Ги де Кар - Дерзкая красота

• Название: Дерзкая красота
• Автор: Ги де Кар
• Издательство: Издательский Дом на Страстном
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7847-0004-9

Некрасивая двадцатипятилетняя француженка Сильви Марвель с помощью дорогих и довольно мучительных пластических операций решительно меняет свою внешность и превращается в красавицу. Казалось бы, позади все самое худшее — так долго мучившие ее невыносимое одиночество и неутоленная жажда любви. Но судьба готовит красавице Сильви еще одно испытание. Впрочем, надежда на счастливую развязку сохраняется…

---

— Это — правильное решение! — без тени сомнения заключил он.

— Ты обдумал предложение, которое я в прошлый раз тебе сделала? Если бы мы объединились, тогда ни ты ни я не чувствовали бы себя слишком одинокими. — Сильви решила все-таки задать этот вопрос, хотя и не сомневалась в отрицательном ответе.

— Ты прекрасно знаешь, что в настоящее время я в этом не нуждаюсь, — недовольно произнес он.

— Тебе достаточно блондинки? — допытывалась Сильви.

— Да, меня вполне устраивает Мэрилин. Кстати, раз уж о ней зашел разговор, завтра мы уезжаем на несколько дней в горы.

— Вот как? А что будет со мной? — спросила Сильви.

— Ну, ты, как и прежде, будешь работать в тряпичной лавке и увеличивать свои скромные сбережения. Что поделаешь? В последние дни Мэрилин особенно мила со мной. Похоже, у нее появилось нехорошее предчувствие, и она осознала, что, если не проявит ко мне должного внимания, я брошу ее ради другой, такой, например, как ты, которая сделает все, чтобы получше приноровиться ко мне. — Доминго самодовольно ухмыльнулся.

— А ты случайно не говорил ей обо мне? — поинтересовалась Сильви.

— Не скрою, что намекнул о появлении новой кандидатуры на ее место, разумеется, не называя имен.

— Тогда она, против обыкновения, решила отдать предпочтение не денежному мешку, а своему дорогуше из боязни его потерять? — предположила Сильви.

— Точнее, она предварительно заполучила от своего «папика» кругленькую сумму, которая позволит нам приятно провести довольно продолжительный отрезок времени. А когда деньги кончатся, — увидим! — Доминго залпом выпил шампанское.

— Может быть, тогда ты вернешься ко мне? — осторожно задала вопрос Сильви.

Он ничего не ответил. Сильви снова спросила:

— Если, конечно, она опять не примется доить своего «папика»?

Доминго по-прежнему молчал.

— По сути дела, она права, — рассуждала Сильви. — Я тоже последую однажды ее примеру, чтобы сохранить возле себя мужчину, который мне нравится…

— Только не говори, что я тебе нравлюсь! — рассмеялся он.

— Ты меня интересуешь, Доминго! Это уже много! — воскликнула Сильви.

— Ты мне тоже не противна, малышка. — Доминго грубо сжал ее грудь.

— И тем не менее я тебе не нравлюсь! Тут есть разница, и большая! — Сильви раздраженно оттолкнула его. — Но это уже моя проблема. Мне необходимо понравиться! Но когда и кому?

— Это само придет, — примирительно сказал он.

— Ты оптимист! Я прекрасно знаю, что для других это совсем нетрудно. Ладно! Думаю, нам больше нечего сказать друг другу. Мне все ясно! — Сильви решительно встала с кровати и начала одеваться.

— Что тебе ясно? — удивленно спросил Доминго.

— Будь у меня побольше денег или же будь я, как Мэрилин, на щедром содержании, ты охотно поехал бы со мной кататься на горных лыжах. Только вот беда: у меня лишь скромные сбережения и никакого «папика». Я — бедная неудачница… Еще немного шампанского? — Наполняя бокалы, она продолжала: — Допьем бутылку! Расставание будет веселей!

Когда они собирались покинуть номер, Сильви вдруг обратилась к Доминго:

— Я чувствую себя несколько неловко… Видишь ли, в моей памяти навсегда останутся самые лучшие воспоминания о наших встречах…

— Правда? — оживившись, спросил он.

— Неизгладимые воспоминания! Я теперь знаю, что должна делать женщина, чтобы физически привязать к себе мужчину. Ты — великолепный учитель. Сколько я тебе должна за два частных урока? — спросила она, открывая сумочку.

— Но, Сильви, — наигранно ломаясь, произнес он.

— Никаких «но»! У тебя есть тариф? — деловито продолжала она.

— Ты меня смущаешь, — проворчал Доминго.

— Не очень-то, как вижу! Возьми!

С этими словами она бросила ему в лицо пачку денег и выбежала вон, хлопнув дверью.

Озадаченный в первую минуту Доминго уставился на рассыпавшиеся по полу банкноты. Потом наклонился и стал аккуратно собирать одну за другой. Все подобрав, он пересчитал пачку: там было ровно три тысячи в стофранковых купюрах. Это же ее месячный заработок, подумал Доминго. Получается, что каждый урок обошелся девочке в сто пятьдесят тысяч старых франков. Очень недурно! Похоже, малышка, будь у нее деньги, щедро делилась бы ими со мной. Жаль, что с ее внешностью вряд ли реально подцепить богатого спонсора. Во всяком случае на это потребуется много времени, а я не могу ждать. У меня есть достоверные сведения, что завтра на бегах в Лоншане следует ставить на тройку! Благодаря Мэрилин, у меня есть все, что нужно, по крайней мере сейчас… Бедная Сильви!

Этому сутенеру и в голову не приходило, что, не позволив себе откровенной грубости по отношению к только что убежавшей Сильви, он тем не менее в переносном смысле влепил ей увесистую оплеуху, дав понять, что некрасивая девушка даже за деньги не может нравиться.

Придя домой, Сильви обнаружила под дверью записку Дэдэ. Он писал: «Фотографии отпечатаны. Было бы несправедливо назвать их неудачными. Завтра — воскресенье, и ты, полагаю, будешь дома. Поэтому занесу их тебе около трех часов дня».

Опять три часа дня! Роковое время суток! Правда, с Дэдэ встреча в этот час будет совсем по другому поводу. После общения с Доминго эта довольно бесстрастная записка была для нее как бальзам на душевную рану.

В воскресенье в три часа она просматривала принесенные Дэдэ фотографии. Влюбленный художник превзошел самого себя. Он не поленился сделать около пятидесяти отпечатков, строго разделив их на две части. Контраст был разительный! Фотографии невозможно было сравнивать! Сильви, выряженная в соответствии с «ее новым вкусом», была откровенно безобразна, более того, воспринималась как гротеск. Грим, обильно наложенный на некрасивое лицо, лишь подчеркивал и даже преувеличивал все его недостатки. Зато то же самое лицо, но без всяческих прикрас и косметических ухищрений выглядело привлекательным, особенно в профиль.

В полном ошеломлении она долго молча перебирала снимки, раскладывала их в ряд для сравнения, низко наклонялась, чтобы разглядеть поближе, ставила, прислонив к стене, на тумбочку и отходила на несколько шагов, чтобы увидеть, какое впечатление они производят на расстоянии… Не могло быть никаких сомнений, Дэдэ был истинным художником и мастером, сумев за счет игры света и тени сгладить некрасивые черты и выделить мельчайшие приятные для глаза детали. Это была превосходно выполненная работа, глядя на которую люди, лично не знакомые с моделью, непременно захотят увидеть ее, и, может быть, кто-нибудь влюбится в запечатленную на фотографии мечту.

Все это время Дэдэ держался позади Сильви, не мешая девушке рассматривать снимки и внимательно следя за ее реакцией. Он молча ждал приговора. И приговор последовал, но в совершенно неожиданной для него форме: Сильви в знак благодарности дважды поцеловала его в раскрасневшиеся щеки…

— Ты был прав! — заключила она. — Отныне я буду называть тебя, как все, Дэдэ, а не Андре. Ты это заслужил. А в будущем ты станешь моим Дэдэ, только моим!

— Что ты хочешь этим сказать? — пробормотал молодой человек.

— Хочу сказать, что наша дружба, и без того крепкая, стала еще прочнее… Ты — мой друг в истинном смысле этого слова. Не знаю, перерастет ли когда-нибудь наша дружба в нечто иное, но ведь и это уже немало, верно?

— Я вовсе не стремлюсь стать твоим «другом» в том смысле, в каком теперь принято употреблять это слово. Если же между нами «нечто» и произойдет, то лишь в том случае, если ты согласишься стать моей спутницей жизни.

— То, что ты сказал, Дэдэ, очень серьезно! — пристально глядя на него, произнесла Сильви.

— Я понимаю. — Дэдэ вздохнул.

— Это почти равнозначно традиционному обещанию «оставаться рядом и в радости и в скорби!» — процитировала Сильви. — Замолчи! — С этими словами она закрыла ему рот рукой и продолжала: — Вернемся к фотографиям… Те, плохие, уничтожим?

Сильви принялась было рвать снимки из первой пачки, но Дэдэ остановил ее:

— Может быть, не надо уничтожать все. Разве тебе не хочется оставить несколько фотографий в обнаженном виде?

— Абсолютно не хочется! Моя нагота вульгарна! — Сильви разорвала несколько снимков в мелкие клочки.

— Я так не считаю. Видишь ли, есть женщины, которые созданы для того, чтобы демонстрировать свою наготу, и есть такие, которые для этого не годятся. Как правило, те, кто прекрасны в обнаженном виде, далеко не так хороши, когда одеты. А поскольку в жизни чаще приходится носить одежду, нежели щеголять нагишом, то положение вторых всегда выгоднее, чем первых. Разумеется, тут возможны и неожиданности. Во всяком случае, те, кто торопится побыстрее показать все, что имеют, совершают ошибку. — Произнося эту небольшую речь, Дэдэ смотрел в окно, затем он повернулся к Сильви. — Раз уж ты не хочешь сохранить эти снимки, тогда возьми и пленку — я тебе ее возвращаю, чтобы никто и никогда не смог ею воспользоваться.