Кейс Ваайман - Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

• Название: Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I
• Автор: Кейс Ваайман
• Издательство: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея
• Жанр: Философия
• Год: 2009
• ISBN: 5-89647-148-3

Эта книга — путеводитель по безграничному пространству духовности. Кейс Ваайман ставит перед собой вопрос, что же такое духовность, и рассматривает все возможные ее проявления: духовные традиции древних и современных мировых религий, духовность человеческой жизни, духовность обычных людей и религиозных деятелей, духовность библейская, духовность мистическая, духовность христианская, проявляющаяся в мученичестве, аскетических движениях, в жизни общины верующих, социальных и исторических процессах, происходящих в церкви, богослужении, еретических движениях, эсхатологическом мировоззрении, богословии, духовность современной культуры. Книга Кейса Вааймана уникальна и не имеет аналогов. Данное исследование будет интересно не только специалистам — философам, религиоведам, богословам, психологам, серьезным студентам, но и всем тем, кто вместе с автором этой книги задается вопросом о человеческой духовности.

---

Наоборот, в той степени, в какой «Я» отождествляет себя с «отделением себя» и «овладеванием», оно фактически еще полнее деактуализирует себя [1943] и превращается в именно-такое-бытие (отделение себя) и именно в тип бытия, характеризуемый «присвоением» (овладением) [1944] . В мире «Оно» это отчуждение становится видимым, когда отделенный и изолированный объект разделяется на части, которые впоследствии соединяются и соотносятся друг с другом по-новому. В результате этой манипуляции контакт между «Я» и «миром» утрачивается навсегда. «Я» определяет и ограничивает себя в рамках своей собственной диалектики «отделения» и «овладения».

Причинность. Мир в своей самоизоляции распадается на неограниченное количество частей, которые взаимосвязаны друг с другом односторонним образом. Именно эта односторонняя соотнесенность друг с другом и воздействие друг на друга выражаются в понятии «причинность». Причинность оказывается формирующим принципом мира «Оно» как такового: «В мире “Оно” причинность удерживает неограниченную власть» [1945] . Это означает не только то, что в мире «Оно» нет ничего, что выпадает из этого закона одностороннего воздействия, но, главным образом, то, что отношения в мире «Оно» сами по себе сущностно определяются законом причинности. Когда принцип причинности постулируется как принцип мира «Оно», тогда по этому самому принципу задается безудержная автономность этого мира, «деспотизм распространения “Оно”» [1946] .

Абсолютизация причинности. В «нашем веке» [1947] причинность, универсально действующая между различными элементами и в рамках отдельных элементов, абсолютизируется. Впредь мир «Оно» управляется уже не фактически необходимой причинностью, а императивно постулированной необходимой причинностью. Эта двойная необходимость превращает мир в судьбу, в «неизбежный процесс» [1948] . Это принимает различите формы: эволюционизм, бихеворизм, диалектический материализм, культурный пессимизм. Но «все дело в том, что человек всегда вовлекается в неотвратимый процесс, которому он не может сопротивляться» [1949] . Детерминизм просто объявляет эту ситуацию законом. «Кто бы ни был побежден миром “Оно”, он вынужден рассматривать догму о неизбежном конце (afloop) как истину, которая расчищает непроходимый лес». В действительности эта догма лишь еще больше приводит его к рабской зависимости от мира «Оно» [1950] .

Мистический расцвет основного слова «Я — Оно»

Неопределенность обычных отношений «Я-Оно» предлагает две возможности. Либо «Я» идентифицирует себя, по завершении события встречи, с нижней стороной своего становления через свое отношение к «Ты». Посредством этой идентификации соотнесенная с «Я» сторона отделяется от прошедшего события встречи и утверждает себя: основное слово — «Я-Оно». Либо обновляется первоначальное сплетение основного слова «Я-Ты» с основным словом «Я-Оно». В этом случае процесс становления «Я» через его отношение к «Ты» может быть опосредован самой своей сущностью — взаимодействием между «Я» и «Ты». Таким образом, «Ты» может опять представить себя в «Оно» и вернуть его к жизни, точно так же, как «Я» может вновь осуществить свое становление через мое отношение к «Ты», которое релятивизи- рует свой эгоизм. Когда личность выбирает второй путь, она может созреть до совершенного отношения, до мистицизма «Я» и «Ты». Мы можем различить следующие этапы.

Недеяние. «Недеяние» [1951] — это даосское выражение, которое Бубер описывает так: «Это деятельность человека, который стал целостным. Она названа недеянием, поскольку в человеке не совершается ничего конкретного, ничего частичного, и потому ничего из него не вторгается в мир. Именно целостный человек, заключенный в своей целостности, отдыхающий в своей целостности, активен здесь, поскольку человек стал активным целым» [1952] . В свете обычных отношений «Я-Оно» мы можем осмыслить это недеяние следующим образом. При встрече «Ты» соприкасается с «Я» вплоть до его сущности. «Я» соотносит это соприкосновение со встречей ** с «Ты». В эту решимость встретиться с «Ты» вовлечены все частные действия (видение, слушание, разговор, прикосновение и так далее), а также все виды опыта, сопровождающие эти действия (ощущения удовольствия, боли, сопротивления). Ни один из элементов человеческого существования не исключен из этого процесса. «Сосредоточенность, о которой я говорю [то есть сосредоточенность человека, пребывающего в целостности. — К. В.], не считает наши инстинкты слишком нечистыми, чувственность слишком второстепенной или же наши эмоции слишком мимолетными, — все должно быть включено и объединено» [1953] . Однако артикуляция ответа никогда не скрывает пассивности состояния затронутости. По этой причине Бубер говорит, что «акт целостного бытия… достигает сходства с пассивностью» [1954] .

Когда это происходит, когда то, что говорит «Ты», полностью согласуется с тем, что говорят ему, это и есть недеяние: «активность человеческого бытия,

которое стало целостным»262. Это недеяние не следует осмысливать как активность, которая следует за событием становления целостным. Это активность самого становления целостным: «человеческое бытие становится активной целостностью» [1955] . Под вопросом единство двух аспектов. С одной стороны: «когда в человеке не действует ничто частное, ничто частичное» [1956] ; с другой: «это целостное человеческое бытие, заключенное в своей целостности, отдыхающее в своей целостности, которое активно здесь» [1957] . И эти два аспекта составляют один: «человеческое бытие становится активной целостностью» [1958] . Это недеяние является основным условием выхода навстречу вечному «Ты» [1959] . Однако к этому основному условию мы должны добавить еще одно, если недеяние действительно должно привести к совершенному взаимоотношению: недеяние должно достичь точки стабильности: «Когда человек достигает устойчивости в этом состоянии [то есть в состоянии недеяния активно действующей целостности. — К. В], он может решиться выйти к наивысшей Встрече» [1960] .

Продвижение к вечному «Ты». Устойчивое недеяние еще не приводит основную пару слов «Я-Ты» к совершенному отношению. Это только условие его вероятности. Устойчивое недеяние означает способность выйти к наивысшей Встрече. Активная целостность, в которую превратилось человеческое бытие, ставит человека перед фундаментальным выбором: «Сосредоточившись на единстве [то есть достигнув недеяния — К. В.], человеческое бытие может отправиться на эту встречу, — полностью успешную только теперь, — с тайной и совершенством. Но оно может также почувствовать блаженство этого единства и, не навлекая на себя высшего долга, вернуться к деструкции» [1961] . Предположим, что «Я» действительно решает отправиться в недеянии на встречу с тайной и совершенством и «жаждет чего-тоэазлитого в пространстве» [1962] . Необходимо и то, и другое: «Сосредоточение [недеяние. — К. В.] и совместный путь в истине, один-и-другой, которые — Одно, — это именно то, что необходимо» [1963] . Выход в путь — это движение «Я», которое стало целостным, а не движение вне его. Проблема вхождения в совершенные взаимоотношения заключается в самом бытии «Я»262, в его конечном

одиночестве [1964] , «со всем его обреченным бытием» [1965] . Само желание: «Врожденное “Ты” [порыв к отношению. — К. В.] актуализируется каждый раз [отношение к частному “Ты”. — К. В.], никогда не бывая совершенным. Оно достигает совершенства только при непосредственном отношении к “Ты”, которое, в соответствии со своей природой, не может стать “Оно” [то есть к извечному “Ты”. — К. Б.]» [1966] . В этой связи «Я» не разрывает свое исключающее отношение к частному «Ты», а превращает это исключающее отношение во включающее: «Всякий, кто выходит навстречу этому “Ты” со всем своим бытием и приводит к нему все бытие мира, находит того, кого нельзя искать» [1967] . Это и есть максимально включающая исключительность: «Для тех, кто вступает в абсолютные взаимоотношения, все частное утрачивает свое значение — и вещи, и люди, и земля, и небо; все включается в это взаимоотношение… ничего не оставляя вне себя, ничего не оставляя позади, дабы постигнуть все — весь мир, постигая “Ты”» [1968] . Бубер называет это полным принятием присутствия: «Тогда [то есть в выходе навстречу в недеянии человеческого бытия. — К. В.] становится очевидной необходимость одной вещи: полного принятия присутствия» [1969] . В то время как «Я» полностью отдается движению от «Я» к «Ты» и в этом движении соотносит все вещи» со этим «Ты» (полное принятие присутствия), оно через все это и никак не вне этого стремится к неосязаемому, невыразимому, извечному «Ты».

«Видеть все в “Ты”,, ставить мир на подобающее ему основание,, созерцать в нем мир,, постигать все — весь мир, постигая “Ты”, воздавая миру должное и истинное,, осознавая все в нем, — это и есть совершенные взаимоотношения» [1970] . Это — включающие все взаимоотношения, взаимоотношения,»» в которые впадают все реки и без которых они пересыхают. «Море и реки — кто отважится разделять и определять границы? Есть только один поток от “Я” к “Ты”, все более бесконечный, беспредельный поток Действительной Жизни» [1971] . В этом безграничном потоке Действительной Жизни преображается частное «Ты». Опосредование становится непосредственным: «Через каждое отдельное “Ты” основное слово обращается к вечному “Ты”» [1972] . Именно тогда, когда частное «Ты» начинает осуществлять «опосредование “Ты” всех существ» [1973] , «непосредственное отношение к вечному