Лана Тихомирова - Властелины Пограничья

• Название: Властелины Пограничья
• Автор: Лана Тихомирова
• Жанр: Фэнтези

---

- Я сам еще не понял толком, - потирал ушибленные локти доктор, сидя на полу.

Пенелопа обвела взглядом разгромленную палату. Признаки борьбы были налицо. Постель смята, стулья перевернуты, стол сдвинут. На единственном стоящем стуле тихо завывала Бонни, руки ее были связаны за спиной. Рядом с выбитой дверью, валялась швабра, и стоял Андрес. Он хлопал глазами, как будто только что проснулся и не понимал, что тут происходит.

- Андрес, ты что тут делаешь? Что с Бонни?! - Пенелопа уже рычала.

- Я… я… я…

- Сволочь ты эдакая! Выйдешь из палаты, я тебе член руками оторву, понял?! - Пенелопа подлетела к больному и таскала его за ворот пижамы.

Андрес как-то сжался и мелко задрожал. Пенелопа толкнула его и фурией вылетела в коридор:

- Сестра?! - крикнула она и вошла обратно.

Ван Чех уже помогал Бонни растирать суставы. В палату влетела растрепанная медсестра.

- Итак, милая моя, - медленно начала Пенелопа, - Объясните мне, как это вообще возможно!

- Что? - медсестра не могла разобраться в происходящем.

- Вы знаете, что общение больных без контроля врача запрещено?

- Да.

- Вы знаете, что в ваши обязанности входит контроль за передвижениями больных без сопровождения врача?

- Да.

- Так какого лешего этот больной делает в чужой палате? - взорвался доктор ван Чех.

- Я не видела, как он прошел, - с достоинством ответила сестра.

- Уколите, пожалуйста, Бонни, - бросил доктор.

- Нет, - властно сказала Пенелопа, - Вы, доктор, будете сопровождать выход из стресса этой больной, а не препарат.

Ван Чех удивленно посмотрел на Пенелопу, она спокойно ответила ему взглядом серых глаз.

- Идем, Андрес, - тоном вдовствующей императрицы сказала она.

Ван Чех проследил, как Пенелопа толкает в спину Андреса, который полностью перестал соображать, где он находится.

Бонни подождала пока все уйдут, и уткнулась доктору в плечо.

- Ну, ну. Милая. Хочешь, пойдем, прогуляемся? На свежий воздух хочешь?

Бонни кивнула.

Доктор помог ей встать. Пришли уборщики и дежурная медсестра:

- Мы гулять! - сказал ван Чех.

На улице чувствовалось, что скоро лето. Доктор медленно вел Бонни по дорожке, та только икала, закусив губу. Доктору было непривычно идти медленно, он предпочитал высокую скорость передвижения.

- Я больше не могу, - Бонни грузно осела на ближайшую скамейку.

- Давай посидим, - доктор сел рядом.

Он хотел заговорить с больной, но не знал, как начать. По-хорошему, ей надо бы поплакать, но она упорно держала все переживания в узде.

- Может, ты хочешь поплакать или побыть одна? Я отойду, чтобы видеть тебя издалека, я не помешаю, - решился доктор.

- Не уходите, - Бонни тут же вцепилась в рукав доктора.

- А поплакать ты не хочешь?

- Хочу.

- А чего не плачешь?

- Нельзя. Плачут только очень плохие девочки.

Доктор вздрогнул.

- Бонни? Посмотри на меня. Милая, сколько тебе лет?

- Двадцать четыре.

- Мне двадцать пять. Мы с тобой ровесники почти, - начал душевно ван Чех, - Прости меня, но ты уже давно не девочка. Ты можешь плакать, никто не накажет тебя. Хочешь я мороженого тебе куплю, если ты поплачешь?

- Я не люблю мороженое.

- А что любишь?

Бонни задумалась и продолжала икать.

- Сыр.

- Сыра куплю самого вкусного, самого дорогого, хочешь? Тебе легче станет, поплачь.

Бонни улыбнулась и искоса посмотрела на доктора.

- Я только одного не понимаю, доктор. Почему со мной все так поступают? Я этого мужчину даже не знала. А он пришел… и… и… - Бонни начала задыхаться.

- Спокойно, спокойно! - доктор тянул больную, - Дыши ровно, смотри на меня, вот так вдох - выдох, вдох - выдох, вдох - выдох. Продолжай сама, - Бонни снова начала задыхаться, - Вдох - выдох, слушай меня, Бонни, смотри на меня.

Доктор присел перед ней на корточки и держал за локти. Бонни смотрела на него круглыми от ужаса глазами, дышала под диктовку.

- А теперь давай расслабим руки. Давай? Медленно разжимай кулаки, так, молодец, плечи вниз, умница, - диктовал доктор, он сам был напуган чуть меньше, чем Бонни.

- Тебе надо учиться плакать, - сказал ван Чех, садясь рядом с Бонни на скамейку.

- Тогда я буду плакать постоянно.

- Даже во сне? - улыбнулся доктор.

Бонни задумалась и улыбнулась:

- Во сне я, наверное, захлебнусь.

- Не захлебнешься, я уверен, - вздохнул доктор, - хочешь еще погулять?

- Нет, спасибо, доктор, я пойду, очень кружится голова и хочется спать. Надеюсь, сегодня он даст мне выспаться.

- Кто "он"? - уцепился за ниточку доктор.

Бонни встала и долго не решалась сказать, она ломала себе пальцы и глубоко дышала.

- Паук, - тихо пискнула она.

- Это который хочет тебя сожрать? - улыбался осторожно доктор.

- Да, - еще тише согласилась Бонни.

- А ты можешь что-то с ним сделать? У тебя есть такая возможность?

- У меня нет рук. Там во сне, я что-то могу сделать только руками, а рук у меня нет, - заикаясь на каждом слове, давясь икотой, сказала больная.

- Мы что-нибудь придумаем, - подмигнул ей доктор, - Провожу тебя до палаты.

Дверь в палате уже снова сажали на петли. Злая Пенелопа наблюдала за работой. Ван Чех проследил, чтобы Бонни легла, и проскользнул мимо начальницы.

- Не так быстро, доктор ван Чех, - Пенелопа ухватила его за халат, резко перехватила за локоть и потащила в ординаторскую.

- Ты дверь снес? - начала она.

- Я. Я пришел к Бонни, а дверь была заперта изнутри. Я не придумал ничего лучше, чем снять дверь с петель.

- Это ты молодец, - задумчиво сказала Пенелопа, - Сильный, как я посмотрю. Как девочка?

- Ничего. Так и не заплакала. Пыталась мне рассказать, что произошло, но начала задыхаться, кое-как поправили дыхание. Немного рассказала мне о своем кошмаре. Что ее преследует паук, а она не может с ним ничего сделать, потому что у нее во сне нет рук.

- Любопытно. А этот подонок мне заливал, что она сама его заставила! Это нормально?! - злилась Пенелопа, - Сегодня он совсем другой. Уже месяц лежит и каждый день то один, то другой. Невозможный человек. То он весь из себя сильный гипнолог, я с ним себя ощущаю, как под гипнозом, то вялый дурачок, до цветочных горшков в коридоре докапывается. И не отследить. Это даже не синусоида, это какие-то мерцательные проявления. С погодой не связано, мозговая активность стабильная, очагов патологии нет… Единственное объяснение…

- Какое? - поинтересовался доктор.

- Оно антинаучное.

- Но все же, - ван Чех уютнее устроился в своем кресле.

Пенелопа, игнорируя все стулья, села полубоком к ван Чеху на стол.

- Он истинный. То он здесь, и тогда проявляет себя, как сильный гипнолог, он мыслитель, знаешь ли, с ним интересно поговорить просто так. То он ведет себя, как идиот, которому земля из цветочного горшка - самый вкусный деликатес. Может быть еще так, - Пенелопа окончательно оживилась и трещала безумолку, - он там прячется, оставляет оболочку, которой ничего не сделают, а сам выжидает часа. То есть, он то здесь, то там. Скачет. Такого я еще не видела. Он способен перемещаться.

Ван Чех сложил губы уточкой и полуприкрыл глаза.

- Я понимаю, что ты считаешь это полным бредом, но ни одна теория, кроме моей, этого не объясняет.

Ван Чех хмыкнул.

- Ну, скажи мне, ты - новоиспеченный психиатр, вон дымишься весь. Какая теория объясняет такое течение? Сегодня психоз, а через полчаса ремиссия, а еще через полтора снова психоз? - Пенелопа азартно шлепнула по столу ладонью и наклонилась ближе к ван Чеху.

- Ну, индивидуальные особенности течения, - пожал плечами доктор.

- И все? - торжествующе улыбнулась Пенелопа, - Моя теория дает куда более подробное объяснение. Знать бы еще, как он это делает, и можно ли его запереть в одном из пространств. Тогда все было бы прекрасно. Но я это узнаю, - Она соскочила со стола, - Я запру его пока. За Бонни можешь не волноваться.

- Спасибо, - сказал ван Чех.

- И молодец, что поднял тревогу, Конечно, нужная кнопка была левее, но ты все равно молодец, доктор ван Чех, - Пенелопа подмигнула ему и ушла. Доктор сам себе довольно улыбнулся, вытянул ноги, потянулся и поудобнее устроился в кресле. Он собирался писать план терапии для Бонни и еще двух алкоголиков.

Глава 5.

Прошел еще один месяц. Ван Чех продолжал наблюдать Бонни и так закрутился со всеми своими больными, что с Пенелопой не виделся, да и в любимом кресле сиживал не часто.

Он значительно продвинулся в лечении бедной Бонни, она больше не боялась половников, при виде пауков не закатывала истерик, хотя все еще боялась их даже на картинке, а вот с ножами было куда сложнее. Бонни могла зайти в комнату, где лежал на видном месте нож, но взять его в руки или подойти ближе, чем не полметра она не могла. Уже привычные приступы удушья мучили ее. Она продолжала видеть сны про паука, которые будили ее посреди ночи.

Ван Чех выходил с очередного сеанса терапии Бонни, после которого был абсолютно выжат. Он закрыл дверь в палату, выдохнул и помотал головой, утер выступившую на лбу испарину. Самое начало дня, а он устал, словно без передышки таскал мешки с картошкой целый день.