Андрей Некин - Кукловод

• Название: Кукловод
• Автор: Андрей Некин
• Жанр: Фэнтези

Заместо аннотации напишу, пожалуй, предупреждение. Вам не стоит читать сие, если вы: а) девушка, б) адепт ваших литературных вкусов находится в топе самиздата. Но если серьезно, то произведение серьезное. По факту — паразитирование на мире Толкиена, в который пришел технологический прогресс, а сам мир стал довольно таки неприглядным и угрюмым местом. Произведение по большей части без уморных шуток, но с непременными: кровоизлиянием и смятением духа.

Поэтому требует особого настроя. Жанр: апокалиптическое фэнтези с элементами стимпанка.

---

— Што ты говришь, папка, — прошамкал разбитыми губами Ферро, — он же в латах был. Какие ребра?

— Какие ребра? Баронская кираса погнулась, как оловянная ложка!

Его верно тараном ударило… Что уж теперь. Посадят тебя в подземелья, как убивца, — сражаться благородным на потеху, а то и вздернут дурака… Мысли Ферро судорожно заметались.

— Папка, это не я! Отец его как будто и не услышал. Он кидал в дорожную сумку что ни попадя. Складное удило, подкову, самописное перо, старый масляный светильник, вяленое мясо, и чайник.

— Зачем мне чайник?

— Продашь, дурак! Он подбежал к дальней стене и буквально сорвал замок с облезлого сундука. Там хранились семейные сокровища.

— Вот, — протянул он ему старый дедовский ржавый двуручник, сгибаясь от тяжести. Дедушка еще на столетней войне воевал, от него и осталось. Лицо деда он почти не помнил. А то, что видел во сне, на утро забывалось.

Помнил разве что фигуру его — огромную, широкую, высокую, как столб.

Такую же, как этот меч. Странно, что отец до сих пор хранил тяжелый клинок. Крестьянам хранить, а тем более использовать оружие — строго запрещалось. Пока Ферро глупо улыбался необычному подарку, отец успел вытолкать его за дверь. Он буквально затащил сына на единственную старую лошадку.

— Папка, как же ты без лошади то?

— Все-все, поехал-поехал, — прикрикнул отец.

— Я вернусь, Папка. Обязательно, — сжимая меч, твердо произнес Ферро. — Пусть только попробуют тронуть тебя.

— Беги уже. Доедешь до Рейнгарда. Оттуда беги на восток. Не пропадешь там, — отвернулся он.

— Папка, я знаю что делать. Гррх! Я стану рыцарем и смогу защитить тебя от барона! — зажглись глаза юноши.

— Ферро свинопас рыцарь? Дурак ты. Найди добрых людей, Ферро, устройся по хозяйству. Научил я тебя всему. Возвращаться тебе сюда не зачем. Прощай, Ферро. Глупый ты, как твой дед, — крикнул отец напоследок, шлепнув лошадь по крупу. Сын успел обернуться. Кажется, он понял, что застыло в глазах удаляющегося отца. Помимо слез, там было еще что-то. Что-то вроде гордости. Ферро крепче сжал эфес меча. Собирались тучи, сверкнула молния, глубже в нору забился лесной кот. У юноши защемило в груди, будто эти места он видит последний раз.

* * *

Благородный сэр Стормо Торрий был императором Тулурка. Но это не значит, что он наделен какой-либо властью. Само слово было позаимствовано с другого континента и в Тулурке с приходом к власти лиги механиков и науки не имело особого смысла.

Символы, из которых составлено слово, означает лишь: «Ведущий за собой легионы». То есть сила, то у него была — власти не было. Дань традициям, но определенный вес у дворянства имелся. А значит и у него, как у вершины благородного сословия, тоже было право голоса. «У императора есть право голоса» — Стормо Торрий засмеялся от нелепости смысла получившегося предложения. Поправил очки. От природы у него очень плохое зрение. А еще Стормо был нищ и беден. У любого самого завалящегося барона в Тулурке больше слуг и земли, чем у великого наместника. Стоит ли говорить об этом, но с незапамятных времен земли императорам вообще не принадлежали по определению, ведь вся земля итак их, — они раздавали ее, а потом собирали подати со своих подданных. Но время ушло, и подати теперь собирал механический Гибург на нужды науки. Титулы остались, а законы исчезли. Императору принадлежат дворяне, которым принадлежат земли, но это вовсе не значит, что земли дворян принадлежат ему. Забрать их при нынешнем порядке вещей уже не получится. И пусть легионы и крестьяне признают его власть сколько угодно, и даже герцоги встают на колено, целуя перстень. От того его положение становилось только унизительнее. Совсем тихо и незаметно, без каких-либо переворотов, показательных казней особ голубых кровей и стрельбы из пушек, власть плавно перетекла к научному магистрату. Это называется «прогресс», когда-то сказала ему юная миледи Реле, едко хихикая. Иногда Императору снилось, как он бросает Миледи об стену — так чтоб тапки слетели — и душит, душит ее тонкую шейку, а она вопит своим мерзким голосом: «Нет, не убивайте меня, мой Император! Простите меня, мой Император!». Последний раз он видел миледи-ректора лет шесть тому назад.

Славные времена, когда Уро Торрий, его отец, еще был жив, а королевский замок не пришел в запустение. Стормо тогда был нежным мальчиком тринадцати лет, но отец посвятил отрока в рыцари, чем Стормо ужасно гордился. По тому случаю, Император разорился наследнику на новый камзол и настоящий взрослый фламберг с заточкой подгорных гномов. Замок был полон гостей, которые все приезжали и приезжали. Ведь этот день еще важнее, чем какой-нибудь день рождения. Стормо гулял в саду, размахивая фламбергом, представляя, что он сражается с орками на столетней войне, как настоящий ведущий легионы. Юный рыцарь рубил стволы деревьев, отсекал ветки и азартно топтал землю. Увернулся от удара грозного орочьего топора, скакнул в сторону, развернулся и сделал выпад. Тяжелый фламберг поразил врага в живот. С севера надвигались гоблины с дротами. С юга катился шаманский огненный шар. Он попал в окружение, черт возьми! И совсем рядом что-то тяжело вздохнуло. Затряслась земля от удара. Атаковал огромный горный тролль! Рах-Гор-Клохл! И тут…

— Перестань шуметь, оборванец! Он не заметил ее сразу. Миледи в белоснежном пышном платье сидела на скамье под тенью дерева. В руках ее была толстая книжка. Самая толстая, какую Стормо когда-либо видел. А еще сумка, из которой торчали инструменты. Красивое лицо юной леди было испорчено тенью негодования.

— Кто тебе разрешил гулять в этом саду и махать железной палкой, слуга? Удар тролля оказался сильнее, чем мог вынести сэр Стормо Торрий.

Он в миг стал пунцовым как помидор, стремительно теряя дар речи.

Глаза его сами собой нашли потертости на штанах и ботинках. Неужели он похож на слугу? Ужас возникнувшей мысли поразил его точнее дротиков всей орочьей армии. Он встал, как вкопанный, не зная бежать ли от позора или сражаться до последнего.

— Ты что не слышишь? Это сад для благородных господ!

— Э-эт-то мой сад, Леди. Я сын Императора, — выдавил из себя принц Торрий.

— А-а! Ну ты вылитый слуга, сын Императора! — нагло улыбнулась Леди, — верно, говорят, что семья Торрий совсем опустилась! До маленького Стормо, наконец, дошло, что девушка не по случайности обзывалась оборванцем. Она с самого начала знала кто он такой…

— А что ты тут делаешь, сын императора? Машешь палочкой, представляя себя великим воином? Ха-ха. И тогда в тот самый момент Стормо Торрия прорвало. Он был не кем-нибудь, а рыцарем в конце концов. Кровь древнего Императора забурлила в нем:

— Не ваше дело, леди, — спокойно воткнул он фламберг в землю, поправляя очки, — и может мы и бедны. Но моя семья победила в столетней войне континентов! Мой отец — победитель северных орков!

Еще одно слово о роде Торрий — и я разобью вам нос, Миледи!

— Победитель северных орков? Ха-ха, да его там для красоты на коня посадили! Всю работу сделала гибургская артиллерия моего родителя, глупый оборва… Наследник сэр Стормо Торрий, посвященный рыцарь, палладин и единственный верный подданный своего отца развернулся на носках и маршировал к выходу из сада, четко шагая на негнущихся ногах, как умеет только самый опытный легионер. За собою он оставил жалко расплакавшуюся миледи с разбитым носом… Тот случай с госпожой будущим ректором был видно последней каплей.

Казна полностью перешла под контроль магистрата. «Тихая революция» прошла еще при императоре Роко, и теперь закономерно подошла к своему логическому завершению: Император самой могущественной страны на континенте сидит в потертом, штопаном камзоле на троне и думает к кому бы напроситься на ужин. Подперев голову локтем на своем троне, с которого давно облетела всякая позолота, он прекрасно понимает, что давешние события в саду — единственная стоящая победа монархии Тулурка за последние полтора столетия. И не побеждал его отец никогда северных орков. Мягким он был человеком, как его дед и как его прадед. И подаренное оружие — детская игрушка. Блестящий сувенир, что ковался исключительно для ярких парадов, а не для поля брани. И очки, черт бы их побрал, совсем не делают его похожим на сурового главнокомандующего многотысячных легионов. А еще дурацкий шарф, ведь юный король исключительно болезненный человек.

— Поднимите ноги, мой Император, я протру пыль. То был дворецкий Мориус, старик, служивший еще при Роко Злосчастном. Нынешний же император послушно задрал ноги. Замок пребывал в жутком состоянии. Царство пыли и паутины вместо тронного зала, старинные латы вдоль стен — единственные его жители. Роскошное когда-то убранство поблекло и рассыпалось на куски, противно скрипел выстеленный красным дубом пол, птицы свободно летали где-то в вышине потолка. Грядет осенний сезон дождей, а крыша протекает так, будто крыши и нет вовсе. Исчез из стен замка звон золота, и расползлись слуги в другие дома, а по углам валяются ворохи опавших листьев. И это за какие-то пять лет с момента смерти «победителя северных орков». Стормо печально вздохнул.