К. Уилсон - Пурпурные крылья

• Название: Пурпурные крылья
• Автор: К. Уилсон
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Таня Уильямс работает в офисе окружного прокурора Манхэттена, оказывая помощь женщинам, подвергшимся насилию в семье. Она также своевольна и не хочет любовных трудностей в своей жизни, после того как обожглась на отношениях со своим бывшим, который теперь женат на ее сестре. Но затем она встречает Алека Вульфа, и под напором страсти, которую распаляет в ней взгляд его изумрудных глаз и чувственные прикосновения, ее неприступные стены начинают рушиться. С каждым взглядом он вызывает все больший интерес, и с каждым поступком она все больше к нему привязывается. Таня начинает менять свое мнение о личностных взаимоотношениях с мужчинами.

Алек Вульф — уникальный вампир среди себе подобных. Помимо того, что он древний, он также является наследником престола. Таня — его родственная душа, вторая половинка сердца. Он любил и терял ее столетиями. В последний раз у Алека ее отнял его дядя, но он и до этого неоднократно беспомощно наблюдал, как она умирает у него на руках, поскольку отказалась принять его темный дар. Теперь зло, которое ее похитило, возвращается. Сможет ли Алек помочь Тане, пробудив ее воспоминания из прошлых жизней, и вновь завоевать ее доверие и любовь, пытаясь победить зло?

Сумеют ли Алек и Таня, в конечном счете, вместе продолжить свое существование? Примет ли она его дар бессмертия, или его дядя вновь похитит ее, уничтожив этим Алека? В опасности не только любовь Алека: он знает, что если проиграет эту битву, — мир, каким они его знают, перестанет существовать. Если его злобный дядя захватит трон, все станут рабами короля вампиров.

---

Таня осмотрела себя в зеркальной стене. Красное вечернее платье с алой розой сзади было простого, но тем не менее изысканного кроя. Волосы, заплетенные в мелкие косички, гладко убраны и стянуты в узел. Туфли с открытым носком — удобные, как кроссовки. На самом деле, она не планировала танцевать сегодняшним вечером. Таня ненавидела танцевать с незнакомцами, испытывая при этом чувство неловкости. С Алеком она бы не почувствовала себя неуклюжей. Лифт звякнул, двери открылись в бальный зал.

Девушка отдала свое приглашение капельдинеру [60] и осторожно двинулась по залу, избегая вращающейся круглой танцплощадки и ища взглядом своих коллег за восьмым столиком. Само собой, они все были с парами.

Зал был превосходно украшен, над танцполом нависала громадная хрустальная люстра. Стены из темного дерева украшали зеркальные панели. Высокие окна открывали изумительный вид на горизонт. В центре столиков стояли либо маленькие свечи в стеклянных стаканчиках, либо длинные в подсвечниках.

— Привет, Мэтт, Джон, Дэвид. — Она поцеловала их всех в щеку.

— Великолепно выглядишь, — произнес Мэтт.

— Спасибо, Мэтт. Смотрю, ты тоже «начистил перышки».

Действительно, его темная кожа мерцала в свете горящих свечей, а ямочка на подбородке привлекала взгляд. Его чернильно-темные волосы были гладко зачесаны назад, открывая лоб.

— Временами и нам приходиться блистать ради дам.

— Где твой напарник? — прошептала Таня. — Он все рыскает, пытаясь вынюхать несостыковки в моей истории?

— Сегодняшним вечером он самостоятельно патрулирует город. С твоей версией все в порядке. Не переживай.

Успокоившись, Таня заметно расслабилась.

— Спасибо.

Супруга Мэтта, Филиция, с любовью похлопала его по спине.

— Она пережила травмирующее событие. Не расспрашивай ее сейчас. Таня, ты прекрасно выглядишь.

— Спасибо, Филиция. Ты тоже. Боже мой! Похоже, это платье шилось специально для тебя.

Тут из-за столика встала Дорис и в свойственной ей манере устроила переполох.

— Как же я рада, что ты пришла сегодня. Я подслушала кое-какой слушок по поводу пожертвований для «Открытых сердец».

— И насколько же крупное пожертвование, мисс Всезнайка?

— Ти, сдается мне, что без меня ты бы вообще не ведала, что твориться. Некий миллионер пожертвовал денежную сумму, размер которой не разглашается.

— Что?

Дорис широко улыбнулась.

— Так точно, Ти. — Она скрестила руки на груди и уставилась на Таню: — Опять без кавалера?

— Дорис, а когда бы я успела найти кавалера?

— Да уж изыщи минуту, прежде чем твои яичники увянут!

Мэтт схватил ее за руку.

— Эй, Ти, потанцуем?

— Идем!

Рука об руку, они начали кружить по уже заполненному танцполу. Свободно держась с друг другом, они танцевали под джазовую композицию «Don’t Get around Much Anymore» на музыку Дюка Эллингтона и слова Боба Рассела.

— Как поживаешь в последнее время, Ти?

Она улыбнулась.

— Прекрасно и ни от кого не зависяще? — Мэтт крутанул ее. — Я слышал о ваших разногласиях с Алеком.

— Я едва не забыла, что вы знакомы.

— Он переживает за тебя. Дай ему шанс.

Кто-то толкнул ее локтем, когда Мэтт крутанул ее вокруг себя.

— Полагаю, что ты в курсе его секретов?

— Я в курсе почти всех их.

— Он заботился обо мне. Мы много времени провели вместе. Тебе не кажется, что ему следовало раскрыть мне свои тайны? Ведь о себе я рассказала ему больше.

— Для него это не так просто.

— Мэтт, для меня это было тоже не легко, но я открылась ему.

Музыка утихла, и они прекратили танцевать, как и остальные танцующие пары вокруг них.

— Он печется о тебе и это должно что-то значить.

«Так оно и было. Так оно и есть. Но при всем при этом Алек не хочет говорить всей правды», — хотелось ей прокричать.

— Тайны причиняют боль, Мэтт.

Заиграла другая композиция, и Мэтт с Таней вернулись к столу. Он пригласил на танец свою жену и они удалились. Таня присела на свое место рядом с Дорис.

Дорис наклонилась к ней.

— Кто бы мог подумать, что ты умеешь танцевать, Ти. Если будешь чаще выходить на танцпол, то сможешь стать лучшей на нем.

Таня покачала головой и закатила глаза. Дорис была неумолима. Ей следовало стать адвокатом. Теперь она это могла себе представить: Дорис подвергающая перекрестному допросу подозреваемого и изматывающая оного бесконечными вопросами, пока у бедолаги не осталось бы никакого выбора, кроме как сознаться на скамье для дачи показаний.

— Таня, к нам кто-то идет, — прощебетала Дорис.

Таня проследила за взглядом Дорис — к их столику направлялся мужчина.

— К тебе идет горячий белый красавчик, детка, — прошептала Дорис.

Когда их глаза встретились, она почувствовала, как ее охватила дрожь. Они очень давно не виделись, но ощущения остались прежними.

Это был Алек… в смокинге.

Он выглядел удивительно высоким, выше своих 6 футов и 3 дюймов [61]. Смокинг подчеркивал его зеленые глаза. Его волосы были подстрижены немного покороче и казались более непокорными, чем раньше. У него был властный вид и шел он со звериной грацией.

У Тани перехватило дыхание.

Наконец он подошел к столику и, взяв ее руку, поднес к губам.

— Не хотела бы ты потанцевать со мной? — произнес он и с нежностью поцеловал ее руку.

Таню пробрала уже знакомая дрожь, и она стала косноязычной.

— Я… Я…

— По-прежнему не в состояние придумать достойный ответ? — Его поддразнивания опять застали ее врасплох. Мужчинам еще никогда не удавалось заставать ее врасплох, и она задавалась вопросом: нормально ли это?

Состроив гримаску, Таня позволила ему отвести себя к танцполу.

Сблизившись вплотную, они медленно танцевали под песню, которую она не могла узнать. В его объятиях она ощущала себя непринужденно. Ей ужасно их не хватало. В каждую из тех ночей, когда она оплакивала смерть Лидии, Алек был рядом и поддерживал ее. Таня неуверенно окинула взглядом другие танцующие пары вокруг них.

— В этом платье и с огнями зала, мерцающими в твоих волосах, ты прекрасна.

От нежности в его взгляде она потеряла дар речи. Таня не могла найтись с ответом и вымолвить хоть слово, но существовали вещи, о которых нужно было непременно поговорить, и она всецело сосредоточилась на этой задаче.

Таня торопливо заговорила, опасаясь, что он не захочет выслушать ее извинения:

— Я сожалею о том, что произошло ранее.

— С того момента прошел уже месяц.

Тридцать дней и шесть часов, не считая той ночи, когда он спас ее от пули и когда бежал от ее окрика тем снежным вечером.

— Как ты поживал с тех пор, как мы расстались друг с другом? — спросила она.

— Нормально, — со вздохом произнес он. — Нет, это ложь. Я… я скучал по тебе, Таня. Мне не хотелось оставлять тебя одну тем утром. Я хотел остаться, но не мог. Я причинил тебе боль.

— Это я сделала тебе больно, — печально произнесла Таня.

— Мы сделали больно друг другу.

В этом был весь Алек — ошеломляюще правдивый, когда ему это требовалось или же хотелось таковым быть.

— Это было моей ошибкой. Мне следовало быть с тобою откровенней. Мне бы хотелось наверстать все те упущения сейчас.

Она посмотрела на него с изумлением. Он готов ответить на все ее вопросы?

— Встретимся на балконе через пять минут, — прошептал Алек ей на ухо.

Таня согласно кивнула и покинула его объятия.

Оглядев толпу и не заметив, чтобы кто-то обратил на них внимание, Алек отправился на балкон с намерением присоединиться к Тане.

* * *

Пристально посмотрев на Таню, Алек закрыл за собой дверь. Он не знал, что сказать. Ее шрамы зажили без образования рубцов. Бледность кожи, проступающая во время исцеления, пропала сама по себе, уступив место здоровому смуглому цвету. Даже в темноте, ее кожа светилась.

Таня стояла к нему спиной, но она осознавала, что Алек находится позади нее.

Наконец, она повернулась к нему.

— Что ты здесь делаешь?

— Я приглашен. Мне не чем было заняться, поэтому я и пришел. Увидеть тебя здесь — приятная компенсация. — Его ярко-зеленые глаза одобрительно оглядели ее. — Ты великолепно выглядишь в красном.

— Спасибо. Так как ты поживал?

— Это я должен спросить тебя об этом.

— Еще раз спасибо за то, что спас мне жизнь. Кажется, я уже неоднократно выражала тебе свою признательность. Я не знаю, как отплатить тебе.

Алек приблизился к ней поближе и тыльной стороной ладони погладил ее по щеке. От соприкосновения с Таней, каждый нерв в его теле зашелся в пронзительном крике боли. Он знал, что то же самое происходит и с ней. Тане казалось, что ее кожу покалывает в том месте, где он дотронулся до нее. Алек по-прежнему ее хотел, и этого мимолетного сокровенного прикосновения для него было мало.