Джим Уайт - Джеймс Хэрриот. Биография

• Название: Джеймс Хэрриот. Биография
• Автор: Джим Уайт
• Издательство: Захаров
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-8159-0944-1

Эта книга — воспоминания о Джеймсе Хэрриоте (настоящее имя — Джеймс Альфред Уайт) — всемирно известном сельском ветеринаре, книги которого выходят миллионными тиражами. Джеймс Хэрриот писал о животных — братьях наших меньших — так, как ни до, ни после него не удавалось никому.

Теперь о Джеймсе Хэрриоте написал его сын, работавший с отцом бок о бок в ветеринарной клинике еще до того, как тот стал знаменитым писателем, и для которого отец был самым близким другом. В книге собраны воспоминания людей, знавших Хэрриота, материалы из его личного архива, переписка.

Как и его отец всю свою жизнь Джим Уайт посвятил животным. Его ветеринарному стажу более пятидесяти лет.

---

— Превосходно, Джим! — ответил он и широко улыбнулся.

В тот момент я понял, что отец на пути к выздоровлению. Вид у него был изможденный, но тот обращенный внутрь себя взгляд исчез, и в глазах мелькали столь знакомые мне огоньки юмора и любви. Он выглядел ужасно, но я знал, что кризис миновал.

Вернувшись из отпуска, Альф обнаружил, что один помощник болен, и хотя сам еще был очень слаб, немедленно окунулся в работу — испытанное средство от нервных болезней. Однако временами он вновь уходил в себя, и в конце концов мы уговорили его взять еще один отпуск.

Отец мог это себе позволить, так как в практике работали еще два молодых помощника. Мыс Рози и ее школьная подружка отправились вместе с ним в поход по йоркширским холмам. Ему становилось лучше с каждым днем, и этот отпуск навсегда врезался в мою память.

Прогулки на свежем воздухе заметно укрепили его здоровье. Вместо того, чтобы беспокоиться обо всем на свете, ему приходилось напрягать все силы, чтобы не отставать от молодежи. Мы прошли Уэнслидейл, Суэлдейл и Дентдейл. Мы забирались на высокие холмы и шагали по зеленым речным долинам. Останавливались на молодежных турбазах и спали в палатках. После прогулок на свежем воздухе сон был крепким, и просыпались мы бодрые и полные сил. Хотя отец стер ноги до волдырей и разбил колено, спускаясь с горы Грейт-Шаннер-Фелл, но отпуск доставлял ему огромное удовольствие. Его физическое и психическое состояние постепенно улучшалось, словно чистый йоркширский воздух очищал его душу от терзавших ее тревог.

18 августа, когда мы еще бродили по холмам, стали известны результаты моих экзаменов. Отец несколько недель переживал из-за них, зная, что в случае неудачи меня не примут в Университет Глазго. Напряжение достигло апогея, когда я позвонил директору Стиву Кингу из паба «Куропатка» в Гарсдейл-Хед.

Я сдал экзамены лучше, чем ожидал, и когда мы с отцом отмечали это радостное известие за кружкой пива, его лицо светилось от счастья. С тех пор он никогда не беспокоился из-за образования своих детей. Рози добилась еще больших успехов: ей предложили место сразу в двух университетах — Оксфорде и Кембридже. Тирская школа могла нами гордиться.

После отпуска в йоркширских холмах Альф быстро пошел на поправку. Он так и остался замкнутым человеком, но с тех пор редко позволял своим чувствам брать над ним верх. Он побывал в аду и вернулся оттуда более мудрым. Вспоминая те страшные дни, он понимал, что на самом деле ему не о чем было беспокоиться. У него была крепкая семья, прочное финансовое положение, практика процветала, и ничто не омрачало его будущего. Осознав, что ему следовало больше нам доверять, в середине 1960-х отец превратился в доброго самаритянина и выслушивал других людей, позволяя им дать выход своим эмоциям.

Люди помогали ему бороться с болезнью. Моя мать — твердой поддержкой, Эдди Стрейтон — замечательным дружеским жестом, и мы с сестрой, по-своему, тоже помогали ему — хорошей учебой в школе уменьшали его тревоги. Но главная заслуга принадлежит одному человеку — самому Альфреду Уайту.

Было бы проще отказаться от работы, но он этого не сделал. Он почти не брал выходных и, несомненно, жил в постоянном кошмаре, но не сдавался и отважно искал дорогу к свету. Меня всегда восхищало то, как отец боролся с болезнью и победил ее. В конце 1960-х бывали дни, когда мы боялись, что он никогда не станет прежним, но он поправился.

Потом в некоторые периоды его жизни у него появлялись настоящие поводы для беспокойства, но он хорошо усвоил урок. Альфред Уайт больше никогда не позволял тревогам поработить свою душу.

Глава 19

Хорошо, что после болезни Альф стал крепче духом. В последующие годы на него навалилось много проблем финансового свойства. Пахотные земли постепенно вытесняли зеленые поля, фермеры, разводившие крупный скот, стали образованнее, и многие сами лечили своих животных. Альф воспринимал это как неизбежное последствие прогресса в сельском хозяйстве, но поскольку работа с мелкими животными все еще считалась второстепенной, денежные потоки практики немного оскудели.

Дел по-прежнему было много, и он получал доход, достойный его профессионального уровня, но забот у него было достаточно.

Одним из факторов стресса была необходимость присматривать за молодыми помощниками. Дональд и Альф всегда с удовольствием нанимали выпускников ветеринарных колледжей. Они делились свежей информацией с двумя партнерами, а те, в свою очередь, предоставляли молодым людям бесценный практический опыт, накопленный за долгие годы.

Одних знаний недостаточно для работы в практике: желание учиться и изрядная порция здравого смысла — вот главные качества успешного ветеринара. Большинство молодых выпускников быстро приспосабливались к новой жизни, но некоторым это давалось нелегко.

На Киркгейт, 23 всегда царила атмосфера добродушного юмора, что создавало благоприятные условия для молодых ветеринаров, только начинающих свой трудовой путь. У партнеров был список «правил», которые они внушали каждому помощнику. Хотя правила были составлены с иронией, каждое содержало долю здравого смысла.

Помню, в начале 1960-х я, будучи студентом, объезжал с Дональдом фермы, и он излагал мне свои «Золотые правила». Его голос до сих пор звучит у меня в ушах, как будто он сидит рядом со мной.

«Всегда оказывай помощь! Неважно, что фермер звонит среди ночи и вызывает тебя к животному, которое болеет уже шесть недель. Ты обязан оказать помощь!» Самого Дональда, разумеется, редко об этом просили.

«Веди себя учтиво! Если просишь ведро теплой воды, говори „пожалуйста“. Не говори свысока с йоркширским фермером. Как все люди, они ценят хорошие манеры».

«Сгущай краски! Если ты скажешь, что животное поправится, у тебя возникнут проблемы, если оно умрет!» Дональд Синклер был виртуозом в этом деле.

«Обязательно что-нибудь делай! Никогда не уезжай с фермы, не назначив какого-нибудь лечения! Сделай укол витаминов… все, что угодно!»

«Веди себя уверенно и всему давай названия. Никогда не говори, что не знаешь, в чем дело!» Сегодня это, возможно, покажется смешным, но у правила была определенная логика — особенно в те годы, когда работали со старыми клиентами. «Больше не присылайте ко мне этого новичка! Он не мог сказать, что с моей коровой!» — Альф с Дональдом не раз слышали подобные крики.

Свои наставления Дональд завершил последним правилом, которое он явно выучил на собственном горьком опыте: «Всегда ставь машину поближе к выезду с фермы!»

Однажды он давал советы помощнику, которому предстояла незавидная задача — оценивать лошадей на выставке. Это одно из самых неблагодарных занятий ветеринара: если двадцать участников претендуют на один приз, у тебя есть все шансы заиметь девятнадцать врагов. Дональд дал помощнику разумный совет.

— Держись уверенно! — сказал он. — Веди себя дружелюбно, но твердо. Тщательно осматривай каждое животное и никому не позволяй влиять на твое решение. И не выключай двигатель в машине!

Дональд всегда настаивал (и был совершенно прав) на профессиональном подходе к клиенту. Он подчеркивал, что ветеринар обязан выглядеть опрятно, несмотря на грубую и грязную работу. Особенно он сердился, если кто-то из его работников приходил без галстука.

Помню, в один очень жаркий день я вошел в клинику в рубашке с расстегнутым воротом.

— Где твой галстук, Джим? — рявкнул он.

— Извините, Дональд, — ответил я, — я оставил его в машине.

— Я хочу, чтобы ты надел галстук! — заявил Дональд. Он направился к выходу, но внезапно остановился и показал на меня пальцем. — Ты позоришь нашу профессию!

Альф выучил эти «правила», веселые уроки ветеринарного «искусства», в первые годы своей карьеры, но одно искусство он освоил после выздоровления от болезни — искусство расслабляться.

Он всегда считал обед самым важным приемом пищи за день, и как бы много ни работал, всегда находил время пообедать. Во время этого перерыва он и научился искусству «короткого сна». Когда я работал и жил с родителями в конце 1960-х и начале 1970-х, я видел, как он после обеда садился в кресло, закрывал глаза и мгновенно проваливался в глубокий сон, который длился не больше десяти минут. Он уверял меня, что потом чувствует себя посвежевшим и готовым к работе, добавляя, что некоторые великие люди — к примеру, Уинстон Черчилль — тоже имели обыкновение восстанавливать силы с помощью короткого сна в середине дня.

Самое главное — в то время он был в ладу с самим собой. Понимая, что всего несколько лет назад он пережил тяжелейшую депрессию, которая едва его не уничтожила, отец теперь все видел в перспективе. Его работа в практике, безусловно, была нелегкой, но теперь он больше, чем когда-либо, мог благодарить судьбу.