Светлана Фортунская - Анна, королева. Книга 1: Дочь князя

• Название: Анна, королева. Книга 1: Дочь князя
• Автор: Светлана Фортунская
• Жанр: Фэнтези

---

Помог молчаливый Лука.

Он отвлек отца Иллария каким-то замечанием, одновременно потянув рукав рясы увлекшегося священника.

Илларий, прерванный в середине рассказа о каком-то очередном святом, несколько мгновений стоял с открытым ртом, хлопая ресницами, потом с грозным видом обернулся к своему спутнику.

Тот снова что-то сказал, тихо, но настойчиво.

Отец Илларий вздохнул, повернулся к Уте и уныло произнес:

— Пожалуй, я утомил тебя, Ута из Красной крепости.

— Нет-нет, что ты, очень интересно, — вежливо соврала Ута.

— Если ты желаешь, мы продолжим нашу беседу завтра. А пока прости нас, нам уже пора. На полдень у меня назначена встреча с отцом Варпетом… А?

Он выслушал своего спутника и перевел Уте его слова.

— Лука желает проводить тебя. Он беспокоится, как бы назойливый князь не стал снова приставать к тебе.

— Ой, спасибо, но я сама прекрасно справлюсь, я не боюсь князя Тиграна, — воскликнула Ута, однако отец Илларий слегка нахмурился.

— Я на твоем месте не стал бы отказывать Луке, — тихим голосом, мягко посоветовал он, и снова Ута почувствовала, что нужно послушаться.

— Ну, хорошо, — согласилась она.

Торопливой, слегка подпрыгивающей походкой отец Илларий удалился.

Лука с улыбкой обернулся к девушке и жестом предложил ей идти вперед. Ута послушалась, Лука побрел следом.

У крыльца Ута остановилась.

— Благодарю тебя, брат… достойный Лука.

Лука услышал свое имя, понял, кажется, Уту и протянул ей руку. У жителей равнин, должно быть, был обычай пожимать руки не только мужчинам, но и женщинам, в отличие от горцев и шаваб. Ута смущенно протянула свою.

Лука осторожно прикоснулся к ее руке, слегка потряс, выпустил и что-то спросил на своем языке, робко взглянув ей в глаза. Ута пожала плечами: вопроса она не поняла. Лука повторил вопрос, сопроводив его жестом: он указал пальцем на небо и повертел им туда-сюда. Ута снова ничего не поняла и фыркнула, едва удержавшись от того, чтобы не рассмеяться в голос.

— До свиданья, достойный Лука. Может быть, увидимся завтра, — крикнула она и убежала в дом, а Лука остался стоять на крыльце.

5.

Ни с Лукой, ни с отцом Илларием назавтра Аник не встретилась. Княжна Астмик, покончив с проводами гостей и хлопотами по дому, пригласила Уту переехать в свои покои.

Уте отвели комнатку рядом со спальней княжны, меньших размеров, чем прежнюю, но не в пример богаче обставленную. Один ковер на полу стоил, должно быть, целое состояние. А на стенах тоже висели ковры, и было даже зеркало из настоящего стекла. Княжна Астмик показала Уте, где умывальная комната, рассмеялась в ответ на ее просьбу позволить ей постирать, сказав: «Отдай служанкам, вовсе незачем заниматься этим самой!», — и весь следующий день провела вместе с Утой, расспрашивая ее об осаде Красной крепости, о нравах и обычаях шаваб, о целительстве. Вопросы не были назойливыми или навязчивыми, но деликатными и осторожными, и Ута подумала, что дочь верховного князя спрашивает не из праздного любопытства.

— Я совсем тебя замучила, — сказала княжна Астмик, когда вечером они сидели за поздним ужином. — С тобой действительно интересно поговорить, а я так устала от досужей болтовни наших сплетниц! Они не знают других тем для разговора, кроме нарядов, мужчин и детей, и, клянусь, за всю жизнь не раскрыли ни одной книги, даже Евангелия.

Ута набралась храбрости и попросила позволения пользоваться библиотекой верховного князя.

— Ну, конечно! — княжна Астмик удивленно подняла тонкие брови. — Ты здесь гостья, ты можешь бывать всюду, где только пожелаешь, кроме, разве что, личных покоев князя и княгини, а также короля Марка. Он ведь остался погостить у нас, он, его брат, и некоторые из его витязей. Уж не знаю, что его привлекло так в наших горах… — при этих словах обычно бледное лицо княжны слегка порозовело.

— Наши горы прекрасны, — отозвалась Ута.

— Да, но ему, должно быть, ужасно скучно здесь, — княжна Астмик вздохнула. — Он ведь бывал в разных местах, в Кизе, в Загорье, в Лациуме… И столица его, Дан — большой и прекрасный город.

— Уж не знаю, может ли город быть больше и прекрасней Твердыни! — воскликнула Ута. До нынешнего года она и не подозревала, что в одном месте может жить столько людей сразу.

— О! — княжна Астмик легко улыбнулась, и глаза ее заблестели. — Я была однажды в Дане, отец брал меня с собой, когда брату Горису пришло время представляться ко двору. Это не по обычаю, но я всегда была любимицей отца, и он просто не смог мне отказать, несмотря на все возмущение мамы и бабушки… Вся наша крепость поместится внутри одного квартала Дана, а весь наш город едва ли составит десятую часть столицы. Очень много людей живет в Дане, многие тысячи. Может быть, даже и сто тысяч. А Киз еще больше…

— Ва! — только и смогла вымолвить Ута, широко открыв рот и округлив глаза. Ута редко читала книги, если они не были связаны с целительством. И никогда не слышала о такой науке, как география. — А я думала, Дан — он вроде Твердыни…

— Нет, конечно, — княжна Астмик даже усмехнулась такому невежеству. — Аник говорила, что ты хочешь попасть в Дан? Зачем?

Ута смутилась. Целительство — целительством, но ей вовсе не хотелось рассказывать княжне Астмик о своем необычном даре — видеть больное место внутри человека. Кстати сказать, она уже давно этим своим даром не пользовалась, в монастырскую лекарню ее не допускали, а воспитанницы, монахини и служанки, с которыми она общалась в обители, были в большинстве своем здоровы.

Ута, прищурившись особым образом, глянула на Астмик.

Дочь верховного князя тоже была здорова, только легкое облачко залегло у нее в груди, в области сердца. Это не была болезнь, и что это облачко означало, Ута не знала.

Она закашляла, чтобы скрыть свое смущение и недоумение, и сказала:

— Мне обязательно нужно попасть в Дан, дочь князя. Поверь мне!

Астмик кивнула, соглашаясь:

— Не хочешь говорить — не надо. Я поговорю о тебе с королем Марком. Он может включить тебя в свою свиту, и ты будешь под его покровительством. Только он не собирается покидать Айкастан до осени.

— Зачем с королем? — испугалась Ута. — Не надо с королем! Кто я такая, чтобы говорить обо мне с королем?

— Моя гостья, — строго сказала княжна Астмик.

6.

Быть гостьей дочери верховного князя оказалось не в пример приятнее, чем служанкой княжны Аник.

Ута могла ходить, куда вздумается, пользоваться библиотекой, сколько ей захочется, и для услуг к ней была приставлена девушка из горянок, которая не только стирала вещи Уты, но и пыталась помочь ей одеваться, и даже стелила постель.

Постель, правда, Ута после перестилала. Девушка из горянок — ее звали Кариной — была не очень аккуратна.

Только первый вечер Ута провела вдвоем с дочерью верховного князя. Уже на следующий день, когда Ута вернулась в покои княжны после целого дня, проведенного в библиотеке, Карина сказала ей:

— Дочь верховного князя просила тебя одеться понаряднее. К ужину будут гости.

Понаряднее Ута одеться никак не могла. Было у нее черное платье служанки, был традиционный наряд шаваб для каждого дня — пышная зеленая юбка в розовых крупных цветах, черный корсаж и к нему две белые блузки, на смену, и был праздничный наряд, тоже традиционный, из которого Ута слегка уже выросла: юбка красного цвета, украшенная бисером, черный вышитый бисером корсаж и шелковая белая блузка. Этот наряд предназначался для самых торжественных случаев, например, для большого праздника, Рождества или Пасхи, в церковь. Или если бы Уту пригласили на свадьбу.

Поэтому Ута надела обычную свою одежду, только полотняную блузку заменила шелковой.

Гостями были сыновья верховного князя, Горис и Давид, внук верховного князя, молодой княжич Горис, князь Симон, и — о, ужас! — король Марк с благородным Балком. Из женщин была белица сестра Клара, которую Аник знала немного по обители святой Шушан, и старая вдовая княгиня Анаис из дома Гориса.

Ута пожалела, что не надела свой праздничный наряд. Хотя — княжна Астмик была в обычном белом платье, только заменила ожерельем из речного жемчуга традиционные серебряные украшения. И княгиня Анаис была в простом шерстяном черном платье.

И гости не сказать, чтобы были нарядны.

Еда была изысканной и обильной. Подавали непременные для горской кухни жареное мясо, зелень и тонкий горский хлеб. Подавали и пышный дрожжевой хлеб, какой пекли шаваб. Была курица, фаршированная изюмом и черносливом, острая фасоль в маринаде, сладкий тушеный перец, вареные в масле пирожки.

Ута ела немного, робея высоких гостей, больше смотрела и слушала.

Разговор за столом велся на двух языках, горском и языке равнин, переводила княжна Астмик.