Жюль Верн - Город будущего

• Название: Город будущего
• Автор: Жюль Верн
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2000
• ISBN: 5-86218-022-2, 5-86218-309-4

«Париж в ХХ веке» содержит в себе характерные признаки «классического» Жюля Верна — то, что называют научной фантастикой, но что у него скорее было научным предвидением (в романе уже есть и метро, и автомобили с двигателем внутреннего сгорания, работающем на водороде, и факсы, и вычислительные машины, и электрические машины и многое другое). Но знакомое нам по другим произведениям писателя восхищение научно-техническим гением здесь соединяется с предупреждением человечеству: цивилизация, где поклоняются двум богам — машине и деньгам, несёт в себе угрозу духовной деградации. И наконец, еще один оттенок новизны: вместо путешествий и приключений в основе сюжета — любовная история.

---

Контора Драматического склада, располагавшаяся в бывшем здании казармы, находилась на улице Нёв-Палестро.

Мишеля принял директор.

Это был важный господин, преисполненный собственной значимости, до того серьезный, что на его хмуром лице даже при самых удачных остротах из его водевилей не появлялось ни тени улыбки. Поговаривали, что его и бомбой не проймешь. Подчиненные упрекали его в военном стиле руководства, но ведь ему приходилось командовать столькими людьми! Здесь и комедиографы, и драматурги, и водевилисты, и либреттисты, не говоря уже о двухстах копировщиках и легионах клакеров.

Да, администрация, в зависимости от характера пьесы, поставляла театрам клакеров. Эти господа, весьма дисциплинированные, под руководством ученых специалистов постигали тонкости и нюансы искусства аплодирования.

Мишель передал директору письмо Кэнсоннаса, тот прочел его вслух и проговорил:

— Месье, я хорошо знаком с вашим покровителем, и мне бы доставило удовольствие быть ему полезным. Он пишет мне о ваших литературных способностях.

— Но я не написал еще ничего, — скромно ответил юноша.

— Тем лучше, — проговорил директор. — Для нас это несомненное преимущество.

— Но у меня кое-какие новые идеи.

— А вот это напрасно, нам нет никакого дела до новшеств. Оригинальность тоже ни к чему. Вам придется влиться в огромный коллектив, производящий усредненные сочинения. Отступить от общего правила и сделать для вас исключение я не могу. Вам придется сдать экзамен.

— Экзамен? — удивился Мишель.

— Да. Письменное сочинение.

— Хорошо, месье, я к вашим услугам.

— И вы готовы сдать его сию минуту?

— Когда вам угодно, господин директор.

— Тогда приступайте.

Директор распорядился, и вскоре Мишель уже сидел за столом, где его ждали и бумага, и чернила, и перо. Ему сообщили тему сочинения и оставили одного.

Каково же было его удивление! Он думал, что ему предложат развивать какой-нибудь исторический сюжет, сделать резюме какого-нибудь драматического сочинения или проанализировать некий драматургический шедевр из старого репертуара! Святая простота!

Ему предстояло придумать неожиданную развязку пьесы в заданной ситуации и сочинить стихотворный куплет с игрою слов и неожиданным каламбуром со словом «приблизительно».

Он набрался смелости и работал вовсю.

В результате его сочинение оказалось крайне беспомощным. Он еще не набил себе руку или, как тогда говорили, лапу. Развязка могла быть и позанятнее, куплет для водевиля вышел чересчур лиричным, а каламбур и вовсе не удался!

Тем не менее стараниями покровителя Мишель был зачислен с окладом в восемнадцать тысяч франков. Поскольку наименее неудавшейся частью его работы была признана развязка, его отправили в Управление комедии.

Большой драматический склад славился своей прекрасной организацией.

В его состав входило пять больших управлений:

1. Высокой и жанровой комедии,

2. Собственно водевиля,

3. Исторической и современной драмы,

4. Оперы и комической оперы,

5. Ревю, феерий и официальных торжеств.

Трагедию раз и навсегда упразднили.

Каждое управление имело собственных служащих; даже простое перечисление их занятий поможет составить более или менее полное представление о функционировании этого грандиозного учреждения, где все было предусмотрено, упорядочено и распределено.

За тридцать шесть часов оно могло выдать жанровую комедию или новогоднее ревю.

Мишеля отрядили в бюро первого управления Драматического склада.

Там обосновались талантливые люди. Одни занимались исключительно экспозицией пьес, другие — развязками, третьи — выходами актеров, четвертые — их уходами, некоторые работали в отделе рифм, выдававшем по требованиям пьесы в стихах; другие подвизались в отделе, где пеклись простенькие рифмованные диалоги.

Существовала еще одна специализация служащих, среди которых и оказался Мишель. Эти чиновники, отнюдь не бездарные, перекраивали пьесы прежних эпох, либо попросту переписывая их, либо перевертывая персонажи.

Таким вот образом администрация Драматического склада только что достигла небывалого успеха в театре «Жимназ» с искусно перелицованной пьесой «Полусвет».[178] Баронесса д'Анж стала наивной и неопытной молодой женщиной, которая чуть было не попала в сети Нанжака. Если бы не ее подруга, мадам де Жален, бывшая любовница Нанжака, его замысел удался бы. Сцена «с абрикосами» и картины жизни женатых мужчин, чьих жен никогда не было видно, вызвала бурный восторг публики.

Переделали также и пьесу под названием «Габриель»,[179] поскольку по непонятным причинам правительство решило пощадить адвокатских жен. Жюльен собирается навсегда покинуть семейный очаг и уйти к своей любовнице, но внезапно появляется его супруга Габриель и живописует картину последствий неверности своего мужа: бездомные скитания, скверное вино, влажные простыни. Супруг отказывается от преступного намерения и, побуждаемый высокой моралью, в финале восклицает: «О мать семейства! О, поэтичнейшее создание! Я обожаю тебя!»

Эта пьеса под названием «Жюльен» была даже отмечена премией Академии.

Постигая все премудрости грандиозного учреждения, Мишель все более чувствовал себя ничтожеством, но был обязан отработать жалованье и вскоре получил важное задание.

Ему предложили переделать пьесу Сарду «Наши близкие друзья».[180]

Бедняга трудился до седьмого пота. Он хорошо представлял себе мадам Коссад, ее завистливых, эгоистичных развратниц-подруг и мог бы в крайнем случае заменить доктора Толозана на акушерку. В сцене же изнасилования мадам Морис вполне способна была сорвать сонетку в комнате мадам Коссад. Но как быть с развязкой пьесы? Что придумать? Как Мишель ни старался, он не мог вообразить, как эта пресловутая лиса может убить мадам Коссад!

В конце концов нашему совестливому герою пришлось отказаться от подобного замысла и признать свое поражение.

Директор, явно разочарованный, все же решил дать юноше еще один шанс — попытать свои силы в драме. Может, на этом поприще он чего-нибудь и достигнет!

Через две недели после определения в Большой драматический склад Мишель Дюфренуа уже перешел из Управления комедии в Управление драмы.

Управление драмой занималось большой исторической драмой и драмой современной.

В свою очередь, драма историческая включала два различных подразделения: одно, базирующееся на подлинной, серьезной истории, слово в слово заимствованной из авторитетных источников; другое — вдохновлявшееся источниками сомнительными, фальсифицированными, в точности следуя аксиоме известного драматурга девятнадцатого столетия: «Чтобы сделать историю, ее надо изнасиловать».

И действительно, было сделано множество детей, совершенно не похожих на мать!

Самые главные специалисты исторической драмы изобретали неожиданные ходы для развязки, и особенно для четвертого акта. Им передавали сырой текст, и они усердно его обрабатывали. Служащий, ответственный за центральный монолог, так называемый монолог примадонны, также занимал в администрации немалый пост.

Современная драма состояла из высокой и бытовой. Бывало, что оба жанра сливались воедино, и дирекция косо поглядывала на такой мезальянс, ибо тем самым нарушалась привычная специализация служащих и они могли докатиться до того, что начали бы вкладывать в уста денди выражения простолюдина. А это уже означало явное вмешательство в компетенцию экспертов по жаргону.

Определенные чиновники специализировались на кровавых эпизодах драмы: пытках, убийствах, отравлениях, изнасилованиях. Среди последних особо выделялся один, точно чувствовавший, в какой именно момент следует опустить занавес, ибо малейшее промедление — и актер, а то и актриса рисковали оказаться в весьма затруднительном положении.

Этот служащий, впрочем добрый малый лет пятидесяти, человек неоспоримых достоинств, добропорядочный отец семейства, зарабатывал до двадцати тысяч франков в месяц тем, что вот уже тридцать лет недрогнувшей рукой опускал занавес в сценах изнасилования.

Для начала Мишель Дюфренуа получил задание полностью переделать известную драму «Амазампо, или Открытие хинина», опубликованную в 1827 году.[181]

Работа предстояла не из легких! Следовало сделать совершенно современную пьесу из давно забытого и весьма серьезного сочинения; открытие хинина было явно делом далекого прошлого. Чиновники, на которых возлагалась эта обязанность, пыхтели до седьмого пота, ибо драма пребывала в ужасающем состоянии: оттого что она долго пылилась на полках, эффекты поблекли, сюжетные нити прогнили, а основа рассыпалась на кусочки. Легче написать новую пьесу! Но администрация стояла на своем: правительство решило напомнить публике о важном открытии, ибо Париж периодически посещала эпидемия лихорадки. Значит, пьесу должно было переделать в духе времени.