Тревор Бейкер - Том Йорк. В Radiohead и соло.

• Название: Том Йорк. В Radiohead и соло.
• Автор: Тревор Бейкер
• Издательство: амфора
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-367-01750-2

Обожание миллионов поклонников со всего света, мультиплатиновые тиражи дисков, безусловное уважение музыкальных критиков — все это Radiohead. А в центре всеобщего внимания к этой без преувеличения культовой группе находится фигура ее солиста, загадочная и странно притягательная. Его перфекционизм и экстраординарный подход к творчеству вошли в легенду; каждым новым альбомом своей группы он открывает целую эру в современной музыке.

 Перед вами первая биография Тома Йорка: рассказ об одном из самых нетипичных рок-идолов последних десятилетий. В многочисленных интервью бывших одноклассников, университетских друзей, музыкантов, продюсеров, режиссеров видеоклипов прослеживается путь солиста Radiohead от непонятого изгоя-подростка до одной из самых влиятельных и уважаемых персон на рок-небосклоне.

---

В живых концертах их самой выигрышной чертой было сочетание трех гитар Джонни, Эда и Тома. Позднее Том описал свой музыкальный вклад в группу как «неслышную гитару» — когда звук микшировали, для его гитары почти не оставалось места. Но три весьма разных стиля в то время давали группе уникальное звучание, хотя во многом оно оставалось вполне банальным. Именно это слияние гитар они хотели зафиксировать в записи, но никто не знал, как это сделать.

По чистой случайности в тот момент в стране оказались два американских продюсера, Пол Кью Колдери и Шон Слейд. Они были из Бостона и делали записи для The Pixies, а также Throwing Muses, Dinosaur Jr и Buffalo Tom.

«Мы летели через Англию, — рассказал мне в интервью для этой книги Пол Колдери. — Запись, которую мы сделали для группы Clockhammer, лежала на столе Ника Гэтфилда (директора EMI в рамках рекламной кампании), и мы сказали ему: „Вот наша запись". А он спросил в ответ: „Вы действительно сами ее делали?" В то время в Англии было обычным делом приписывать себе чужие заслуги. Делаете микс и заявляете: „Я сделал запись". Ник спросил: „Звучание гитар тоже сами проработали?" И мы ответили: „Да", а он: „Знаете, мы взяли тут одну группу и попытались привести в порядок звучание гитар, но мне нравится саунд в этой записи. Может, попробуете поработать с ними?" А мы: „Конечно, идея хорошая". И тогда Ник поставил нам пару песен. Полагаю, это были демо-версии, подготовленные Крисом. Думаю, там была песня „I Can't".

Мое первое впечатление: у парня [Тома] отличный голос, почти ангельский, как у мальчика-хориста. Это поразило меня. Самое важное — найти стоящего вокалиста. Хороших басистов в мире полно, знаете ли! Но надо искать солиста. Я понятия не имел, как ребята выглядели на сцене, но мы сказали: „Звучит здорово, мы как раз ищем работу, и если вы думаете, что мы сможем сделать для них что-то, отлично". Так мы оказались в деле».

«Если вы спросите меня, где труднее всего найти работу, я бы назвал EMI, — сказал его сопродюсер Шон Слейд. Оказавшись в легендарном офисе и слегка рисуясь, я заявил: „Отлично, эти ребята — настоящее рок-открытие Англии". Уж не знаю, что они там про меня подумали. Мы уже сделали серию записей американского инди, и я не знал, на что они рассчитывали».

Но Шона тоже зацепила запись. «Ник поставил нам две песни, — говорит он, — и я вспоминаю, что на меня мгновенно произвел впечатление голос Тома. Я просто сидел и говорил себе: „Боже мой, а парень умеет петь! Похоже, дело выгорит!"»

Когда участники Radiohead впервые встретились с Полом и Шоном, обе стороны не понимали, что делать друг с другом. На Тома произвело впечатление то, что эта пара продюсировала Miracle Legion, а также The Pixies, Buffalo Tom и других. Но американцы были слишком необычными типажами для ребят из Radiohead. В их бэкграунде тоже был опыт учебы в престижном учебном заведении, оба закончили Гарвард, но они были уверенными в себе и коммуникабельными, в то время как участники британской группы отличались замкнутостью и молчаливостью. Сначала американцам с трудом давалось общение с ними, они не понимали, что у Radiohead на уме. Вся пятерка была менее опытной, чем музыканты из американских групп, с которыми продюсеры работали прежде.

„На первых порах всё шло с трудом, — вспоминает Шон. - Они были очень, очень юными. У них ведь прошло не так уж много концертов. Они представляли собой скорее зачаточное состояние группы, чем готовый коллектив. Я мгновенно почуствовал это обаяние. И подумал: „У этой группы есть шанс", потому что парни действительно любили друг друга и хотели играть. Но им не доводилось выступать перед большой аудиторией. Они только начинали, два успели ощутить атмосферу. Кроме того, сам факт нашей „американскости" несколько шокировал их, казался странным. Они дали нам шанс сделать дело, потому что мы уже записывали музыку инди, которая имела вес в Англии. Но в то же время наши манеры явно казались им слишком американскими. Порой придешь к ним, а они звонят менеджерам и говорят (с таким безупречным английским произношением): „О, американцы..." Думаю, в нашем облике и речи было на их вкус слишком много самодовольства — полагаю, им это даже нравилось, но самим этого не хватало.. . Не знаю! В культурном плане это была настоящая золотая жила. Но я думаю, они ценили тот факт, что мы действительно хотели добиться результата и сделать рок-запись — три гитары, ведь именно для этого нас пригласил Ник Гэтфилд».

«По первой встрече я не помню ничего особо хорошего или плохого, — рассказывает Пол. — Они выглядели компанией школьных друзей, каковыми и являлись. Очень разношерстная команда: Эд — высокий и красивый. Том — крутой на вид и невысокий, братья Гринвуд — типичные англичане со взъерошенными волосами; все такие разные. Но они несомненно были друзьями. Они в то время отлично ладили между собой. И определенно были серьезно настроены вместе двигаться дальше. Прямо горели желанием записываться: „Давайте сделаем это!"»

Но после относительного провала «Drill» EMI не хотела рисковать. Вместо того чтобы нанять Пола и Шона на Целый альбом, представители компании предложили им по работать всего с двумя песнями. «Когда они пригласили нас в первый раз, то попросили спродюсировать „Inside My Head" и еще одну вещь, — рассказывает Пол. — Не самые выигрышные песни. Я был очень разочарован, ведь нас практически кинули. У нас были пленки с куда лучшими песнями, а вдруг оказалось, что мы подписались на вытягивание худших по качеству треков, которые выбрали в качестве меры безопасности, чтобы посмотреть, что мы сможем с ними сделать. Позднее выяснилось, что Уозенкрофту одна из них по-настоящему нравилась, но мое субъективное мнение, что те песни были не особенно хороши».

«Кит Уозенкрофт думал, что Inside My Head" — потенциальный хит, — вспоминает Шон. — Но это было не так». Том склонялся к тому же выводу. Когда они попытались записать «Inside My Head» и вторую песню, «Million Dollar Question», попросту ничего не вышло.

«Я был всерьез расстроен, и дело шло не ахти как хорошо, — продолжает Пол. — Они не блестяще играли, никто не горел желанием записывать именно эти песни, все просто сказали „угу" . Композиция "Million Dollar Question" давно была исключена из актуального репертуара группы, она относилась к периоду, когда ребята выступали под именем On A Friday. Мелодия не представляла собой ничего выдающегося. Инструменты просто гремели и звенели, не оставляя паузы для вокала. В лучшем случае эта вещь могла заставить вас подумать: „Ну, наверное, вживую звучит получше". Песня Inside My Head" была посильнее, однако вокал Тома звучал ужасно, слишком бесстрастно и холодно, а гитара Джонни тоже на этот раз не впечатляла. Явно не та вещь, которая может потрясти мир"

Чтобы немного взбодрить компанию, Пол предложил сыграть кавер Скотта Уокера, который ребята показывали ему на репетиции. По крайней мере, Пол решил, что это кавер песни Уокера. «Еще до начала записи мы готовили аппаратуру, и парни как раз начали играть песню, и Том пробормотал: „Вот наша песня под Скотта Уокера", — рассказывает Пол. — Но я думал, что он сказал: „Это песня Скотта Уокера". Ведь есть куча его записей, у меня были далеко не все. Слейд взглянул на меня и сказал: „Плохо, что их лучшая песня — чужая". Так что, когда я хотел попросить сыграть ее для разогрева, я просто сказал: „Давайте-ка ту песню Скотта Уокера, которую вы играли накануне"».

Конечно же, речь идет о «Сrеер».

«Они сыграли ее один раз, — говорит Пол, — а потом все пошли обедать. Когда они вернулись с обеда, я предложил: „Давайте поработаем над ней". Когда они доиграли, повисла тишина, а затем все в студии принялись аплодировать. Один из таких диких моментов, когда думаешь: „Ух ты, что это было?!" И я работал над этим материалом весь остаток дня, а потом позвонил Уозенкрофту и попросил его приехать из Лондона, потому что у нас есть другая песня. Но он отнесся к известию недоверчиво, потому что нам платили только за две песни. Я не виню его — могло показаться, что мы просто хотим получить с него больше денег. Так что он был полон подозрений».

«Когда мы пришли к Киту в EMI и заявили, что выбираем эту песню и сделаем настоящий хит, в отличие от двух других, которые нам предложены компанией, он подумал что мы просто пытаемся получить больше денег, — подтверждает Шон. — Потому что нам платили отдельно за каждую песню, а мы добавляли к списку третью композицию, что выглядело очевидной мотивацией. Но дело не в этом. Просто нас разочаровали те две песни, которые навязала нам компания».

Несмотря на свое неудовольствие, Кит после работы все же поехал в студию «Chipping Norton», чтобы послушать, о чем идет речь. Чутье у него было отличное, и он сразу согласился, что эта песня лучше двух других. «Когда [Кит] принес ее в офис и поставил для сотрудников, — говорит Пол, — все вскочили с мест. Первая запись была своего рода черновым прослушиванием, контракт с нами еще не заключили. И после „Сrеер" нам сказали: „OК, мы нанимаем этих парней, чтобы сделать остальную часть записи"».