Нора Филдинг - Приговоренные к любви

• Название: Приговоренные к любви
• Автор: Нора Филдинг
• Жанр: Современные любовные романы

Никогда не считавшая себя красавицей, обыкновенная современная девушка работала в книжном магазине и любила грезить о Пре­красном принце. И он появился! Он вышел из мечты и дождя, но судьба уготовила доверчи­вой Джейн нечто большее, чем жестокое разо­чарование... И вот она, омытая слезами, в не­лепо драматической ситуации сталкивается на шоссе с незнакомцем. Великолепный зеленог­лазый блондин трижды — случайно? — вторга­ется в ее одинокую жизнь, но ничто не предве­щает ей счастья. И только большой говорящий попугай и огромный черный ньюфаундленд ока­зываются парадоксальными союзниками Джейн в ее подчас экстравагантной и полной юмора борьбе за нечаемую награду...

---

Мой разум окончательно туманится. Почему ты должна отказывать себе в этой радости? — шепчет мне сердце. Эти мгновения не повторят­ся. Ты так долго страдала, насладись хоть капель­кой счастья. Роберт и ты связаны какими-то тай­ными узами. Недаром он всегда возникает перед тобой, когда ты его совсем не ждешь. Или ждешь?

Роберт становился все более настойчивым.

— Я хочу тебя, — пробормотал он, лаская губами мою грудь.

Здравый смысл отступил перед страстным желанием, которое охватило и меня.

— Роберт, Роберт, — шептала я, покрывая его лицо быстрыми поцелуями.

И мои, и его пальцы, сплетаясь, отталкивая друг друга и помогая, стаскивали с наших тел одежду. Роберт, не переставая, покрывал мое тело поцелуями. Ни тогда, ни потом я так и не смогла понять, как мы оказались в постели. Сама ли я добралась до спальни или Роберт отнес меня туда? Разве это имело значение? Я таяла и пла­вилась от ласк мужчины. Мое тело требовало большего.

— Скорей, я больше не могу ждать! — неожи­данно для меня самой прозвучал крик моей души и моего тела. Никогда я не произносила столь бес­стыдных слов. Но сегодня все было по-другому.

— Ребекка... — Это уже из его груди вырыва­ется стон неутоленного желания, и в тот же момент его упругая плоть глубоко пронзает меня.

Все мое тело изгибается навстречу и с радо­стью принимает ее в себя. Еще одно проникно­вение, еще, еще и еще... — и я рассыпаюсь на мириады мельчайших частиц. Я перестаю суще­ствовать. Все мое тело горит, плавится и несет­ся по волнам экстаза.

То, что должно было случиться, сверши­лось! Я принадлежу этому человеку, отдаю ему всю себя и с ненасытной жадностью вби­раю его в себя. Еще чуть-чуть — и я умру, ра­стаю, растекусь маленькой лужицей. Я услы­шала сладострастный стон и не сразу поня­ла, что он принадлежит мне. Мое тело перенеслось в новое измерение. Фантастичес­кое ощущение невесомого парения к звездам сменилось другим: я резко полетела вниз, в бездну, и сразу вновь воспарила к неизведан­ным высотам.

Послышался сдавленный крик Роберта, его тело несколько раз конвульсивно содрогнулось — сначала сильно, а затем слабее и еще слабее, и вот он замер, уткнувшись головой мне во впа­динку между плечом и шеей.

Я медленно приходила в себя. Мы продолжа­ли лежать еще соединенные, но тревожная мысль холодной змейкой вползала в мое сознание. Сей­час Роберт встряхнется, отодвинется от меня и повернется спиной. «Неплохо развлеклись», — скажет он и уснет. Что еще говорил Эрик в по­добных случаях? Вспоминать об этом не хоте­лось. Я втянула в себя воздух, готовясь пройти через неизбежное в таком случае унижение.

Роберт приподнялся надо мной. Провел паль­цем по моим губам.

— Любимая, — прошептал он, — тебе было хорошо со мной? Я готов быть с тобой вечно.

Я не верила своим ушам. Изумление мое было столь велико, что я ничего не ответила.

— Ребекка, — позвал меня Роберт. — Ребек­ка, почему ты молчишь?

— Это не сон? — невпопад спросила я.

— Прикоснись ко мне, и ты почувствуешь, что я настоящий, — засмеялся довольный Ро­берт.

И я последовала его совету. Я гладила и це­ловала его тело, его лицо и волосы, его глаза и губы. Он лежал на спине, лениво раскинувшись, и позволял мне творить над ним маленькие бе­зумства.

А потом... Потом страсть снова проснулась в нас. Наши тела сплелись и предались радостному танцу. Это был поток любви, нескончаемый и безудержный. Мы вместе взлетали и падали, парили в невесомости, пока не достигали куль­минации, которую уже не могли и не хотели оттягивать.

Физическое выражение любви дарило бла­женство и постепенно превращалось в нечто иное. Мы становились близки духовно. Роберт был первопроходцем. Он вел меня за собой, показывая, на что я способна, а я дарила ему себя, ничего от него не утаивая. Это было уди­вительное ощущение — осознавать себя в этом мире и одновременно находиться в другом — мире чувств, где каждое прикосновение обна­женных тел дарит волшебные моменты незем­ного единения.

Один поцелуй Роберта — и я вновь готова погрузиться в пучину страсти. А он угадывает все мои тайные желания, да что там угадыва­ет — он их предвосхищает. Боже, как мне хо­рошо с ним!

— Я не хочу, чтобы это заканчивалось, Ре­бекка, а ты? — В спальне стало совсем темно. Ночь вступила в свои права. — Пойдем к морю, — пред­ложил Роберт. — Ты в состоянии подняться?

— А стоит ли? Может быть, останемся здесь?

— Кое-кто будет возмущаться, что его не вы­вели на вечернюю прогулку.

Мы пошли к морю. Стояла изумительная ноч­ная тишина, изредка нарушаемая шелестом волн. Звезды, огромные, чисто вымытые, сверкали на небе. Мы, единственные обитатели этого восхи­тительного царства, медленно ступали по по­груженному в темноту пляжу, а впереди весело бежал пес, мгновенно приучившийся откликаться на странную кличку — сэр Чарлз-Джон. Труд­но сказать, кто из нас троих был самым счастливым в эту ночь.

Идея Роберта искупаться была встречена нью­фаундлендом с огромным воодушевлением. Мои слабые попытки их образумить ни к чему не привели. И вот мы барахтаемся в воде.

Роберт бросает палку, и сэр Чарлз-Джон с сопеньем, яростно гребя лапами, устремляется за ней.

Руки Роберта ложатся на мою талию, сжи­мают ее, и вот одна из них отправляется в увле­кательное путешествие в мои трусики. Вскоре маленький черный лоскутик начинает совершать самостоятельное плавание по морским волнам. Восторг и мука сливаются воедино. Внутри меня загорелось пламя, потушить которое были бы не в состоянии даже все воды Мирового океа­на, а что уж говорить о Средиземном море?

— Держись за меня, — прошептал Роберт, принимая позу, чтобы мне было удобно сесть на него.

И мы снова унеслись в неведомую страну, где царят восторг и блаженство. Мы преврати­лись в первобытных людей, в единственных су­ществ на древней земле, в Адама и Еву.

Потом мы в блаженной истоме лежали на песке, опустошенные и счастливые. Пес весело скакал около нас, не понимая, почему хозяева улеглись на пляже и не двигаются.

Мы молчали. Ни одно слово не сорвалось с наших уст. То, что произошло между нами, нельзя было выразить звуками обычной челове­ческой речи. Мне казалось, что я прошагала тысячи миль, отделяющие встреченного на шоссе разъяренного незнакомца от лежащего рядом любимого, родного человека, которому я могу доверить все свои тайны и беды.

Но все имеет свой конец. Однажды, не знаю, на третий день, а может быть, и на миллион­ный, прошедший с того момента, когда мы с Джоном ворвались на территорию этой виллы, обжигающая холодной практичностью мысль случайно забрела мне в голову.

— Роберт, я забыла машину...

— Что-о? — Роберт в изумлении уставился на меня, а потом расхохотался.

Он смеялся столь заразительно, что я не вы­держала и присоединилась к нему.

— Почему ты смеешься? — с трудом выдави­ла я сквозь смех.

— Затишье перед бурей. Я все время ждал, когда торнадо проснется и обрушится на меня неотвратимым бедствием. Дождался! Джейн, как ты могла забыть машину?

Роберт умудрялся называть меня двумя име­нами одновременно. В обыденной жизни я оста­валась Джейн, а в наших страстных объятиях превращалась в Ребекку. Мое указанное в пас­порте имя превратилось в особое ласкательное прозвище, и я была очень довольна, что суще­ствую для Роберта в двух ипостасях.

— Не знаю... — промямлила я.

— Это не книга, которую в рассеянности ос­тавляют на пляже, и даже... — Роберт плотоядно усмехнулся, — не предметы туалета. Те тоже мо­гут стать абсолютно ненужными.

Я проследила за его взглядом. Мои кружев­ные трусики и лифчик валялись рядом, а я, аб­солютно голая, сидела на кровати. Мои попытки стыдливо прикрыть себя руками вызвали но­вый взрыв хохота Роберта, но я не позволила себя спровоцировать. Назойливая неприятная мысль не отпускала меня.

— Это машина Дороти. Я оставила ее у про­тивоположного входа на пляж и забыла про нее. Роберт, что мне делать?

— Одеваться и топать туда, Джейн. Возмож­но, она там еще стоит.

Роберт оказался прав. Неприятная история с угоном чужой машины обошла меня стороной.

— Сколько дней она там простояла? — спро­сила я Роберта, когда мы ехали на ней к вилле. Самостоятельно справиться с подсчетами я не смогла.

— Пять дней.

Всего только пять дней! Пять дней непрекра­щающегося счастья, маленький подарок судь­бы для меня, глупой неудачницы. Сегодня все закончится, неожиданно подумала я и испуга­лась. Откуда взялась у меня эта мысль? Или сер­дце женщины — чуткий барометр, умеющий предсказывать? Я еще не успела разобраться сама с собой, как Роберт произнес:

— Джейн, сегодня мы возвращаемся в Тунис. Я звонил Дороти, она устраивает в нашу честь вечер.

Мое сердце перестало биться. Из этой корот­кой фразы я поняла лишь одно: это я, только я одна обитала в феерическом измерении, Роберт же так и продолжал пребывать в реальной жиз­ни. Он поддерживал связь с внешним миром. Возможно, он звонил не только Дороти...