Клод д'Иже - Новое собрание химических философов

• Название: Новое собрание химических философов
• Автор: Клод д'Иже
• Издательство: Энигма
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-94698-077-7

Клод д'Иже, ученик Эжена Канселье, наследует восходящей к Фулканелли посвятительной цепи французских алхимиков и герметических философов XX в. Феноменальная эрудиция этого исследователя герметической науки проявилась в том, что всю жизнь он собирал наиболее откровенные и недвусмысленные высказывания Адептов, мистиков и эзотериков прошлого и настоящего, складывая из них свой собственный оригинальный текст, проясняющий те недомолвки, что столь осложняют понимание алхимических текстов. В книгу включены алхимические трактаты Никола Валуа, дома Альбера Белена, Гобино де Монлуизана и Бернара Тревизанского.

Издание снабжено справочным аппаратом и дополнительными иллюстрациями.

http://fb2.traumlibrary.net

---

Касательно каталогов и источников, а также всех классических алхимических работ читатель может справиться в превосходной по точности библиографии, представленной Рене Алло в его чрезвычайно интересной книге «Аспекты традиционной алхимии» (Editions de Minuit, Paris, 1953).

Впрочем, если он проявит настойчивость и возьмёт на себя труд изучить каталоги алхимических рукописей в крупных парижских и провинциальных библиотеках (в Париже — это Арсенальная, Национальная, Фармакологическая, библиотеки музея естественной истории и медицинского факультета, в провинции, в частности, библиотеки в Лионе, Рене, Орлеане, Эксе, Арле и Авиньоне), то с удивлением обнаружит истинную, мало кому известную сокровищницу, к которой сегодня редко обращаются. Зачастую он сможет наткнуться на труды, намного превосходящие прежде напечатанные тексты по значимости, особенно если он развяжет бечёвки на пыльных папках, в которых покоятся, иногда по несколько веков, сборники герметических сочинений.

Комментарии

(I) Chevallerie errante переводится так же, как странствующая конница, заблудившаяся (и даже заблудшая, блудная, ошибающаяся, потерянная (sic!) кавалерия; тж. потерянная знать. — Прим. перев.

Аристократическое сословие именовалось конным. Всадники, кабальеро, шевалье, кавалеры, конунги, князья — все перечисленные титулы указывают на то, что кабала есть язык благородных, аристократов. Эта кабала есть наша кобыла, которая никогда не подведёт и вывезет из любой передряги. Герменевтически понимаемая как искусство трактования и восхваления гербов, кабала, по-видимому, в определённый момент всё же — и несмотря на возражения ряда уважаемых авторов — тесно соприкоснулась с гебраистической каббалóй, на которую, в свою очередь, некогда оказало влияние архаическое греческое, а точнее, пеласгическое корнесловие.

Что же до иероглифических фигур конного воина, кентавра, китовраса или полкана, то все они относятся к области универсальной символики, специфицируемой относительно примордиальной гиперборейской традиции в мифологическом образе схватки конного со змием. Мотив, широко распространённый как в христианской, так и в собственно герметической иконографии. — О.Ф.

(II) Дух Гобино с Сияющей Горы — с точки зрения cabale phonétique это может быть прочитано и как Дух Гобино с Горы Луз (Лузины, Мелюзины). — Прим. перев.

(III) Обычный русский перевод названия этой книги «Собор Парижской Богоматери», на наш взгляд, не соответствует содержанию и проблематике романа писателя-герметика, Великого Магистра Приората Сиона. Первым на сказанное обратил внимание В. Б. Микушевич. Ему же принадлежит и приводимый нами вариант перевода названия знаменитого романа. — Прим. перев.

(IV) Amour здесь тождественно a-mors — бессмертие (лат.). — Прим. перев.

(V) Laboratoire — а) рабочее пространство печи; б) лаборатория (в современном значении). — Прим. перев.

(VI) Речь идёт о возможном участии бессмертных избранников Илии в божественном творении нового мира (а точнее, перерождении старого), наступающем, согласно герметическому вéдению, вслед за глобальной циклической катастрофой — водной или огненной, сменяющих друг друга попеременно. По косвенным указаниям, в результате грядущей огненной катастрофы в северном полушарии, когда погибнет большинство проживающего там населения, центр Традиции переместится в южное полушарие, в Океанию, а также, возможно, Австралию и Южную Америку, и, конечно же, Антарктиду, которая в результате «переворачивания полюсов», описанного Фулканелли, Эженом Канселье и Мигелем Серрано, станет новой Арктогеей, откуда начнётся следующий цикл человеческой истории. Это Великое Делание Бога, совершающего «варку Земли», к которой теургически призваны те, кого Традиция называет избранниками Илии.

Согласно Фулканелли, две катастрофы, потоп и мировой пожар, последовательно сменяют друг друга, обозначая конец цикла: «Всякий период в двенадцать столетий начинается и заканчивается катастрофой. Человечество живёт и развивается между двумя катаклизмами. Вода и огонь, производящие все изменения в материальном мире, действуют в это время совместно, но в противоположных областях Земли. А так как перемещение Солнца — то есть восхождение светила над полюсом — остаётся главной движущей силой катастрофы, каждое полушарие поочерёдно подвергается потопу в конце одного цикла и пожару в конце следующего. И если на юге царит пекло из-за солнца и земного огня, то на север обрушиваются ливни из огромных туч, в которых сконцентрировалась вода, испарившаяся во время пожара. И если в предыдущем цикле наше северное полушарие покрыли воды потопа, то в заключительные дни теперешнего цикла его, надо думать, сожжёт огонь Страшного суда.

Ожидать последнего часа следует без всякой паники. Для большинства он станет часом заслуженного наказания, для немногих же — часом мученичества. Кратко, но определённо ясно, что на одно и то же полушарие, в данном случае наше, поочерёдно обрушиваются два разных бедствия, говорит великий христианский посвящённый апостол Пётр: «Прежде всего знайте, что в последние дни явятся наглые ругатели, поступающие по собственным своим похотям и говорящие: "где обетование пришествия Его? Ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения всё остаётся так же". Думающие так не знают, что в начале словом Божиим небеса и земля составлены из воды и водою: Потому тогдашний мир погиб, быв потоплен водою. А нынешние небеса и земля, содержимые тем же словом, сберегаются огню на день суда и погибели нечестивых человеков… Придёт же день Господень, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят…Впрочем, мы по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда».

Впечатляющим, выразительным и строго согласующимся с традицией образом двух земных катастроф — великого пожара и потопа — в день Страшного суда служит обелиск в Даммартен-су-Тижо (департамент Сена-и-Марна).

Воздвигнутый на пригорке, в наиболее высокой точке леса Креси (высота 134 метра), обелиск возвышается над окрестностями, и в просветах лесных просек виден издалека. Место для него выбрано превосходно. Он расположен в центре пересечения трёх прямых дорог, придающих ему вид шестиконечной звезды. Памятник как бы имеет вид древней гексаграммы — совмещённых треугольников воды и огня, — которая выступает сигнатурой Великого Делания на материальном плане и его конечного итога — Философского Камня.

Этот прекрасный обелиск составлен из трёх различных частей: прочного вытянутого основания — квадратного в разрезе и с закруглёнными углами, колонны в виде четырёхугольной пирамиды со стёсанными краями и венца, в котором, собственно, и заключён весь смысл памятника. Здесь изображён Земной шар во власти воды и огня. Шар этот держится на волнах разбушевавшегося моря. Солнце в своём движении поражает его верхний полюс, земля возгорается и испускает молнии и громы. Перед нами, как мы уже отмечали, удивительно наглядное изображение гигантского пожара и потопа, одновременно очищающих и карающих» (Фулканелли. Философские обители. — М.: Энигма, 2004. С. 515–516). Канселье же, добросовестный практикующий католик, прямо сославшись на «Typus mundi», приведя два изображения оттуда и процитировав страшный апокалиптический католический гимн, пишет: «Против циклически возникающих и развивающихся всеобщих бедствий нет средства, одинаково подходящего всем. Выздоровление всегда есть чудо, и тут требуется соответствующее лекарство, для приготовления которого нужны не менее исключительные условия, чем для его применения; причём больной и врач должны тесно сотрудничать друг с другом» (Канселье Эжен. Алхимия. — М.: Энигма, 2002. С. 34). — О.Ф.

(VII) Ср. красный цвет Философского Камня. — О.Ф.

(VIII) Ведь алхимия — не исключительно «спиритуальная» наука, так же, как и не исключительно «материальная», коль скоро мы вообще пользуемся этими сугубо современными понятиями, завещанными нам «классической» философией, находящейся в прямом противоречии с тем, что собственно философией в традиционном смысле этого слова и является. Труд алхимии формален. Понятие формы, введённое в широкий оборот Аристотелем, им же было с самого начала дискредитировано. Однако если мы воспользуемся оптикой алхимии, то форма предстанет нашему непредвзятому взору как посредующее начало между субстанцией и сущностью. Хотя относительно этих понятий в современном мире царит не меньшая путаница, впитав которую с университетским образованием, бесполезно читать книги алхимиков, подразумевавших под привычными нам дефинициями нечто совершенно иное. — О.Ф.