Элизабет Хардвик - У кромки прибоя

• Название: У кромки прибоя
• Автор: Элизабет Хардвик
• Жанр: Современные любовные романы

Желание работать няней в семье и постоянно находиться со своей воспитанницей приводит Мэри в «Дом на мысу», одиноко стоящий на морском берегу. Его владелец, мрачно–язвительный, с пронзительным взглядом и непокорными длинными волосами, тут же вызывает в памяти девушки образ сэра Рочестера. Да и судьбы обитателей дома, как умерших, так и ныне здравствующих, окутывают тайны. Мать главы семейства покончила с собой, жена погибла при загадочных обстоятельствах, а предыдущая няня, никого не предупредив, поспешно оставила место.

Сумеет ли героиня избежать участи, уготованной злым роком женщинам, носящим фамилию Тэлфорд, и обрести счастье с человеком, которого полюбила с первого взгляда?

---

Мэри кивнула.

— Только самое необходимое, знаете ли… Никаких «кордон–блю»!

— Папа даже не знает, как сварить яйцо, — простодушно поведала Нина.

— Знаю, — немедленно возразил Томас, но в его глазах искрился смех.

— Нет, не знаешь, — упорствовала дочь. — Помнишь, в тот раз, когда…

— Ладно, ладно. — Томас предостерегающе поднял руку. — Я не умею готовить, — сдавшись, признал он.

— Он забыл налить воды в кастрюльку, — намеренно громко, чтобы отец мог услышать, прошептала Нина. — Не знаю, видели ли вы когда–нибудь, как взрывается яйцо, но…

— Нет, не видела, хотя уверена, что это очень… впечатляюще, — быстро прервала ее Мэри, заметив, что Томас вот–вот взорвется сам, если продолжать обсуждать его кулинарное мастерство. — Теперь я знаю, зачем на самом деле вы взяли меня в эту поездку, — добавила она с шутливым негодованием.

— Нас раскусили, малыш, — заговорщицки подмигнул Томас дочери.

— Это было нетрудно, — небрежно бросила Мэри. — Итак, что мы будем есть? — Она вопросительно изогнула бровь, уверенная, что Томас прихватил с собой и продукты на вечер.

— Бифштексы и салат, — немедленно ответил он. — Мы с Ниной могли бы заняться салатом…

— Я приготовлю, папа, — твердо прервала его Нина, поворачиваясь к Мэри. — Когда папа в прошлый раз делал салат, я нашла слизняка в своей…

— Хорошо, девочки, обед я оставляю на вас. — Томас решительно встал. — Тем более мне должны позвонить. Я буду в кабинете. Позовете, когда все приготовите. — И он целеустремленно зашагал к двери.

Мэри с улыбкой повернулась к Нине.

— Мне кажется, мы его выжили своими поддразниваниями!

— Вовсе нет. Он был рад сбежать, — пренебрежительно пожала плечами Нина, принимаясь помогать Мэри с приготовлением обеда.

Это были счастливые полчаса. Мэри занялась бифштексами, которые весьма кстати оказались в холодильнике, а Нина тем временем возилась с салатом. Когда мясо поджарилось, они вдвоем накрыли стол скатертью, и Мэри нашла ко всему прочему еще и французский батон. Еда, расставленная на кухонном столе, выглядела очень аппетитно. Мэри этот случайный уют нравился больше, чем официальная столовая, которую она видела раньше, к тому же для медленно заживающего колена Нины лишние передвижения были ни к чему.

— Неплохо, — удовлетворенно кивнула Мэри, еще раз оглядывая стол.

— Пойду позову папу. — Нине — не терпелось показать ему плоды своих трудов.

— Я схожу, — возразила ей Мэри. — Для твоей коленки ты и так слишком много ходила сегодня.

— Можно тогда я зажгу свечи? — спросила Нина.

Мэри обернулась в дверях.

— Не раньше чем мы с твоим отцом вернемся. И если он позволит.

Свечи были идеей Нины, как и два бокала для Мэри и Томаса. Нина заверила ее, что отец может захотеть вина к обеду. Сама Мэри не знала, так ли это, но что касается ее, то она с тайной радостью приняла предложение. Хотя один бокал вина был для нее пределом — от большего количества она непоправимо глупела.

Подойдя к кабинету, она услышала, как Томас разговаривает по телефону, и помедлила у двери, не решаясь прерывать его. Но ей также не хотелось, чтобы еда остыла…

Мэри внезапно замерла с поднятой рукой, услышав последние слова Томаса.

— Пожалуйста, попросите Эстер позвонить мне, когда она вернется, — настойчиво произнес он. — Мне очень нужно поговорить с ней.

Эстер?.. Была только одна Эстер, о которой знала Мэри и имя которой в последнее время неоднократно упоминалось. Итак, Томас, похоже, звонил ее предшественнице. И ему очень нужно было с ней поговорить… Зачем? О, Мэри понимала, что эта женщина ушла, никого не предупредив, но, даже если и так…

— Да, я получил ее письмо, — продолжал Томас, обращаясь к невидимому собеседнику на другом конце провода. — Однако мне все же нужно поговорить с Эстер лично.

Эта женщина писала ему! Они были близко знакомы? Неужели Генри был не единственным Тэлфордом, который имел склонность к прислуге?..

7

— Вы все время молчали за обедом, — заметил Томас.

Они сидели в гостиной вдвоем, Нина отправилась спать.

Мэри вообще удивляло, что она смогла что–то съесть, — каждый кусок буквально застревал в горле. А что касается одного бокала, который был для нее пределом… Она не отказалась ни разу, когда Томас предлагал долить ей вина. И теперь ее мысли неслись вскачь, в тщетной попытке найти решение.

Томас и Эстер… Многое сейчас становилось на свои места. Он был явно расстроен, не обнаружив этой женщины в «Доме на мысу», и дотошно всех расспрашивал о возможных причинах ее внезапного ухода. И он поспешил в Эдинбург, поняв, что она должна быть здесь.

Возможно, между ними случилась размолвка, а может, Эстер просто решила, что ее эти отношения не устраивают. Какой бы ни была причина, Томас отчаянно стремился снова увидеть ее.

Весь обед Мэри подавленно молчала, с трудом веря, что могла оказаться такой дурой. Она увлеклась не тем человеком, и не один раз, а дважды, причем с перерывом всего в несколько дней! До каких же пределов простирается ее наивность? Она быстро поняла, что увлечение Генри было ужасной ошибкой с ее стороны. Но Томас… Томас представлялся чем–то совершенно иным… Сильным и прямым, честным и надежным. Ха, надежным!

Стоя как изваяние под дверью кабинета, Мэри поняла, что влюбилась в него. Ей нравилось его общество, с ним она могла расслабиться и быть самой собой, и это при том, что он постоянно задирал ее. А еще он умел заставить ее смеяться…

Ну сейчас ей было не до смеха. И за обедом тоже. Словно и не было тех дружеских шуток и поддразниваний, которые ему предшествовали. Обед для нее превратился в нечто, что нужно было пережить любой ценой.

И она его пережила, принимая с бессмысленной лучезарной улыбкой комплименты своей стряпне. Затем уложила Нину в кровать, в то время как Томас убирал посуду — занятие, которое, как уверяла дочь, было ему по плечу.

Сейчас Мэри хотела лишь одного — ретироваться в свою спальню, чтобы в одиночку зализывать раны. А раны действительно были, и очень болезненные.

— Мэри? — позвал ее Томас, озадаченный отсутствием реакции на свое замечание.

Она резко встала, сцепив руки, чтобы те не дрожали.

— Я очень устала. Думаю, мне лучше тоже пойти спать, если вы не возражаете, — произнесла Мэри, не в силах посмотреть на Томаса, сидевшего в кресле, и потому глядя куда–то за его левое плечо.

— Вы даже не притронулись к бренди, который я вам налил, — мягко заметил он.

И это было верно: еще одна капля алкоголя — и Мэри просто бы свалилась!

Развлекал ли он здесь и Эстер — в присутствии Нины или без нее? Наливал ли он Эстер бренди после обеда, ожидая, что она сядет рядом и выпьет с ним? Может быть, так все и началось? Были ли эти двое…

— Мэри, вы неважно выглядите. — Томас встал, поставив бокал с бренди на стол, и подошел к ней. — Несколько секунд назад ваше лицо пылало, а сейчас вы смертельно бледны. — Он обеспокоенно взглянул на девушку.

Несколько секунд назад ее щеки горели от выпитого вина, а сейчас она побледнела оттого, что ее тошнило.

Мэри быстро вскочила и выбежала из комнаты как раз вовремя, чтобы успеть достичь ванной, прежде чем все, что она с такими мучениями заталкивала в себя во время обеда, изверглось наружу. На глазах выступили слезы. Сзади нее открылась дверь, и вошел Томас.

— Вам и впрямь нехорошо, — участливо сказал он, прикладывая к ее лбу влажную салфетку.

Его присутствие в ванной заставило Мэри страдать еще больше. Она готова была умереть, просто лечь и…

— Пойдемте, я помогу вам добраться до спальни, — ласково проговорил Томас, все еще держа салфетку у ее лба.

— Нет! — выпалила она. — Со мной все в порядке. — Мэри оттолкнула его руку с салфеткой. — Я всегда плохо переношу долгие поездки, — в качестве оправдания заметила она. — Наверное, это и стало причиной недомогания.

— Морская болезнь, — понимающе кивнул Томас.

Больше похоже на болезнь эмоциональную!

— Что–то вроде этого, — согласилась Мэри, мечтая только о том, чтобы оказаться в своей спальне. Ну и плачевное зрелище она, должно быть, собой представляет!

— Лошади и машины, — заметил Томас. — Вам с ними не очень везет, правда?

Особенно когда к ним имеет отношение этот человек! мысленно воскликнула она. И они ведут этот разговор не где–нибудь, а в ванной!

— Не очень, — слабым голосом подтвердила Мэри, бочком пробираясь к выходу.

Томас последовал за ней в коридор.

— Вы помните, как пройти в спальню? Не знаю, может быть, и с географией у вас проблемы, — добавил Томас в ответ на ее недоумевающий взгляд.

Мэри чувствовала, что он смеется над ней, хотя по выражению его лица нельзя было ничего понять. Лишь лукаво приподнятая левая бровь подсказывала ей, что это действительно так.

— Нет, только с лошадями и машинами. Утром я буду чувствовать себя лучше. — Мэри могла бы поклясться в этом. Немного побыть наедине с собой — все, что ей сейчас требуется. — Если вы позволите… — И она направилась в сторону отведенной ей спальни.