Делия Хирст - Та самая, единственная…

• Название: Та самая, единственная…
• Автор: Делия Хирст
• Издательство: Международный журнал «Панорама»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7024-0317-7

Очень симпатичная и красивая незамужняя англичанка, наделенная к тому же и душевными достоинствами — добропорядочностью, скромностью, трудолюбием, тактичностью, — после смерти отца вынуждена вместе с матерью жить в доме своей бабушки, которая ее не любит. Положение девушки усугубляется тем, что она не имеет специальности и ей нелегко найти подходящую работу. Но вот однажды она встречает красавца-хирурга и влюбляется в него, не смея и мечтать о взаимности. Да еще и явно более благополучная, а потому, наверное, и более перспективная соперница строит ей козни…

Для широкого круга читателей.

---

— Я знала, что ты приедешь. Дядя Хасо сказал, что так будет. Оливия, ты же останешься со мной? Я не вернусь обратно, не вернусь…

— Ладно, ладно, куколка, — сказала Оливия и крепко обняла девочку. — Конечно, я останусь и уверена, что твой дядя сделает все, чтобы ты была счастлива.

— Она была такая противная: у нее бородавка на лице и она ударила меня по щеке и сказала маме, что я непослушная, а мама только рассмеялась и сказала, что я должна исправиться… Оливия…

Бронгер взял инициативу в свои руки.

— А сейчас, Нел, не дашь ли ты мисс пройти в свою комнату и привести себя в порядок? Скоро вы будете обедать. Офке должна все приготовить.

Тут в конце холла открылась дверь и к ним присоединилась высокая худощавая женщина. Она потянула Оливии руку и улыбнулась, а Бронгер сказал:

— Моя жена, Офке. Она хозяйка и кухарка. По-английски не говорит, но я вам помогу, и кроме того, Нел понимает голландский, по крайней мере кое-что.

Он сказал что-то своей жене, которая в ответ кивнула и направилась вверх по лестнице. Лестничная площадка была квадратной, с дверями по обе стороны и широким коридором, ведущим в глубь дома. Женщина прошла по нему и, открыв одну из дверей, пригласила Оливию войти.

Комната была тоже квадратной, с высоким потолком, единственное большое окно смотрело на маленький садик позади дома. В комнате находились кровать с балдахином, столик палисандрового дерева с трельяжем на нем, высокий комод из того же дерева, пара маленьких кресел и столик у кровати со стоящей на нем замечательной фарфоровой лампой. Ковер и занавески были того же теплого розового цвета, что и покрывало постели.

Нел выбежала вперед.

— Здесь ванна. — Она открыла дверь. — И шкаф для одежды. — Она распахнула другую дверь. — Дядя Хасо разрешил мне выбрать самой. — Пока Оливия снимала пальто и шляпу, девочка взгромоздилась на кровать. — Рассказать тебе, как я убежала?

— Конечно, дорогая, я очень хочу знать, что случилось. Но может быть, мы подождем, пока не спустимся вниз? Может быть, за обедом?

Когда они спустились вниз, мистера Ван дер Эйслера не было, и вскоре они уже обедали в маленькой уютной комнате позади просторной гостиной, которую Оливия успела осмотреть только мельком. Нел рассказала свою историю. Рассказ был бессвязным, и Оливия с трудом следовала сюжету. В нем фигурировали женщина с бородавкой и, к сожалению, мать Нел, которая, как оказалось, почти не появлялась дома во время Рождества. Оливия дала девочке выговориться, потому что чувствовала, что ей это необходимо. Возможно, позднее мистер Ван дер Эйслер найдет время рассказать ей, что же именно там случилось.

Оливии показалось, что у Нел слишком блестящие глаза, поэтому после обеда она предложила пойти посидеть возле камина в великолепной гостиной.

— И ты расскажешь мне дальше, — предложила она.

Кресло было большим и удобным. Нел вскарабкалась к ней на колени, немного поплакала, потом закрыла глаза и вскоре уснула. Как, впрочем, и расстроенная этой грустной историей Оливия.

7

Мистер Ван дер Эйслер, тихо войдя в дом, остановился в дверях гостиной, предостерегающим жестом положил руку на массивную голову Ахиллеса и залюбовался открывшейся перед ним картиной. Волосы Оливии немного растрепались, а рот был полуоткрыт, но все равно, сидя в кресле, держа в объятиях Нел и прислонившись к белокурой головке, она выглядела очаровательно.

По толстому ковру он бесшумно пересек комнату и, остановившись, поцеловал щеку Нел, а потом и Оливии. Никто из них не шевельнулся, и он устроился в кресле по другую сторону гигантского очага. Ахиллес расположился рядом с хозяином и вскоре, положив морду на лапы, задремал. Хозяин же, хотя и устал после долгих часов, проведенных в операционной, остался бодрствовать и не отрывал глаз от спящей пары.

Оливия, внезапно проснувшись, широко открытыми глазами посмотрела на него поверх головы Нел. Она прошептала:

— Мы уснули, а вы давно уже здесь? Почему вы нас не разбудили?

Он улыбнулся и покачал головой.

— Мне не хотелось мешать своим мечтам, — сказал он, и она нахмурилась, не совсем понимая, что он хочет этим сказать. Но спросить не успела, потому что проснувшаяся Нел уже сползла с ее колен и бросилась к дяде Хасо.

— Можно мне остаться здесь? — спросила она его. — Конечно, если надо, я поеду в школу, потому что тогда смогу увидеть бабушку, но потом вернусь, сюда и буду жить с тобой и Оливией.

— Это надо хорошенько обдумать, Нел, хотя, по-моему, ничего не выйдет. Видишь ли, мне надо каждый день быть на работе, а Оливия скоро должна вернуться в Англию. — Он посмотрел на внезапно погрустневшую Нел. — Но ты сможешь встречаться с бабушкой так часто, как только захочешь, а через пару дней я отвезу вас с Оливией во Фрисландию и устрою вам маленький праздник.

— Но ты же не отошлешь меня назад к этой ужасной леди? Мама не против того, что я здесь, — я слышала, как она говорила этой леди, что я пре… в общем, какое-то трудное слово, я не могу вспомнить, но кажется, оно значит, что я ей не нужна.

— Думаю, что с этим можно будет что-нибудь сделать, но мне понадобится время, чтобы все устроить.

— Ну, ты же не собираешься жениться?

Он рассмеялся.

— Как раз недавно я об этом серьезно задумался.

Ну что ж, подумала Оливия, от этого будет хорошо всем, если не считать меня. Она подняла глаза и увидела, что мистер Ван дер Эйслер смотрит на нее.

— Думаю, вы хотите позвонить матери, Оливия. Можете поговорить из моего кабинета — последняя дверь налево с другой стороны коридора. А ты, кошечка, должна найти Офке и поужинать…

— А ты не уйдешь? А Оливия? Она уложит меня спать?

— Конечно, — вставая, сказала Оливия. — Пока ты поужинаешь, я позвоню, а потом мы поднимемся наверх вместе.

Она была рада уйти из этой комнаты. Видеть мистера Ван дер Эйслера сидящим здесь, в своем доме, и спокойно планирующим свое будущее, было выше ее сил.

К тому времени как она закончила разговор с матерью, Нел уже поужинала, и следующие полчаса ушли на то, чтобы уложить ее в постель. Оливия не пыталась ускорить этот процесс — провести остаток вечера с мистером Ван дер Эйслером было бы чудесно, но, с другой стороны, вряд ли она смогла бы оправдывать сложившееся у него мнение о ней как о благоразумной девушке. В конце концов больше тянуть время было нельзя. Она подоткнула одеяло, поцеловала девочку и спустилась вниз.

Мистер Ван дер Эйслер сидел в кресле и читал. У его ног все еще дремал Ахиллес.

— Садитесь, — пригласил он. — Нел очень милый ребенок, но иногда утомляет. Выпьете шерри?

Оливия взяла предложенный ей хрустальный бокал и осторожно поставила его на стоящий рядом столик, надеясь, что мистер Ван дер Эйслер не видит, как у нее дрожат руки. Хотя, конечно, он это заметил. Она ответила:

— Нел действительно очень милый ребенок. Может быть, ее мать сможет найти какую-нибудь другую женщину, которая будет присматривать за ней? Я уверена, что у Нел были причины, чтобы убежать. Эта бородавка… — Она заметила, что он улыбнулся. — Нет, я серьезно. Бородавки и ведьмы… ну вы понимаете, что я хочу сказать… Может быть, ее заставляли есть то, что она не любит… Может быть, это все и мелочи, но такого не случилось бы, если…

Она вовремя остановилась, но он продолжил за нее:

— Если бы рядом с ней была мать. Вы совершенно правы. Но у Риты интересная работа, на которой она преуспевает, она встречается с множеством интересных людей, посещает многочисленные приемы и путешествует — все это для нее важно.

Но не более же важно, чем присматривать за своей маленькой дочкой, подумала Оливия, но промолчала.

— И что вы собираетесь делать? — спросила она.

— Завтра днем я свободен. Мы поедем и встретимся с Ритой, которая тоже будет к тому времени дома. Возможно, Нел согласится остаться с ней, тогда все в порядке, но если с этим возникнут трудности, я привезу ее обратно еще на одну ночь, а на следующий день мы поедем во Фрисландию. Это будет во второй половине дня, так что прошу вас приглядеть за ней до этого времени.

— Хорошо. Но во Фрисландии я не буду вам нужна?

— Конечно, будете. Мать очень обрадуется Нел, но не сможет ухаживать за ребенком. Мой младший брат тоже будет дома, но сомневаюсь, что он согласится тратить время на Нел.

У Оливии по этому поводу появились кое-какие соображения, но она не высказала их вслух. Без сомнения, у мистера Ван дер Эйслера достаточно и своих забот, чтобы забивать ему голову еще и ее глупостями. У нее почти не было денег, мало одежды, и не давала покоя мысль об отсутствии работы. Подобные мелочи, угрюмо подумала она, его не беспокоят, у него все организовано наилучшим образом. Если бы она его не любила, то просто отказалась бы от всего этого.

Вошедший Бронгер пригласил их к ужину, и за едой в очаровательной столовой ее мрачное настроение начало постепенно улучшаться. Этому, без сомнения, в немалой степени способствовали мирная беседа с ним, превосходно зажаренный фазан и отличное вино — кларет. Потом они пили кофе в гостиной, и спустя некоторое время он, извинившись за необходимость сделать несколько телефонных звонков, попрощался и оставил ее сидеть у огня, листая иллюстрированный журнал и думая о будущем.