В.Г. Макаров - Генералы и офицеры вермахта рассказывают.

• Название: Генералы и офицеры вермахта рассказывают.
• Автор: В.Г. Макаров
• Издательство: МФД
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-89511-018-8

На основе архивных материалов российских органов безопасности в сборнике впервые предпринимается попытка рассказать о людях, не по своей воле ставших заложниками идеологической системы национал-социализма, и об известных и малоизвестных событиях, участниками и очевидцами которых они являлись.

В сборнике впервые публикуются архивные документы из архивных следственных дел генерал-фельдмаршалов Э. фон Клейста, Ф. Шёрнера, генерал-полковника Р. Шмидта и других известных военачальников Третьего рейха. Книга адресована широкому кругу читателей и специалистов, интересующихся историей первой половины XX столетия.

---

Среди слушателей третьего курса (около 10 человек) некоторые были действительно очень одаренными и хорошими личностями с высокими качествами командиров, которые в любой современной армии могли бы служить в качестве офицеров генерального штаба. Но у них не хватало большей частью, так сказать, возможности дальнейшего развития. Почти все слушатели имели склонность к схематизму. Они желали на всякое положение иметь «готовый рецепт», который они заучивали наизусть и применяли в каждом более менее подобном положении. Они любили длинные письменные доклады, великолепно разработанные со множеством цифр. Часами, с лихорадочным усердием, они работали над этими приказами. Краткие, ясные, отрывисто брошенные отдельные распоряжения, которые в германской армии имеют наименования «приказы с седла» и которые побуждают войска к быстрым действиям, могли отдавать лишь немногие. Немецкие преподаватели стремились передать это высшее искусство, но с незначительным успехом. В военной академии имели место небольшие инциденты, из которых можно сделать заключения о психологии турецкого офицера. С этой целью я упоминаю здесь кратко о них.

Когда я приехал в академию (1934 г.), я имел звание майора. Для главного преподавателя, с турецкой точки зрения, это слишком маленький чин. Главные преподаватели должны иметь звание, по меньшей мере, подполковника, и только младшие имеют звание майора. Поэтому работать в академии мне было нелегко.

Во время первого выезда верхом (1935 г.) встал вопрос, разместить ли меня одного в палатке или вместе с другими турецкими офицерами, равными мне по званию. Но поскольку я должен был каждый вечер работать в палатке до поздней ночи, подготавливая работу для следующего дня занятий и мне приходилось много писать на пишущей машинке, то мое совместное размещение с другими офицерами было бы как для меня лично, так и для них очень неудобным. Начальник школы генерал Фуад Эрден решил дать мне отдельную палатку. Но утром, на третий день поездки, произошла небольшая революция, которую устроили турецкие майоры, подполковники и полковники. Они явились к начальнику школы и заявили, что их честь сильно задета, потому что майору Брауну дали отдельную палатку, тогда как турецкие майоры вынуждены размещаться в одной общей палатке. Они, мол, не могут принимать дальнейшее участие в поездке и будут жаловаться маршалу. Начальник школы был в затруднительном положении. Он вызвал меня для разговора. Я ему заявил, что я, разумеется, должен быть размещен вместе с турецкими офицерами в одной палатке. Я о себе ничего не воображаю и не являюсь честолюбивым глупцом. Но турецкие офицеры должны принять во внимание, что 2/3 ночи я провожу без сна, так как должен работать для подготовки занятий на завтрашний день. Тогда решили, что ко мне переберется один турецкий майор. Но генерал Миттельбергер, который лучше знал душу турок, чем я, новичок, предложил сделать иначе. Он заявил, что мы, оба немцы, и должны иметь отдельную «рабочую» палатку, где бы мы могли работать вечером и ночью, подготавливая занятия для следующего дня. В этой палатке должен быть большой стол, хорошее освещение, отдельный столик для пишущей машинки и т.д. Начальник школы разрешил выделить нам такую «рабочую» палатку.

Второй пример. В 1936 году из Анкары для третьего курса был получен приказ для большого выезда по теме — оборона страны. Требуемая величина перехода была очень большой, район выезда был очень большой, и заданная работа не могла быть выполнена за четыре недели. Проверив и установив это, генерал Миттельбергер и я предложили сократить требования. Начальник военной академии пришел в ужас от такой смелости, «как он скажет маршалу, который подписал этот приказ, что, приказ составлен им плохо». Проблема казалось, не может быть разрешенной, так как начальник военной академии не осмеливался обратиться к маршалу с просьбой изменить требования, поставленные в приказе.

Случайно в Стамбул в военную академию приехал сам маршал. Генерал Миттельбергер доложил ему в вежливой форме свое мнение о приказе. После этого маршал немедленно внес изменения в приказ, который небрежно разработал какой-то офицер Генерального штаба. Он был доволен, что благодаря предпринятому изменению не был нанесен ущерб.

О слишком большой обидчивости офицерской души можно было судить из того факта, что при даче ученику какой-либо тактической или стратегической задачи я никогда не должен был говорить: «Такое решение задачи слушателем неправильно». Слово «неправильно» задело бы самолюбие слушателя и его товарищей. Я должен был говорить: «способ решения задачи слушателем X содержит в себе много положительного, но, несмотря на это я решил бы вопрос не так, я решил бы иначе, а именно следующим образом». Такой формулировкой критики был доволен каждый слушатель. Мой способ решения был признан всеми правильным, его использовали как рецепт для каждого более менее подобного случая и чувствовали себя счастливыми.

Физическая выносливость слушателей военной академии была отчасти крайне незначительной. Некоторые слушатели страдали из-за большой жары анатолийского лета и от длительных, утомительных поездок верхом в большей мере, чем немцы, которые не были привычны к климату. Генералы с курса высшего командования предпочитали ехать в машинах, насколько позволяла местность, держась позади нас.

Большая часть офицерского корпуса набирается из жителей городов, среди них лишь небольшое количество крестьянских сыновей и пастухов. Этим объясняется малая физическая выносливость. Слушатели обладали выдающимся талантом по черчению схем, отчетных карточек и стратегических планов.

На курсах высшего командного состава были такие полковники, которые должны были стать командирами бригад и такие генералы, которые должны были получить квалификацию командира корпуса. Они должны были изучить «Современный бой соединенного рода войск и тактику танков и авиации в бою».

Генералы часто вздыхали по поводу того, что они в преклонном возрасте, должны были сидеть на школьной скамье. Полковники не были офицерами Генерального штаба, а строевыми офицерами. Они могли продвинуться по службе лишь после командиров бригад. Среди них были более способные, чем офицеры генерального штаба, но закон ограничивал их карьеру до командира бригады. Это был большой вред для армии. Не все полковники знали новый алфавит, введенный по приказанию Ататюрка. Если бы об этом узнали в Генеральном штабе, эти полковники немедленно были бы уволены в отставку.

Кинослужба при военной академии должна была выпускать учебные фильмы по немецкому образцу. Я видел всего лишь один единственный фильм на тему — «освободительная война против греков». Фильм хороший. Кинопроизводство страдает из-за отсутствия материала, аппаратуры, персонала и денег.

Воздушная академия была создана в 1938 году, руководилась английскими офицерами. До 1940 года она находилась в Стамбуле, во дворце Ильдиз. Переведена в Анкару, место размещения в Анкаре неизвестно.

Морская академия состояла из трех курсов. В ней преподавали три немецких преподавателя: адмирал Лютцов, адмирал Арнольд де ла Перьер, капитан I-го ранга Лойке. Курсом высшего командования руководил сначала полковник германской армии фон Фюхтбауэр[340], затем с 1938 года германский генерал Шиндлер[341].

Военная литература турецкой армии состоит из одного журнала, редактируемого Генеральным штабом. Офицеры генерального штаба, преподаватели в военной академии, в соответствии с приказами, должны написать в год определенное количество статей для журнала. Духовный уровень журнала равноценен духовному уровню журналов других малых армий.

в) Характеристика генералитета и офицерского корпуса

Генералитет состоит из преклонных возрастов, большей частью свыше 60 лет. Их физическая изношенность бросается везде в глаза. Попытки омолодить генералитет всегда терпели неудачу. Кроме того, большая часть генералов толстые и обрюзгшие. Даже если они и больны, они все еще умеют удерживаться на своих постах.

Многочисленные военные игры, учебные тренировки и командирские занятия, проводимые в академии, давали мне возможность наблюдать их искусство управлять войсками и отдавать приказания. Дача приказания представляла собой длинный разговор между генералом, начальником штаба, офицером генштаба и другими, присутствовавшими в данный момент людьми. Отсюда следствие — неясные, длинные приказы. Во время военных игр тот генерал, который оказывался на проигравшей стороне, чувствовал себя принципиально обиженным, потому что он был того мнения, что его не могут побить и приписывал свой проигрыш несправедливому отношению руководителей военной игры.

Большая часть генералов пользовалась каждым случаем, чтобы заявлять офицерам генерального штаба, что они ни на что не годятся. Через это страдала необходимая профессиональная гордость офицеров генерального штаба, их не боязнь ответственности и энергия. Широких задач, интересных проблем офицерам генерального штаба не давалось, вследствие чего страдало их дальнейшее образование. Генералы ревниво следили за тем, чтобы кто-либо из офицеров генерального штаба «не украл жемчужины из их короны» и, чтобы сохранить по-прежнему преувеличенное чувство страха и смирение перед «пашой», которые берут свое начало еще со времени султана[342]