Эд Макбейн - Джек и Фасолька

• Название: Джек и Фасолька
• Автор: Эд Макбейн
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-7001-0169-6

Зверски убит Джек Мак-Кини, клиент Мэтью Хоупа. Странный клиент. Он хотел… стать владельцем заброшенной фасолевой фермы. Деньги не пахнут, но от его бешеных долларов исходил аромат наркотиков. И вот Мак-Кини мертв, а адвокат Хоуп, герой романа «Джек и Фасолька» и других романов сборника, оказывается по уши в этом… загадочном деле.

---

— Нет, не думает, — ответил я.

— Потому что для тебя это не похоже на наркотики? — сказал Блум. — Я имею в виду «пятнадцать по тридцать»? Это определенно похоже на текущую цену за кило «снежка», нет? Тридцать штук, похоже? По-настоящему хорошее зелье идет по пятьдесят. Думаешь, Берилл и Мак-Кинни занимались наркотиками вместе? Думаешь, это то, что искал убийца? Наркотики?

— Не знаю.

— Допустим, их обоих убил один и тот же тип, — сказал Блум, — их связывает пистолет, не так ли?

Я понял, что Блум размышляет вслух. Я нужен был ему на другом конце провода в качестве зеркала. Я внезапно догадался, о чем он разговаривал с женой, когда они оставались одни.

— Хорошо, я позвоню ей, — сказал он, — Коровьей Леди. Между прочим, не забудь, мы сегодня собирались в спортзал.

— У меня на календаре записано, — сказал я.

— Увидимся в пять. — И он положил трубку.

Я вернулся после подписания документов, назначенного на одиннадцать часов, только около часа и попросил Синтию заказать по телефону горячие сандвичи с копченой говядиной и бутылку пива «Хейнекен». Только я собрался развернуть сандвич, как вошел Фрэнк.

— Привет, техасец, — приветствовал он меня.

Я откупорил пиво.

— Как олень и антилопа провели эти дни? — спросил он.

Я откусил сандвич.

— Уверен, огромный гонорар, который мы получим за это дерьмовое завещание Мак-Кинни, оправдает затраченное на него время, — сказал он. — Пока тебя не было, звонил Лумис, он хочет, чтобы ты снова приехал к нему.

Я кивнул.

— Ты потерял дар речи? — спросил Фрэнк. — Как прошло подписание документов?

— Отлично.

— Как тебе понравились мои десять заповедей?

— Отлично.

— Знаешь, это не предмет для шуток.

— А я подумал, что это шутливые заповеди.

— Многие так думают.

— Ты многим их предлагал?

— Только тем, кто страшно нуждается в них. Большинство принимает их за шутку из-за первых двух.

— Это какие?

— «Всегда относись к леди как к проститутке» и «всегда относись к проститутке как к леди».

— А, да, — сказал я.

— Все автоматически полагают, — стал объяснять Фрэнк, — что во всех последующих заповедях леди будут заменять проституткой, а проститутку — леди. Но это не так. Другими словами, если заповедь номер пять говорит: «Никогда не старайся уложить леди в постель», это не значит «никогда не старайся уложить проститутку в постель». Она означает только то, что в ней сказано. Леди.

Я взглянул на него.

— Полагаю, ты думаешь, что если относишься к проститутке как к леди, то «никогда не старайся уложить леди в постель» означает «никогда не старайся уложить проститутку в постель». Это относится только к леди и не связано с первой заповедью. Если же в постели ты обращаешься с леди как с проституткой и не разговариваешь с ней, ты поступаешь неправильно.

— Понимаю.

— Это довольно сложно усвоить, — сказал Фрэнк, — но это вовсе не шутка.

— Я очень рад, что ты мне все объяснил.

— Ты уже проверил некоторые из них?

— Я незнаком с проститутками.

— Я тоже незнаком с проститутками, — сказал он с оскорбленным видом.

На моем столе прозвучал сигнал вызова. Это была Синтия, она сказала, что адвокат Лумис на пятом канале.

— Это Лумис, — сказал я Фрэнку и сделал глоток пива.

— Неужели ты на самом деле думаешь, что я знаком с проститутками? — Он покачал головой и вышел из конторы.

Я нажал кнопку пятого канала на телефонном распределителе.

— Приветствую вас, мистер Лумис, — поздоровался я.

— Мистер Хоуп?

— Да, сэр.

— Похоже, у нас с вами теперь два мертвых клиента, да?

— Похоже, что так.

— Это нисколько не меняет моего отношения к ситуации.

— Я и не думал, что оно изменится.

— Берилл написал завещание, по которому все, что у него было, остается его единственной дочери, женщине по имени Эстер Берилл из Нью-Орлеана, она же становится распорядителем его личного имущества. Я пытался весь день дозвониться ей. Она или целый день разговаривает по телефону, или телефон выключен или испорчен. Во всяком случае, я хочу, чтобы вы знали, я буду советовать ей то же самое, что советовал мистеру Бериллу. Ей остается собственность, конечно, и вы платите ей штраф в размере четырех тысяч плюс раскошеливаетесь на «мустанг» и пять тысяч в возмещение ущерба. Вы уже обговорили это с миссис Мак-Кинни?

— Я сказал ей об этом.

— И что она ответила?

— Она сказала, чтобы я послал вас ко всем чертям.

— Очень соответствует прекрасной леди, — сказал Лумис.

— Она такая и есть, — сказал я.

— Хорошо, вам известна наша позиция, и мы ни на дюйм не отступим от нее. Если ваш клиент сейчас согласится с ней, это избавит нас от многих трудностей. Потому что в противном случае я буду рекомендовать дочери Берилла возбудить судебное дело об имуществе, если мы не получим эту наличность.

— Я не собираюсь еще раз обращаться с этим к миссис Мак-Кинни, она уже отвергла ваше предложение.

— Пеняйте на себя, — сказал Лумис, — я позвоню вам еще, как только переговорю с дочерью Берилла.

Едва я успел положить трубку, вновь прозвучал сигнал.

— Ваша жена, шестой канал, — доложила Синтия.

— У меня нет жены.

— Сказать, что вас нет?

— Я возьму трубку, — вздохнул я и нажал кнопку.

— Мэтью? Как поживаешь?

Сиротка.

— Отлично, а как ты?

— У меня сильно слезятся глаза, это все мои аллергии.

Несомненно, Сиротка.

— Печально слышать, — сказал я.

— На днях я, возможно, уеду из Флориды.

Она знала, что не имеет права уехать на постоянное жительство в другой штат, пока Джоанне не исполнится двадцать один год, я внес это в договор о разводе. Я не попался на приманку.

— Так что ты задумала? — спросил я.

— Мэтью, мне очень неудобно просить тебя об этом, ты будешь думать, что я использую тебя в своих интересах.

Я подумал, возможно со злостью, что она получила все по договору о разводе, поэтому неважно, если она получит еще что-то просто так. А потом задумался, что за беда заставляет Сьюзен-Ведьму заклинать Сьюзен-Сиротку обратиться ко мне, чтобы испортить те короткие мгновения, которые я провожу с дочерью в конце недели. В следующие три секунды, когда это дошло до Сьюзен, я почувствовал, что понял верно.

— Мэтью, — сказала она, — я не хочу, чтобы Джоанна грустила в твоем доме весь уик-энд. Ты знаешь, как она может поступить, когда ее чего-либо лишают.

Я не знал, как она может поступить, когда ее чего-либо лишают, по моим понятиям, я никогда не отказывал ей ни в чем, кроме одного — своего присутствия в доме ее матери.

— Мэтью, — сказала она, — ты помнишь Рэт Робинсон?

— Помню.

— Она развелась примерно в то же время, что и мы, помнишь?

— Помню.

— Она снова выходит замуж в этот уик-энд. За чудесного человека из Брейдентона.

— Замечательно, — сказал я.

— Ты помнишь ее дочь? Дейзи?

— Помню.

У всех Робинсонов довольно странные имена. Рэт назвали в честь мистера Батлера из «Унесенных ветром», видимо, ее мать ждала мальчика. Ее прежнего мужа, Брюса, назвали в честь Брюса Кэбота, актера, который играл Магуа в фильме по книге «Последний из могикан». Их дочь Дейзи назвали в честь Дейзи Боченен из «Великого Гэтсби». Литературное семейство до мозга костей — эти Робинсоны. Припоминаю, однако, что Брюс женился вторично перед Рождеством и его новую жену зовут Мэри — проще простого. Последний раз я видел Дейзи Робинсон, когда ей было десять лет, и она спала в доме, который мы делили со Сьюзен. Я помню ее как маленькую длинноносую девочку, которая все время называла Джоанну обманщицей, потому что Джоанна постоянно обыгрывала ее в камешки.

— И что с ней? — спросил я.

— Они с Джоанной большие друзья, — сказала Сьюзен.

Это было для меня новостью. Я не слыхал, чтобы Джоанна хотя бы раз упомянула Дейзи за последние несколько месяцев. Вдруг я вспомнил, что мы называли «великий Гэтсби», когда я был студентом последнего курса Северо-Западного колледжа. «Огонь у Дейзи в гавани» — считалось, что это имеет сексуальный оттенок. Словосочетание «Дейзина гавань» связывалось с сокровенным местом. Стоило представить, что у нее там был огонь, как все мы, розовощекие студенты, разражались истерическим хохотом. Мы также имели обыкновение веселиться, распевая песенку под названием «Интересно, кто целует ее теперь?». «Теперь» было синонимом «гавани», в которой у Дейзи был огонь. О, тогда мы были такими весельчаками!

— Будет неприлично, — сказала Сьюзен мрачно, — если Джоанны там не будет.

— Где не будет?

— На свадьбе, — сказала Сьюзен, — она ведь фактически выросла вместе с Дейзи, ты знаешь, теперь ее мать выходит замуж и, я знаю, она…