Шарлин Харрис - Месть мертвеца

• Название: Месть мертвеца
• Автор: Шарлин Харрис
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-50876-1

Харпер Коннелли получила свой дар после того, как в нее ударила молния.

Девушка может определить, где находится тело умершего человека, и разделить с мертвецом последние мгновения его жизни. Она служит мертвым и дает утешение живым.

Правда, покойникам все равно: у них впереди вечность. А живые крайне нетерпеливы и, как правило, недовольны тем, что сообщает Харпер.

В романе «Месть мертвеца» Харпер Коннелли приходит на помощь шерифу небольшого городка Сандре Рокуэлл. Шериф просит Харпер найти бесследно пропавшего мальчика-подростка. Героиня выясняет, что это не единственное исчезновение за последние пять лет.

Когда Харпер Коннелли находит захоронение, в котором лежат обезображенные тела, она осознает, что докопалась до долго скрываемой тайны. Она понимает, что следующая могила может быть вырыта для нее…

Впервые на русском! От автора знаменитейшей серии о вампирах «Настоящая кровь».

---

Манфред посмотрел на него с выражением, которое почти разбило мое сердце.

— Ничего. Вы предъявили на нее права, я вижу. Но хорошо иметь двух таких друзей, как вы, и я воистину благодарен, что вы постарались добраться до города и нас увидеть. Где вы остановились?

Мы рассказали ему о доме у озера. Он улыбнулся, слушая историю о Гамильтонах.

— Когда вы уезжаете? Думаю, копы вас отпустили?

— Надеюсь, мы уедем завтра, — ответила я. — Но перед отъездом мы заглянем в больницу, чтобы посмотреть, как у вас дела. Может быть, что-нибудь тебе принести?

— В больнице пока еще есть электричество, — сказал Манфред, — поэтому вся ответственность лежит не на мне, а на аппаратах. Вы могли бы принести сюда горячую еду. Кафетерий открыт.

Слова «больничный кафетерий» звучали не очень аппетитно, в отличие от слов «горячая еда». Мы уговорили Манфреда пойти с нами и съели горячие бисквиты с подливкой, гамбургер и зеленые бобы. Мне пришлось поклясться себе, что на следующей неделе я выполню двойную норму пробежек.

В последнюю минуту я чуть не вернулась, чтобы остаться с Манфредом. Он казался таким одиноким.

— Нет смысла оставаться тут, Харпер, как бы я ни ценил такое предложение. Тут нечем заняться, кроме как сидеть и ждать, а это я могу делать и один. Мама должна добраться сюда завтра утром, если дороги расчистятся. Я буду время от времени выходить из бабушкиной палаты, чтобы проверить свой автоответчик.

Я обняла Манфреда, Толливер пожал ему руку.

— Скоро увидимся, старик, — сказал Толливер, и Манфред кивнул.

— Не думаю, что бабушка переживет ночь. Она так устала. Вчера у нее был последний момент озарения. Она сказала, что думает: животных точно убил мальчик, но там происходит что-то еще.

— Что же?

Я уже двинулась прочь, но теперь снова повернулась к Манфреду. Это были плохие вести.

— Она мне так и не рассказала, — пожал плечами Манфред. — Добавила только, что весь участок и дом окружены топью зла.

— Хмм.

Да, «топь зла» — это звучало очень плохо. Что Ксильда имела в виду? Вот это и сводит меня с ума, когда я имею дело с медиумами.

— Хотя нет, она использовала другое слово…

— Другое?

— Не «топь». Он назвала это… миазмами? Есть такое слово?

Манфред не глуп, но и отнюдь не любитель книг.

— Да, есть. Оно означает густые неприятные испарения, так, Толливер?

Толливер кивнул.

Я что-то пропустила, еще одно тело? Совершила ошибку? Мысль об этом ударила меня так сильно, так шокирующе, что я даже не заметила жгучий холод, когда мы вышли и двинулись к машине.

— Толливер, мы должны вернуться на тот участок.

Он посмотрел на меня так, будто я спятила.

— В такую погоду ты хочешь отправиться на чужой участок, чтобы что-то вынюхивать там? — спросил он, вложив в одну фразу все имевшиеся у него возражения.

— Я знаю, что погода для этого неподходящая. Но Ксильда…

— Ксильда в половине случаев была старой мошенницей, ты сама знаешь.

— Она не стала бы обманывать насчет такого. — Мне в голову пришла внезапная мысль. — Ты помнишь, когда мы были в Мемфисе, она сказала: «Во времена льда ты будешь так счастлива»?

— Да. Я хорошо это помню. И сейчас время льда, и, пока ты не захотела нарушить границы чужой собственности, я был счастлив. — Но Толливер не выглядел счастливым. Он выглядел обеспокоенным. — По правде сказать, я хотел вернуться в дом у озера, развести огонь и снова стать счастливым.

Я не смогла удержаться и улыбнулась.

— Почему бы нам не спросить?

— Просто спросить у парня, можем ли мы снова осмотреть его участок? Спросить, не притаскивает ли он туда трупы, пока никто не смотрит? Потому что вокруг — миазмы зла?

— Хорошо, я поняла твою точку зрения. Но мне кажется, мы должны что-то сделать.

Толливер завел машину, как только мы в нее сели, и обогреватель наконец-то заработал. Я слегка нагнулась, чтобы горячий воздух подул мне прямо в лицо.

— Мы проедем мимо, посмотрим, — очень нерешительно произнес Толливер.

— А потом выполним твой план насчет дома у озера.

— Хорошо, последнее радует.

Мы двинулись по нашему вчерашнему маршруту. Машина то подпрыгивала, то скользила по почти пустым улицам, продвигаясь к задней части участка Тома Алманда. Поблизости в беспорядке было припарковано множество полицейских машин и машин, принадлежавших средствам массовой информации. Черная грязь затвердела, превратившись в замерзшее волнистое море.

Толливер остановился там, где из дома было бы трудно заметить нашу машину. Я вылезла и осторожно двинулась к амбару. Что я там пропустила?

Внутри амбара воздух был холодным и все еще сухим и спертым, в земляном полу виднелось несколько ям. Отсюда выкопали замученных животных. Я подумала о мальчике, Чаке, но потом выкинула из головы воспоминание о его печальных глазах и сосредоточилась на том, чтобы открыться вибрации, исходящей исключительно от мертвеца — от мертвого человека.

Когда я открыла глаза, передо мной стоял Чак Алманд.

— Господи, ты напутал меня, мальчик! — воскликнула я, поднеся к горлу руку в перчатке.

На Чаке были тяжелые сапоги и тяжелое пальто, шапка, перчатки и шарф — он оделся в полном соответствии с погодой.

— Зачем вы снова здесь? — спросил он. — Вы думаете, что пропустили что-то?

— Да, — ответила я — у меня не было заготовлено резонной истории. — Да, я сомневалась, не пропустила ли чего-нибудь.

— Думаете, тут могут быть мертвые люди?

— Я проверяю.

— Их тут нет. Их всех выкопали у старой фермы Дэвей.

Потом его взгляд быстро метнулся в сторону, и я услышала снаружи чьи-то шаги. Слава богу.

Дверь амбара открылась, и вошел мой брат.

— Привет, Чак, — небрежно бросил он. — Милая, ты закончила?

— Да, похоже, — отозвалась я. — Как мы и ожидали, результаты негативные.

Светлые блестящие глаза Чака Алманда были прикованы ко мне.

— Не бойтесь меня, — сказал он.

— Я тебя вовсе не боюсь, — ответила я, пытаясь улыбнуться.

И это была правда — я не то чтобы боялась мальчика. Но я чувствовала себя рядом с ним очень неловко и в какой-то мере беспокоилась о нем.

Потом я услышала, как кто-то позвал снаружи:

— Чак! Эй, приятель, ты там? Кто здесь?

К моему недоумению, лицо Чака в мгновение ока изменилось, и мальчик изо всех сил ударил меня в живот. Во время удара он пошевелил губами, я увидела это, падая на колени.

— Убирайтесь отсюда! — завопил он, когда я подняла на него глаза, стоя на коленях на замерзшей земле. — Вот! Вы тут незаконно!

В амбар ворвался Том Алманд, дверь старого амбара скрипнула и застонала. Распахнув ее, он не остановился.

— Сынок, сынок! Господи боже, Чак, что ты сделал?

Толливер был уже рядом со мной, помогая мне подняться.

— Ты, маленький сукин сын, — обратился он к стоящему рядом со мной мальчику, — никогда к ней больше не прикасайся! Она тебе ничего не сделала.

Я молчала и только глядела снизу вверх в глаза мальчика, прикрывая здоровой рукой живот. Он мог ударить снова. На сей раз я хотела быть готовой.

Но больше не случилось ничего, кроме длинных разговоров. Том Алманд снова и снова извинялся. Толливер ясно дал понять: он не позволит никому снова меня бить. А еще ясно дал понять, что не хочет, чтобы мальчик снова ко мне приближался. Том считал: мы не должны были нарушать границы его собственности. Толливер сказал, что вчера полиция была рада видеть нас здесь, на этом самом месте. Том повторил: сейчас — не вчера, и нам нужно убраться с его участка. Толливер ответил, что мы будем рады это сделать, и Тому повезло, что мы не звоним в полицию, чтобы сообщить — его сын напал на человека.

Я прислонилась к Толливеру, когда тот помог мне выйти и двинуться к машине. Толливер, похоже, дошел. Он так пытался не сказать: «Я же тебя предупреждал!» — что чуть не лопался по швам. Но, господи благослови его, он ухитрился этого не сказать.

— Толливер, — произнесла я, когда мы очутились в безопасном месте в нашей машине и двинулись обратно к дому у озера.

— Да?

— Как раз перед тем, как он меня ударил, перед тем, как начал вопить на меня, мальчик сказал: «Простите. Приходите и найдите меня позже».

— Я этого не слышал.

— Он сказал это очень тихо, чтобы ты не услышал. Чтобы не услышал его отец.

— Он сказал, что ты должна его найти?

— Он сказал «простите». А потом — чтобы я пришла и нашла его позже.

— Итак, у него шизофрения? Или он пытается убедить своего отца, что у него шизофрения?

— Думаю, он пытается в чем-то убедить своего отца, но не уверена в чем.

Остаток пути до дома мы молчали. Не знаю, что творилось в голове Толливера, но я очень старалась понять произошедшее.

Припарковавшись на вершине склона, мы заметили, что в доме Гамильтонов все тихо и неподвижно, только дымок поднимается из трубы. Может, они спят. Поспать — это казалось хорошей идеей.