Тревор Бейкер - Том Йорк. В Radiohead и соло.

• Название: Том Йорк. В Radiohead и соло.
• Автор: Тревор Бейкер
• Издательство: амфора
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-367-01750-2

Обожание миллионов поклонников со всего света, мультиплатиновые тиражи дисков, безусловное уважение музыкальных критиков — все это Radiohead. А в центре всеобщего внимания к этой без преувеличения культовой группе находится фигура ее солиста, загадочная и странно притягательная. Его перфекционизм и экстраординарный подход к творчеству вошли в легенду; каждым новым альбомом своей группы он открывает целую эру в современной музыке.

 Перед вами первая биография Тома Йорка: рассказ об одном из самых нетипичных рок-идолов последних десятилетий. В многочисленных интервью бывших одноклассников, университетских друзей, музыкантов, продюсеров, режиссеров видеоклипов прослеживается путь солиста Radiohead от непонятого изгоя-подростка до одной из самых влиятельных и уважаемых персон на рок-небосклоне.

---

«Две песни были рядовыми, а то и средненькими образцами рока восьмидесятых, — рассказал для данной книги Ричард Хайнес, — но текст в „Stop Whispering" Том пел просто прекрасно. Это был один из тех моментов, когда мороз по коже. Я подумал: „Боже, это нечто совершенно особенное". Другие две композиции особенными не были. Отлично сделанные, очень профессиональные. Но всего лишь достойные записи. Они четко показывали, что группа сложилась. Все было очень гармонично. Музыканты прекрасно соответствовали друг другу. Том управлял кораблем — полагаю, именно это он всегда и делал. Но в их компании не было антагонизма. Ему не приходилось ни тянуть остальных, ни осаживать. Они были сплоченной командой, понимали роль каждого. Было совершенно очевидно, что это отличная группа в процессе становления».

Когда Крис Хаффорд получил новую запись, он все еще не подозревал, что держит в руках нечто эпохальное, хотя радикальные изменения, тем не менее, привлекли его внимание, и он решил поехать и посмотреть их следующий концерт. «Крис услышал про нас от общего друга и приехал взглянуть на нас в „Джерико", — рассказал Колин в своем первом интервью глянцевому журналу «Curfew». — И вот тут он был буквально потрясен. Он заявил, что мы — лучшая группа, которую он видел за последние три года».

В то время Крис был известен своей работой с группой «Slowdive». В 1991-м он выпустил их дебютный альбом и регулярно просматривал выступления начинающих групп направления «шугейзинг», которые пока редко появлялись на сцене или вовсе не выступали. Если вообще существовало такое явление как «оксфордский звук», его стандарт задавали группы вроде Ride, которая, хотя и имела ярко выраженный собственный стиль, совершенно не выстраивала свой сценический образ. Безусловной доминантой «волны звука» был вокал.

On A Friday существенно отличалась от общих тенденций. Голос Тома в миксе звучал выше, чем в обычном режиме. Он не боялся признать, что U2 нравятся ему больше, чем My Bloody Valentine. На свой, уникальный лад он был рок-звездой в городе, который годами не видел никаких рок-звезд. Когда On A Friday закончили тот знаменательный концерт, Крис был просто оглушен. На демо-записи ребята не сумели передать мощный звук трех электрогитар — живьем они звучали совсем иначе. При первой же возможности Крис пришел за кулисы и сказал: «Я буду работать с вами».

К тому моменту группа On A Friday оказалась в странной ситуации. Они были вместе уже пять лет и все еще оставались относительными новичками на оксфордской сцене. Многим обитателям города, которые видели их тогдашнее выступление в «Джерико», могло показаться, что группа явилась внезапно, полностью сформированная и сыгранная. Благодаря неутомимому сочинению Томом песен, у ребятуже имелся изрядный список композиций в репертуаре.

Их энергия питалась напряжением, накопившимся за годы ожидания такого вот момента.

Когда университеты закончили все участники группы, кроме самого младшего — Джонни, они приняли решение съехаться. И неизбежно выбрали Оксфорд. Участники On A Friday очень сильно отличались от других групп города, но круг их фанатов постепенно рос. На рок-сцене все знают друг друга, но, в отличие от многих более крупных городов, другие группы были настроены по отношению к новичкам и коллегам вполне дружелюбно.

«Все собирались вместе выпить, и мы ходили [на концерты] в „Зодиак" и другие пабы. Все гуляли каждый вечер, все группы, Supergrass и другие, мы все тусовались вместе, — рассказывает Марк Коуп из The Candyskins. — Все старались совершенствоваться, превзойти друг друга, и музыка становилась лучше. Это было не соревнованием в дурном смысле слова, а по-настоящему приятным и хорошим делом. Я помню, как мы слушали людей из Лондона, и они рассказывали, что там носят. Для нас было обычным делом зайти к кому-то в гости с гитарой. Главным для всех оставалась музыка. В Оксфорде тогда была великолепная атмосфера и славные люди».

Нельзя сказать, что On A Friday были «заточены» для сцены. На тот момент казалось, что они едва ли смогут найти для себя подходящую площадку. В течение первых пяти лет они постоянно меняли стиль. Оглядываясь назад, следует признать: то, что они не были прочно связаны с определенным стилем, обернулось удачей. Ведь группы, посвящавшие все силы танцевальному року, стали выглядеть смехотворно и нелепо, когда примерно год спустя манера «шугейзинг» вышла из моды.

«Когда мы поступили в колледж, появились Ride и началась история Thames Valley. К тому моменту, когда мы заканчивали, всему этому пришел конец! Время совпало абсолютно — мы попросту пропустили лодку», — рассказывал Колин в интервью «NME». Танцевальная музыка заполнила большинство чартов, диджеи управляли новыми «суперклубами», напоминавшими по виду пустые складские помещения, но успех группы Nirvana вернул в моду рок. Том знал, куда дует ветер.

«Том вполне мог некоторое время следовать новой моде или попытаться хоть немного опережать ее, — говорит Найджел Пауэлл. — Как и Мадонна в начале ее карьеры, он всегда старался понять, что произойдет дальше. Думаю, что причина того звука, который появился на „РаЫо Нопеу", заключалась именно в том, что Том очень рано заметил приближение того, что получило название гранж. Помню, как он поставил мне первую двенадцатидюймовку Nirvana. „Эти парни по-настоящему хорошо звучат", — сказал он; а вскоре после этого их собственные песни стали намного громче. В то время Том был очень амбициозен. Может, все было не так цинично, но он пытался добиться баланса между созданием настоящих художественных произведений и коммерческими соображениями».

Джон Маттиас не вполне согласен с этим утверждением. «Вкусы участников группы всегда были весьма эклектичны, — говорит он. — На многих треках „Pablo Honey" есть cоло Тома на акустической гитаре. Это не похоже на окончательное решение — скорее просто отражение определенного этапа».

On A Friday несомненно приходилось считаться с тем, что слушатели пока не готовы воспринимать звук, приближенный к гранжу. Еще в то время, когда Том учился в университете, они продвигались именно в эту сторону. Но сами они любили музыку разного рода, и их пристрастия нашли выражение в том, что они играли. С самого начала внутри группы были заметны отчетливые различия.

В противовес мнению Ричарда Хейнеса, Найджел Пауэлл утверждает: «У меня сложилось впечатление, что между членами группы существовало напряжение. Эд и Колин любили довольно прямолинейные и очевидные вещи, в то время как Том и Джонни предпочитали нечто более маргинальное». Но им пришлось научиться жить с этими различиями, в особенности в течение примерно года, который они провели вместе. «Это напоминало кошмарную версию The Monkees, — как-то раз сказал Колин. — Никому бы такого не пожелал».

Участники группы в любое время заходили друг к другу, они порой даже жили у товарищей. Одно лето Том спал на полу, потому что совершенно поиздержался. Он потратил все деньги на свою работу диджея, точнее, на покупку записей.

«Он все спустил на паршивые записи, — рассказывает Колин. — Он и сам признавал это. У него была наихудшая коллекция пластинок... Думаю, он гнался за числом, а не за качеством. Так что в итоге он оказался на полу в моей квартире!»

По большей части один дом делили Фил, Эд и Колин (Колин называл их компанию «практичной троицей»), но Джонни тоже иногда жил с ними, а Найджел вспоминает, что Фил вскоре съехал, потому что «стал слишком зрелым, чтобы так вот болтаться со всеми».

Как и во всех случаях подобного общежития, между соседями возникали некоторые конфликты. Найджел помнит первые дни: им удавалось справляться с большими проблемами, но постоянно возникали пререкания из-за банальных пустяков. «Я вспоминаю, что время от времени все внезапно шло не так и атмосфера становилась по-настоящему тяжелой, причем без особых причин, — рассказывает он. — Это было как в частной школе: кто-то извиняется недостаточно быстро за то, что разлил чью-то выпивку, ну или вроде того. Мелочи. Но вдруг никто не разговаривает друг с другом».

Как-то раз Фил пришел домой впервые за несколько недель и обнаружил, что Колин съел весь его мед, и, как впоследствии утверждал Колин, впал в ярость... Так они и жили. Если участники группы не репетировали и не сочиняли песни, они по большей части игнорировали друг друга, однако, несмотря на нищенское существование, это была весьма творческая среда. Прежняя обитательница дома вроде бы умерла прямо здесь, и ребята развлекались, сочиняя истории о том, что именно могло с ней случиться. Однажды они нашли за диваном кусок недоеденного свиного пирога, и, «будучи полными психами, — как заявил Колин в интервью «Select», — мы убедили себя, что она подавилась именно этим куском».

Опыт совместного проживания некоторым образом оказался полезным в последующих долгих турах, но участники группы приобрели и некоторые дурные привычки. Вместо того чтобы разрешить конфликт, когда атмосфера накалялась, один или двое из них просто уходили из дома. Может, именно поэтому Фил, вместо того чтобы снимать комнату в доме, предпочитал почти никогда не бывать там.