Крис Хамфрис - Честь Джека Абсолюта

• Название: Честь Джека Абсолюта
• Автор: Крис Хамфрис
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-47694-7

XVIII век. Британия выиграла войну с Францией за колонии в Новом Свете. После капитуляции французских войск в Монреале для лейтенанта английской армии Джека Абсолюта начинается долгий путь домой, в котором его ждут сражения на суше и на море, любовь, предательство, невольное участие в заговоре с целью убийства короля Георга. Невероятные приключения, в которых легко потерять честь, но очень трудно обрести ее вновь.

---

Отужинав, Джек устроился у окна своей комнаты с фляжкой легкого вина «Бруцио» и стал ждать.

Он знал, что Уоткин может вернуться в любое время, но очень хотел его дождаться, а потому периодически протирал глаза и плескал себе в лицо холодной водой из тазика, стоявшего рядом. Прошло часа два, прежде чем на улице появилась шатающаяся фигура, то и дело оступавшаяся в сточные желобки. Тихонько выскользнув из таверны, Джек быстро пересек улицу и, подойдя к покачивающейся туше, негромко сказал:

— Привет, старина. Как насчет той бутылки? Ты все еще готов распить ее вместе со мной?

Уоткин обернулся с пьяной медлительностью, но в следующее мгновение его движения вдруг обрели небывалую быстроту. Он отшатнулся, побледнел и чуть не упал, замахав руками.

— П… П… Пип? А я-то думал, что ты… — Он сглотнул. — Клянусь звездами, ты ли это? Ей-ей, я был уверен… уверен, что ты… ты уехал из Рима. Давным-давно, а? Уехал и даже не попрощался!

Он покачнулся назад, с таким видом, будто вот-вот повалится, потом шатнулся в другую сторону, вынудив Джека его поддержать.

— Мне было обидно, Пип, вот что я должен сказать. Но мог ли… мог ли Уоткин Паунс быть настолько не деликатен, чтобы не простить эти мелочи другу? Нет, говорю я и повторяю, о нет!

Похоже, усилие, вложенное в отрицание, окончательно лишило рыцаря равновесия, и он, прянув назад, неожиданно сел на ступеньку.

— Ну вот, на тебе, — сказал укоризненно Джек, потянувшись и ухватив рыцаря за руку. — Давай-ка лучше доберемся до места.

Поднять толстяка нечего было и пытаться, но направлять его он все-таки мог. Уоткин кое-как встал на ноги и, спотыкаясь, толкнул полуоткрытую дверь.

— Тсс, — пробормотал он себе под нос, поскольку Джек молчал как рыба.

Дверь со скрипом распахнулась, и Уоткин, ввалившись в проем, нетвердым шагом направился прямиком к большому низкому креслу, стоявшему возле стола, на котором горел светильник. По пути он махнул рукой в сторону шкафа.

— Там бутылка, Пип. Которую я сохранил для тебя. Надеялся, что ты все же вернешься. Принеси ее сюда, дружище.

Джек нашел полупустую бутыль излюбленного Уоткином «Монтепульчиано», вытащил зубами пробку и, хотя, судя по запаху, вино было малость подкисшим, наполнил оба стакана.

Уоткин схватил свой стакан, поднял его на уровень глаз и воскликнул:

— За дело!

— Какое?

Вскинутый стакан замер.

— А? — растерянно заморгал Уоткин. — Как за какое? За дело короля за водой!

Джек склонил голову набок.

— Ну что ж… если вода — это Ламанш, а короля звать Георгом.

Стакан, уже было поднесенный к губам, вдруг отдернулся. Уоткин имел вид лягушки, не сцапавшей мошку.

— Э-э? — только и вымолвил он.

Джек придвинул к столу второе кресло, поморщился, глядя на драную обивку, и уселся на подлокотник.

— Я все знаю, Уоткин.

— Что ты знаешь?

— Знаю, что ты мой резидент.

Сходство с амфибией только усилилось, когда рыцарь замер, сглатывая слюну. Зоб его колыхался, толстые щеки надувались и опадали. Потом взгляд толстяка упал на все еще остававшийся в его руке стакан, и он, одним духом выхлебав то, что там было, протянул Джеку пустую посудину, чтобы тот ее снова наполнил. Юноша, исполняя роль Хела, услужливо налил Фальстафу вина, которое придало голосу и руке рыцаря некое подобие твердости.

— Что ж, — наконец сказал он, — может, выпьем тогда за полковника Тернвилля?

— Охотно. — Джек поднял свой стакан, но пить не стал. — Однако только тогда, когда ты расскажешь, почему его предал. А заодно и меня.

Из горла толстяка вырвалось протестующее бульканье, подбородок его затрясся, но Джек не позволил ему возразить.

— Это мог быть только ты, Уоткин. Ты подбил меня на это свидание. Кстати, любовное, — промолвил он с горечью, облизав пересохшие губы. — И простейшая логика говорит, что полковник вовсе не единственный твой работодатель. И может быть, даже не главный.

Вместо ответа толстяк осушил свой стакан и потянулся к бутылке, но, когда наклонил ее, оттуда выплеснулись лишь остатки.

— Принеси еще одну флягу, Пип… то есть, Джек, славный ты малый. Она вон там, в углу, среди прочих.

Джек пошел в указанный угол, отыскал среди пустых бутылок полную, а когда обернулся к Уоткину, тот сидел уже куда более прямо и с пистолетом в руке. Когда рыцарь заговорил, язык его еще слегка заплетался, но не так, как раньше.

— Как ты меня вычислил?

— Я увидел тебя в садах Монте Пинчио, — спокойно ответил Джек, не двигаясь с места. — А из этого сделал и еще один вывод.

— Какой, скажи на милость?

— Ты решил, что меня нет в живых. Кстати, о том же говорит и твоя реакция на мое появление. Думая, что я мертв, ты даже не удосужился сменить пароль и тайник. Та же самая простыня, то же дерево, то же дупло.

— Обыкновенная лень, — буркнул Уоткин. — Староват я уже для таких игр. — Толстяк оглядел пистолет. — Впрочем, может, еще и не слишком. — Он снова поднял глаза на Джека. — В общем, все верно. Ирландец сказал мне, что с тобой разобрались. Я и решил, что это сделано в традиционной манере.

— Он отправил меня в тюрьму палаццо Миллини. Я убежал оттуда прошлой ночью.

— Сбежал от инквизиции, надо же? Стало быть, весь этот переполох затеялся по твоей милости? — Уоткин покачал головой. — Интересно, почему это ирландец засадил тебя в клетку? Вместо того чтобы просто прикончить?

— Как-то раз я спас ему жизнь, — пожал плечами Джек.

— Только и всего? — фыркнул Уоткин. — Вижу, с годами старина становится сентиментальным.

Уоткин внимательно смотрел на Джека. А Джек внимательно смотрел на пистолет. Карманный, крохотный, по существу, лишь хлопушка, какая имелась у Летти в Бате. Однако и такая хлопушка тоже вполне способна убить.

Джек поднял бутылку.

— Выпить не хочешь?

— Хочу. Но еще больше хочу, чтобы ты поставил бутылку и встал спиной к двери.

— А почему, Уоткин? Решил разобраться со мной окончательно? Исправить промах Рыжего Хью?

— А разве у меня есть иной выбор? — вздохнул толстяк. — Если я оставлю тебя в живых, а тебе каким-то чудом удастся ускользнуть от гончих псов инквизиции, которой, похоже, не терпится поквитаться с тобой, ты в конце концов явишься к нашему другу Тернвиллю. После чего я лишусь средств к существованию, да и само мое существование, подозреваю, продлится недолго.

— Ну что ж…

Джек прислонился лопатками к двери, заложил руку за спину и нащупал рукоять поясного ножа. Нож против пистолета мало что значит, но это все же лучше, чем ничего.

— Вообще-то мне кажется, что выбор у тебя все-таки есть. Особенно с учетом того, что в моем убийстве тебе совершенно нет проку…

— Оно гарантирует твое молчание. Ежели только…

— Ежели только у меня нет письма, которое находится в надежных руках и непременно будет отправлено куда надо, не появись я в условленное время в условленном месте.

— Что-то я в этом сомневаюсь, — насупился Уоткин.

— Сомневаешься — жми на курок, — улыбнулся Джек. — Если у тебя хватит отваги.

Последовало долгое молчание. Уоткин двинулся лишь для того, чтобы положить руку на подлокотник. Дуло пистолета качнулось. Джек поудобнее перехватил за спиной нож. Наконец юноша заговорил:

— Любопытно было бы узнать, когда ты стал предателем?

— Чтобы стать предателем, нужно во что-то верить, а я не верю, — пожал плечами рыцарь.

— Ив дело «короля за водой»?

— Больше нет. Это дело умерло под Каллоденом. Только вот труп никак не желает упокоиться с миром.

— Значит, теперь ты верен только себе?

— Ага, единственному оставшемуся королю. Тому самому, чьей безопасности ты сейчас угрожаешь.

Он снова переместил пистолет, и юноша плотнее сжал нож, следя не за пальцами толстяка, а за его глазами. Взгляд выдаст намерение выстрелить, и тогда Джеку придется действовать. На его стороне быстрота и ловкость молодости, но за старого пьяницу сработает порох. Результат непредсказуем.

Спустя несколько нестерпимо долгих мгновений, взгляд рыцаря потускнел. Он сгорбился и слегка отвел ствол.

— Ты говорил о выборе?

Джек перевел дух.

— Я могу и не отправлять свое письмо, а сам доберусь до Лондона не раньше чем через несколько месяцев. Этого времени тебе вполне хватит.

— Хватит? На что?

— На то, чтобы исчезнуть.

Глаза Уоткина сузились, почти скрывшись в мясистом лице. Потом последовал глубокий вздох.

— А что, я ведь и вправду уже начал подумывать, что стал чуток староват для… — Толстяк помахал пистолетом. — Для всего этого. Принялся даже строить планы… Знаешь, вилла в горах, то да се… — Он осекся и, уставясь на Джека, деловито спросил: — И что мне нужно сделать в обмен на твое… временное молчание?

Пальцы Джека, сжимавшие нож, слегка расслабились.