А Лукьянов - Немецкая классическая философия религии

• Название: Немецкая классическая философия религии
• Автор: А Лукьянов
• Жанр: Философия

---

Это время страстного увлечения Кантом он считал едва ли не самым счастливым периодом своей жизни. 4 июля 1791 года Фихте рано утром уже стучится в двери дома по "улице Принцесс", где жил Кант (J.G. Fichte im Gesprach, - Bd. 5. - S. 223). Но Кант показался ему "сонным" (Там же. - С. 223). На самом деле Фихте прервал его самый "радостный час" занятий. С 5-ти до 6-ти утра "Кёнигсбергский затворник" искал новые идеи и ни с кем не хотел беседовать (всем известен жёсткий распорядок дня Канта). На этот факт отчасти указывает Куно Фишер в своём большом сочинении о кантовской философии.

Однако Кант не хотел, видимо, никому доверять роль и "полномочного представителя своих идей". Когда же Фихте, вероятно, стал объяснять ему, что всё здание философии можно было бы развить из единого принципа, принципа свободы, Кант, может быть, вспомнил о тех, кто это уже делал и приблизительно в той же форме.

Но Фихте не сдался. Он решил обратить на себя внимание Канта своими глубокими, как ему казалось, познаниями в области философии религии. К этому необходимо добавить и то, что именно в данное время Германия жила ожиданиями очередной работы Канта в области критики религии. Уже существовала система трёх критик ("Критика чистого разума", "Критика практического разума" и "Критика способности суждения") с их дедукцией теоретического, этического и эстетического разума. Но оставался существенный пробел, который Кант сам прекрасно сознавал и над заполнением которого работал. В системе трансцендентальной философии религия ещё не нашла своего логического места (См.: Ланц Г. Фихте //"Вопросы философии и психологии", 1914, кн. 122(2). С. 80).

Для Фихте, как обучавшегося теологии в Йене (См.: J.G. Fichte im Gesprach. - Bd. 5. - S. 203), данный пункт был особенно привлекателен. Уже 18 августа, т.е. буквально в течение сорока дней, он заканчивает работу над манускриптом "Опыт критики всяческого откровения" (Там же. - С. 224) и отсылает его Канту. Последний, разумеется, не прочёл его целиком, как он никогда не дал себе труда прочитать до конца ни одной книги, созданной Фихте. Но по первым страницам его опытный ум увидел, что он имеет дело с глубоко талантливым человеком. Фихте вполне достиг своей цели. Кант обратил на него внимание и пригласил его бывать у себя запросто, т.е. ввёл его в круг своих друзей (См.: Там же).

Было ли то случайно или же устроено с обдуманным и тонким расчётом самим издателем, но "Критика всяческого откровения" появилась в некоторых городах анонимно и без предисловия, в котором бы говорилось, что читатели имеют дело с первым крупным произведением автора. Влияние кантовских идей в этой книге было настолько сильным, что многие приняли её за сочинение самого Канта. "Потом, - пишет Н.В. Мотрошилова, - недоразумение рассеялось благодаря разъяснению кёнигсбергского профессора, который уточнил, что ни письменно, ни устно не принимал участия в работе Фихте, "этого одарённого автора". Казус послужил на пользу Фихте - он сразу приобрёл известность в философии" (Мотрошилова Н.В. Иоганн Готлиб Фихте //История философии: Запад - Россия - Восток. - С. 408).

В сочинении "Опыт критики всяческого откровения" Фихте выдвинул идею, что принцип религии основан на "овнешнении нашего собственного Я, на переносе субъективного в сущность вне нас" (Fichte J.G. Sammtliche Werke. Bd. 1. - S. 55). Под "овнешнением" он понимал опредмечивание, рассматривая реальное предметное содержание сознания в качестве отчуждённой формы самосознания.

Маркс с этим согласиться не мог, поскольку отчуждение и опредмечивание - разные процессы. Если Фихте мыслил освобождение "Я" через снятие всякой предметности, то Маркс данное освобождение видел как раз в присвоении "предметного мира человеком" (См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. - Т. 46. - С. 573), что позволяет, по его мнению, воплотить свободу в жизнь. Главный источник несвободы, по Марксу, заключается не в предметности, а в отчуждении человека от самого себя, от своего достоинства и духовных интересов.

В своём сочинении Фихте заявлял, что "религия, моральный принцип которой противоречит" моральному закону в человеке, "не может быть от Бога" (См.: Иоганн Готлиб Фихте. Сочинения. Работы 1792-1801 гг. Изд-е подгот. П.П. Гайденко. - М.: Ладомир, 1995. - С. 188). Однако при этом он недооценивал тот существенный момент, что безусловное господство моральных принципов делает человека не только свободным, но и зависимым существом. Ведь мы не только "законодатели" в "царстве высших целей", но и подданные. Человек, взявший на себя функцию Бога, пусть даже как "морального законодателя", отвергает также субстанцию земной жизни, которая состоит лишь в вечном стремлении к нравственному Абсолюту, а не в обладании им.

4.2. Характер обвинений в атеизме

Деятельность Фихте с самых первых шагов на посту профессора в Йенском университете не ограничивалась одними лекциями. Он сразу же вторгся своим словом и делом в духовную жизнь университета и студенчества и, где только мог, попытался реформировать её по-своему, создать в ней что-нибудь новое.

Лекционную форму университетского преподавания он нашёл далеко недостаточной. В ней отсутствовало общение. В своих "Идеях к организации университета в Эрлангене", созданных значительно позднее, он писал следующее: "Вся академическая лекция должна из непрерывной речи, форму которой она имеет в книге, превратиться во взаимную беседу. Ученик также должен высказываться, чтобы учитель мог знать именно его и мог примыкать своей речью к его речи" (Цит. по: Ланц Г. Фихте. - С. 87-88).

С данной целью Фихте организует научные собеседования, которые впоследствии явились прототипом современных семинаров. Но и вне университета он не отказывается от непосредственного влияния на студенчество.

Такая деятельность не замедлила вызвать недовольство среди профессоров. Стали возникать конфликты как с университетским начальством, так и с властями. Но Фихте вошёл в спор и со студенческими орденами. В своём общении со студенчеством он столкнулся с представителями нескольких таких тайных организаций. Деятельность их была далека от идейной политической революционности и, как убедился Фихте, часто являлась причиной многочисленных студенческих эксцессов (См.: Там же. - С. 89).

Три года после конфликта со студенческими орденами (1794-1975 гг.) были для Фихте относительно спокойными, и лишь в конце 1798 года разразился общественный скандал, подготовлявшийся реакционно настроенными правительственными кругами и сделавший окончательно невозможным его пребывание в Йене. Мнение и студентов, и профессуры, и обывателей Йены всё более обращалось против беспокойного и гордого нрава Фихте, как и самой его системы, которую связывали с проповедью эгоизма, аморализма, даже атеизма (См.: Мотрошилова Н.В. Иоганн Готлиб Фихте (1762-1814). - Указ. соч. - С. 410). Особенно нелицеприятной была оценка Ансельма Фейербаха, который высказывался о Фихте в следующем плане: "Он неукротимый зверь, не терпящий сопротивления и считающий каждого врага его бессмыслицы врагом его личности. Я убеждён, что он был бы способен играть роль Магомета, если бы мы жили в эпоху Магомета, и вводить своё наукоучение мечом и темницами, если бы его кафедра была королевским троном" (Feuerbach L. Leben und Wirken Anselm von Feuerbach, 1852. - Bd. 1. - S. 51).

Другие слушатели, не относящие себя ни к числу последователей "наукоучения", ни к его противникам, также констатировали, что Фихте "объявил войну этому миру, противостоящему его Я и стремится сухостью скрыть недостаток изящества и достоинства" (См.: Fichte in vertraulicher Briefen seiner Zeitgenossen, hrsg. von Hans Schulz. - Leipzig, 1923. - S. 65).

Все эти высказывания, не лишённые изрядной доли остроумия и не раскрывающие в то же время сути философии Фихте, отражают, тем не менее, одну немаловажную тенденцию в развитии духа и духовного. Чем чище и прекраснее душа, тем труднее оказывается её сосуществование с другими, но тем легче овладевают её сознанием предметы небесные и Божественные.

В правительственных кругах Германии давно искали возможность свести счёты с демократом, масоном и якобинцем. Вскоре такой случай представился. В 1798 году в "Философском журнале общества немецких учёных", издававшемся Фихте совместно с Ф.И. Нитхаммером, вышла статья К. Форберга под общим названием "О развитии понятия религии". С идеями этого сочинения Фихте был не во всём согласен, а потому сопроводил его своей статьёй - "Об основании нашей веры в Божественное мироправление".

Вскоре после выхода журнала появилась анонимная брошюра - "Послание одного отца своему сыну-студенту о фихтевском и форберговском атеизме". В результате разгорелся так называемый "спор об атеизме", который правильнее было бы назвать спором о религии, поскольку в действительности речь шла о новом истолковании понятий Бога и Божественности.

После конфискации журнала правительством Саксонии Фихте, несмотря на старания Гёте уладить дело миром, вынужден был подать прошение об отставке и покинуть Йену.

Так что же случилось на самом деле? Почему Фихте, так старательно защищавший идею Бога и развивавший дух Божественной любви, получил обвинение именно в безбожии и в существенном отступлении от христианского вероучения?