Таня Хафф - Дым и зеркала

• Название: Дым и зеркала
• Автор: Таня Хафф
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-51033-7

Когда-то подростком Тони Фостер помогал вампиру Генри Фицрою, незаконному сыну короля Генриха VIII, в раскрытии преступлений, совершенных всевозможной нежитью: демонами, вервольфами, мумиями и зомби.

Теперь повзрослевший Тони делает карьеру на телевидении, участвуя в съемках криминального сериала «Самая темная ночь» в качестве ассистента режиссера. А ведь и правда, кто лучше Тони может знать тяготы жизни вампира-детектива?

Когда директор студии предлагает арендовать заброшенный особняк, построенный в конце XIX века, для съемок очередного эпизода сериала, Тони целиком поддерживает эту идею. Сценарий готов, актеры в восторге от декораций, но никто и не подозревает, что в особняке обитают привидения, а на самом доме лежит проклятие.

И вот закончен первый рабочий день, но никто из съемочной группы не может покинуть особняк, они оказались в плену у дома, который требует человеческих жертв…

Один из культовых вампирских сериалов впервые на русском языке!

---

— В бальном зале одна стена почти сверху донизу из стекла. — Гита мысленно представила себе всю сцену. — Ладно, допустим, в феврале окна были закрыты, но, если задуматься, кто-нибудь мог швырнуть в окно пюпитр или еще что-то.

— Да. Если задуматься.

Джек выяснил для себя все эти моменты и стал ждать.

Копы быстро учились двум вещам. Во-первых, время от времени впрямь случались просто совпадения. Не больше и не меньше, чем победившая теория вероятности. Подозреваемый, имеющий мотив и возможность, из-за этого автоматически не становился виновным. Во-вторых, тип, имеющий мотив и возможность, автоматически не становился из-за этого виновным, но шансы, что преступником все-таки окажется он, были высоки. К черту совпадения.

— Ты видишь связь между тем, что случилось с Крэнби, и более ранними смертями, верно?

— Мужчина с топором. Бальная музыка. Странности громоздятся на странности.

— Тебе надо поспать.

Джек изогнул уголки губ в некоем подобии улыбки и сказал:

— Не спорю. Некоторые утверждают, что в Каулфилд-хаусе водятся привидения.

— Другие говорят, что высадки на Луне никогда не было. — Гита отодвинула кресло и встала. — Есть люди, которые под присягой утверждают много странной чепухи. Некоторые из них делают это даже искренне. Давай, пошли отсюда.

— Я… — Джек еще мгновение смотрел на монитор, потом пожал плечами и выключил его. — Да, ты права.

— Со мной частенько такое случается. — Гита помахала на прощание команде, занимающейся мертвецки пьяной проституткой, и повела своего напарника вон из помещения для инструктажа. — Но я не спорю. Это странно — столько смертей в одном доме.

— Это еще не все. В двадцатых годах тетушка Крейтона Каулфилда, унаследовавшая дом, умерла вместе со своим гостем, выпив чая с цианидом.

Джек сделал паузу и расписался в книге ухода у дежурного по отделению. Когда напарники вышли и направились через Дир-Лейк-авеню к стоянке, он продолжил:

— В тысяча девятьсот шестом году одна горничная Каулфилда, Люси Льюис, столкнула слугу с лестницы, а потом повесила себя.

— Повесилась.

— Что?

— По-моему, когда люди делают такое с другими или с собой, это называется «вешать» или «повеситься».

— Хорошо, повешала себя.

— Куча покойников. — Гита усмехнулась, распознав по тону Джека, что тому хочется возвести очи к небу. — Почему же об этом так мало известно?

Джек, уже стоя возле своего грузовичка, потер большой палец об указательный и сказал:

— Деньги разговаривают. Они говорят тебе, когда нужно заткнуться.

— Да, наверное. — Гита отперла дверцу своей машины — похоже, единственной на стоянке без электронного замка, — поставила ногу на подножку, вдруг застыла и спросила: — А что произошло до двадцатых?

Джек высунулся и посмотрел на нее поверх водительской дверцы. Под дежурной лампочкой его волосы и кожа имели одинаковый светло-золотистый оттенок.

— Когда?

— До двадцатых годов прошлого века. Кто-то умирал каждое десятилетие вплоть до семидесятых годов — кроме начала века.

— Верно. Что ж, согласно заметкам констебля Льютэна, в тысяча девятьсот семнадцатом году, спустя год после смерти единственного сына Каулфилда — по естественным причинам, — быстро добавил он, прежде чем Гита успела задать вопрос. — Крейтон Каулфилд исчез.

— Даже так?

Джек кивнул.

— Это просто банально. — Гита подняла глаза к небу, когда Джек явно не понял ее мысли. — Совсем не оригинально для дома с привидениями.

— Кто сказал, что они есть в этом доме?

— Ты. — Она нахмурилась, припоминая их разговор. — Ладно. Прекрасно. Отправляйся спать, Джек.

— И ты.

Но Гита еще некоторое время сидела в машине, наблюдая, как уезжал напарник, и вспоминала лицо Тони Фостера, когда Джек в шутку спросил парня, не думает ли тот, что в доме водятся привидения.

Она знала, что товарищ по работе сейчас представлял себе то же самое.

Библиотека не понравилась Тони в первый же раз, когда он в нее зашел, а сейчас она вообще не вызвала у него никаких приятных ощущений. По углам и на пустых полках затаились тени, не имевшие отношения к свету, исходившему от открытого ноутбука, стоявшего на каминной полке.

После приключений, случившихся прошлой весной, затаившиеся тени не входили в список любимых вещей Тони. Они не были такими же, как тени-убийцы, но легче от этого не становилось.

«Дьявол, если даже Маус смог ощущать в библиотеке зло, каково тогда должно быть мне?»

По его бокам стекал пот. Узор на груди чесался от соленой влаги.

— Я Оз, великий и могучий! — заявил Тони, но библиотеку, похоже, эти слова ничуть не впечатлили. — Конечно. И не смотрите на человека за занавеской.

Тони не имел никакого понятия о том, что именно делал, но, по крайней мере, на этот раз он рисковал только самим собой.

— Послушайте, Питер, «повторные показы» теперь идут так часто, что любой, кто пойдет со мной, Эми или… Ну, вы понимаете. Так вот, этот человек останется предоставлен самому себе. Я буду там, но в то же время и нет…

К чести Питера, он не стал притворяться, что не понимает, поднял руку, прервал парня и сказал:

— Я понял.

— Если тварь, засевшая в подвале, поймет, что я ищу дневник Каулфилда, то она может попытаться меня остановить.

— Как?

— Понятия не имею, но если у нее есть хотя бы половина мозгов, то сперва она нападет на…

— На того, кто не волшебник, — согласился Питер. — Весьма вероятно.

— Поэтому я думаю, что должен сделать это один.

— Согласен.

— Да ладно, Питер, вы не можете… — До Тони только сейчас дошло последнее слово режиссера. — Подождите!.. Вы не возражаете?

— Нет. Тина хочет, чтобы ты заодно проверил Эверетта, пока будешь там.

Зажегся свет. Тони услышал, как кто-то колотится в судорогах и как разбивается китайский фарфор в гостиной, расположенной неподалеку.

На полках стояли книги, но комната казалась парню пыльной и заброшенной. Он ощущал себя здесь незваным гостем.

Не так, как в Амитивилле: «Убирайтесь вон!»[61] — но, будь его воля, Фостер не задержался бы здесь.

Тони подозревал, что у настоящего библиотекаря случился бы сердечный приступ при виде того, как книги были расставлены на полках. «Истинное и правдивое повествование о том, что происходило много лет между доктором Джоном Ди и некоторыми духами» примостилось рядом с «Признаниями святого Августина». Фостер не отказался бы полистать потертую копию «Посланий о естественной магии», но его пальцы прошли сквозь корешок, словно книги и не было. На самом деле тут отсутствовал он.

Во время предыдущего «повторного показа», когда танцевальная музыка заполнила дом и Тони пришлось заставить себя двигаться не в такт — «Ночь и день» вернулись в начало плейлиста, — полки были заполнены книгами в кожаных переплетах. В этих фолиантах говорилось о законе и бизнесе. Все, что могло принадлежать Крейтону Каулфилду, давно пропало. Остался лишь огромный стол красного дерева. Он продолжат доминировать в дальнем конце комнаты.

Люди в гостиной умерли явно задолго до гибели танцоров, потому что эти книги наверняка принадлежали Каулфилду. Здесь было не меньше французских и немецких книг, чем английских. Слишком уж многие из них смахивали на дневники. Кто заметит еще один? Идеальный тайник.

Тони стоял на стремянке и всматривался в сильно потертые названия на темно-красных корешках какого-то трехтомника, когда свет погас.

В темноте прошлое исчезает. Появляется настоящее.

— Камера номер один готова, — вздохнул он, аккуратно спускаясь вниз. — Дубль два.

Логично было предположить, что тьма сосредоточивалась в тех местах, где стояли самые жуткие книги. Значительная часть их находилась рядом со столом Каулфилда, который сам по себе источал нечто тошнотворное.

Тони поставил ноутбук на кресло у стола. Он велел себе управиться за десять минут, оставшихся до «повторного показа» Люси, и не упустить единственный шанс найти дневник во время пребывания в собственном времени.

Столешница и ящики спереди были отполированы до зеркального блеска. Когда Тони потянулся к узорчатой медной ручке среднего ящика, собственное отражение бросило на него выразительный взгляд, спрашивая, уверен ли он в том, что хочет это сделать.

— Нет, что не хочу.

Ящик был заперт. Тони вытащил дешевый карманный ножик, висящий на кольце с ключами, воспользовался уроками, полученными целую вечность назад в колонии малолетних преступников, и взломал замок. Может, в ноутбуке имелось заклинание, которое позволило бы не повредить полировку, но у парня было мало времени.

Плевать он хотел на царапины.