Рэй Брэдбери - «Если», 1997 № 09

• Название: «Если», 1997 № 09
• Автор: Рэй Брэдбери
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКАЕжемесячный журнал
Содержание:

Рэй Брэдбери. КАПЕЛЬКА НЕТЕРПИМОСТИ, рассказ

Ардалион Киреев. ТЕРПЕТЬ НЕ МОГУ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА!

Вернор Виндж. ЗАТЕРЯННЫЕ В РЕАЛЬНОМ ВРЕМЕНИ, роман

Вл. Гаков. НАЙДЕННЫЙ В РЕАЛЬНОМ ВРЕМЕНИ

Джек Финней. УДИВИТЕЛЬНАЯ ЛОВУШКА ДЛЯ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ, рассказ

Евгений Лукин. ДЕКРЕТ ОБ ОТМЕНЕ ГЛАГОЛА, МАНИФЕСТ ПАРТИИ НАЦИОНАЛ-ЛИНГВИСТОВ

Чарльз Шеффилд. ЛЕДИ ИСЧЕЗАЕТ, рассказ

Книжный рынок. Круглый стол. «ГЛАВНОЕ — ОБЛОЖКА. СОДЕРЖАНИЕ НИКОГО НЕ ВОЛНУЕТ»

Эдуард Геворкян. КАРАУЛ УСТАЛ

РЕЦЕНЗИИ

НФ-НОВОСТИ

PERSONALIA

ВИДЕОДРОМ

*Адепты жанра

-- Евгений Зуенко. НАСТОЯЩЕЕ НЕМЕЦКОЕ КАЧЕСТВО

*Рецензии

*Как это делается

-- Сергей Кудрявцев. ЧУДОВИЩА ИЗ ПАПЬЕ-МАШЕ

*Арсений Иванов. НОВОСТИ СО СЪЕМОЧНОЙ ПЛОЩАДКИ

_{На обложке использована работа Криса МураИллюстрации: О. Дунаева, А. Филиппов, С. Шехов}

---

В последние годы над Мартой начали сгущаться тучи. Она закончила свое самое главное строительство — знак, который должны были заметить орбитальные станции слежения. Просто поразительный по своей изощренности план: Марта отправилась туда, где росло несколько одиноких палисандровых деревьев, собрала всех пауков, каких только смогла найти на паутине, и унесла их с собой. К этому времени она уже поняла суть отношений между паутиной, деревьями и пауками. Она оставила пауков и семена в десяти тщательно выбранных местах вдоль линии, идущей от центра остекленевшей зоны. Возле каждого такого места протекал крошечный ручеек; Марте пришлось пробить твердую поверхность, чтобы добраться до настоящей почвы. В течение следующих тридцати лет делом занимались пауки и саженцы палисандровых деревьев. Они росли вдоль ручейков, но были совсем непохожи на обычные растения. Пауки увидели издалека паутину своих братьев, и на дорожке между лесами были рассыпаны тысячи семян.

В конце концов Марта получила золотую с серебром стрелу, которая в результате и привлекла внимание одной из орбитальных станций. Но деревья росли и вместе с ними возникли новые проблемы. Их корни пробили верхний твердый слой почвы, в результате чего образовалась большая земляная насыпь, которая вела от лагеря Марты во все стороны. Палисандровые деревья и пауки всегда до последнего защищают свою территорию, однако это удается им не каждый раз — особенно если посадки недостаточно густые. По краям палисандровой рощи выросли другие растения. А вместе с растениями пришли травоядные.

Эти жучки добавили мне работы, Леля. Теперь я даже не могу выращивать некоторые из своих самых любимых фруктов.

Если бы это произошло через десять или двадцать лет после того, как Марту оставили в реальном времени, она испытала бы явные неудобства. Теперь же, когда прошло уже тридцать пять лет, у Марты начали возникать проблемы со здоровьем. Она постепенно проигрывала войну с ворами — кроликами.

Где-то на другом берегу моря под пирамидой из камней спрятаны записи, в которых содержатся самые настоящие глупости. Помнишь я предполагала, что человек без всякой посторонней помощи может прожить век? Тогда я написала что-то относительно своей консервативности и предположила, что смогу продержаться 75 лет. Смешно.

Нога моя так и не стала лучше, Леля. Я все еще передвигаюсь с костылем и не очень быстро. Большую часть времени у меня болят суставы. Забавно, как влияет плохое самочувствие на настроение и представление о времени. Теперь мне даже трудно вообразить, что когда-то я собиралась пешком дойти до Канады. Или что пятнадцать лет назад я довольно регулярно выбиралась из своего лагеря и уходила на большие расстояния. Сейчас, Леля, мне стало совсем не просто даже спускаться к озеру. Я не делала этого уже несколько недель. Может быть, никогда больше и не соберусь. У меня есть бочка для дождевой воды… а рыболовы с удовольствием навещают меня. Да и вообще, мне больше не нравится смотреть на свое отражение в воде. И я больше не рисую автопортретов, Леля.

Вероятно, так было в те времена, когда люди не имели приличной медицинской помощи. Несбывшиеся мечты, горизонты, которые всегда сужаются… Они должны были быть очень мужественными, чтобы продолжать жить и делать то, что они делали.

Прошло два года.

Сегодня произошло нечто ужасное. Возле озера разбили свой лагерь дикие собаки. Они очень похожи на тех, что я видела возле рудников, хотя те были меньше. На самом деле, они довольно симпатичные, напоминают больших щенков с заостренными ушками. Я бы с удовольствием поубивала их всех. Совсем не характерная для меня мысль, согласна, но они прогнали рыболовов от моего домика. И убили Вилли. Я рассчиталась с парочкой этих убийц при помощи моей алмазной пики. С тех пор они меня опасаются. Теперь каждый раз, выходя из дома, я беру с собой нож и пику.

В основном, весь свой последний год Марта провела внутри хижины. Ее сад заполонили сорняки. Там еще росли овощи и съедобные корни, но они были разбросаны по большой территории: чтобы выйти собрать их, Марте нужно было затратить столько сил, сколько раньше ей понадобилось бы на стокилометровую прогулку. С каждым днем дикие собаки становились все смелее; теперь они подходили уже совсем близко, практически в пределы досягаемости пики. Некоторые из них иногда даже осмеливались нападать на Марту. Она все еще успевала отбиваться. Но рано или поздно это должно было кончиться. Она плохо питалась. И поэтому ей становилось все труднее добывать пищу… Спираль, идущая вниз.

Вил пробежал глазами несколько страниц и остановился на обычном листке. Он почувствовал, как внутри у него все похолодело. Неужели это конец? Вил заставил себя прочитать запись. Это был комментарий Елены: Марта не хотела, чтобы последнюю страницу кто-нибудь про-читал. Ее слова были стерты, а потом восстановлены. «Вы сказали, что откажетесь расследовать убийство, если не увидите всего, Бриерсон. Ну, так вот, читайте, черт вас побери». Вилу показалось, что он слышит, с какой горечью Елена произносит эти слова. Он посмотрел на страницу.

Дорогая Леля, я думаю, пришел конец оптимизму, по крайней мере, в местных масштабах. Я сижу в своей хижине вот уже десять дней. В бочке есть вода, но у меня кончились запасы пищи. Проклятые собаки; если бы не они, я смогла бы продержаться еще двадцать лет. В последний раз, когда я вышла из хижины, они довольно сильно меня потрепали. В какой-то момент я даже хотела устроить грандиозное сражение, чтобы они попробовали моей алмазной пики. Но потом передумала; на прошлой неделе я видела, как они напали на пасущееся неподалеку животное.

Итак, я остаюсь в хижине. «Пока ты меня не спасешь» — так я себе говорю. Но, по правде говоря, я уже не рассчитываю на спасение. Если контрольные проверки должны происходить каждые несколько десятилетий (в лучшем случае), вряд ли следующая произойдет в ближайшие несколько дней.

Мне кажется, прошло сорок лет с тех пор, как меня выбросили в реальное время. Это такой долгий срок, гораздо длиннее, чем вся моя предыдущая жизнь. Я помню моих друзей рыболовов гораздо лучше многих моих друзей из числа людей. В одно из окошек мне видно озеро. Если бы они заглянули, они бы увидели меня. Только они почти никогда не заглядывают. По-моему, большинство из них меня уже забыли. Ведь собаки прогнали их отсюда целых три года тому назад. А это почти целое поколение для обезьян. Я думаю, что последний, кто меня помнит, это мой последний Хуан Шансон. Он не такой шумный, как все предыдущие Хуаны. В основном, он сидит и греется на солнышке… Я только что выглянула в окно. Он сидит на своем месте; мне кажется, он меня помнит.

Почерк изменился. Интересно, подумал Вил, сколько часов — или дней — прошло от одного абзаца до другого. Новые строчки были зачеркнуты, но Елена сумела их расшифровать:

Я только что вспомнила странное слово: тафономия. Когда-то я могла выступать экспертом в какой-нибудь области, просто вспомнив, как она называется. Теперь… Все, что мне известно… Я думаю, это изучение кладбищ, не так ли? Кучка костей — вот все, что остается от смертных… а мне известно, что кости тоже рассыпаются в прах. Только не мои. Мои останутся в хижине. Я пробуду здесь долго и буду писать… Прости.

У нее не было сил стереть эти слова. Потом шло пустое место, а дальше запись была сделана четкими печатными буквами.

У меня такое ощущение, что я повторяю написанное мною раньше, высказываю предположения, которые теперь стали уверенностью. Надеюсь, тебе удалось разыскать все мои предыдущие записи. Я попыталась рассказать тебе все в подробностях, Леля, я хочу, чтобы тебе было над чем работать, дорогая, наш план все еще может быть реализован. А когда это произойдет, сбудутся наши мечты.

Ты во все времена останешься моим самым лучшим другом, Леля.

Марта не закончила этой записи своей обычной подписью. Может быть, она собиралась продолжить. Дальше шел рисунок из разомкнутых линий. Только человек с развитым воображением мог представить себе, что это были печатные буквы: ЛЮБЛ.

И все.

Впрочем, это не имело значения. Вил уже перестал читать. Он лежал, спрятав лицо в руках, и всхлипывал. Это был дневной вариант его синего сна; только вот проснуться он не сможет.

Прошло несколько секунд. Синий цвет превратился в ярость, и Вил вскочил на ноги. «Кто-то сделал это с Мартой». В.В. Бриерсона забросили в будущее, отняли у него семью и вырвали из привычного мира. Но преступление Дерека Линдеманна — мелочь, над которой Вил даже и смеяться не станет, если сравнивать его с тем, как поступили с Мартой. Кто-то отнял у нее друзей, отнял любовь, а потом в течение многих лет медленно отнимал у нее жизнь, капля по капле.