Кеннет Роуз - Король Георг V

• Название: Король Георг V
• Автор: Кеннет Роуз
• Издательство: АСТ, Люкс
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028082-3, 5-9660-1444-2

Георг V.

Последний из английских королей, чье правление было озарено отблеском Викторианской эпохи.

Тихий, мягкий человек, сумевший удержать страну от хаоса и во время Первой мировой войны, и во время политических кризисов 1920-х гг. и экономических катастроф 1930-х…

В бурную эпоху исторических перемен, когда империи Европы рушились одна за другой, династия Виндзоров смогла сохраниться на троне лишь благодаря Георгу V.

Как ему удалось совершить это?

Ответ на этот вопрос вы найдете в великолепной книге Кеннета Роуза «Король Георг V», удостоенной престижнейших премий Великобритании.

---

И во внутренней политике правительству приходилось соблюдать осторожность. Любое проявление излишнего радикализма — и объединившиеся с консерваторами 59 депутатов-либералов устроят обструкцию правительству, с его 287 голосами, или даже низвергнут. В частности, из-за такого вынужденного альянса пришлось пожертвовать поправками к Закону о производственных конфликтах 1927 г., объявлявшему незаконным любое повторение всеобщей забастовки и накладывавшему на профсоюзное движение прочие ограничения. Для короля «мирное пикетирование» давно уже стало своего рода средоточием зла, однако он признавал, что «лейбористское правительство делает и еще сделает много хорошего и полезного». И все же выполнение программы лейбористского правительства, а в конечном счете и само его существование поставили под угрозу не парламентская оппозиция и не королевская немилость, а оказавшаяся вне контроля финансово-экономическая катастрофа.

Одной из первых жертв международного кризиса стал «Кредит анштальт», крупнейший австрийский банк. Его крах вызвал следующее предупреждение, сформулированное личным секретарем короля в письме от 11 июля 1931 г.:

«Мы сидим на вулкане, и самое любопытное, что ни пресса, ни Сити совершенно не понимают нынешней критической ситуации. Управляющий Банком Англии находится в весьма пессимистическом и подавленном состоянии. Если в Германии случится крах… правительство меньшинства едва ли сможет справиться с ситуацией, так что вполне возможно, что Ваше Величество попросят одобрить создание национального правительства».

Этот мрачный прогноз застал короля в тот момент, когда он и без того находился в скверном настроении из-за ухудшившегося состояния здоровья и многочисленных личных утрат. С начала года он уже успел оплакать старшую сестру-цесаревну, давнего друга и конюшего Чарлза Каста, самоотверженного личного секретаря лорда Стамфордхэма и свою маленькую собачку Снипа. Дальтону, упадок сил у которого король отмечал еще в июне, оставалось жить всего месяц. Король также скорбел об отправившихся в изгнание кузенах, короле и королеве Испании, — это семейное несчастье звучало погребальным звоном по самому институту монархии.

Потеря Стамфордхэма оказалась для короля самой болезненной. Он умер на восемьдесят первом году жизни, до самого конца даже не помышляя об отставке; этот преданный советник более тридцати лет успешно вел своего хозяина сквозь опасные рифы политической жизни. Однако конституционный монарх не может позволить себе никакой передышки даже для скорби. Уже в день смерти Стамфордхэма он назначил своим новым личным секретарем сэра Клайва Уиграма. Будучи на двадцать четыре года моложе Стамфордхэма, он тоже прошел долгую и суровую школу. Личные секретари королей обычно не желают делиться с кем-либо своими полномочиями, и в этом отношении Стамфордхэм не был исключением. Однако в ответ на поздравительное письмо Уиграм все же нашел в себе силы написать: «Мой дорогой бывший шеф всегда мне доверял и постоянно повторял: „Когда я уйду, не забудьте об этом“».

Сэр Джон (впоследствии лорд) Рейз из Би-би-си лишь озвучил широко распространенное мнение, когда сказал об Уиграме: «Он всегда очень жизнерадостен и весел, только надо хорошенько потрудиться, чтобы ему все объяснить». Действительно, по интеллекту Уиграм уступал Стамфордхэму, к тому же из-за различий в темпераменте этот разрыв казался еще больше. Стамфордхэм по своему складу характера подходил для кабинетной работы, Уиграм — для игрового поля; первый был педантичным и желчным, второй — доступным и добродушным. Письма Стамфордхэма были написаны казенным языком, который больше годится для выговоров, нежели для поощрений; Уиграм через каждые пять строчек вставлял какую-нибудь спортивную метафору, заставлявшую относиться к написанному им не слишком серьезно. «Правительство, — писал он в июне 1931 г., — в данный момент твердо держится в седле, а для лейбористских форвардов Ллойд Джордж и его команда служат надежными хавбеками». Однако направленное всего через несколько дней письмо, в котором Уиграм предупреждал короля о надвигающемся экономическом шторме и возможной перспективе создания правительства с представительством всех партий, можно смело назвать убедительным и даже пророческим. В последующие же недели, когда произошло то, что Уиграм называл «своей первой контрольной игрой», он сумел проявить твердость духа, достойную самого Стамфордхэма.

Вряд ли какое бы то ни было правительство вообще смогло бы выдержать в 1931 г. резкий спад в мировой торговле и финансовый кризис, однако именно кабинет Макдональда проявил тогда поразительную беспомощность. Бороться с безработицей, которая за 1930 г. возросла с 1,5 до 2,75 млн чел., премьер-министр поручил трем членам своего кабинета; однако Томасу и Лэнсбери не хватало как воображения, так и напористости, а Мосли, выдвинувший кейнсианскую схему общественных работ, ушел в отставку после того, как правительство отвергло ее как неосуществимую.

Невзгоды, которые навлекает на свои жертвы безработица, поистине неисчислимы, а вот ущерб, наносимый ею Казначейству, напротив, довольно легко вычислить. Быстро растущий объем выплачиваемых государством пособий грозил если не обрушить, то по крайней мере сильно разбалансировать бюджет. Собравшиеся для выработки решений экономисты предрекали и то, и другое. Однако лишь в марте 1931 г. правительство назначило комиссию, призванную определить, как лучше всего сократить государственные расходы. Ее председателем стал сэр Джордж Мэй (впоследствии лорд), проработавший почти полвека в страховой компании «Пруденшиал эшуранс компани», — с одним небольшим перерывом на время войны, когда он управлял солдатскими чайными. После четырех с половиной месяцев работы комиссия представила свой доклад, не предлагавший, как гласит английская поговорка, «ни чая, ни сочувствия». Чтобы преодолеть ожидавшийся в 1932 г. бюджетный дефицит в 120 млн фунтов стерлингов, большинство членов комиссии рекомендовали урезать правительственные расходы на 97 млн фунтов: 67 млн предлагалось сэкономить, сократив пособия по безработице, а оставшиеся 30 — получить за счет налогов.[157] Не оставляя скорбных размышлений по поводу этой неприятной перспективы, Макдональд и его коллеги отправились в летние отпуска.

Однако вскоре их вызвали обратно в Лондон. Выводы комиссии относительно несбалансированного бюджета еще больше подорвали уверенность в финансовой стабильности и усилили натиск на фунт. 12 августа для рассмотрения рекомендаций Мэя собрался правительственный комитет в составе Макдональда, Сноудена, Томаса, Гендерсона и Уильяма Грэхема, министра торговли. Канцлер тут же огорошил своих коллег, объявив им о том, что Мэй, оказывается, недооценил размеры бюджетного дефицита на 1932 г., — вместо 120 млн тот должен составить 170. Этот неожиданный удар не оставил Большой пятерке (так стали называть правительственный комитет) особых возможностей для маневра. Банк Англии мог удержать фунт только путем размещения займов в Нью-Йорке и Париже, однако иностранные банкиры не желали рисковать своими деньгами до тех пор, пока британское правительство не сбалансирует бюджет. Таким образом, приходилось идти на радикальные сокращения расходов на государственные нужды, в особенности это касалось средств, выделяемых на пособия по безработице.

К 19 августа Большая пятерка скрепя сердце согласилась на сокращения в размере 79 млн, из которых 50 составляли пособия по безработице; в остальном бюджет предполагалось сбалансировать путем добавочного налогообложения. Предложив такие непопулярные меры, Большая пятерка проявила не только реализм, но и смелость, поскольку среди рядовых лейбористов тема безработицы являлась одной из самых болезненных. «Это был горький день, — писал Макдональд, — и тяжки наши справедливые жалобы на судьбу».

В среду, 19 августа, с 11 ч. утра и до 23 ч. 30 мин. кабинет обсуждал доклад Большой пятерки. Большинство членов кабинета высказались в пользу содержавшихся в нем рекомендаций, хотя многие были недовольны размерами предложенных сокращений. Меньшинство отвергло любые сокращения, предлагая лишь повысить тарифы. В результате кабинет так ничего и не решил, но и не отверг доклад, надеясь прийти к согласованному решению в течение ближайших сорока восьми часов.

В четверг, 20 августа, обнаружилось еще одно препятствие. Лидеры консерваторов и либералов заявили премьер-министру, что не согласятся на дополнительные налоги в размере примерно 100 млн фунтов, а общественное доверие могут восстановить лишь дальнейшие сокращения расходов, в особенности за счет пособий по безработице. И хотя золотовалютные резервы страны продолжали истощаться, худшее было еще впереди. Генеральный совет Конгресса тред-юнионов во главе с Уолтером Ситрайном и Эрнестом Бевином предупредил Макдональда, что социальное обеспечение и тем более пособия по безработице ни в коем случае не должны пострадать. Таким образом, премьер-министр оказался зажатым между «твердолобыми» и идеалистами.