус, как и Моисей, столкнулся с несостоятельностью тех, кому Он поручил служение (Исх. 24:14; 32:1–8, 21–25,35). «Передвигать горы» — еврейское образное выражение для обозначения невероятно трудного дела (горы считались неколебимой твердыней; ср.: Пс. 45:3; Ис. 54:10); горчичное зерно символизировало предельно малую величину. Иисус, таким образом, говорит ученикам, что если они доверятся Богу, то смогут совершить все, чего Он от них потребует (ср.: Зах. 4:7).

17:22,23. Иисус предсказывает то, что было бы понятно ученикам, если бы они знали, что Он собирается изгнать торгующих из храма: Он должен умереть (ср.: Мф. 18:31; 19:22; 26:22). Истолковав Его воскресениекак общее воскресение в конце времен (17:9,10), ученики упустили главное.

17:24–27 Сыны свободны

17:24. В древности взрослые свободные израильтяне выражали свою причастность к храму и Святой земле уплатой храмового налога размером в полсикля (Исх. 30:13–16); в новозаветную эпоху 2 драхмы составляли двухдневный заработок работника. После 70 г., во времена Матфея, римляне конфисковали этот налог, направив его на поддержание языческого храма, и некоторые иудеи принципиально отказывались его платить; но во времена Иисуса все правоверные евреи платили его. Местным сборщикам налогов, вероятно, была интересна позиция Иисуса по этому вопросу: не изменил ли Он Своего отношения к храму (как позднее в 21:12–14; 23:38–24:15); сборщики налогов не принуждали платить тех, кто жил за счетблаготворительности (они могли отнести к таковым и Иисуса — см.: Лк. 8:3), или нищих. Возможно, им было просто любопытно, будет ли Он платить здесь или где-то еще, поскольку ученики не оставались на одномместе подолгу.

17:25,26. Как и всякий истинный пророк, Иисус отвечает Петру, предваряя его вопрос (1 Цар. 9:20; 3 Цар. 14:6; 4 Цар. 5:26; 6:32).

Ответ на вопрос Иисуса был очевиден; царская семья налогов не платила. Иисус хотел этим сказать, что Сын Божий не должен давать на содержание дома Отца Своего (этот принцип освобождения от уплаты налога был известен в иудаизме: содержатели храма, священники, применили его по отношению к себе — к большомуогорчению своих современников-фарисеев; Мишна, Sheqalim 1:3,4). Для читателей Матфея это звучало так: «Иисусу не нужно платить налог не потому, что Он не предан иудаизму (ибо Он предан), а потому что Онупование иудаизма».

17:27. Но, причисляя Себя к еврейскому сообществу, Иисус платит этот налог. Если некоторые из иудео-христианских читателей Матфея пытались найти предлог, чтобы не платить этот налог, то данный текстдолжен был побудить их исправно вносить полагающуюся сумму.

Статир составлял 4 драхмы (динария), следовательно, этого было достаточно, чтобы Иисус и Петр заплатили налоги. Еврейские учителя рассказывали истории, в которых Бог вознаграждает праведников, которые купили рыбу и нашли в ней драгоценности; если эти истории имели хождение уже в I в. (мы не знаем, когда они появились), то Петр, вероятно, был весьма удивлен, что нечто подобное произошло и с ним. В Галилейском море водились крупные рыбы, во рту у которых вполне мог уместиться статир; один такой вид получил название Chromis simonis (в честь Симона Петра).

18:1–6 Соблазн детей

Дополнительную информацию см. в коммент, к Мк. 9:33–37.

18:1. Мера воздаяния и различный статус подданных Царства обсуждаются и в некоторых еврейских текстах. Проблемы, связанные с сословным и имущественным неравенством, были весьма актуальны в древнемобществе.

18:2–4. Дети были самыми бесправными членами общества в древности. В большинстве древних обществ социальный статус и авторитет зависели от возраста. Евреи относились к детям с любовью и без презрения; но помимо этой любви со стороны взрослых, они не обладали никакими правами или привилегиями, находясь в полной зависимости от родителей. Призыв «обратитесь» можно соотнести либо с традиционным еврейским представлением об обращении к Богу и отвращении от грехов, либо с покаянием.

18:5. «Во имя Мое» — см.: 10:40.

18:6. Понятие «соблазн» часто использовалось как метафора, обозначающая грех или отступление от веры. Мельничными жерновами мололи зерно. Они были очень тяжелыми; здесь, вероятно, речь идет о самомтяжелом виде жернова, который вращали с помощью осла; были и легкие жернова, с которыми могли справиться женщины. Евреи считали, что такое ужасное наказание могут привести в исполнение язычники; это делает метафору еще более зловещей (ср.: 1 Енох. 48:9). Ср. коммент. к Мф. 26:24.

18:7-14 Соблазн малых сих

В этом отрывке метафора «соблазна» распространяется на всех слабых и беззащитных в "Церкви, в том числе, конечно, и на детей. Руководители церкви и ее рядовые члены должны заботиться не только о том, чтобы не стать причиной соблазна, но и о возвращении каждого, кто сбился с пути.

18:7–9. Проблеме соотношения между Божественным замыслом и ответственностью человека за свои поступки уделялось внимание и в иудаизме. Если слабые глаза приводят к тому, что человек оступается, их можно рассматривать как своего рода «камень преткновения, или «соблазн».

18:10. Еврейский читатель непременно усмотрит здесь представление об ангеле-хранителе; считалось, что у каждого еврея был свой ангел-хранитель. Ангелы получали повеления от престола Божьего, но, в отличие от ангелов низшего ранга и смертных, только высшие ангельские чины постоянно созерцают славу Божью. О тех, кто презирает «малых сих», высшие ангелы незамедлительно сообщают Богу, и эти свидетельства непременно будут учтены в день суда.

18:12–14. Сотня овец составляла обычное стадо в Палестине. Греческая и еврейская литература также предоставляет примеры того, как пастух оставлял все стадо, чтобы найти потерявшееся животное (ср.: 1 Цар. 9:3); но, как правило, он оставлял свое стадо на попечение других пастухов. Пастыри Израиля, которые не заботились о слабых и больных, были отвергнуты Богом (Иез. 34:2-10), и Богу пришлось Самому искать заблудших овец (Иез. 34:11–16). В Ветхом Завете народ Божий обычно представляется как «стадо» или «овцы» (см. коммент. к Ин. 10:1—18).

18:15–20 Наказание нарушителей

Следует иметь в виду, что отрывок, посвященный церковной дисциплине, звучит в контексте милосердия и прощения; прощение смягчает (но не аннулирует) обличительную силу этих текстов, направленных против нераскаявшихся нарушителей порядка в христианской общине. В самом контексте делается акцент на возвращение заблудших собратьев в лоно церкви, а не на утверждение их непоправимой вины.

18:15. Этот обычай был широко принят у евреев; в Свитках Мертвого моря, у "рав-винов и в других материалах подчеркивалось, что решение спорных вопросов следует начинать наедине. Не вызванное необходимостью публичное обличение считалось грехом, а умение принимать критику еврейские учителя рассматривали как важное достоинство.

18:16. Еврейские вожди опирались на Втор. 19:15 (ср.: 17:6,7) для обоснования необходимости двух свидетелей. (Раввины использовали этот принцип настолько буквально, что доходило до абсурда: одногосвидетеля, который схватил за руку убийцу с окровавленным ножом в руке, было недостаточно.) Соблюдение в этом вопросе всех юридических процедур требовалось для того, чтобы истец мог возбудить судебное дело; здесь Иисус не противоречит еврейской практике конфиденциального увещания, опроса свидетелей и, наконец (если не последует раскаяние), судебного разбирательства (18:17).

18:17. Церковь по определению функционировала как древняя "синагога, а синагоги были не просто домами собраний для молитвы и изучения закона, но и общественными центрами, где провинившийся член общины подвергался наказанию. Наказание могло принимать самые разные формы, начиная от публичной порки и кончая той или иной степенью отлучения от общины. Самое суровое наказание предусматривало полное изгнание еврея из общества, после чего он считался просто язычником. Язычники и мытари (а мытари воспринимались как пособники языческих властей) исключались из религиозной жизни еврейскогообщества. Последнее предупреждение провинившемуся человеку перед возбуждением судебного дела (напр.: Втор. 25:8) было актом милосердия.

18:18. Многие евреи считали, что Верховный суд действует на основании полномочий, вверенных ему Божьим небесным трибуналом, — в смысле ратификации его постановлений (время глагола в греческом тексте также указывает на то, что вначале было небесное решение). Те, кто судит, основываясь на "законе Божьем, ясно и точно представляют Его волю.