Рефат Аппазов - Следы в сердце и в памяти

• Название: Следы в сердце и в памяти
• Автор: Рефат Аппазов
• Издательство: Доля
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2001

Рефат Фазылович Аппазов - один из немногих крымских татар, кого в минимальной степени коснулась трагедия депортации крымскотатарского народа. Ему посчастливилось работать рядом с легендарным главным конструктором С.П.Королёвым и быть соучастником многих выдающихся событий в области ракетно-космической техники. В конце 1980-х годов Аппазов активно включился в движение по восстановлению прав своего народа, был одним из инициаторов созыва ІІ-го Курултая крымскотатарского народа, членом президиума Меджлиса крымскотатарского народа. Книга, повествующая о некоторых значительных событиях его жизни, об интересных наблюдениях автора, написана образным и живым языком. Трагические страницы сменяются ироническими с изрядной долей юмора, оставляя место историко-политическим оценкам и даже философским рассуждениям.

---

Однажды, в те самые годы, при очередном посещении Отделения прикладной математики Математического института им. Стеклова я увидел объявление о научном диспуте на тему: "Кибернетика - это наука или лженаука?" и остался послушать. Никогда не забуду, как кучка злобных и хамовитых бездарей, мало что понимавших в математике и кибернетике, но хорошо освоивших идеологические догмы партии, громила маститых, всеми уважаемых учёных при поддержке представителей вышестоящих партийных и компетентных (как мы привыкли слышать) органов. Научным диспутом тут и не пахло: всё было заранее подготовлено, чтобы "заклеймить позором... не дать развиться в наших рядах... истребить в зародыше..." и т. д. Пагубные последствия этой политики продолжали сказываться и много лет спустя. В конце восьмидесятых годов, когда одного видного японского учёного спросили, на сколько лет отстала от мирового уровня советская вычислительная техника, он ответил очень коротко: "Навсегда!"

Какие ещё "выдающиеся" деяния Хрущёва мы запомнили? Засеивание кукурузой всей страны вплоть до приполярных областей. Квадратно-гнездовой способ посадки картофеля на всех колхозно-совхозных полях, разгоны, учинённые художникам, писателям, композиторам. Хорошо ещё, что он, следуя примеру Сталина, не вторгся в область языкознания - быть бы ещё одной большей беде. И ещё одно "творение", которому суждена вековая жизнь: Кремлёвский дворец съездов. Никто не посмел Хрущёва отговорить от блажи возвести это совершенно чужеродное для всего Кремлёвского ансамбля сооружение. На более мелких "вывихах" не имеет смысла останавливаться.

Теперь можно было бы подвести грубо приближённо своеобразную черту под "дебетом" и "кредитом": чего было больше в делах Хрущёва - положительного или отрицательного. Боюсь, что, если мы попытаемся на примере Хрущёва проверить справедливость одного из всемирных законов, звучащего в устах М. В. Ломоносова в виде: "Где сколько-то чего-то убудет, столько же чего-то в другом месте прибудет" - результат окажется не в пользу закона.

Возвращаясь к треугольнику Королёв - Хрущёв - Челомей, я бы хотел отвергнуть тезис о намерениях Королёва монополизировать под своим началом всю ракетно-космическую промышленность. Наоборот, с самого начала своей деятельности как главного конструктора ракет дальнего действия он стремился к расширению географии этой отрасли, передавая разрабатываемые образцы техники для налаживания серийного производства и дальнейшего усовершенствования под начала других главных конструкторов. Он как никто понимал невозможность удержания двух арбузов под одной рукой и не стремился к этому, но зато хотел, чтобы тот арбуз, который несёт он, Королёв, был каждый раз только что сорванным, спелым и красивым. Для него очень важна была идейная сторона дела, претворение в жизнь всё новых замыслов и безусловное первенство, лидерство именно в этом. В такой его позиции меня убеждают не только мои собственные умозаключения, а конкретные дела давно минувших дней. Только наладили производство первой нашей ракеты Р-1 (советский аналог немецкой ФАУ-2), спроектировали, отработали и сдали на вооружение ракету Р-2 с дальностью до 600 км, как тут же новейший завод, построенный в Днепропетровске для выпуска автомобилей, перепрофилировали под серийный завод для наших ракет, туда Королёв направил большую группу опытных специалистов, которые и возглавили новое производство. Там же начали серийный выпуск новой нашей ракеты Р-5 на дальность 1200 км и её модификации Р-5М, несущей атомный заряд, и этим самым Королёв освободил себе руки для очередных дел.

Примерно в это же время у нас появилась ещё одна ракета под названием Р-11, которая могла стартовать с подвижных установок, и её модификация Р-11ФМ для оснащения подводных лодок. Ясно было, что это - только начальный этап развития нового вида вооружения, и дело имеет очень серьёзные и далёкие перспективы. В г. Златоусте был построен завод, а при заводе организовано Конструкторское бюро. Туда тоже было направлено несколько сотрудников КБ Королёва, составивших основное ядро будущего мощного предприятия, во главе которого стал ведущий конструктор этих ракет в нашем КБ Виктор Петрович Макеев, совсем молодой тогда инженер. Передав ему это направление работ, Королёв освободил себя для подпирающих нас новых разработок.

Когда залетала "семёрка" - первая межконтинентальная баллистическая ракета, позже ставшая носителем на долгие годы для многих космических объектов, в том числе и для пилотируемых кораблей (единственный до сих пор носитель для пилотируемых кораблей), в одном из бывших авиационных заводов ("Прогресс") в г. Куйбышеве (Самара) было организовано серийное производство, там же, при заводе, создано Конструкторское бюро для дальнейшего ведения всех проектных и конструкторских работ, связанных с модификациями этого носителя. Главным конструктором был назначен один из руководителей секторов нашего КБ Дмитрий Ильич Козлов. Позже он занялся разработкой серии спутников в основном военного назначения (разведывательные спутники), известные в нашей официальной печати под общим названием спутников серии "Космос".

Следующей новой разработкой КБ Королёва стали автоматические спутники космической связи типа "Молния". Радиосвязь, телевидение, навигация, глобальные наблюдения Земли из космоса в интересах различных ведомств - вот основные направления этого спектра работ. Когда были получены первые результаты и намечены перспективы на ближайшие годы, было организовано новое КБ при одном из заводов недалеко от г. Красноярска. Главным конструктором туда был направлен один из ведущих конструкторов КБ Королёва Михаил Фёдорович Решетнёв со всем заделом накопившихся идей и проектно-конструкторских решений.

Следующая задача коснулась направления, связанного с автоматическими аппаратами, исследующими далёкий космос - Луну, Марс, Венеру. Со всей проектно-конструкторской документацией, готовой и полуготовой материальной частью и багажом целой серии удачных и не очень удачных пусков один из начальников отделов КБ Королёва Георгий Николаевич Бабакин был направлен в КБ им. Лавочкина Главным конструктором для организации и продолжения работ по дальнему космосу. Предприятие сугубо авиационного профиля было полностью переориентировано на решение задач научно-космического плана. Стремление полностью освободиться от военной, точнее, боевой тематики и посвятить все свои возможности только решению научных задач, связанных с космосом, явно просматривалось во всём поведении Сергея Павловича в последние годы.

Лебединой песней строительства боевых ракет стали работы по созданию двух ракет, названых Р-9 и РТ-2. Р-9 - ракета на криогенных компонентах топлива с дальностью до 12-13 тыс. км, с очень высокими точностными характеристиками и с высокой степенью боеготовности, стартующая из шахты. Благодаря специальным мерам потери жидкого кислорода при длительном хранении были сведены до вполне приемлемых величин. После принятия на вооружение ракеты Р-9 она долгие годы находилась на боевом дежурстве. Ракета РТ-2 - первая твёрдотопливная ракета межконтинентального класса, созданная в Советском Союзе и также принятая на вооружение. Вся проектно-конструкторская и технологическая документация по ней была передана на разные предприятия, ставшие преемниками нашего КБ по соответствующим направлениям работ. Позже на этих и других предприятиях были созданы твёрдотопливные ракеты с гораздо более совершенными характеристиками, но первенство по созданию боевых ракет стратегического назначения на твёрдом топливе принадлежало Королёву и его команде.

Кажется, я привёл достаточно много примеров, иллюстрирующих отсутствие у Королёва стремления стать монополистом в нашем деле, а напротив, стремящегося по каждому из крупных направлений создать мощные коллективы, способные самостоятельно развивать и вести их. Что касается первенства, приоритета, то тут он действительно не хотел упускать из своих рук ни малейшего шанса.

Был ли Королёв честолюбив? Безусловно и несомненно. Но это честолюбие не выпирало из него как примат желаний над рассудком. Он был лидером от рождения, от природы, и не представлял себя в роли ведомого, не переносил, когда кто-то им командовал. Первенство в любом деле приносило ему очень большое моральное удовлетворение, но он никогда не старался приписать успехи только себе, и вообще я не помню случая, чтобы он как-то подчёркивал свою особую роль, когда отмечалось успешное завершение того или другого крупного проекта. Однако, я уверен, его самолюбие очень страдало от того, что его настоящее имя скрывалось за семью печатями, ни в каких официальных сообщениях оно не упоминалось, и даже его редкие статьи в газетах печатались под псевдонимом "профессор К. Сергеев". В двух-трёх случаях я явно почувствовал, как Сергей Павлович переживает свою "закрытость" от людей, от мира сего. Помню случай, когда один из его заместителей стал сильно нажимать на него, требуя ускорить решение вопроса, связанного с привлечением дополнительных финансовых средств и некоторых подразделений Академии Наук к одной из наших научных программ, Сергей Павлович, будучи озабочен многими не менее важными проблемами, в довольно резкой форме произнёс: "У нас же есть теперь отец первого спутника Земли, вот и идите к нему со своими претензиями. Посмотрим, как он решит ваши дела".